Белая птица

Как говорил незабвенный Васисуалий Лоханкин: «Ты самка, Варвара», — так это вовсе не про меня. Во-первых, я ни разу не Варвара, а во-вторых — самец! Вот не зря я тогда истерила, когда мои мозгошмыги с хорошей памятью подкинули информацию, что киношная Хедвиг — мужЫг. После того, как я месяц проносила в клюве листок мандрагоры и дождалась ранней весенней пасхальной грозы, я обратилась. И вовсе не в себя-прежнюю, а в незнакомого мужика. Блондинистого незнакомого мужика. Блондинистого незнакомого мужика с белой бородой, которая отрастает после каждого оборота. Не поняла, это типа мои перья?! Ресницы, брови, волосы, борода — белые, как и растительность по всему мне — я же полярная сова! В общем, скажу я вам, что в мужском брутальном облике довольно сложно истерить. Хрустальные слезинки вовсе не катятся из прекрасных, как утренний рассвет, очей. Вместо них в три ручья текут сопли из огромного (по сравнению с прежним дамским) носа. А всё моё альбиносье лицо становится похожим на перезрелый томат. Угу. Такой сопливый анимаг-сова из семейства паслёновых. Но это ещё полбеды. Ну, подумаешь, гигантский нос (это меня Магия наказала за то, что ржала над Снейпом). Даже к бесцветной морде лица можно привыкнуть. Самая огромная проблема была в том, что я очень боялась раздавить ЭТО при ходьбе… Как? Вот скажите мне, как мужчины вообще передвигаются?! Там же, между ног, столько всего ценного! Оно там шевелится, куда-то перемещается, обо что-то трётся — в общем, постоянный пошаговый ежеминутный стресс! Так и ходила первое время походкой пьяного боцмана — ноги на ширине плеч, а бельё — с поддержкой и защитой деликатных мест.

***

Гаррик, впервые увидев меня в хомо-ипостаси, долго не мог сказать ни слова. Нет, он знал, что я пытаюсь освоить анимагию, сам мне листок мандрагоры из теплицы приволок. Но одно дело — чисто платонически помогать сове стать человеком. А совсем другое — увидеть, как любимая птица превращается в здоровенного белобрысого голого мужика. Но мой героический Капитан Поттер, унаследовавший желание всем помогать от одного супергероя в стильном сексшоповском костюме (хорошо хоть без трусов поверх трико), тут же бросился меня одевать и обнимать. Накинул на меня покрывало. Потом позвал Добби, который притащил мне ворох одежды Сириуса. Затем усадил у камина и напоил горячим какао. — Хедвиг, — улыбнулся мой мальчик. — А я думал, что ты дама. — Разочарован? — хрипло пробормотала я, ужаснувшись грубому низкому голосу. — Нет! Ты что! — возмутился Гаррик. — Я тебя любую люблю! А ты кто? Ты волшебник, который застрял в анима-форме? Я читал про такое. Кажется, у мистера Олливандера в семье кто-то из близких навсегда остался птицей. — Мой ребёнок вдруг побледнел, а на глазах выступили слёзы. — Ты теперь уйдёшь? К своим родным? Я останусь без тебя? Я обняла его и ласково разворошила его кудряшки своей огромной дурацкой лопато-ладонью. — Ну, что ты, малыш, никуда я от тебя не денусь, ты же мой птенец, а я — твоя сова-фамильяр. — Правда? — тут же обрадовался мой хитрый ребёнок, и слёзки высохли, и дрожь пропала. — А ты тогда будешь моим папой или дядей? О! И как тебя зовут? Я покрутила своё прошлое имя — Александра Воронцова… В нынешних реалиях как бы не стать очередной мисс Романофф или мистером Смирнофф. Прикинула так и сяк. Посмотрела на свою белоснежную шевелюру. Примерила печальный опыт Волдеморта. — Так как, Хедвиг? — любопытничал Гаррик. — А чем ты будешь заниматься? Ты же будешь со мной в замке, пока я буду учиться? — Звать меня будут — Алекс Марти Уайт. А работать я буду… — я задумалась. — О! Буду вести факультатив по анимагии или преподавать ЗОТИ! — А у нас уже есть профессор Макгонагалл, у которой учатся оборачиваться старшекурсники, и этот, красавчик-Гилли-победитель-пикси, — засомневался ребёнок. — Да и директор может не взять тебя на работу. — Не переживай, малыш. Я же не простой волшебник, а сова — обратный анимаг-пророк. Могу тебе точно сказать, что Локхарт скоро покинет Хогвартс. А проклятье с должности снимет мой должник. Ну, а с директором и его заместителем я полюбовно договорюсь, не бойся. На крайний случай у меня есть «убедитель для несогласных» — мой суперклюв.