Братья не по крови

Это страшное известие сообщили только вчера. Замок в двери одинокой квартиры зашумел, после чего рука толкнула дверную гладь, открыв вошедшему вход в скромную, но светлую и ухоженную обитель. Лао шагнул и прикрыл за собой дверь. Здесь до сих пор был еле уловимый запах благовоний – неотъемлемой части истинного буддийского монаха. Слева была прихожая, а справа небольшой круглый столик, на котором лежали ключи от машины, наличные деньги, еще какие-то ключи и бумаги на китайском и английском языках. Лао не трогал их. Он наклонился ближе, щурясь, чтобы рассмотреть лучше, но опухшие глаза от сегодняшней ночи подводили его. Окна не были зашторены, поэтому солнечный свет хорошо озарял однокомнатную, но широкую квартиру своим теплом. Парень прошел дальше, внимательно и одновременно тоскливо рассматривая помещение, где проживал его лучший друг. Аккуратно заправленная двуспальная кровать, начинающий увядать цветок на полу из-за отсутствия поливки, а на одной из стен висела пластиковая доска со множеством математических подсчетов и графиков, напротив нее стоял ноутбук на столе. Лю Кан очень много работал, когда жил здесь, в Америке, успев нажить небольшое имущество, при этом каждый раз отправляя крупную сумму денег в храм Ордена Света, где Лао распоряжался ими для восстановления их родного дома монахов. Еще внимание привлек единственный яркий буддийский плакат на стене Будды Гуатамы, а рядом с ним на столе лежала красная налобная повязка Лю. Больше он ее не наденет. Кунг Лао сильно нахмурился, поджал губы, слезы снова подступили горьким комом в горле, монах не мог проглотить его, не справляясь с сильнейшим страданием и печалью по боевому товарищу, которого больше нет. Пальцы подхватили алую ткань, подняли со стола и бережно прижали ее к скорбящей груди. Лао больше не мог сдерживаться, хватаясь за край стола другой рукой и молча рыдая сквозь стиснутые зубы. Больше половины года назад Лю сам отдавал дубликат ключей Лао, предупреждая того, что на всякий случай пусть имеет. Вдруг так окажется в Нью-Йорк, нужно будет остановиться после приезда, а Лю на работе или еще где. Но Лао и думать не смел, что может сложиться все совсем по-другому. С титаническим усилием монах взял себя в руки, сделал глубокий всхлипывающий вдох и опустил голову. Он должен хорошо исследовать это место. Вдруг найдет что-то важное. После того, как Рейден стал обладателем амулета Шиннока, он все больше становился агрессивным и отчужденным. Лю с настороженностью наблюдал за этим, реагируя на поведение бога грома гораздо болезненнее, чем Лао. Отношения Рейдена с Лю все больше накалялись, пока в один прекрасный момент этот монах не пресек на корню неадекватные мысли и речи бога, похоже, начинающего сходить с ума от влияния амулета на свое сознание. Кан заявил, что прикончит седовласого сумасшедшего, если тот не уймет свой агрессивный пыл и маниакальную идею, что все миры будто настроены против Земного Царства. И Рейден даже не думал, что делает, когда сцепился с Лю в смертельном поединке. Так рассказали все Лао, когда новость о смерти великого чемпиона и победителя турнира Смертельной Битвы дошла до монастыря Шаолинь. Рейдена никто больше не видел, Соня и Джонни Кейдж тоже прибыли в храм, понимая одну простую и страшную вещь – Земле конец, если ее протектор сам же убил своего приемника, и пропал. Собравшись с духом, Лао все же проглотил ком в горле, потер лицо руками, аккуратно свернул алую повязку друга и положил ее во внутренний карман. Ящики с бумагами и чертежами не дали никаких интересных результатов. В шкафу висела одежда, а за ней лежали боевые атрибуты типа нунчак, бамбуковой палки и других орудий. Парень просматривал блокнот, пока не услышал, что дверь снова кто-то открывает, причем старается сделать это как можно тише. Вскочив и прижавшись к стене, монах снял свою металлическую шляпу со смертоносными краями, готовый в любой момент атаковать незваного гостя. - Лао? Ты здесь? «Что?! Не может быть!» - парень округлил глаза, узнавая этот женский голос, что принадлежал принцессе Китане. Опустив шляпу, Лао вышел из-за угла, собираясь увидеться с девушкой, но что-то пошло не так. Единственное, что он успел увидеть перед тем, как упал в неведение, это неестественно дико горящие огнем глаза принцессы и влетевшую между его глаз ручную сторону синего веера.