А Пёс ли?

На следующее утро Лена еле открыла глаза. В комнате раздавался какой то писк, который отдавался ужасной болью в голове Жаровой. Женщина облизнула пересохшие губы. Во рту было мерзкое послевкусие и ужасно мучила жажда. Подняв голову с подушки, Лена обнаружила рядом звонящий телефон. Глянув на дисплей, она резко подорвалась: звонил Громов. «Господи, » — в панике подумала Жарова, — «я в первый раз проспала на работу!» И с этими мыслями Лена подняла телефон. — Алло, — раздался строгий голос начальника отдела, — добрый день, Елена Николаевна, почему Вы сегодня не на работе? — Господи, простите меня, Борис Борисович, я просто сегодня проспала, — стала оправдываться Лена, — у подруги юности вчера день рождения был и я немножко перебрала со спиртным, — немного соврала Жарова, — сейчас приеду, — торопливо сказала она. Громов удивлённо хмыкнул, но промолчал. — Да ладно, — сказал он только, — сегодня, как такая ситуация у Вас в первый раз, я пойду Вам навстречу и дам выходной, но чтобы завтра были на работе как штык, — строго прибавил Громов. — Хорошо, спасибо Вам, Борис Борисович, — сказала Жарова. — До свидания, — сказал полковник. — До свидания, — ответила Лена и положила трубку. Она потерла висок, так как у неё ужасно болела голова. Жарова сейчас корила себя за то, что вчера напилась. В последний раз наша Елена Николаевна напилась ещё в студенческие годы на новогодней вечеринке. Тогда она перебрала с шампанским и на другое утро чувствовала себя ужасно. При одном взгляде на спиртное у Лены поднималась тошнота. Она тогда целый день лежала в постели и не могла прийти в себя после этой вечеринки. В этот день Жарова поклялась себе, что больше никогда в жизни так не напьётся. И она сдерживала своё обещание: максимум, что она себе позволяла это бокал вина в праздники. До вчерашнего дня. «Господи, зачем я так напилась, » — сквозь головную боль думала Жарова, ища воду и таблетку обезболивающего, — «нужна мне была эта Таня». Лена честно намеревалась выпить таблетку, сделать кружку чёрного крепкого чая и, закутавшись в одеяло, пролежать так целый день перед телевизором. Но её планам не суждено было сбыться. Вдруг в дверь позвонили. «Кого это принесло, » — негостеприимно подумала Жарова, у которой трель звонка вызвал новый всплеск головной боли, — «не буду открывать.» Но трель звонка не прекращалась. Тот, кто был за дверью, настырно нажал на кнопку звонка и держал, долго не отпуская. «Господи, они мне звонок сломают, » — с раздражением подумала Лена и тяжело встав, пошла к двери с намерением сказать пару «ласковых» слов настырному посетителю. — Кто стучится, дверь моя! — громко проговорила она со злостью, чтобы её услышали по ту сторону двери, — видишь, дома нет никто?! Но открыв дверь, она с удивлением отпрянула: на пороге стоял Александр Иванович всё с тем же набором джентльмена, хотя нет, вчера вино было розовое, а сегодня какое-то то ли белое, то ли жёлтое, Лена так понять и не сумела. — Добрый день, Леночка, — сказал он, смотря на неё высокомерным взглядом, как будто бы то, что он притащил бутылку дешёвого вина, является каким-то подвигом, — Вы сегодня не пришли на работу и я решил сам к Вам прийти. Лена со злости скрипнула зубами. Уж кого, а этого наглого и высокомерного мужчины, который выгнал её из кабинета, она видеть точно не хотела. — И как Вы узнали мой адрес? — холодным тоном спросила Жарова. — Из нотатника Вашего мужа, — спокойно ответил он, протягивая ей упомянутую вещь. Лена ещё больше вспыхнула. — Как Вы посмели брать чужую вещь и тем более что-то там читать?! — возмущённо закричала она. — Да ладно Вам сердиться, Леночка, — спокойно ответил мужчина, — мне просто захотелось сделать Вам услугу. Вы же сами хотели этот нотатник, — добавил он. Жарову передёрнуло. Как же её бесило это «Леночка», даже Лёша никогда не называл так свою жену, зная, как она не любит ласково-уменьшительных сокращений имён. Она с раздражением вырвала у него из рук вещь мужа и сердито сказала: — Сделали услугу? Теперь убирайтесь! — Зачем же так грубо, — поцокав языком, сказал Александр Иванович, — я же не делаю ничего плохого, просто хочу извиниться за той случай на работе. Лена посмотрела на бутылку вина и подумала: «Господи, как бы я послала тебя куда подальше, но твоё дешёвое вино сейчас очень кстати.» — Ладно, — сказала она, — входите уже, Александр Иванович, — с нажимом сказала Жарова его имя. Они прошли на кухню и тут Лена обнаружила, что она в одной ночной рубашке и ей стало неудобно. Она пошла в комнату и набросила на себя свой любимый шёлковый халат, который подарил ей Лёша. Потом она опять прошла на кухню и они стали пить вино. Александр Иванович начал рассказывать что-то о своей бывшей работе менеджером, о своих трёх высших образованиях, о том, как хранить вино в погребах. От его рассказов и так больная голова Лены стала ещё более квадратной. Вдобавок, из-за этого вина у неё началась изжога «Господи, » — думала Жарова, — «да он ещё хуже, чем Гнездилов, как бывшего продавца могли взять в оперы?» Потом он начал вещать о том, что она не ухожена и ей нужно в салон красоты. На что Лена только нахмурила брови, в очередной раз вспомнив Лёшу, который каждый день делал ей комплименты. — Вам бы причёску сделать и брови пощипать, — окинув её критическим взглядом, сказал он. Жарова хотела что-то возразить, но она ни на что не имела ни сил, ни желания. Лена просто хотела, чтобы её оставили в покое. — Вам просто ещё не встречался достойный мужчина, — прорвался сквозь затуманенные мысли Лены голос Александра Ивановича. И его рука коснулась её колена. Лена сердито сбросила его руку. — Я вообще-то замужем, — ответила она, окидывая мужчину презрительным взглядом. — Мужчина, который бросает свою женщину, не мужчина, а трус, — сказал Александр Иванович. — А Вы, случайно, не на себя намекаете? — с сарказмом спросила Жарова, — и кто Вам сказал, что он бросил меня, он просто ушёл в отпуск, а Вы пришли и имеете наглость флиртовать с чужой женой! — Хм, и где же он? Почему не дома со своей женой? — с ядом в голосе спросил мужчина. — А это уже не Вашего ума дело, — прошипела Лена, вставая из-за стола, — я хочу, чтобы Вы ушли из моего дома! — Да ладно, ухожу, — сказал он, скрывая ярость за насмешливой улыбкой, — но всё же я правду сказал. И сказав эти слова, он вышел за дверь. А Лена приложила руки к голове, которая из-за нервов и выпитого алкоголя опять разболелась. Как вдруг снова раздался трель звонка. Жарова сорвалась, и думая, что это опять Александр Иванович, открыла дверь, намереваясь сказать ему ещё пару резких слов. Но на пороге стояла..... Таня. — Привет, подруга, — весело сказала она, входя внутрь, — вижу, плохо выглядишь, но ничего, сейчас мы тебя вылечим, — добавила Таня и по хозяйски пошла на кухню. Лена пошла за ней. — А откуда ты узнала мой адрес? — спросила Жарова. — Ну ты и даёшь, — рассмеялась та, — неужели ничего не помнишь? Я же вчера садила тебя в такси и ты говорила таксисту свой адрес, а я его запомнила, — объяснила она Лене. Затем она подошла к столу и достала из пакета бутылку водки, селёдку и пиво. — Ну, извини, Ленка, — сказала Таня, — я не дочь миллионера и пришла к тебе не с коньяком, а с напитками поскромнее, ууу, — добавила она, вертя в руках бутылку вина, принесенную Александром Ивановичем, — ну ты и бурду пьёшь, сейчас мы с тобой выпьем напиток получше, а то от вина только изжога. — Но я не хочу, — попыталась отказаться Жарова. — Это ты так сейчас говоришь, — рассмеялась Таня, — а выпьем по первой и дело пойдет, — добавила она, чистя селёдку. Где то через час, после пару рюмок водки, Лена опьянела ещё больше. «Громов меня убьёт, » — подумала Жарова, — «хорошо, что меня сейчас не видят папа и Лёша, » — подумала она, прежде, чем окончательно погрузиться в забытые.