Эти слова проваливаются куда-то в пропасть моего сознания, раздаются словно эхо в безумном трафике моих мыслей, остановив разом весь этот бурный поток. Так странно, после такого значительного перерыва чувствовать то, как из стеклянных глаз, в коих отблесками появляется какая-то осознанность, одна за одной стекают слезы, оставляя за собой соленые дорожки, что неприятно щекочут лицо. Тело цепенеет, словно от холода, пока щеки наливаются румянцем, так, словно температуру в комнате выкрутили до максимума, буквально до 212-ти градусов по Фаренгейту.
И снова боль, которую мне так сильно хотелось приглушить своим безразличием, стала сейчас моим маяком — напоминанием о том, что можно что-то чувствовать.
Слезы обиды на него и на себя, катятся из моих глаз, пока я бездумно смотрю в серьезное лицо Люцифера, что, обхватив мое лицо руками, стирает макияж моими слезами большими пальцам, аккуратно и нежно поглаживая его самыми подушечками. После этого накатывает все остальное, словно цунами: паника, злость, вина, радость, сожаление — вся та палитра эмоций, что была мне так долго недоступна из-за одного глупого желания. Я едва поднимаю руки и кончиками пальцем касаюсь его рук, непрерывно глядя в его темно-бордовые зеницы
— Почему ты так часто ранишь меня словами? — мой шепот дрожит, а плечи слегка подрагивают
Люцифер, не опуская рук, делает небольшой шаг вперед и сокращает и без того небольшую дистанцию между нашими телами, от чего я дрогнула, но не прервала зрительного контакта. Он смотрел на меня более осознанно, с осуждением и нежностью, граничащей с сожалением.
— Ты не представляешь, Уокер, насколько сложно признаться самому себе, что такой монстр способен кого-то искренне полюбить, — одной своей рукой он аккуратно заправил прядь моих волос за ухо, и выждав небольшую паузу, продолжил, — Я не хочу отравлять твою жизнь, не хочу рушить твоё будущее.
— Моя жизнь будет покоиться в руинах, только если в ней не будет тебя, Люцифер…
Выдерживать этот хрупкий момент, буквально шагая над пропастью из наших чувств, становится невыносимым: буквально через несколько секунд Люцифер аккуратно притягивает меня к себе, впивается в губы жадным и настойчивым поцелуем. Одна его рука спустилась мне на талию и прижала мое разгоряченное тело ближе, от чего в животе запорхали бабочки, а тепло приятно разливалось по телу от долгожданной близости. Мы сминали губы друг друга, кусали до боли, а после зализывали раны, когда солоноватый привкус крови появлялся на кончике языка.
Как только обе руки Люцифера спустились до моих ягодиц, не прерывая поцелуя, я обвила его торс ногами, и мы направились к кровати, пока мои руки цеплялись за широкую спину любимого демона. Когда моя горячая спина коснулась шелковых простыней, Люцифер ненадолго прервал сладостную пытку поцелуем и начал поспешно снимать с меня одежду, пока я трясущимися руками расстегивала пуговицы на черной рубашке демона, под наше учащенное дыхание. Мир рядом с ним перестал существовать: оставшись в одном лишь нижнем белье, я грубо притянула Люцифера к себе, после того, как он окинул меня взглядом полным желания и похоти.
Мои пальчики поначалу осторожно перебирали темные, как смоль, волосы демона, однако, когда мой бюстгальтер оказался на полу, Люци прошелся дорожкой поцелуев от шеи до ложбинки меж грудей, оставляя за собой багровые отметины. Из моих уст вырвался протяжный стон, и я оттянула его волосы от возбуждения.
— Моя…
Прошептав это, Люцифер припал губами к моему соску и грубо оттянул его зубами, постоянно обводя ореол языком, от чего внизу живота вовсю ныло от желания почувствовать его еще ближе, сильнее, глубже...
Я переместила ладони на спину Люци и помедлила, ощутив несколько шрамов на спине. Когда дьявол заметил мое замешательство, то на секунду оторвался и прошептал прямо в губы
— Все хорошо, это было давно, — он оставил несколько поцелуев на моей искусанной шее и вернулся к груди.
Мои руки уже во всю царапали его спину, после чего на ней оставались кровавые полосы и вмятины от моих ногтей. Однако Люцифер не спешил прерывать мои сладостные муки: свободной рукой он коснулся моего клитора через тонкую ткань белья, после чего начал круговые движения пальцами, от которых сносило крышу
— Люцифер…пожалуйста…
Сквозь стоны я попыталась прошептать это, и мои руки потянулись расстегивать ремень дьявола, который стягивал внушительный бугор в области паха.
Люцифер поспешно снял джинсы, и последние детали нашей столь ненужной одежды полетели прочь.
Высвободив орган демона, я обхватила его рукой и начала медленные движения вниз-вверх, после чего из его груди мне в губы вырвался стон, и я направила член к своему влагалищу, а Люцифер заглянул мне в глаза
— Ты уверена? — он спросил это так серьезно, словно несмотря на свое возбуждение был готов сейчас остановиться
Не дав ему ответа, я лишь кротко кивнула и притянула его лицо для поцелуя, после чего Люцифер вошел в меня на всю длину и помедлил, дав привыкнуть к новым ощущениям, пока я громко стонала на всю комнату. Он постепенно наращивал темп, и понимая, что мы уже близки к финалу, я толкнула его в плечи и оказалась сверху, что раззадорило демона и тот ухмыльнулся, кладя обе руки мне на бедра
— Мой чертенок. — Люцифер резко притянул меня к себе для рваного поцелуя, слегка сжав мою тонкую шею
Обеими руками я уперлась в пресс демона, пока тот грубо насаживал меня на свой орган, доводя до исступления, пока в комнате воцарила атмосфера похоти и страсти.
Он закончил на простынь, а я рухнула рядом с ним и вдыхала его родной запах, впервые за долгое время почувствовав себя счастливой.
Мы лежали и пытались отдышаться: уставшие и беспамятства влюбленные, глядя друг другу в глаза, обнаженные телом и душой. Дьявол запустил пятерню в мои волосы и провел ими по всей длине.
— У всех земных манера в любой непонятной ситуации отрубать себе волосы? — он едва улыбнулся, с какой-то непривычной грустью на лице
Мне хотелось сейчас высказать ему все, что я о нем думаю, однако из-за слабости я лишь глупо улыбнулась и прижалась ближе к своему дьяволу. После этого он осторожно встал с кровати и, натянув на себя штаны, взял меня на руки, пока я сверлила его уставшим и непонимающим взглядом
— Тебе нужно отмыться от всего этого, а потом ты расскажешь мне, что происходило, пока меня заперли в Аду, — он говорил это четко, это звучало не как просьба, а как требование
Я кивнула и промычала едва внятное «угу», как только Люцифер осторожно поставил меня в ванну, после чего капли теплой воды начали струиться по моему телу, обводя все его изгибы. Дьявол заботливо помогал смыть надоедливую краску с крыльев, я тем временем рассказывала о том, как попала сюда, но после меня окатила паника, словно вся вода на пару мгновений стала ледяной, до дрожи по телу.
Как сказать ему про письмо? Как правильно донести то, что в любом случае больно ранит? Что будет с нами после такого? Как же все-таки болезненно то, что дети пожинают плоды содеянного своих родителей, что мы обязаны разгребать их ошибки прошлого, и как же все-таки отравляет мысль о том, что я никак не смогу приглушить его боль…
Люцифер заметил мое «замешательство», пока я, сидя к нему спиной на коленях, дрожала от страха, непонимания и скорби. Он, смывая последний слой краски с моих белоснежных крыльев, вздохнул и коснулся моего плеча.
— Уокер, тебе надо отдохнуть, твоя апатия тебя хорошенько потрепала.
— Люци… — я медленно подняла голову и уставилась в потолок, не решаясь взглянуть на него, — можно посмотреть?
Он едва подхватил меня за предплечье и поднял, после чего я развернулась, а дьявол уже стоял ко мне спиной, стараясь максимально опустить крылья, дабы открыть обзор на плечи и спину. Я рефлекторно прикрыла рот рукой, чтобы не выдать весь свой ужас: по всей спине Люцифера были многочисленные шрамы, какие-то старые, а какие-то — приобретённые буквально недавно. Мое сердце моментально сжалось, из глаз новым потоком покатились слезы сочувствия, и я начала поцелуя ми проходится по каждому шраму, словно это могло что-то изменить. Кажется, я еще очень долгое время буду поражаться тому, как столько боли и силы, помещается в сыне Сатаны, и каждый раз так болезненно переживать каждый его шрам на душе или на теле.
А он всего лишь ухмыльнулся и медленно повернулся ко мне лицом
— Боль — это иллюзия. Боль — тренажер силы воли и характера, — мои руки потянулись к его раненому лицу, но он мягко перехватил их своими, — Она давно прошла, но каждый из нас так или иначе становится сильнее… но только не ты, малышка Уокер.
Печально улыбнувшись, он взглянул в мои заплаканные глаза, прижал меня к себе, закрывая крыльями так, чтобы я не замерзала, и начал гладить по волосам, пока я обреченно положила свою голову ему на грудь
— Я не позволю никому больше сделать тебе больно, Люцифер…
Он рассмеялся. Так глупо и нелепо это выглядело с моей стороны, но его бархатистый смех, словно мед обволакивающий уши, я готова слушать вечность и тысячу дней
— Не сомневаюсь, чертенок, — дьявол обернул меня полотенцем и отнес обратно в комнату
После переодевания я вновь упала на постель, и оказалась заключенной в объятия демона.
Так удивительно, как любовь меняет любых существ на земле и небесах: вокруг недобрый мир, со своими тайнами, интригами и войнами, где как ни странно мы — центр этой заварушки. Завтра мир не будет прежним, послезавтра начнется война, а послезавтра наши жизни могут оборваться или напротив — измениться к лучшему. Однако сейчас мы глядим друг другу в глаза, и кажется мир сразу же теряет свои очертания, а все проблемы это все с кем-то другим, нет, точно не с нами
***
Снова вижу его, этот призрачный силуэт высокого парня с огромными крыльями и рогами, что ходит по краю моего сознания
— Кто ты?
Его смех раздается одновременно с разных сторон, оглушающе и пугающе, настолько, что я моментально обхватываю руками свое лицо, дабы закрыть уши, а за одно и голову.
— Не бойся меня, Виктория. Пока что, я всего-лишь часть твоего сознания.
Тень проносится буквально перед моим носом так, что я успеваю разглядеть только цвет его волос, идентичный с моим. Просто совпадение, не более…так ведь?
Вокруг поглощающая пустота, в голове тут же появляется навязчивая мысль о том, что я просто сошла с ума, а загадочное существо из моих снов буквально считывает мои мысли, и его теплые ладони накрывают мои глаза, как только он оказывается позади меня, после чего я чувствую его дыхание на своей шее, от чего мурашки затарабанили по моему телу: страх начал иглами впиваться в кожу, обездвижив мое тело полностью, словно эта всего-лишь «часть моего сознания» твердо внушила его мне
— Мое имя Рейн, чертенок
От этого обращения, сказанного максимально насмешливо, в животе очень не вовремя запорхали бабочки, но дрожь все не унималась.
— Какого это чувствовать себя в чей-то власти? Особенно когда каждая твоя эмоция под чужим контролем, — он убрал руки с моих глаз и во тьме сверкнула пара кроваво-красных глаз
— Чего ты хочешь от меня? — страх потихоньку улетучился, на его смену пришло безразличие, пустота
— Время на исходе, и я дал тебе намного больше подсказок, чем мне позволено
И вот я слышу взмах крыльев в темноте, и он вновь оказывается за моей спиной.
— Что ты имеешь ввиду? — резко оборачиваюсь, однако он тут же бесследно исчез
— Ты близка к разгадке, Вики. Собери все в кучу и доделай начатое
— Зачем ты помогаешь мне? Кто ты?
— Ты задаешь слишком много вопросов, на которые слишком рано знать ответы. Просыпайся
Толчок в спину и падение в пустоту: не могу даже кричать, от того, что в груди все сдавило, а расправить крылья не представлялось возможным
***
Резко вскакиваю на кровати, пока по моему лбу стекают капельки пота, которые я смахиваю рукой и осматриваюсь: свет не пробивается в окно, как я привыкла это видеть по утрам — густые бордовые тучи преисподней не дают и шанса разглядеть свет. Люцифера снова нет рядом, о чем свидетельствует пустое место слева от меня на огромной кровати, по которому я грустно провожу рукой, и встаю, направляясь в ванну.
Все мои мысли в момент покидают голову, когда я вижу Люцифера, выходящего из ванны в одном полотенце. Я же уже видела его таким (если опустить момент, что тогда была пьяная): капли воды постепенно стекают, сначала по шее, затем по ключице, груди, и все ниже и ниже с волос, которые пахнут его любимым клубничным шампунем. Но несмотря даже на то, что произошло с нами ночью, мои щеки заливаются румянцем, и я начинаю кокетливо подходить ближе, пока Люцифер вновь изучает мое тело в одной ночнушке, не отрывая взор
— Привет, — его по-прежнему слишком низкий голос после пробуждения обволакивает уши
— Привет. Как поспал? — словно кошка крадусь к нему ближе, и кладу свои руки на его грудь
Он принимает правила игры, и в его зеницах уже загорается новый огонь, но мы не спешим с действиями: он осторожно кладет одну руку на мою талию и ухмыляется.
— Если бы ты не храпела, мог бы и лучше
— Неправда, я не храплю, — обиженно дую губки и ногтями спускаюсь все ниже, по прессу
— Правда.
— Неправда, — хватаюсь за краешек полотенца, и начинаю медленно его вытаскивать
Прежде чем полотенце окажется на полу, Люцифер резко схватил меня за запястья и грубо припечатал к стене всем своим телом. Между нашими губами почти не было расстояния, и из моих вырвался негромкий стон
— Правда, — все так же ухмыляясь он отстранился от меня, в ответ на это получив мой укоризненный взгляд
А полотенце он, кстати, подловить успел. Вдруг его лицо постепенно начало становиться серьезнее.
— Во время своеобразного диалога с отцом, он заявил о том, что когда прилетят Престолы, во избежание войны он воспользуется сложившейся ситуацией и потребует место среди Престолов, дабы и ангелы, и демоны увидели равенство двух сторон. Конечно, это бред, иначе зачем ему тогда падший ангел в темнице, а не у Гериона в 8 круге, не находишь? Врата не допустили бы проникновение ангела через них, а, как я знаю, ты сюда по-другому. Соответственно, они заодно, другой вопрос, как он сюда попал…
— Зеркало…
Под непоколебимым серьезным взглядом Люцифера,я метнулась в комнату, где под кроватью лежало принесенное мною зеркало, благо, не разбитое. Пока я искала его, Люцифер уже вошел в комнату и оперся об стену шкафа в ожидании. После я передала ему в руки предмет и он стал внимательно его рассматривать.
— Такие вещи изготавливают в Эдеме, падшим туда не место, — он повертел его в руках, а после сунул в шкаф и начал переодеваться
— Потому что она не падшая. Это Лилу, она совершала убийства. Ее отец занимает какую-то высокую должность. Это все, что я знаю
— Ты думаешь, отец сам сделал бы своей дочурке короткий билет до Ада, без возможности вернуться?
— Я не знаю, Люци. Нам нужно к ней, — я начала искать свою одежду, но Люцифер придержал меня
— Я иду один. Если тебя заметят, то казнят. Даже я не смогу этому сопротивляться
— А у нас есть варианты?
Около трех бесконечно долгих секунд,мы стояли и смотрели друг другу в глаза: каждый был готов стоять на своем, но Люцифер направился к выходу из комнаты, кинув напоследок
— У тебя две минуты на сборы. — он вышел, а я кивнула в ответ
Когда я накинула на себя вчерашнюю одежду и морально готовилась быть распятой, если эта шавка ляпнет лишнего, Люцифер вошел в комнату
— Я вырубил стражу, у нас есть немного времени, — он подошел ближе и обеими руками обнял меня за талию, — Если тебе станет плохо, то это нормально: ад истязает ангелов. Главное не геройствуй, я буду рядом.
В следующую секунду мы оказались в неестественно прохладном для ада помещении, пахло сыростью и гнилью, от чего я поморщилась, привыкая к едкому запаху. Вокруг было множество камер: из каких-то между решеток просачивались обгорелые или же истощенные конечности, а на стенах и потолках стекала слизь и кровь. Ужасное зрелище. Я вцепилась в руку Люцифера, перед которым все заключенные расходились и начали перешептываться, пока наши пальцы крепко переплелись в замок. Отовсюду были слышны возгласы «ангел! это ангел!» и множество глаз уставилось на меня, пока Люцифер грозно не рыкнул и не приказал
— Заткнулись сию же секунду, иначе Харон вас всех в 9 круг сплавит, — череда «бесед» прекратилась
Мы подошли к нужной нам камере, вид в которой меня отнюдь не радовал: в углу забилась избитая до посинения, раненая Лилу, что поджала коленки к лицу и устремила взгляд в пустоту. Ее состояние было похоже на безумие.
— Не такого наобещал мой папочка, да, Лилу? — Люцифер смотрел на нее как-то совсем по другому. В его глазах поселилась кровожадность и надменность, когда он пересек порог «клетки»
Подойдя ближе я заметила, что у нее за спиной нет крыльев, лишь кровоточащие раны на спине. Мне стало очень жутко и не по себе, когда Лилу испуганными глазами глядела на меня, и тараторила как мантру
— Тоже будет и с ней.
Мурашки побежали по телу, тогда Люцифер присел перед ней на корточки и взглянул в глаза
— Зачем ты убивала, Лилу. — тишина, — Дорогая, если ты продолжишь молчать, Уокер выйдет отсюда, и мы с тобой приятно побеседуем
Она зажалась и явно испугалась, а я стояла в ступоре, ком тошноты подошел к горлу, и я старалась изо всех сил держаться на ногах от всего этого зрелища.
— Он хочет мести. Хочет Эдем. Война. Он не знает, как освободить Нефелима.
