***
Фэнни шла по лесу. Ей сначала показалась такая ситуация слишком знакомой, словно она уже не раз и не два прогуливалась так. Пуховик остался в той комнате, где она очнулась после похищения. Одетая только в одну тонкую толстовку, она брела по сугробам. Девушка спрятала ладони в рукава, но теплей от этого не стало. Снег хрустел под ногами, и иногда девушка даже проваливалась по колено в него. «Где же найти хоть какую-нибудь деревню?» — осматривая тёмные сосны, Пчёлка не видела никакого намёка на жилище — глухой дикий лес. Но в душе она всё ещё надеялась, что происходящее — это лишь иллюзия; что никто не мог бы её перекинуть за мгновение в родные края. Когда её только–только закинуло в этот снежный лес, где-то на задворках сознания она слышала крик Яндэ, слышала её слова о том, что всё вокруг нереально. Фэн закрыла глаза, чётко сказала себе, что всё вокруг ложь, а когда открыла их, то снова увидела слепящий снег, укрытый тенями вековых деревьев. Стало ещё темней и холодней, Фэн продрогла до костей, коварный ветер задувал за воротник, стараясь добраться до тёплого тельца. Ещё чуть-чуть и девушка бы рухнула в колючий снег, но впереди замаячил одинокий огонёк. Пчёлка воспрянула духом и стала пробираться сквозь сугробы. На краю поляны кто-то развёл жаркий костёр и, видимо, ушёл "в кустики" или за хворостом. Но это было не так важно. Небесная дева прильнула к огню, стараясь отогреть коченеющие пальцы. Постепенно тепло добралось до каждой её клеточки. Но что-то странное было в этом костре и в этой поляне. «Что же это такое?» — прошептала девушка, глядя на то, как трещат поленья, а языки пламени поднимаются выше её головы. Фэн попыталась хоть как-то сбить огонь: сыпала снег и отодвигала сырые поленья носком ботинка, но казалось костер только становился злее. «Перестань!» — она решила покинуть это место как можно скорее. Но огонь будто разозлился: поднял столб искр вверх, окружил девушку плотным кольцом. Его языки пытались ещё ближе подобраться, напоминая жадного до крови монстра. И как бы Фэн не отмахивалась от искр толстовкой — всё было бесполезно. Куда бы она ни бежала, в какую сторону ни двигалась — всюду её окружало огненное кольцо. — Но почему? — шептала она. Вдруг в одном из языков отобразилось лицо Чанёля. — Ты же так хотела согреться! Иди ко мне, — отражение протянуло руку. — Нет! Мне больно. Мне страшно! — Фэн всё сильнее сжималась, а пламя подбиралось всё ближе. — Тебе не будет больно, — продолжал настаивать Чан, управляющий пламенем. — Нет! — крикнула Фэн, еще сильнее погружаясь в снег. — Ты не Цаньле! — Разве? Присмотрись внимательней, — довольная ухмылка исказила доброе любимое лицо. — Я и есть Цаньле, которого ты обожаешь. — Он не сделает мне больно! Она молила, кричала, звала на помощь того, кто был всегда с ней рядом в этом мире. Ей ухмылялось лишь злое отражение, повелевающее пламенем. Фэн осознала в полной мере, что за то время, что они были знакомы, она стала слишком сильно полагаться на других и на него — больше всех. Только что Яндэ пыталась её защитить, а дома всё время Цаньле стоял непробиваемой стеной, за которой она могла прятаться. Пусть другие парни были остры на язык, но ни разу не позволили себе ничего оскорбительного и неприличного. Они тоже заботились о ней и Чунмён, и Кёнсу, и Ифань. И даже Чондэ с его тупыми шуточками. Минсок варил только ей горький кофе, а Чонин выдавал из своих запасов шоколад. Исин уступил свою спальню и всякий раз интересовался её самочувствием и настроением. И даже вечно защищающий Яндэ Бэкхён не чурался её. А Сехун хоть и обходил стороной, но всегда очень вежливо с ней здоровался и уступал место за общим столом. — Как я могла дойти до такой жизни?! — горько вздохнула Фэн, чувствуя лишь отвращение к себе. — Сижу у тебя на шее, даже шаг сама сделать не могу, — отражение молчало, но не пропадало. — Пожалуй, стоит посмотреть правде в глаза… Фэн зачерпнула одну из последних оставшихся горсточек снега, окунула в неё лицо и тогда уже, молясь Небесам, прошла через огненное кольца прямо там, где появилось изображение Чанёля. «Вот так, правильно, иди за мной», — снова прошептала иллюзия, теперь уже отразившаяся в лужах, то тут, то там представших перед взором испуганной девушки. Она должна была исчезнуть, ведь Фэн преодолела свой страх. Но Пчёлка ошибалась. Снег таял, и вот-вот должна была оголиться земля, а после и зеленая трава. Но это не было проявлением весны, всё это сделало пламя, пожирающее с бешеной скоростью деревья. Пчелка бежала, не оглядываясь, не обращая внимание на отражение. Она торопилась отыскать хоть какой-то выход из этого кошмара, но с каждым мгновением становилось только страшнее. «Какая же ты идиотка, Фэн, даже не можешь выкрутиться из такой передряги. И как прожила почти тридцать лет?!» Иллюзия смеялась над ней, преследуя по пятам. Отражение Чанёля стыдило её, заставляло сомневаться в себе, издевалось над её страхами. Подавленное сознание Фэн теперь уже хотело сопротивляться всё меньше и меньше. Ноги сами несли куда-то, а перед глазами мелькал лишь безликий снег. Но вот кончился лес, и показалась полоса знакомого города, на улицах которого не было никого, ни единой души. Безлюдные улицы напугали её сильней, чем охваченный пожаром лес. Резко заболела голова, перед глазами закружились обрывки воспоминаний знакомые и незнакомые лица, фразы, имена и цифры. Девушка проходила мимо витрин торговых центров, следом за ней тянулось отражение Чанёля. Фэн даже не заметила, что за ней всё время кто-то шёл. Пустые взгляды манекенов наводили ужас. В сумеречной тиши не гудели машины, не чирикали птицы и даже ветер не свистел. Фэн было холодно, но все-таки она не могла зайти и просто взять вещи, чтобы согреться, хотя куртки и шубы были прямо за стеклом и даже двери магазинов были настежь открыты. Но она просто брела по улицам, пока не почувствовала за спиной какое-то движение. Девушка радостно обернула с мыслью: «Кто-нибудь! Хоть кто-нибудь, спасите меня из этого пустого города!» И правда сзади кто-то был, скрытый тенью пятиэтажки, он мягко ступал по запорошенному снегом асфальту. «Лишь бы не зомби» — буркнула Фэн и резко повернулась. Большой лохматый пес остановился в нескольких метрах от неё. Он выглядел дружелюбным, в отличие от всего пространства вокруг, и даже вилял пушистым хвостом. «А ты здесь откуда? — устало спросила девушка. Сил идти не осталось, и она упала рядом с большой лужей. Пёс тут же подбежал, чтобы привалиться рядом грязным боком. — Почесать тебя что ли? — она стала перебирать мягкую шерсть животного, что немного успокаивало. Глаза её медленно закрывались. — Если Чан и найдёт меня здесь, то по крайней мере его успокоит то, что я не скончалась в одиночестве. Наверное». Но чем сильнее ей хотелось провалиться в темноту и остаться там, тем сильнее собака скулила в попытках ее разбудить. Лохматый пес дотрагивался огромными лапами до ее плеч, а мокрый язык и холодный нос лезли прямо в лицо.» Нет, — шептала Пчелка, пытаясь хоть как-то уйти от этих ласк, — оставь меня. Брось». Но собака не сдалась и не отошла, она стала тянуть девушку за одежду.***
Ёнхейя очутилась в месте, которое когда-то было оживлённой улицей. В далёком детстве здесь ходили трамваи, позже остались лишь машины и автобусы. Теперь же здания, обрамляющие проспект лежали в руинах. От парка, окружавшего театр, остались лишь головешки, которые разрушил сильный порыв ветра, налетевший внезапно на Смуглянку. Она едва не упала в дыру, образовавшуюся в асфальте, устояла на ногах и стала оглядываться по сторонам в поисках убежища. В той стороне, где был выход на набережную, где плескалась широкая река, всё было окутано кромешной тьмой. Чем-то окружающая обстановка напоминала Зайке "Другой мир". Ни магазинов, ни административных зданий — всё потонуло в огне. Голые бетонные перекрытия, осколки кирпичей — лишь они попадались Смуглянке на пути. Она не знала в какую сторону двинуться: на север, ближе к родному дому, или на юг, к вокзалу. Но до дому идти нужно было больше двенадцати километров, перейти мост, который скорее всего разрушен. Умом девушка понимала, что оказалась в каком-то странном месте, не являющемся её родиной. В том мире не могло быть никого из её родных и близких. И всё же сердце её страдало при мысли о том, что они где-то рядом, что нуждаются в её помощи, что она может их спасти. Пройдя несколько кварталов, впервые за всё время она услышала крики людей. Не думая о том, что там может быть опасно, она свернула с центрального проспекта на второстепенную улицу. Девушка бежала, перепрыгивая через горящие деревья, куски асфальта, вырванного из полотна, мимо разбитых фонарей и светофоров. Штанина за что-то уцепилась и заставила Смуглянку на мгновение задержаться. Это спасло ей жизнь. На следующем перекрёстке, где толпа людей выбегала из многоэтажки, в миг не осталось никого живого. Огромное здание рухнуло, разлетелось будто карточный домик. Ёнхейя бросилась туда, не думая о себе, она хотела успеть спасти хоть кого-то. Она звала, но никто не откликался. Взобравшись на вершину горы, в которую превратилась многоэтажка, девушка стала откидывать куски бетона. Наконец, она услышала слабый стон. Появилась надежда, она придала сил. С удвоенным рвением Зайка стала разгребать блоки в том месте, где услышала голос. Ещё чуть-чуть и она бы добрала до человека, камни рядом с ней зашевелились. Вот только стоило Смуглянке поднять одну из плит, из-под неё вылезла костлявая рука. На ней не было ни кожи, ни мышц. Жёлтые страшные кости двигались сами по себе, пытаясь добраться до живого человека. В ужасе девушка отпрыгнула в сторону. Скелет же полностью поднялся на поверхность. Один за другим жуткие твари срывали покров из бетона и кирпича, вылезая на поверхность. И тут уж было не до анатомии, которой противоречила увиденная картина. Ёнхейя бросилась бежать, но оступилась и кубарем скатилась вниз. Когда она очнулась, то поняла, что находится уже в другом месте. Всё вокруг заполняли полные отчаяния и боли вопли. Прикоснувшись к лицу, она поняла, что на руках осталось что-то вязкое липкое. Девушка тут же всё стёрла и даже не посмотрела, что это было. Вскочив на ноги, она огляделась и поняла, что вокруг настоящий Ад. Скелеты нападали на живых людей и буквально рвали их на части. Мимо просвистела рука, пальцы на которой ещё дрожали, повинуясь остаткам импульса. Если бы она в тот момент закрыла глаза и попыталась проснуться, то скорее всего умерла. В метре от девушки лежала длинная палка, которая оказалась дорожным знаком. Смуглянка успела её схватить и обрушить на череп приближающегося к ней монстра. Удар — а он целый, ещё удар — всё равно, ещё и ещё удар и, наконец, осколки костей стали разлетаться в стороны. Ён кричала и продолжала бить скелет, пока он не рассыпался в пыль. В следующий раз она уже очнулась внутри какого-то здания. Она не помнила его и просто не могла понять, где находится. Толстовка её почему-то была закрыта металлическими латами, в руках она сжимала уже не дорожный знак, а широкое лезвие на древке. Она видела такое оружие в фильмах про Средневековье, но забыла как оно называется. Наверное, на неё упал какой-то обломок и оглушил. Девушка попыталась подняться на ноги, с неё падали куски бетона штукатурка. В глазах всё двоилось. Ён прошла по коридору, потом заметила впереди свет и двинулась к нему. Но в конце её ждал обрыв. Это оказалась очередная многоэтажка. Смуглянка нашла только одну уцелевшую лестницу, ведущую на крышу. Увидев на ровной площадке пять или шесть скелетов, окруживших парня и девушку, она поспешила подняться. Один из монстров вцепился в руку парню, который старался закрыть собой подругу. Ещё бы чуть-чуть и челюсти оторвали бы конечность. Ёнхейя обрушила лезвие тяжёлого оружия на второй шейный позвонок и отсекла чудовищу голову. Парнишка отлетел в сторону, к его руке намертво прицепился отрубленный череп. «Отойдите! — крикнула Ён и обрушила на скелетов новый удар. — Бегите вниз»! Парочка тут же бросилась к открытому люку. Смуглянке оставалось только перебить всех монстров здесь, чтобы потом отправиться за ними и внимательно осмотреть этаж в поисках выхода. Оружие было с каждым разом всё трудней поднимать. Но только так можно было спастись. Ёнхейя не знала, реально ли то, что происходит вокруг. Но всё это никак не походило на сон — нельзя было просто проснуться. Оставалось биться до последнего. Когда скелеты были повержены, она спустилась вниз. Парня и девушки не увидела, и подумала, что они уже нашли выход. Томатик брела по коридору, заглядывала в пустые квартиры, но выхода так и не было. Пару, точнее то, что от них осталось, она нашла за одиннадцатой дверью. Разорванные на куски, они валялись посреди прихожей, залитой кровью. Ён рванула прочь, едва сдерживая тошноту. Куда бы она не шла, какую дверь не открывала, всюду она видела одну и ту же картину: кишки, вылезшие из брюшины, выпученные стеклянные глаза. Этому не было конца. Открывая очередную дверь, она не надеялась уже увидеть что-то другое. Но всё равно сжала ручку и повернула. Но за ней просто белая комната. Перешагнув порог, Ёнхейя почувствовала, что латы снова стали толстовкой и джинсами. Испарилась верная глефа. Девушка упала на пол и прислонилась к холодной каменной стене белого лабиринта, из которого она бы не смогла выбраться. Ноги и руки уже не слушались её. Теперь она могла только наблюдать за тем, как в стене напротив открылась ещё одна дверь. «Ещё? — пробормотала девушка, едва ворочая языком. — Что там ещё?» Перед ней появилась белая стена знакомого коридора, было ощущение, что Смуглянка уже видела эти плакаты в какой-то больнице. «Той, где пряталась от волков? Да, точно в ней! — пронеслось в мыслях. Из-за поворота вышел Пак Чан в белом халате. — Сейчас он встретиться с Сехуни. И они снова будут обсуждать поступивших пациентов, — всё происходило именно так, как она и подумала. — Опять сбежать, да»? — тихо шептала Ён, щуря уставшие глаза. Она хотела заснуть прямо тут, но понимала, что если потеряет сознание, то может и не захотеть просыпаться. А там…там обеспечат помощь. Там она замужем за Сехуном и у них всё хорошо. Из последних сил, царапая ногтями стену, Томатик поднялась и шагнула навстречу иллюзии. «Нет, — остановила она саму себя. — Там выхода нет. Они волки, мне не сбежать от этого, — выдуманный Се повернулся, и девушке вновь удалось разглядеть корчащие над нижней губой клыки. — Да, он большой и пушистый волк», — с этими словами, она упала на колени и привалилась вновь к стене, по которой тут же быстро скатилась на пол.***
Огромными прыжками, следуя её уникальному запаху, Сехун мчался на помощь, он едва не пролетел маленький закуток, в котором заметил голубую штанину. Перекинувшись в человека, он подбежал к девушке. Тяжело дыша, упал рядом и припал к её груди. Почувствовав глухие быстрые удары, он испытал невероятное облегчение. Он прислонился к той же стене так, чтобы своей головой коснуться головы девушки: «Ён-на, пойдём домой»? — спросил он так, словно они просто отдыхали здесь и загулялись немного. — Пойдём, — в полудрёме прошептала она. — Нужно встать, — так же тихо проговорил парень, дотрагиваясь холодными длинными пальцами до щек девушки. — Дай мне только пару минут и пойдем, — ответила Ён, но сама понимала, что сил даже говорить у нее почти не осталось. Она прикрыла глаза и тяжело дышала, считая в голове секунды. «Еще пара мгновений», — уговаривала она себя. Ещё немного и она наберется сил, встанет, уйдет из этого Ада, но с каждым вздохом ей становилось все тяжелее и тяжелее. — Ён, не засыпай, пожалуйста! — взмолился парень, понимая, что девушка хоть и в сознании, но ей становится хуже. Да, он, в отличие от всего окружающего лабиринта, был реальным. Как только они получили координаты от полиции, тут же бросились в погоню. Но никто из них не предполагал, что место на окраине города так сильно преобразится. Старый парк аттракционов, который собирались снести после новогодних праздников превратился в огромный лабиринт из серых бетонных плит. Не смотря на то, что луна уже начала медленно убывать, каждый из них в какой-то момент понял, что границы меж обликом человека и волком не существует. Рука или лапа уже было неважно. Сехун мог полагаться теперь только на запах, который теперь никогда бы не спутал ни с каким другим. Поворот за поворотом преодолевал он, не теряя надежду. И без волчьей силы он в стае был самым быстрым, а потому ему первому удалось отыскать следы девушки, которая долго брела, цепляясь ногтями за стены. ДиО появился спустя несколько минут. Высовывая очень быстро язык, он пытался восстановить дыхание. Увидев Сехуна в привычном облике, он тоже стал человеком и подошёл ближе. От сердца отлегло, когда он увидел Ёнхейя, но тут же взглянув в глаза макнэ, он снова преисполнился беспокойством. «Кёнсу-я, помоги мне»! — Хун решил, что должен как можно скорее довезти Ён до Исина. А уж все вместе они как-нибудь придумают, как разрушить иллюзию. Он отошёл от девушки на несколько шагов, чтобы снова стать сильным полосато-серым волком. Додо же поднял Смуглянку с каменной плиты на руки и положил на спину младшего брата. «Ён, держись за него», — попросил ДиО, придерживая Зайку. Она лишь немного приоткрыла глаза и тут же снова их закрыла. Сехун нервничал, он скулил и переминался с лапы на лапу. Вместе с ним становилось страшно и Маленькому герою. Было страшно, что она не удержится и упадет со спины волка: «Ну же, возьмись за шерсть»! — Кёнсу взял ее ладонь и протянул к загривку. Смуглянка, на мгновенье очнувшаяся от дремы, услышала, что от нее требовали и сжала пальцы в кулак. Сехун зажмурился, но не подал виду, что ему больно. А затем двинулся с места, сначала медленно, проверяя крепко ли держится Ён. Повернув голову, он коснулся кончиком носа её руки, убедившись, что драгоценная ноша на месте, он помчался во весь опор.***
Где-то в другой части злосчастного лабиринта, земля всё больше покрывалась снежными хлопьями, укрывая маленькую Фэн-фэн. Чан бежал быстрее, ещё быстрее, сердце ходило ходуном от страха. Он боялся опоздать, боялся потерять её среди этой дурацкой иллюзии, которой не было конца. Неожиданно парень оказался у кромки леса, где снег укрывал некогда зеленую траву белым ковром. Выругавшись, Ёль обернулся волком. Его лапы не проваливались в снег, а значит, он мог избежать возможных скрытых под ним ловушек. Большой нос улавливал сотни разных запахов, но среди всех них, будто красная нить появлялся единственный уникальный, который окружал его утром, днём и вечером — всегда, пока Фэн была рядом. Запах становился всё сильней, но глаза не различали ничего, кроме белого-белого полотна. Впереди маячило одинокое дерево. Волк стал разрывать снег вокруг, пока не показалась тонкая бледная рука. С отчаянным рычанием, он продолжил копать, пока носом он коснулся головы девушки. Фэн была полностью погребена под слоем снега, на губах и ресницах появились корочки льда. Шершавым языком волк растопил их. Он надеялся, что так девушка очнется, оттолкнет его и скажет: какой он мокрый и противный. Но реакции никакой не последовало. Аккуратно сжав зубами рукав разорванной куртки, Пак Чан потащил Малышку на каменные плиты, которые также были холодны, но снег на них не попал. Свернувшись калачиком, он завернул девушку в мех густого хвоста, а своим дыханием стал согревать её руки. Пока один за другим дёрнулись маленькие бледные пальчики. Чан сильнее свернулся вокруг девушки, надеясь, что успеет ее согреть до конца трансформации. Он не знал насколько долго сможет оставаться в форме волка, к тому же боялся, что она его увидит таким. Через несколько минут руки стали теплыми, а иней который был на ее лице, превратился в холодные капли. «Ну же Фэн, пожалуйста, — молил Чан. — Приди в себя»! — Ц…цаньле? — пробормотала девушка. Она всё ещё думала, что ей видится, как собачья морда становится человеческим лицом. Но ти глаза могли принадлежать только её Хошаню, только её огненному защитнику, такому тёплому и мягкому. — Фэнни! — Чан сильнее сжал хрупкое тельце. — Цаньле, — снова повторила она. — Ты, наконец, пришёл. Ресницы её задёргались, но дремота, навалившаяся точно каменная плита, не давала девушке пошевелиться. — Я…я тут…я… — Не уходи. С тобой тепло, — бормотала Фэн, сильней прижимаясь к парню. — А ты не молчи. Не молчи, Фэнни. Я мигом домчу тебя домой, — подбадривал Ёль, поднимаясь на ноги вместе с девушкой, которая казалось, стала и ещё легче. — Только не молчи. — Холодно. — Холодно? — Чанель остановился. — Ветер сильный, мне холодно, — но в лабиринте было очень тихо, порывы создавал сам парень, пока мчался к выходу. — Давай останемся здесь, пожалуйста, — но Чан не поддался на её уговоры, укутал девушку ещё и в свою куртку. — Мы скоро будем дома так что отдохнешь. Потерпи ещё немножечко, милая. Потерпи, пожалуйста. Он бросился за ней, не зная реальной обстановки, не думая об опасности. А потому не знал, что возможно вернуться домой будет труднее, чем кажется. Остановить его старшие братья даже не пытались. Задачей хёнов стала безопасность. Да, каждый из них обладал волшебными силами, но по сути о магии этого мира они не знали ничего. Столкнувшись с лабиринтом, созданном с помощью иллюзии, они поняли, что своими силами не справятся. Никто из них не мог создавать их или разрушать, как и барьеры, которые устанавливала Ян — только ощущать. Они отослали соседям сообщение, но колдунам всё равно требовалось время на то, чтобы выбраться из Казахстана, где тоже не всё так гладко было, и прилететь в Корею. Оставалось обратиться к сонбэнимам. Бэкхён высказал свой резкий протест, но оказавшись на территории парка, растворился в ночной мгле и больше не появлялся. Минсок, Ифань и Чунмён охраняли вход, если бы и Кёнсу был с ними, то вероятней, всем было бы спокойней. Но обладатель нечеловеческой силы ринулся следом за Сехуном, потому что никто не знал, что скрывается за первым поворотом. А маленький волчонок по большей части лишь кичился тем, что понимает ветер, он не знал свою силу, а от того был уязвим. Памятуя о том, что случилось в том снежном мире, куда их занесли сны, Минсок хотел было отправиться за Чанёлем, но Сухо велел ему остаться. Обе их стихии сочетались лучше всего и при внезапной атаке могли защитить всех братьев. Поэтому навстречу Чанёлю отправился Тао. Он не был одним из самых быстрых волков, но имел преимущество в волшебной силе. С Бэкхёном же трудней всего было сладить оставшимся участникам. Чондэ с его молниями, пожалуй, мог бы усилить его боевую мощь, но сам Динозаврик до ужаса боялся своей магии, особенно, когда эмоции брали над ним вверх. Поэтому остался с Исином организовывать пункт помощи. Чонин всё ещё не мог восстановить потраченную на перемещения энергию. — Я полечу следом, — Фань предпочитал решительные действия, потому никак не мог остаться и просто охранять. — Хань здесь справится лучше, — крикнул он, поднимаясь в тёмные облака. Спорить Мён с ним не мог. В конце концов лишь тонкая нить судьбы не давала ещё разорваться связи между ними. Можно было только уповать на то, что без его способностей они справятся. Лу же не собирался быть пассивным участником действия. Стены бывшего административного здания, следы от шин и обгоревшая трава рассказали ему о том, что произошло несколькими минутами ранее на этом выжженном пятачке. «Это Чон Ёнхва и его прихвостни. Загрызу», — прорычал он, прежде чем отправился в погоню за чёрным автомобилем. У него тоже было своё преимущество, о котором братьям он не собирался говорить. — Минсок, Чунмён! Я знаю, как можно создать в этой иллюзии брешь. — Никто из сонбэнимов не пришёл, — а ведь старший хён всё ещё верил в то, что они на их стороне. — Возможно они не могут преодолеть барьер. Что ты предлагаешь? — В каждом электромагнитном поле есть слабые и сильные участки. Если я смогу отыскать слабый участок, а вы по нему ударите, то мы сможем выбраться наружу. А может быть и разрушить полностью этот лабиринт. — Думаю, стоит попробовать, — согласился Сухо. — Приступим, — он бросил взгляд на серые стены, среди которых сейчас блуждали его братья, — время у нас пока есть. Хань знал, что барьер, установленный вокруг дома не совершенен. К тому же после той встречи Яндэ с Чон Ёнхва, он заметно истончился, в нём можно было наделать кучу дыр. Пусть это было нечестно по отношению к братьям и к той, что так старалась их защитить, но Лу всё же хотел проверить свои возможности. Он преодолевал сопротивление в поле и создавал «форточки», которые затягивались через пару дней. Вот и сейчас он хотел воспользоваться полученными знаниями. По сравнению с тем, что соорудили CNы, барьер Яндэ был просто мыльным пузырём. Но Олень всё равно сдаваться не собирался. Он верил, что девчонка из другого мира не стала бы просто так подкидывать ему идеи о новых способностях и возможностях. Яндэ говорила, что его сила самая безграничная, потому что зависит от воображения. Исин чувствовал, что Чан уже близко, потому велел Чонину слезать с импровизированной лежанки, которую они соорудили для приёма пациентов. Барашек как обычно переживал за то, сможет ли он помочь в этот раз или окажется бессильным. В отличие от братьев он никак физически не ощущал свою силу. Прикасаясь к ране или ушибу, он чувствовал покалывание в ладонях, тепло или холод, молясь о том, чтобы всё скорее зажило. В конечном результате порезы затягивались, конечности вновь функционировали, ну либо пациент сообщал, что всё хорошо. Потому он и не смог тогда сказать, что исцелил девочек, вернувшихся из другого опасного мира. Порой ему и вовсе казалось, что он ничего не умеет и всё, что происходит — плод его воображения. Но раз за разом парни всё равно бежали к нему с криком «помоги» и Исин не мог отказать. «Хён, скорее»! — Ёль действительно показался из лабиринта уже в следующую минуту. Интуиция Чжана не подвела и в этот раз. Тао вышел следом и тут же присоединился к старшим братьям, атакующим брешь в иллюзии. Чан же аккуратно положил Фэн, укутанную в куртку на лежанку из скамеек и картонных коробок, уцелевших после пожара. Девушка один раз всё же открыла глаза и встретилась с обеспокоенным взглядом Исина, но Барашек тут же решительно заявил: «Фэн, всё хорошо. Можешь спокойно засыпать. Ты в безопасности». Только он это произнёс и сознание Шалуньи прекратило сопротивление. Хошань беспомощно рыдал, сжимая тонкую бледную руку. — Всё в порядке. Твоя задача генерировать тепло. Понял? — шмыгнув носом, парень послушался старшего брата, полагаясь на него во всём. — Я тут дровишек принёс, — Чондэ, наконец, выплыл из надвигающегося тумана и принёс с собой остатки мебели. — Быстро ты, — кивнул он Ёлю, желая подбодрить, но вышло уж чересчур цинично. Исин тактично попросил его заткнуться и заняться своим делом. Сам он уже и без волшебных сил понял, что девушка получила обморожение. Но пока её тело не приобрело необходимую температуру, лекарь был бессилен что-либо делать. Чан сейчас был более полезным. Но и костерок, зажженный с помощью молнии был хорошим подспорьем, пока на него не вылилось литров цать воды. Ёль успел накрыть собой Фэн. Остальные же успели почувствовать себя мокрыми. «Сейчас. Сейчас высушу», — засуетился Хошань. Он не смел возмущаться, зная, что хёны решают самую главную их проблему. Ещё никогда за всё время он не генерировал так много тепла и так осторожно. Создать пожар было куда проще. «Может, я попытаюсь телепортироваться»? — подал голос Мишка, его брат виновато пожал плечами, говоря о том, что понятия не имеет: сработает или нет. Но тут Чунмён их снова окатил водой. Пробить брешь оказалось не так-то просто. Даже если на мгновение они и расширяли дыру в иллюзии, за которой видели реальную часть города, в следующую секунду она снова затягивалась. Мимо «медицинской лавки» на гигантской скорости промчался волк, лавирующий меж потоков ветра. За ними следом, уже летел Ифань на своём драконе, который благодаря местной иллюзии частично проявился. «Не переживай, Ёль, всё хорошо, — успокаивал Исин. — Можешь пока отпустить её». Когда тело Фэн согрелось, лекарь приступил к диагностике. И к своему стыду ничего не почувствовал. Оставалось лишь только сделать вид, что он проводит какие-то странные манипуляции и соврать Чану, что теперь всё будет хорошо. «А где же Яндэ»? — забеспокоился Ушан, глядя на пустую спину рыжего хёна. Бэк же перекинулся в человека, и падая на колени, попросил воды. Чунмён окатил его волной и продолжил бороться с полем иллюзии. Поблагодарив хёна, парень встряхнулся и вновь бросился в лабиринт. Чонин даже не успел у него что-то уточнить. Как и предполагалось, свои силы он ещё не восстановил и без дополнительной подпитки вряд ли бы сумел. — Мы ещё не нашли её, — галактический хён дал своему другу немного отдохнуть возле костра. — Бэкхён-гэ отправил в тот мрачный угол, до которого я не смог долететь. Видели Сехуна по дороге. А вот и он, кстати. *** Чем дальше серый волк увозил девушку от места, где нашел ее, тем лучше ей становилось. Ветер, ласкающий лицо, понемногу приводил Зайчика в чувство. Она смогла открыть глаза и понять, что огромное животное несёт её на своей спине. Но все тело сковала слабость, Смуглянка лишь чуть ослабила хватку и зарылась пальцами поглубже в мягкую шерсть. Сехун прибавил скорость, ведь впереди уже виднелись разрушенные карусели. Длинные когти вырвали даже куски старого асфальта, но помогли волку затормозить. Чонин и Чондэ поспешили к нему, чтобы осторожно снять Ёнхейя. Но макнэ не дал это сделать, прежде он осторожно довёз её до места, где шаманил Исин. Увидев на руках девушки кровь лекарь и сам побледнел, но попытался взять себя в руки. — Господи, — причитал Мишка, — что же с тобой случилось? — поднимая подругу на руки. — Это не моя, — с чувством поразительной гордости прошептала Ёнхейя. Она никак не хотела отпускать Сехуна, но Чондэ всё же попросил её это сделать и положил свою тёплую ладонь сверху, чтобы расцепить её пальцы. Ён расстроилась, потому что не успела увидеть, как её парень снова стал человеком и в тоже время не смогла рассмотреть большого тёплого волка. Одно было хорошо, Томатик была в сознании. Поэтому Син быстро уточнил, что и где болит, чтобы не тратить драгоценное время на поиски. «Ничего. Я просто очень устала», — ответила девушка. Чонин положил её рядом с Фэн. Когда взгляд Смуглянки наткнулся на тёмную макушку, торчащую из-под кучи курточек, сердце немного успокоилось. Хун уже скинул с себя и пальто, и толстовку, которую тут же положил под голову Зайчика. Она неожиданно улыбнулась, вспомнив о том, что случилось в другом мире: «Снова эти позывы параллельной Вселенной», — подумала она. Кёнсу прибежал следом и тут же направился к команде хёнов, вместе с ним ребятам почти удалось создать стабильную брешь, в которую мог протиснуться человек. Первым за пределы лабиринта прыгнул Тао, чтобы встретить врагов и растерзать их. Но, конечно, злодеев давно уже и след простыл. — Хун, скорее, — поторопил его Минсок. — Потерпи ещё немного, — макнэ поднял Ён на руки и рванул в образовавшийся проход, пока хёны держали его. Исин подтолкнул Чана и дал указания Чонину, а сам остался по эту сторону барьера, ожидая возвращения Бэкхёна и Яндэ. Ифань вновь поднялся в небо. Чунмён поменялся с Тао местами и тоже вышел наружу, чтобы на месте всё решить. Минсок же перестал замораживать брешь и она снова заросла. На той стороне всё было по-прежнему, на город опускалась ночь. Перед парнями раскинулся заброшенный парк аттракционов, вход в который был перетянут жёлтой лентой. Вот только невидимая стена мешала им просто так войти внутрь. — Хён! — Чунмён заметил, что к ним приближаются Чанмин и Хиро. — Хорошо, что вы пришли. Донги играли довольно убедительно. Они сказали, что примчались, как только получили тревожное сообщение, а Юнхо и остальные отправились разыскивать коварных СNов. Вот только это была настолько низкая ложь. Если бы Яндэ это слышала, то растерзала бы лгунов на месте. — Мы поможем вам с барьером, — пообещал Джеджун и решительно двинулся к входу в парк. — А я, пожалуй, помогу перенести их в больницу, — в отличие от Чонина, Чанмин мог перемещать даже группу людей. — Лучше домой, — попросил его Минсок. Лухан зря времени не терял и в окрестностях отыскал тот самый чёрный автомобиль, а заодно и его пассажиров. Чон Ёнхва, в отличие от своих подчинённых не желал так просто отпускать удобные инструменты. Ни один из шестерых не смог сбежать, как бы ни пытался. Машина не двигалась с места, двери и окна не отрывались. Они всё это время тщетно пытались выбраться, пока разъярённый китаец не разорвал металлическую преграду меж ним и добычей на кучу мятых обломков. Теперь бандитам и вовсе не куда было деваться, оставалось лишь молить о пощаде. Перепуганные нанимателями, с едва пришедшим в себя Дэхёном на руках, они даже не вспомнили о том, что у них есть пистолеты. «Эй, парни, я нашёл закуску»! — крикнул Хань и клацнул пастью, которую продемонстрировал во вей красе, превращаясь в громадного белого монстра. Он приволок их всех по одному ко входу в парк, чтобы остальные выместили на них свой гнев. Ведь прикасаясь в одежде и машине, он уже видел достаточно из того, что случилось этим днём. Чоноп и Ёнгук вскочили и попытались удрать, когда столкнулись в электрическими кулаками Чондэ. Одного разряда хватило, чтобы они потеряли сознание. Химчан глядя на то, как братья теряют создание, упал на колени перед Чунмёном. Он умолял отпустить их, клялся, что физического вреда они девушкам не причинили. Зело и Ёнджэ, придерживающие Дэхёна последовали примеру старшего.Но EXO жаждали расправы. Лухану даже ничего не надо было говорить братьям. Эти бедолаги просто попались под горячую руку и стали бы отличной заменой CNам, но лишь на время. Ён в объятиях Сехуна боролась с накатывающей усталостью. Она пыталась не заснуть, щипала себя за руку, только бы оставаться в сознании. Смуглянка не могла допустить, чтобы её милые малыши кого-то убили или покалечили. Тем более мелких засранцев, которых всего лишь использовали. — Прекратите! — она хотела громко сказать, но всё равно это больше походило на шёпот. — Сехун! — макнэ вроде бы и хотел ослушаться, но зубы Ён, находящиеся рядом с тёплой шеей слабо на ней сомкнулись, прижимая горячую кожу. Сехун помотал головой. В конце концов сильнее, чем отомстить, он желал скорее выбраться из злосчастного парка и увезти свою девушку домой, где ее будут защищать он и родные стены. — Не надо. Не трогайте их, — она отыскала взглядом Чунмёна, чтобы вразумить и его. Ведь лидера должны слушать все. — Отпустите их, — Сухо не мог возражать, он и сам понимал, что драка — это не выход. — Исин, подлатай их, — выдохнул он и обвёл волков взглядом, призывая к подчинению. Когда вся необходимая помощь была оказана и бандиты сбежали с места преступления, Лухан всё же из вредности отправил Кёнилю и приметы, и нынешнее местоположение. В конце концов в Корее ещё не отменили статью за похищение людей. Наконец, можно было возвращаться домой. Увидев стены родной гостиной, Смуглянка с облегчением вздохнула. Она мутным взглядом оглядела пространство вокруг себя и спросила: «Где Яндэ»? Девушка почувствовала, что пальцы Сехуна почему-то крепче её сжали. — Она рядом, — соврал макнэ. — Можешь засыпать, — и этого хватило, чтобы Зайка, наконец, закрыла глаза.***
Водоворот закрылся. Всё небо затянули тяжёлые свинцовые тучи. Яндэ крутилась на месте, стараясь найти хоть какой-нибудь выход, лучик света, спасительную ниточку. Впереди простирался только чёрный зияющий проход в неизвестность. Но девушка не решалась ступить туда — бессмысленно. «Оставаться на месте? Простоять здесь вечность? Остаться без сил и тихо умереть»? — она уже когда-то предвидела такой конец для себя. Конечно, так рано Белянка умирать не хотела, но и уже не боялась. Хотя и смирилась с неизбежностью. Темнота всё так же безмолвно взирала на неё, когда над головой раздался противный голос Чон Ёнхва: «Ну уж нет. Хочешь так легко отделаться? Беги. Беги что есть мочи и кричи, сгорая от страха». Молния пронзила небо, земля под ногами содрогнулась.Остатки каменных плит стали рушиться одна за другой, падая в бездну. Девушка бросилась на единственный уцелевший пятачок — в арку лабиринта. Стоило только ей пересечь черту. и в глаза ударил ярчайший свет. Яндэ закрылась руками. — Эй, ты чего? Я в глаза попал? «Этот голос… Быть не может! Бэкхён?!», — девушка огляделась по сторонам. Мозг отказывался верить происходящему. Пред глазами раскинулась до боли знакомая лужайка перед домом. Вдалеке виднелась полоска моря цвета чистейшего сапфира, прямо над головой с голодным криком пролетела большая белая чайка. Тёплый южный ветер коснулся босых ног, утопающих в лютиках. Тут же горячие слёзы ручьём потекли из глаз Шампуни. Её сердце готово было разорваться, сжигаемое обидой и горечью утраты. Если бы только всё было сном. Но даже там, ей бы снова было больно. — Что с тобой? Что случилось? — Бэк положил на мостки водяное оружие и подошёл к Яндэ. — Прости-прости, я не хотел. Ну не плачь, пожалуйста, — но девушка заливалась всё сильнее. — Опять твой болтливый язык! — яркая зелёная дверь открылась и на крыльцо вышел Сухо в простой рубашке в оранжевую клеточку, завязанной на поясе узлом. — Почему всё время, когда она плачет, виноват ты? — А что я? — оправдывался вокалист. — Чунмён-а, он не причём, — подвывала Белянка, пытаясь утереть слёзы. — Не ругай его, прошу тебя. — Что происходит? — следом из дому появился Лухан в адидасовских спортивных и голубой футболке. — О, — он посмотрел на линию горизонта, на скалы, окружающие маленький островок цветущей жизни. — Ребята с рыбалки идут. Действительно на дороге потихоньку вырисовывался силуэт двух человек с рюкзаками. Шум дизеля заглушал их мирную беседу, но по жестикуляции было заметно, что Чен что-то доказывал Кёнсу. Яндэ успокоилась. Ей так хотелось принять происходящее за реальность, что доводы разума стали тщетны, чувства отключились. Гармония и счастье переполняли всё вокруг. Наверное, где-то в душе она всегда хранила эту несбыточную мечту. Она хотела показать своим вечно занятым друзьям тот рай, в котором ей довелось прожить счастливо многие годы. Ещё мгновение и она бы растворилась в бесконечном счастье, падая в мягкую траву, в одуванчики и клевер. Но шум генератора стал раздваивается, как бывало, когда эхом разносился по округе гул винтов вертолёта. — Чондэ, — прошептала девушка, осознавая приближающуюся беду. — Кёнсу, бегите оттуда! — но было слишком далеко. Гигантская чёрная махина, словно жук, пожирающий всё на своём пути, поднялась над скалами. Мгновения, будто кадры киноплёнки, застыли у неё перед глазами. Чёрная точка, отделившаяся от пуза обтекаемого тела; комья грязи, глины; осколки скал, разлетающиеся в разные стороны с бешеной скоростью. И грохот. Яндэ не могла сдвинуться с места. Ещё секунду назад небо было чистым и жизнь била ключом, а теперь там на горе зияла воронка от снаряда. Она не чувствовала, что кто-то схватил её под руки и потащил на другой край городка. Не видела лиц, не слышала голосов, могла лишь смотреть только перед собой, не открываясь. Воронка. Пустая воронка: ни людей, ни скал, ни кустов ивняка — всё смело взрывом, всё сгорело в огне. — Отпустите! Пустите! — закричала девушка, падая на колени, запинаясь о разбросанные доски и камни, покрытые мхом. — Этого не может быть….это не….Чондэ, Кёнсу… — Уходим! Бежим! — разносилось по сторонам. Воздух наполнился запахом сгорающего торфа, пеплом и гарью, которая ударила в нос. Стало трудно дышать. Яндэ кашляла, но продолжала бежать, запинаясь, потому что её настойчиво тянули вперёд. В ушах звенели взрывы, перед глазами мелькали серые скалы, почерневшее небо, языки пламени. Но вот новый звук пронзил сознание. Со скрежетом отворилась башня. Тогда, окружённого дымкой, Белянка увидела Ифаня, с трудом откинувшего металлическую дверь к каменной стене. Девушку втолкнули внутрь. — Скорее закрывай. — Не надо! Не надо — причитала девушка, но Лу только печально улыбнулся, прошептав её настоящее имя. — А ты? А как же ты? — и попыталась протиснуться в ускользающую полоску света. — Беги! — крикнул Ифань, и дверь защёлкнулась. Тут же каменные стены задрожали, посыпалась кирпичная кладка, по полу побежали трещины, пусть их было не видно, но падая, девушка руками задела одну из них. «Лухань! Ифань! Хань!» — она продолжала надрываться, взывая к ним, но всё было бестолку. Снаружи один за другим раздавались новые взрывы. Внутри башни словно бы исчезли окна, она была окутана кромешной тьмой, в которой не было ни намёка на возможный выход. Ещё один сильный толчок сбил девушку с ног. На лицо одна за другой стали капать солёные капли. Морская вода стала заполнять стремительно пол — вот и сбылся её самый–самый страшный кошмар. Яндэ бросилась к лестнице: «Но где она? Где лестница? Как найти её, если ничего не видишь?!» Девушка прибилась к стене и стала ползти вдоль неё, надеясь в итоге врезаться в перила. А холодные потоки уже добрались до её колен. «Где же ты….чёрт»! — наконец, она смогла зацепиться за металлический штырь и запрыгнуть на каменную ступеньку. Теперь её преследовала вода, заполняющая башню. И с каждой секундой Ян понимала всё отчётливей, что в итоге она всё равно утонет. Вода будет заполнять всё вокруг, скроет её с головой, а затем душа покинет тело. Но всё равно девушка продолжала подниматься вверх. Был же ещё один выход: ещё дверь и балкон на самом верху. Шампунь боялась думать, боялась представить, что ждёт её за той дверью: «Морская пучина? Разрушенная скала, сползающая в глубочайшую расщелину? Что же? Каким же будет конец? — но лестница всё не кончалась. Четыре пролёта Ян давно должна была преодолеть. — Мне страшно, — шептала девушка, сжимаясь в комочек на мокрых ступеньках, которые уже скрыла холодная вода. — Мне так страшно. Я не хочу быть здесь. Я не хочу здесь умереть»!***
Бэкхен мчался по заброшенному парку, сшибая на своём пути остатки каких-то деревянных строений. «Убью. Всех растерзаю», — только и мог повторять он, чтобы заглушить жуткие мысли. Пусть он был в форме волка, но никак не мог отыскать знакомый запах, словно бы Яндэ и не было внутри лабиринта. «Ян, ты же там? Ты ведь ждешь меня»! Фэн и Ён уже нашлись, хёны даже смогли преодолеть барьер. И только он всё ещё бегал в лабиринте, прочёсывая каждый уголок. «Где же ты? Где же ты, моё солнце»? — повторял парень, совершая очередной поворот. Дракон Ифаня опустился рядом с песочным волком. С высоты Галактический хён мог идеть весь парк целиком, но и он ничего не нашёл. Большие шоколадные глаза грустно посмотрели на китайца. — Сосредоточься, Бэк. Не я. Только ты сможешь её найти! Волк снова обернулся человеком: — Прошу тебя, поднимись снова. — Мог бы и не просить. — Здесь должна быть какая-то скрытая часть. Кёнсу сказал, что эти сволочи создали иллюзию лабиринта. — Давай я тоже тебя подниму. Попробуй осветить весь парк. Хватит тебе сил? И Бэкхён решительно ответил: «Хватит»! Вокалист с силой схлопнул ладоши и яркая комета, родившаяся из его рук, взметнулась в небо, заполняя его тёплым светом. Те, кто наблюдал за этим явлением от входа, могли только удивляться масштабам явления. Отблески видны были и по ту сторону барьера. «Я не оставлю здесь ни одного тёмного угла»! Ифань не успел схватить Бэкхёна, шагнувшего в единственно чёрное пятно, расползающееся между небом и землёй. Оно поглотило младшего брата и продолжило шевелить тёмными щупальцами, будто ожидая следующую жертву. В таком месте Бэку ещё не приходилось бывать, где тьма была невообразимо чёрной. Бесполезно было открывать и закрывать глаза. Даже лучик света, возникший у парня на руке, не помог разглядеть, что находиться вокруг. «Яндэ! Яндэ. Где ты? Яндэ, отзовись! — он освещал пространство перед собой, но пустота пронизывала всё вокруг, не слышно было даже как стучат подошвы о поверхность — ни предметов, ни звуков, ничего живого. «Нагоняет страх. Хах. Но мне ли бояться темноты»?! — успокаивал себя парень. Он вспомнил, что Белянка как-то рассказывала ему один из своих кошмаров. В обычно жизни она темноты не боялась и даже в какой-то мере любила. Страх её заключался в другом. Даже если на улице светили фонари, но не было солнца, не было людей, она чувствовала, что не может сдвинуться с места, говорила, что ноги прирастали к земле и сил не хватало сдвинуть их даже на миллиметр. «Если в темноте ты не видишь меня. Если в темноте ты не можешь двигаться без солнца. Я сам стану Солнцем и не оставлю тебя одну!» Его сила, его свет из лучика превратился в чистую энергию, заполняющую всё вокруг. Она как золотая река, текла и освещала пространство на многие километры вокруг. Сила продолжала пульсировать, посылая всё новые и новые порции света. Когда вода добралась до самого горла, когда на своих губах она ощутила жгучую соль, Шампунь услышала такой знакомый голос: «Я не оставлю тебя одну». Нырнув под воду, она собрала немного сил, чтобы сделать рывок и подняться на поверхность — Бэкхён! — закричала она, а потом слова хлебнула морской воды.- Бэкхён! — ещё громче крикнула девушка, испугавшись, что и он заперт в этой же башне, что и он погибнет вместе с ней. — Уходи отсюда. Уходи. Слышишь?! — и вновь ушла под воду, — гулом в её голове прозвучал его голос. — Мы выберемся. Давай же. Давай, солнышко, протяни мне руку. Она не верила. Это была очередная иллюзия. Последнее видение перед тем как уйти: «Как хорошо, — она улыбнулась, представляя, как вновь оказывается на снежных просторах возле разрушенного ледяного замка, — что в конце я смогла снова услышать твой голос». Руку сковывало холодом, она уже почти не чувствовала пальцев, но всё же протянула её в темноту, представляя, что напротив стоит самый дорогой ей человек. Представила тепло, представила его длинные мягкие пальцы. — Вот так, — усмехнулся парень. — Я же знал, что ты поверишь мне. Оковы тьмы рухнули. Залитые золотистым светом, они стояли посреди бесконечного пространства. Бэкхён лукаво улыбался, стараясь приободрить Белянку. А она убедилась в том, что сказки существуют. — Не думай, что я когда-нибудь оставлю тебя одну в темноте. Я буду с тобой. Так что больше не пытайся бороться в одиночку. — Спасибо, Бэкхён, — прошептала она, сжимая крепко его руку. — Я люблю тебя! — счастливо улыбнулась и растворилась в воздухе, пронизанном золотыми лучами. «Ян! Нет! — вокалист продолжал кричать, не веря своим глазам, даже когда вернулся в реальность. — Она не ушла. Нет! Не ушла!» — повторял он как в бреду. Перед ними были остатки старого парка аттракционов. Ему одному всё же удалось разрушить иллюзию. Бэкхён в панике стал озираться по сторонам. Парни толпились возле входа. Краем глаза он заметил донгов. Белянка же лежала на одной из скамеек возле колеса обозрения. Её и без того бледное лицо, стало ещё белей, а вот волосы стали тёмными, почти чёрными, словно краска на них тоже была иллюзией.