Глаз бога

Уне удалось придти в себя: помогли и воздушные ванны и общество Лил-Кека, который охотно болтал на любые темы и развлекал её всякими байками. В основном, шутками и случаями из жизни простых фантазмов, о которых она мало что могла узнать от молчаливого принца Аку. — Вот, послушать! Когда Сай-Ха первый раз делать своё видение для праздник, Нар-Га говорить ей, как было. А та всё равно делать иначе. Её спросить — почему ты так делаешь? А она отвечать — как будто мне в голове подсказывать, что так верно, а иначе — неверно. Пытаться её разубедить все, кто мог. А лида придти и говорить — значит, Великая Ан-На так велеть, может мы просто забыть настоящая история! Как мудра наша лида Джа-На! На это стоявший рядом Аку-На хмыкнул и спустился в большую залу. — Слушай, Лил-Кек. А ты можешь мне рассказать, что с ним не так? — С кем не так? — Ну, с Аку. Почему он всегда в этих очках? Что у него за способность? Когда девушка задумала разговорить парня, ей вспомнилась одна из любимых фраз Сергея: «болтун — находка для шпиона», и она тут же ощутила себя ловкой шпионкой, которая знает, как добыть информацию. — О, сила Аку-На… Мы назвать это Дурной Глаз. И он первый, кто иметь такая способность. Люди сходить с ума, если он смотреть без очки. Ребёнок он ещё не понимать, чем опасно. Его считать проклятый, когда он родиться. Кто смотреть на него — что-то видеть и начать злиться, бормотать, убивать. Потому проклятый, что лида Эле-На напасть на отца лиды Джа-На и Аку-На, они убить друг друга! С тех пор правит лида Джа-На. — Хочешь сказать, из-за него погибли их родители?! Ведь он не хотел этого… — Нет, ребёнок быть. Ему сделать очки из твёрдый кровь земли и он носить. Но когда ещё не сделать, некоторые тоже сходить с ума, не всех спасти. — Какой ужас… Теперь ясно, почему он…такой. Уна задумалась, анализируя услышанное. И тут же вспомнила, что она сама уже попадала под дурной глаз Аку, но не сошла с ума, а лишь потеряла сознание. Чтобы получить ответ и на этот вопрос, ей пришлось рассказать Лил-Кеку о дне их встречи. Вместе они пришли к выводу, что на универсо всё действует иначе, чем на фантазмов. С виду все выглядели одинаково, значит, какое-то отличие было у них внутри. «Генетика… Но как вышло, что их геном изменился за столь короткий срок с момента нашего ухода в космос? Ведь мы все были простыми людьми. Раз у них есть такие способности, не зарегистрированные в нашей общей истории, следовательно, они их приобрели. Но каким образом? Может, всё дело в зелёной жиже?» Знаний Лил-Кека оказалось недостаточно, чтобы восполнить столь значимый пробел в истории, поэтому Уна решила обратиться к Нар-Га. Может, Аку тоже мог помочь с этим, но он совсем не шёл на контакт. Это задевало Уну, но рассказ Лил-Кека заставил её иначе взглянуть на молчаливого принца. «Вероятно, он до сих пор ощущает вину перед всеми, кого свёл с ума и, сам того не желая, обрёк на смерть». — Нар-Га, — поклонилась Уна, войдя в её покои, — Я хотела просить вас… — Не торопись, Уна Универсо. Присядь. Нет нужды в такой трате энергии. Видишь, как неспешно течёт кровь земли? Так и ты, не будь суетлива и соберись с мыслями. — А мне ничего от неё не будет? — Пока ты не трогаешь и не употребляешь в пищу — всё хорошо, как велел Лил-Кек. Уна пыталась убедить Нар-Га в своём неподдельном интересе к истории их народа, и ей это удалось. Женщина поведала об их жизни во времена правления родителей лиды Джа-На, но Уну больше интересовало их далёкое прошлое, с чего началась Великая Борьба и чем закончилась. Так она планировала соотнести скудные знания колонистов и полумифические предания фантазмов о тех днях, что сохранились лишь в устных сказаниях. — Великая Ан-На стала родоначальницей рода На — защитницей и лидой выживших в этой Борьбе. Небесные Враги спустились на нашу землю и принесли с собою смерть. То, что ты зовёшь кайградом, лишь остатки былого величия наших общих предков. Большинство из них исчезло по воле врага. Небесный враг не собирался давать нам шансов, но благодаря Великому Чуду мир получил защитницу от Невидимых Богов, что берегли нас до последнего, пока Небесный Враг не прервал их вечные жизни. Ан-На стала лидой и вела народ за собой. Избранные получили последний дар Невидимых Богов — силы, что были дарованы и мудрой Ан-На. Вместе они сокрушили Небесных Врагов и освободили наш мир. Но среди выживших в Борьбе были и те, кому Невидимые Боги не даровали сил, и после победы они обозлились на благословлённых защитников, взбунтовались и отреклись от возможности жить вместе с защитниками. Ими владели страх, зависть, отступничество… Защитники подозревали, чем мог закончиться такой союз с небожителями, которые не собирались признавать могущество и право на власть великой Ан-На. Всё удалось решить мирно, и мы пошли своими путями: наши народы договорились не мешать друг другу и заключили договор. Так их прежний дом — кайград, стал нейтральной зоной, чтобы каждый имел право бывать там, не нарушая договора. Мы нашли прибежище в этих горах, они же ушли в пустошь, обосновали свой стан и возвели шатры. Есть и другие, кто уходил от нас и от них по собственной воле, есть и те, кто вовсе не хотел иметь с нами ничего общего. Но все они живут неподалёку, так как этот кайград — единственное место, что устояло под натиском смертоносных Небесных Врагов. И лишь благодаря предкам народа На, защитникам этой земли, здесь ещё теплится жизнь. — А можно мне… Можно увидеть, как вы живёте? Я была лишь в нескольких коридорах и зале. Неужели, это всё? Вас ведь так много… Нар-Га согласилась провести Уне экскурсию и, с позволения Аку, они отправились по шахтам горы, открывая Уне настоящий мир народа фантазмов, о существовании которого она могла лишь гадать. В горе оказалось намного больше ходов, чем Уна могла себе вообразить. Конечно, отправься она блуждать по ним в одиночку, то непременно бы потерялась. «А я думала, это на нашей станции лабиринт». — Как вы здесь ориентируетесь? И откуда здесь воздух? А еда? Вы же не питаетесь этой…смолой? Нар-Га снисходительно посмотрела на Аку. — Да, — кивнул он, — Каждый день. В одном из больших залов пещеры было прорублено несколько неровных окон. В зале было около десяти человек и пожилой мужчина проводил для них тренировку. Это было мало похоже на то, чем универсо занимались на утренних зарядках. Каждый из учеников строго по команде выплёскивал из себя энергию, которая превращалась у кого-то в лёд, у кого-то в воздух, кто-то порождал звуковую волну, отчего сверху сыпалась пыль, а кто-то рождал свет. — Прямо из ничего!.. — Изнутри, Уна, — поправила её Нар-Га. — А у вас тоже есть сила? — Есть. Я храню нашу историю и передам её следующему носителю этого дара. — То есть, вы знаете вообще всё-всё? — Я знаю то, что передали мне. И пополняю этот багаж. «Да она же… Почти как видеотека!» — А вы можете что-нибудь показать? Как Сай-Ха, картинками? — К сожалению, или к счастью, наши дары имеют границы. «Значит, аудиотека…» В другой зале тоже были ученики. Они сидели на полу в позе с согнутыми коленями и невероятно прямыми спинами. В зале стояла абсолютная тишина, которую разбивало лишь журчание подземного ручья. — А здесь что происходит? — шептала Уна, — Они ведь просто сидят. Или это вы так спите? Я же никогда не видела, как вы спите!.. — Ш-ш… — Нар-Га поднесла палец к губам, — Они познают себя. — Это как это? — Молча. Мы погружаемся в себя, чтобы услышать внутренний голос и приглушить болтливость ума. — Ей бы тоже не помешало… — едва слышно процедил Аку. — Как и тебе, Аку-На, — ответила Нар-Га, — Я давно не видела тебя в этой зале. Аку скривил рот и не стал ничего отвечать. Он давно забросил практики, которым его учила Нар-Га, а в зале тренировок его и вовсе не ждали. Не нашлось ещё тех, кто осмелился бы просить Аку изучать свой дар. Перед сном, когда парень смотрел на себя в зеркальную поверхность из затвердевшей смолы, он не сходил с ума. Снимая очки, он разглядывал чёрные белки своих глаз и красные зрачки, обрамлённые неровной радужкой бирюзового цвета. Такие глаза были лишь у него, но он всё бы отдал, чтобы не быть столь особенным. Одним из новых для Уны мест оказался большой склад с высоким потолком. Там хранились вещи, похожие на те, что Уна видела на уроке истории искусств. Картины, вазы, электроника прежнего человечества, предметы быта. — Невероятно!.. У вас есть собственное хранилище древностей! Му-зей! — отчеканила она по слогам, на случай, если они не знают такого слова. — Мы знаем, что такое музей, — скептично отозвался Аку. «Ну, хоть что-то вы знаете» — передёрнула Уна в мыслях. Пока Уна увлечённо рассматривала экспонаты, в беспорядке лежавшие на полу, то развешенные по стенам, Аку решил поговорить с Нар-Га на своём языке: — Позвольте спросить, учительница, — поклонился он. — Я больше не твоя учительница, Аку-На, но с радостью дам ответ. — Я не уверен, что стоит показывать врагу нашу пещеру. Зачем вы это делаете? — Если враг тебе доверяет — то он тебе враг, или друг? — Ни то, ни другое, — ответил Аку с сомнением в голосе, — Мне же он по-прежнему враг? Нар-Га заговорщически улыбнулась: — Но ведь он этого не знает, не так ли? — Мне неловко просить об этом, но могу ли я изучить ваш музей? — спросила Уна, вдоволь насмотревшись диковин, — Всё равно мне нечем заняться, а здесь, это же настоящий клад!.. У нас тоже есть музей, но там нет ничего подобного. Нар-Га одобрительно кивнула, и они отправились дальше. Втроём они прошли ещё множество зал, где фантазмы готовили еду, мастерили одежду, изготавливали предметы и украшения из смолы и камня. И всё это они делали с помощью своих способностей, каждый использовал свои навыки в мирных целях, однако при любой опасности эти силы могли стать мощным оружием и, где-то в глубине души Уна это осознавала. Однако её настолько впечатлил их удивительный мир, что она почти готова была смириться с жизнью в новом месте, хоть и понимала, что ничем не может быть полезна их обществу. Под конец экскурсии, Нар-Га вывела их на уступ другой стороны горы. — Гора — это наш дом. Но это не значит, что мы добровольно закрылись от мира. Там, —женщина провела рукой по горизонту, — настоящий затерянный мир. И мы его не боимся. Мы идём вперёд, чтобы познать наше прошлое, и возвращаемся домой, чтобы обогатиться этими знаниями. Уна заметила целую стоянку каких-то устройств, похожих на транспорт, и вспомнила, что видела такой же в день встречи с Аку, в кайграде. «Они путешествуют!.. Получается, так они собрали весь свой музей. Не представляю, сколько ещё можно найти, если бы мы все вместе…» — Но есть выход и с другой стороны, куда мы практически не ходим. То, что ты зовёшь кайградом, руины, что остались после Великой Борьбы. Везде, куда добрались наши путешественники, прежние общины людей выглядят иначе. Они остались нетронутыми, но там никто не живёт. — Куда же делись все люди?.. Я читала, что на Земле было около восьми миллиардов человек! — Их нет. Путешественники рассказывают, что где-то живут такие как мы, или такие, как радианты. Но их очень мало, и среди них нет никого, похожего на универсо. Вы для нас как артефакт из далёкого прошлого. Мне теперь ясно, что у вас есть утерянные нами знания и технологии, но нет кое-чего важного — понимания сути вещей. Твой разум горяч, Уна, и мечется, как огонёк на ветру. Тобой движут сиюминутные эмоции, которые становятся твоими врагами. Но если ты дашь себе шанс, если захочешь понять, кто ты есть, то тебе нужно расстаться с прошлым и двигаться только вперёд. Постоянно возвращаясь к себе, чтобы не забывать свою глубинную суть. Речь Нар-Га оставила сильный отпечаток в мыслях Уны. Она перекручивала сказанное снова и снова, пытаясь осмыслить каждую фразу. «Человечество отжило своё и погибло, остались лишь мы, на целой планете. Эти люди выживали здесь несколько сотен лет, и они научились понимать эту жизнь так, как мы не смогли, не понеся жертв, не борясь за свою жизнь. Мы, как трусы, сбежали отсюда, отказавшись защищать собственный дом. Но вернулись… Зачем? Наверное, станция Ева тоже хотела домой, какое постыдное возвращение!.. Они явно не ожидали, что здесь есть ещё люди. Может, поэтому они позорно бросили нас, как сделали это тогда. А мы столько лет ждали их… Так и эти люди, быть может, рассчитывали на чью-то помощь, но пришлось рассчитывать только на себя». Уну переполняло презрение к тем, кто оставил их на этой земле, но отчасти была благодарна. Пусть и не сразу, она сделала первый шаг в новый мир, и осознание этого согревало её в ту ночь, когда она осталась наедине с собой. Уна твёрдо решила сделать свой вклад в их общество и теперь точно знала, как. Несколько дней Уна усердно перебирала экспонаты. Каждую находку она записывала в древнем бумажном блокноте, который ей предоставила Нар-Га. Взамен Уна пообещала сделать таблички для каждого особого предмета. — А вот это ручки! Аку, ты знаешь, для чего ими пользовались? — Не думаю, что мне интересно. — Ими писали! Также, как я сейчас этим карандашом. Ты не представляешь, сколько им лет! Жаль, чернила давно высохли. Продолжая рыться в артефактах, Уна находила то древние средства связи, по типу рации: — Это смарт-фон! По ним общались на расстоянии, а вот на этом экране можно было видеть собеседника! Вот бы его зарядить, он бы включился?.. У нас на станции были похожие. …то большущий экран: — А это те-ле-ви-зор! В них смотрели фильмы, это, ну, как будто Сай-Ха показывала бы картинки по тому, что знает Нар-Га. А ещё из них наблюдали за другими людьми, которые знали, что за ними наблюдают. …то книгу: — Ого!.. Да это же… Это чужие мысли, написанные на бумаге! А ты умеешь писать на своём языке? Интересно, а на каком языке эта книга? Хм… Кажется, русский. Вот бы узнать, о чём она. Я понимаю некоторые слова, но языка толком не знаю. Как жаль. Затем из горы вещей Уна достала странный предмет, отдалённо напоминающий часть какого-то механизма. — А это… Хм-м… Что это такое? — Перестань меня обо всём спрашивать. Я не знаю! — Ох, да что ты вообще знаешь? Тебя когда-нибудь хоть что-то вообще интересовало? Почему же ты такой… Такой скучный?! Аку хотел было нахамить, но сдержался, что стоило ему больших усилий. — Тебе стоит быть поаккуратнее с тем, что ты говоришь. — Я итак очень аккуратна, если ты не заметил! Я уже несколько недель пытаюсь с тобой подружиться, а ты продолжаешь меня игнорировать! «Подружиться?» — прозвенело в его голове, — «Она это серьёзно? Зачем?» Он помнил уроки Нар-Га о том, что нельзя доверять инородцам, ведь они только и ждут, чтобы обвести тебя вокруг пальца и забрать твою жизнь. Но эта девушка не казалась Аку опасной. Скорее, его раздражали её непонятные мотивы. — Я не собираюсь обижать тебя, или что ты там думаешь, — объясняла Уна, — С самого момента нашей встречи я просто хотела… —…ты хотела подружиться, я понял. Разве тебе не говорили, что нельзя никому доверять? — Нет. В колонии все друг друга знали и хорошо относились. — Ну и почему тогда ты не знала о нас? Может, именно потому, что тебе не доверяли это знать? Последняя фраза породила в Уне волну жара. Она понимала, что так и есть, но признаться в этом себе была пока не готова. — И всё же, что это за предмет? В руках девушка держала с виду увесистый, но на деле лёгкий обломок чего-то круглого. Он состоял из внутреннего круга, на, котором держались две крупных детали с отверстиями снаружи, и ещё одна, тонкая, из закруглённого металлического прута между ними. Вторую часть Уна так и не смогла отыскать среди всего этого склада. — Могу я взять его с собой? Попытаюсь понять, что это такое. Или, чем было. Я не видела ничего подобного в уроках видеотеки об устройствах из прошлого. — Да что это за видеотека, о которой ты всё время болтаешь? — Ага! Наконец, тебя что-то заинтересовало! Давай расскажу… Следом за видеотекой Аку стал расспрашивать о других вещах из колонии, о том, чем они питаются и как жилось на станции. Он не очень понимал, что такое космос и вакуум, поэтому Уне пришлось вытянуть из смоляной кружки воздух и заставить парня сделать то же самое. — Космос — это пустота, там нет звука, и ты умрёшь, если выйдешь туда без скафандра. Ещё там нет воздуха и воды, и очень холодно. Но очень красиво, когда смотришь в иллюминатор… Э-э, окно. Хм, ну, это как просветы в пещере, только большие и со стеклом. Это защитный слой, как твои очки. Здесь почти не видно звёзд, всегда только тучи. А там, там всё небо, сверху и снизу, полностью вокруг чёрное небо, а в нём много-много звёзд. Как здесь, только больше, ты никогда их не сосчитаешь. Теперь и для Аку, хотел он того или нет, распахнулся чужой новый мир. Однако теперь он был готов слушать.