Глаз бога

Уна шла по знакомой тропинке к родной колонии. Настолько родной, что это радовало и пугало её одновременно. «Что, если я вернусь, и никогда больше не смогу оттуда уйти? Нет, как только уладим этот договор…» Прохладный ветер раздувал её волнистые волосы. Уна совсем забыла перевязать их, правда, сейчас её это ничуть не волновало. Она думала, как сообщить родным об угрозе, как убедить совет колонии принять этот договор. Уна соскучилась по родной колонии, но принятый ею вызов не позволял ей радоваться возвращению. Ещё много дел впереди и было не время давать волю чувствам и расслабляться. Девушка и не догадывалась, как за неё переживали там, в металло-пластиковых жилищах, как ходили на поиски чуть ли не каждый день. Совет догадывался о возможности похищения, но будь это радианты, то они непременно бы заявили свои требования. Тишина располагала к разного рода гипотезам, и те, кто знал о существовании фантазмов ещё раздумывали, стоит ли с ними связываться. Родители Уны настаивали на этом, но совет колебался — договор десятилетней давности предписывал обращение друг к другу за помощью лишь в исключительных случаях. Мейсон и Сандра согласились на месяц ожидания, после чего они собирались лично связаться с фантазмами. До истечения этого срока оставались считанные дни, но родители Уны давно были готовы идти к горе. Столь же готовы, как узнать худшее, или хотя бы найти тело любимой дочери. За километр её заметили с вышки, которую установили после пропажи Уны, и вся колония пришла в движение. Никто не знал, что это она, потому девушку встретили с оружием наперевес, провожая удивленными взглядами. Но никто не решился заговорить с ней прежде осунувшихся родителей. Сандра и Мейсон едва не рыдали, теребя её волосы и рассматривая, будучи не в силах поверить, что их дочь вернулась в целости. В глубине души Уна понимала, что они пережили страшное испытание, но ей казалось, что миссия, которую она выбрала, сейчас была гораздо важнее родительских слёз. — Я вернулась с важной вестью, — отрезала Уна, высвобождаясь из их объятий. И тут же поймала их непонимающий взгляд. — Что может быть важнее того, что ты жива и невредима? — вопросила мать, приходя в себя. — Есть вещи важнее, мама. И мы все в опасности, пока не примем важное решение. — Почему мы в опасности, дочка? — лицо Мейсона обрело серьёзность. Шёпотом, Уна сообщила родителям, где пропадала всё это время и теперь обязана держать речь перед советом. — Но Уна, как ты там оказалась?! — Тише, Сандра. Если дочь говорит такие вещи, то иначе, как при участии совета мы не имеем права даже думать о том, что будет дальше. Колонисты удивлённо шептались им вслед, и Уна знала, что сделает, если совет не одобрит договор с фантазмами. — Ты нарушила все писаные и неписаные правила, уходя за границы колонии никого не предупредив! — серчал Вацлав, — А за связь с чужаками я бы вообще… — Это мы чужаки, а они — местные! — возмущалась Уна в ответ на нападки членов совета. — Не дерзи, дочка, это не хорошо. — Я понимаю вашу радость, Мейсон, но я полагал, воспитание вашей дочери обязано было предвидеть подобные выходки! — Она говорила что-то такое, — извинялась Сандра, — Но мы и не предполагали, куда её заведут поиски чёртовой правды!.. Если б мы знали, если б мы… Уне совсем не нравилось, что родители вынуждены унижаться перед советом. Чуть больше ей, разве что, досаждали неуместные попытки перевести фокус с важной проблемы на её поведение. — Господа! Я прошу вашего внимания, нравится вам это или нет! Всё куда серьёзнее, чем мои прогулки по кайграду и месяц жизни у народа фантазмов! Такое заявление едва не породило новую волну споров, но Уна решила не давать им времени на лишние распри. — Признаю, я ходила куда не следует и делала то, что не следовало. Но! Что сделано, то сделано. Я знаю, что у вас был договор о ненападении и невмешательстве с народами фантазмов и радиантов. Если первый ещё есть шанс спасти, то второй уже явно нарушен и вскоре радианты об этом догадаются. Ведь они, как и фантазмы, видели ваши группы в кайграде не в своё время. Это чрезвычайно опасно, вам известно не меньше меня, на что способны радианты и чего они жаждут, так? В ответ на молчание, Уна продолжила: — Народ фантазмов — чудесные, волшебные люди, и они знают об апокалипсисе побольше нашего. Как вам культурный обмен? Новые знания? Новая жизнь в нашем общем мире, где нас бросила горячо любимая станция «Ева»? Совет ошарашено уставился на девушку. — Да, я знаю об этом. Было не трудно свести дважды два. Это Земля, это наш общий дом, а фантазмы те же люди, что и мы, как и радианты. Их предки здесь выжили, хотите знать, как? А времени нет, и не будет, если вы не согласитесь на договор. Иначе наша жизнь превратится в настоящее выживание. Угадайте, кто победит? Кто заберёт наши технологии? Что будете делать? Это единственный шанс. Ко-опе-ра-ци-я! Ключ ко всему. И у вас два дня чтобы принять решение в нашу общую пользу. Если на третий я не вернусь к фантазмам — то нам всем дартам, понимаете? На выходе из зала совета Уна обернулась: — Дар-там! — повторила она, уверенно долбанув кулаком по стене, для большей убедительности. Уна догадывалась, что оставила неизгладимое впечатление своей эмоциональной речью и оттого была чрезвычайно горда собой. «Всё должно получиться, теперь-то они задумаются. Иначе здесь никогда ничего не изменится. Разве что, в худшую сторону». Однако, девушка зря надеялась на понимание совета. — Ей самой следовало задуматься прежде, чем вытворять подобное! — председатель совета Вацлав пошёл в наступление, — Да она на корню зарубила это перемирие, каковы шансы, что на нас не нападут сегодня ночью? Завтра? И какой ещё, к чёрту, дартам?! — Это на языке металюдей значит… — Кришна собиралась было поправить его. — Да какая разница, что это значит?! Мейсон, очнись! Твоя дочь наворотила бед на десятилетие вперёд, кому теперь разбираться?! Мейсон почти не слушал Вацлава, погружённый в собственные думы. Да, дочка сделала то, чего они всей душой боялись с момента знакомства с местными. Если бы они с Сандрой знали, к чему приведёт их замалчивание, если бы находили время узнать дочь получше, то, может, предотвратили бы её страсть к тайнам и путешествиям. Ведь она говорила, так много говорила, как только появлялась свободная минута, что им проще было её не слышать, чем хоть раз вслушаться. — Вацлав, что ты к нему прицепился? — одёрнула его Кришна, — Может, стоит поговорить с девочкой? Она сказала не всё, зато самое главное. Давно у нас не было столь серьёзных задач, вы не устали иметь то, что мы имеем? Почему нельзя хотеть большего? Да, это опасно, да, непредсказуемо, но будем мы развиваться или замкнёмся здесь? Разве десяти лет было недостаточно, чтобы освоиться и понять, где мы и кто мы такие? С остальных спросу нет, спрос есть с нас, мы же за всё в ответе? — Вот именно, Кришна! Мы в ответе за то, чтобы сохранять жизни и мир любой ценой, а не рушить необдуманными поступками. — Согласна, то, что сделала Уна, было неразумно и опрометчиво. Но что дальше? По её словам, у нас сейчас нет времени на распри и придётся пойти на контакт с металюдьми. И, на мой взгляд, давно было пора. Вацлав скрестил руки, качая головой: — Мы знаем твою точку зрения, Кришна, а ты знаешь, почему мы с ней не согласны. Обсуждения в зале совета не смолкали до вечера. Немного постояв за дверью, послушав их разногласия, Уна решила не терять времени и отправилась наружу. За пределами корпуса жизнь текла как прежде размеренно. Лишь небольшая группа собралась за кубическими столами. — Добрый всем день! Прошу прощения, что врываюсь в беседу. — Уна! — обрадовался Сергей, — Ты ли это? Где же тебя носило, мы ночами не спали!.. — Если вам интересно… — помедлила девушка, — То я могу рассказать, но это должны услышать все. — Погоди, ты же не хочешь… А как же твои родители? — Совет занят, — холодно ответила Уна, — А я хочу, чтобы все знали, что они скрывали от вас столько времени. Сквозь группу пробилась Кармен: — Девочка моя! Ну, ты учудила! Кто что скрывает, я прослушала?.. Уна сделала глубокий вдох, набравшись храбрости, и залезла на стол. — Друзья! Я очень хочу, чтобы вы все подошли! Пока совет на пути к решению важной проблемы, которое навсегда изменит нашу жизнь, я хочу рассказать вам из первых рук, что происходит в мире, где мы живём, и почему мы так мало о нём знаем. Сергей попытался остановить Уну, ибо у него закрались подозрения. Что может наговорить обществу девочка, побывавшая за границей их обыденности, и не повредит ли это их обществу?.. — Уна, стоит ли сейчас говорить? Может, дождёшься решения совета? Но Уна была настолько взволнована тем, что вокруг неё собиралось всё больше людей, что предпочла не слышать Сергея. — Я была за нашей границей! И обнаружила там удивительный мир, который скрывали от нас всё это время. Там живут люди! Такие же, как мы, земляне. По толпе прошёл удивлённый гул. — А знаете, почему они здесь? Потерянный остров цивилизации? Да! У себя дома! Они у себя дома, как и мы! Тут даже Сергей изменился в лице. О чужаках-то ему было известно, но он и не рассматривал этот кусок камня как свою родину. — Нас вернули на настоящую Землю, с которой наша станция когда-то ушла в космос. Но почему нас здесь бросили? Я думаю, это известно совету, просто они молчат. Уна слушала, как в толпе начались обсуждения. Некоторые и до этого подозревали совет в сокрытии информации. — Но это ещё не всё, что я хотела сказать. Вы обязаны знать, что нам угрожает опасность из-за границы, она была там всё это время. Теперь мы должны её осознать и приготовиться к ней. Только не думайте, что нам по силам справиться в одиночку, придётся объединиться с местными. На этой ноте люди замолкли: что эта девчонка имеет в виду? Тем, кому показалось, что это чистейший бред для необитаемой планеты, Уна не скупилась на подробности из своего приключения в мире фантазмов. А люди были настолько поражены новостями, что завалили её вопросами. Те же, кто участвовал в экспедициях, отправились в зал совета за разъяснениями. — Прости, Мейсон, я назову это тупостью и отвагой, — высказался Сергей при виде удручённого мужчины, — Я искренне люблю Уну, но вам не стоило оставлять её за дверями. На немой вопрос Вацлава Сергей кивнул в сторону окна. — Пока точите лясы на междусобойчике, девочка радостно сеет хаос, который скоро явится по ваши души. Половина совета вскочила на ноги и собрались было вытащить несносную девчонку из толпы. — Да поздно уже, товарищи. Новая реальность пришла, откуда не ждали, да? — иронично заметил он, — Хочется верить, что у вас были причины не сообщать о местных даже нам. Пусть так. Дальше-то что? Мнения разделились, а Уна успела покинуть очаг разгоравшихся недовольств, пока её не поймали с поличным — ведь у неё ещё были дела. Так, она отправилась к Чжену Лин, который заведовал собственной химической лабораторией в колонии. Уна не видела его снаружи, значит, он сохранил прежний образ жизни, практически не выходя из научного блока. Девушка знала, что он вряд ли ответит на стук, поэтому вошла без предупреждения, застав Чжена сгорбившись над микроскопом. — Уна? — он оторвался от занятия, потирая глаза, — Ты что тут делаешь? Родителям что-то нужно? В этот момент до неё дошло, что Чжен даже не был в курсе, что она пропала. «Тогда у меня есть шанс сделать это быстрее». Уна вытащила из сумки кусок застывшей крови земли и протянула профессору. — Да, маме нужно, чтобы вы проверили состав, — соврала она, — Нашли… Под землёй, в экспедиции. — Так-так, нечто новенькое! — обрадовался доктор Лин, рассматривая смолу со всех сторон, — Зелёная, светится! Фосфор… Возможно фосфорные водоросли. Окаменелые глубинные водоросли! С ошмётками?! Доктор невероятно оживился и пообещал дать отчёт к утру, но настоятельно попросил не стоять над душой, поэтому Уна послушно отправилась восвояси. «Главное, чтобы он лично не пришёл к матери, иначе придётся ещё что-то объяснять…» К ночи девушка порядком устала и вернулась в родную комнату. Здесь было в разы уютнее, чем в пещере фантазмов, но она так привыкла к гулявшему по подземным коридорам ветру, что тишина и комфорт колонии теперь казались чуждыми. Уна приоткрыла окно и улеглась на пол, засыпая на фоне не стихавших общественных дебатов. Наутро девушка поспешила к доктору Лин, пока обсуждения не вспыхнули с новой силой. Она прокралась к блоку лаборатории по стекам других корпусов, дабы её не заметили — Уне хотелось первой узнать тайны крови земли, и уж потом самой решать, стоит ли их обнародовать. Оказавшись во владениях Чжена Лин, девушка была неприятно удивлена присутствием собственных родителей. Доктор с упоением рассказывал невыспавшимся Сандре и Мейсону о свойствах невероятного элемента. — Вещество поразительное!.. — вещал химик, — Оно как будто живое и одновременно мёртвое! — Где ты нашла это, Уна? — строго спросила мать. — Ох… — девушке сложно было скрыть разочарование, — Это из пещеры фантазмов. Оно везде по стенам течёт. Забыла сказать, что вещество для нас очень токсичное. Долгий контакт с ним ведёт к помутнению рассудка: панические атаки, мнительность, фобии. Так что советую брать в перчатках и держаться подальше. Чжен издал странный вопль: — Так вот почему мне сегодня пришлось выйти на улицу! Всю жизнь в помещении — а тут вдруг стены сжимались, становилось душно и…тревожно. Мне!.. Представляете? Кстати, колония сильно изменилась с тех пор…не помню, с которых. И небо стало светлее, вы не обращали внимания, Сандра? Вдруг, у нас ещё есть шанс увидеть солнце на этой планете. — А вы знали, Чжен, — начала Уна, назло родителям, — Что мы находимся на родной Земле, а не на Терре-3? — Уна! — шикнула мать, — Нам надо серьёзно поговорить с тобой, быстро иди за нами. — Знал ли я?.. — задумался доктор, — Не думаю. Но гипотеза интересная. Надо бы…надо бы сделать сравнительный анализ! Сандра за руку вывела Уну из лаборатории. Мейсон смотрел на то без эмоций, пытаясь решить какую-то внутреннюю дилемму. — Ты что себе позволяешь, Уна? Мы оставили тебя без присмотра, пытаясь разобраться с тем, что ты учудила, и ты продолжаешь делать, что вздумается? Я считала, ты взрослая и понимаешь, когда надо остановиться, но нет!.. Чего ты хочешь добиться, треплясь направо и налево о том, что вообще никто знать не должен, кроме совета!.. — Дочка, мы рады, что ты вернулась, — Мейсон перебил Сандру, — Но то, что ты делаешь… Ради чего? Секунд с десять Уна таращилась на родителей, как на невменяемых. Как будто, они на самом деле ничего не понимают. Ведь для девушки всё было очевидно. — Вы… Вы серьёзно? — вырвалось у неё, — Вы же всё знаете! Где мы и что вокруг нас. За нами никто не вернётся, поэтому надо жить, приспосабливаться. Мы не можем остаться той же колонией, какой сюда прибыли! Рано или поздно мы должны вырасти из этих блоков, так почему не сейчас, пап?! Теперь родители поймали тот же взгляд непонимания от своей дочери. Они поняли, что бороться с её упёртостью бесполезно. Мейсон присел на колено. — Терра-3 это действительно Земля, Уна. Хоть и выглядит совсем не так, как в древних видео. Из космоса этот шар похож на око слепца: по какой-то причине планета замерла в одном положении, здесь больше нет смены времён года и одно полушарие всегда повёрнуто к солнцу, выжжено им, а другое покрыто ледяной коркой. Уна задумалась, вспомнив о спутнике Земли — Луна тоже никогда не вращалась, так казалось, если смотреть на неё с планеты. Как жаль, что за толщей облаков невозможно было увидеть пояс астероидов, что от неё остался. — Это зовётся приливной блокировкой и мы не знаем, что здесь произошло три столетия назад. Для этого нас и отправили, проведать дом, узнать, сохранилась ли жизнь и, может, выяснить, почему нам пришлось покинуть его. — Для этого есть искусственный интеллект! — возразила Уна, — Можно было проверить подходящие условия и без нас! Мы могли сгореть в атмосфере, отравиться воздухом и водой, быть съеденными какими-нибудь существами!.. — Могли. Но всё это время мы жили безопасно, пока… — Пока я не разрушила эту идиллию? Да мы никогда не были в безопасности, учитывая то, что станция оставила всех умирать здесь!.. Или вы знаете, почему они это сделали? — Уна прищурилась, вдруг, родители не всё рассказали. — Люди на станции хотели вернуться домой. Возможно, не все. Жаль, никто так и не вышел на связь… — Вот именно! Поэтому мы обязаны начать жить дальше! Вокруг нас столько людей, а мы боимся шага ступить, как будто за границей открытый космос без воздуха. К тому же, им совершенно точно известно, что произошло на Земле триста лет назад! Правда, это очень странно звучит… Последний аргумент Уны подкупил Сандру и Мейсона. Действительно, их дочь умела убеждать, поэтому, посовещавшись, они решили использовать её слова в обсуждениях совета. К месту пришёлся и новый ресурс, объявленный Чженом Лин едва ли не открытием века, что сулило немыслимые перспективы его использования. А что, если союз возможен? Тогда они смогут получить и ответы и ресурсы, только, в обмен на что?.. Чем готова делиться сама колония и что взбредёт в голову этим фантазмам? — По словам вашей же дочери, их интересует военный союз, а не обмен камушками! — кипел Вацлав в стенах зала совета, — И у нас есть оружие, думаете, колония спустилась сюда с голыми руками? А покажите мне того, кто умеет им пользоваться, чёрт подери?! — У нас будет время всех обучить, сделай глубокий вдох, — ответила Кришна, — Лучше поздно, чем никогда. Я давно говорила, что нужно идти в мир, иначе превратимся в тупиковую ветвь эволюции. Споры в совете длились вплоть до вечера, и уже на следующий день Уна была обязана вернуться в пещеры. «Даже если они откажутся, я всё равно уйду. Какой смысл здесь оставаться, если они не поймут меня?» — размышляла Уна, сидя на большом камне недалеко от видимой границы. — Не думаете ли вы сбежать, юная леди? — подошёл Феликс, — Наделала столько шуму, я впервые вижу колонию такой оживлённой. Мужчина в залатанной кепке подсел к Уне. — Не вижу смысла оставаться, если они не согласятся. — Когда же ты стала зачинщиком военных альянсов? — Феликс усмехнулся, — Подумать только. А мне тогда и в голову не пришло, что ты отправилась к границам, как же было опасно. И страшно, наверное? Только сейчас Уна вдруг задумалась: что значит — страшно? Она не боялась покидать дом, она не боялась незнакомца, ей не было страшно, когда она проснулась в темнице и когда совет фантазмов решал её судьбу. А когда Джа-На запустила в неё огнём, она даже испугаться не успела. — Как думаете, я больная или глупая? — спросила Уна, и Феликс не знал, что ответить. — А вдруг, есть вещи, которые сильнее твоего страха? — предположил он, — Настолько сильнее, что ты забываешь, как бояться. Помнишь, ты говорила мне про любопытство? Уна лукаво посмотрела на профессора ботаники, едва сдерживая поток впечатлений, которым она обязана была поделиться. — Знаете, у фантазмов есть рыба, живая. И они её едят: жарят прямо на открытом огне и едят, представляете? На рассвете совет вызвал Уну в зал совещаний. Восемь человек молча приветствовали девушку и некоторые были откровенно недовольны всей этой ситуацией. Сандра и Мейсон сидели понурые — они уже знали вердикт и готовились ещё раз испытать боль. — Дорогая Уна. Мы знаем, чего ты хочешь и нам известно, чего требует ситуация. Исходя из всех наших знаний об этом мире и его опасностях, мы не хотели принимать такое решение. Тем не менее, ситуация не оставляет иного манёвра, кроме как согласиться на договор. Мы проанализировали всё, тобой сказанное, помимо имеющихся у нас данных. К счастью девушки, она прекрасно понимала, о каких данных шла речь. Прошлой ночью Уна тихо собирала вещи, готовясь к отрицательному решению совета. Она не понимала, чего так боялись взрослые, и была готова принять решение вместо них. Стоило выспаться перед ответственным днём, но сон почему-то не шёл. Девушка решила побродить по родным коридорам — казалось, она соскучилась, но старалась гнать ностальгию прочь. Ноги привели Уну к дверям совета, где она застала спящего дежурного, так, что едва успела отскочить за угол. Однако, в зал совета был ещё один путь через видеотеку, главное не сильно шуметь. Единственным, что заставило Уну лезть через два потолочных люка, стала навязчивая мысль просмотреть другие блоки памяти из тех, что она так и не положила на место. Но её внимание привлекла стопка новых блоков, которых она прежде не видела — жёлтого цвета с печатями «Кришна С.Т.» и ещё пары неизвестных ей имён. *** Перекинув сумку через плечо, Уна попрощалась с родителями и всеми знакомыми. Люди были обеспокоены отбытием девушки и тем, что их ждёт впереди, если дикари готовят нападение. Родители неохотно отпускали дочь, но девушка заверила их, что они с фантазмами очень сдружились, хоть на деле это было совсем не так. Уна считала своим долгом спасти ситуацию невзирая на опасность, пока не стало поздно. Совет порывался отправить с ней несколько человек, но Уна категорически отказалась, правда, позволила Сергею проводить её до места встречи. Вдвоём они прошли несколько миль, пока не подошли к лестнице в кайград. — Уна, — обратился Сергей напоследок, — Ты только новых делов не наделай, а то заставила же понервничать, — усмехнулся он. — Я всё улажу, обещаю! — Уна махнула рукой и спустилась вниз. Сергей проводил её взглядом к парню в чёрных одеждах, пока она не поднялась на странную доску, что умчала обоих прочь. Доска напомнила ему ковёр-самолёт из древних сказок: «Интересно, на какой силе они летают, если у этих людей нет никаких технологий?» — подумал он. Первым делом Аку пристально разглядывал Уну, будто колония могла подослать кого-то иного. Как только Уна начала радостно болтать об успехе, его сомнения тут же отпали. Аку завёл грави и они отправились в горы по короткому пути через центр кайграда. Парень спешил успокоить Джа-На, пока сестра не застращала народ, готовя людей к худшему. На последнем квартале из кайграда грави резко подскочил в воздух, так, что ребят подбросило вверх. Доска потеряла управление и врезалась в руины ближайшего здания. Аку-На успел выдернуть Уну с грави и они жёстко приземлились на разбитый асфальт. Уна очнулась в кромешной тьме и первым делом решила, что потеряла зрение. Затем включились ощущения и она попыталась стянуть с головы кусок неприятной на ощупь ткани. Перед самым её лицом сидел связанный Аку с каким-то мешком на голове. Под ними что-то брякало и тряслось, это было похоже на бесконечный спуск в шаттле через плотную атмосферу Земли. Уна до конца не понимала, что происходит, поэтому за вопросами обратилась к Аку, с которого небрежно стащила серый мешок. — Что происходит? Где мы? — шёпотом спросила она у едва пришедшего в себя парня. Аку тут же поправил очки и уставился сначала на Уну, которая, вроде, должна знать больше него, затем огляделся. Ржавые стены металлической кабины с единственной решёткой изредка лязгали друг об друга, а снизу неприятно отдавались удары. — Мы…в темнице, — изрёк Аку, — Которая движется. — Это я уже поняла. А как мы попали в темницу, если мы ехали в горы?! Парень тут же вспомнил, как падал на землю, а его грави взорвался неподалёку. Казалось, Аку застыл в ужасе. — Нас выловили радианты. Это конец.