Всегда? Да никогда!

Меня бесконечно поражала способность Гарри улыбаться по утрам. Пока я пил кофе и испытывал непреодолимое желание вернуться в кровать, он успевал позавтракать, поболтать о планах на день, рассказать какой-нибудь сон и посмеяться над ним, написать очередное письмо Драко… И весь этот миллион интересных и не очень утренних дел он проделывал с такой радостной улыбкой, словно это были лучшие моменты дня. Но сегодня счастье, излучаемое Поттером, можно было практически пощупать. Он явно проснулся намного раньше меня, но все равно ждал меня в малой столовой для совместного завтрака. И как ему это удается? Если я не выпью кофе, то усну прямо за столом. — Доброе утро! — в висках закололо: какой же у него громкий с утра голос, — Сев, представляешь, Драко наконец ответил! — И что он от нас утром хочет? — мое ворчание, конечно, напрасно. Драко не разговаривал с Гарри с момента его переезда сюда. Поттер переживал и каждое утро писал ему письма — еще ни разу они не расставались дольше, чем на пару дней. А в ответ была тишина. И вот, спустя почти три недели, Драко наконец-то ответил. — Хочет, чтобы я ему больше не писал… — счастье, излучаемое Гарри, слегка померкло, — Но это же хороший знак, что он ответил. Да ведь, Сев? — Но ты же все равно будешь писать? — количество кофеина в моем организме приближалось к значению ´мир не так уж и раздражает´ и ворчать, тем более на Гарри, уже не хотелось. — Обязательно буду! В этот момент сработало оповещение о гостях в камине гостиной. Значит, опять пришли Люциус и Марволо — день сурка какой-то! С тех пор, как Поттер запросил убежища в моем доме, к нам постоянно стали приходить гости. После завтрака появлялся Люц, иногда в компании бывшего Лорда, и пытался выполнить родительский долг, то есть банально повоспитывать сына. Марволо же делился снизошедшей на него политической мудростью, хотя как по мне, просто хвастался своими успехами в построении карьеры в Министерстве. У этих визитов был один несомненный плюс, я мог оставить их с Гарри и посвятить это время делам Рода, учебным планам и научным статьям. Послеобеденные визиты были куда напряженнее. Около двух часов пополудни под очередным надуманным предлогом нас обязательно навещала Нарцисса. Обжегшись об яростную обиду и непонимание старшего сына, она страшно боялась испортить отношения и с младшим. Поэтому каждый свой визит начинала с аккуратного выяснения, что думал Гарри на тему их с Люциусом отношений за прошедшие сутки. И если первые пару раз подобные ´разговоры по душам´ Гарри поддерживал, то теперь с каждым разом раздражался все больше. Поэтому я не рисковал оставлять их наедине и по-всякому пытался переключить разговор на что-то другое. К счастью, Цисси это хорошо понимала, и беседы принимали светский характер. И все же ее беспокойство иногда прорывалось. В такие моменты Гарри придумывал очередное ´срочно-важное дело´ и быстренько нас покидал. Мне же доставалось удовольствие отпаивать Цисси чаем с успокоительным зельем и убеждать, что постепенно все наладится. После такого дня к ужину Гарри становился грустным и вялым. Нет, и в этой жизни он был не склонен жаловаться. Просто складывалось ощущение, что в нем выключалось то внутренне солнышко, что светило утром. И только приглашение помочь в лаборатории хоть как-то разгоняло его хандру. Но сегодня день сурка внезапно поменял сценарий. Стоило мне уйти поработать в кабинет, как ко мне постучался Марволо. — Северус, уделите мне немного времени? Интересно, с чего он вдруг решил пообщаться? Последние годы мы отлично делали вид, что едва знакомы, и я надеялся сохранить такое общение. Конечно, я помнил послание Смерти, но надеялся, что для предотвращения войны хватит и наших несовместных усилий. — Конечно, Марволо, — кивнув ему на гостевое кресло, я занял соседнее, — Что-то случилось? — Помните ли вы, Северус, что случилось во время Турнира в нашем с вами прошлом? — я настороженно кивнул: забудешь такое, как же! — А вы заметили, что Дамблдор в последнее время стал слишком часто публично говорить о моем возможном возрождении? — Не чаще, чем раньше. Он, знаете ли, говорил об этом еще с момента вашего ммм… развоплощения. — И все же, нет ли у вас ощущения, что он словно ждет его? — Хм, возможно вы и правы. В конце концов, ´победитель очередного Темного лорда´ — это хороший плюс к репутации и карьере. Но к чему вы клоните? — Вы же помните, отчего он умер в прошлый раз? — усмешка в голосе Реддла откровенно раздражала. — Банальная Авада. Однако в этот раз она не сработает, тогда его вынудили обстоятельства. Чем умирать долго и мучительно, он предпочел смерть безболезненную и красивую, — я внутренне содрогнулся, меня до сих пор мучал вопрос: как тело могло остаться целым после падения с башни? — А что, если повторить ту историю? Северус, вам не кажется преимуществом то, что мы точно знаем его реакции? Наш разговор напоминал кружение двух хищников. Аккуратные слова, ненавязчивое прощупывание почвы — мы словно боялись высказываться напрямую. И мне это откровенно надоело. — Может хватит?! ´Северус´, ´вы´… Ты словно на светском приеме! Хочешь что-то предложить? Да так и скажи! — Хорошо, давай без лишних церемоний. Старик хочет Лорда. И я предлагаю ему этого Лорда дать. Турнир, кубок, труп мальчишки, кровь врага — полный антураж. Пусть забегает. Газеты опять угробят его репутацию. Но в этот раз никакой Лорд в министерство не придет. А вот проклятое колечко будет ждать его на старом месте. Только теперь личный зельевар останется перед проклятием бессилен. И все. Прощай Светлый и уже не такой Великий. — Стоп-стоп-стоп. Получается, все это затрагивает Гарри! Нет. Сразу нет. Я не дам снова втягивать его в это! — Да, примерно этого я и ожидал… Жизни идут, а ты не меняешься, Снейп. Один раз таким образом ты уже проиграл. Марволо встал с кресла, чопорно кивнул мне и ушел из кабинета. А я почувствовал, как меня затягивает в омут воспоминаний: драконы, труп Диггори, окровавленный Гарри, алые глаза… Нет-нет-нет! Надо срочно попытаться выяснить, что планирует ни разу не бывший Лорд.

***

Спустя пару недель за завтраком Гарри отвлекся от очередного письма Драко, с которым они продолжали переругиваться письменно, мучая бедную сову. — Сев, ты хорошо себя чувствуешь? Ты как-то плохо выглядишь? Отговорившись головной болью, я впервые ушел, не дожидаясь Люциуса. Из зеркала в ванной на меня смотрел какой-то неприятно знакомый я: зеленоватая кожа, круги под глазами, спутавшиеся волосы. Каждый раз, когда в моей жизни появляется Реддл, я становлюсь похож на смертельно больного! Самым неприятным было то, что несмотря на все мои старания, я не выяснил ровным счетом ничего. Марволо снова вернулся к светскому общению, Люциус даже не думал о Дамблдоре, Нарцисса разрывалась между сыновьями и своей личной жизнью. Про Турнир никто и не вспоминал.