Ошибка Аналитика или Бедный, бедный Горький

*** А что, если… Телефонная трель выведет из привычного равновесия кого-то поглощённого тяготами переезда. Зеркало – хрупкий предмет, как уж тут его в руках удержишь? Смотреть будто со стороны, как рассыпается на осколки правильная, незыблемая реальность. Дурная примета? Но родной и близкий голос по ту сторону разговора… Улица безлюдная, спальная – слава богу, никто не глазеет на вставшего сегодня с левой ноги недотёпу. Жалко мастера, сотворившего ещё в прошлом веке это эфемерное чудо – так бездарно загубить его гениальные труды постараться надо. Но, наверное, делать здесь больше нечего, а новый адрес ждать не будет – пора и честь знать да не вредить больше никому даже случайно. *** Максим Горький, закончив работу, методично собирает бумаги со стола в своём почти уже бывшем кабинете, напоминающем сейчас склад магазина перед закрытием – на эту мысль наводит обилие разбросанных где придётся папок, пакетов, коробок и прочих вещей. Обведя печальным взглядом сие великолепие, Инспектор печально вздыхает – вот и всё. Да, к некоторым переменам привыкать непросто. А случилось так, что НИИ прикладной экологии, который более чем почтенного возраста профессор возглавлял не год, не два и даже не двадцать, приказом ректора было велено перевести в другое здание. Естественно, Горького такой расклад не устроил категорически – но решения сверху, как известно, обсуждению не подлежат. Именно поэтому сейчас уже порядком уставший академик методично раскладывает по папкам накопившиеся за годы работы бумаги и горестно качает головой. От этого неприятного занятия его отвлекает осторожный стук в дверь. Инспектор даже головы не поворачивает, бросив равнодушное «войдите» - сейчас он ждёт только одного посетителя. И его ожидания оправдываются – порог профессорского кабинета переступает среднего роста русоволосый голубоглазый молодой человек в белом халате поверх тёмной одежды и с блокнотом в руках. -Ты как всегда вовремя, Робеспьер, - дребезжащим от возраста голосом приветствует вошедшего Горький, - Гидрологическую лабораторию освободил уже? -Да, профессор, - привычно рапортует Аналитик, - Отчётность сдал, препараты упаковал, журнал по последней экспедиции передал доценту Штирлицу, как вы просили. -Очень хорошо, - пожилой учёный одобрительно кивает: всё-таки на этого юношу можно положиться, из него явно выйдет толк, а может, и смена ему самому в своё время, - Кстати, о Штирлице. На новом месте у тебя будет новый напарник, вернее, напарница. Донна Ламанчская, как раз аспирантка Администратора. Да ты её знаешь, она с твоего курса должна быть. -Ламанчская? – Робеспьер сосредоточенно морщит лоб, пытаясь вспомнить что-то смутно знакомое, и тут перед его глазами действительно возникает примелькавшийся образ небольшого роста девчонки в огромных очках, имеющей хроническую привычку спорить с преподавателями и сбегать с последних пар на лекции к аспирантам-выпускникам – знакомый у неё там какой-то, то ли Достоевский, то ли Драйзер, один чёрт её разберёт… И это вот чудо в перьях будет его коллегой? Впрочем, может, у них и получится сработаться – если отвлечься от трудного характера, с мозгами у этой Донны вроде порядок. -Она неплохой специалист в прикладном картографировании, но фундаментальных знаний ей несколько не хватает, - продолжает Инспектор, - Что и неудивительно, она в прошлом была химиком, причём не сильно успешным, зато у нас прижилась. Она может нам помочь, ну а мы дадим ей базу для научной работы. -Хорошо, - такая характеристика будущей напарницы по крайней мере не пугает Аналитика, - Как только она устроится в нашу лабораторию, я сразу введу её в курс дела. -Вот и славно. Тогда у меня есть для тебя ещё одно задание, - взгляд профессора делается задумчиво-ностальгическим, он подходит к стене и обращает внимание ассистента на тончайшей ручной работы зеркало, - Видишь это прекрасное творение? Его мне подарил мой старинный друг доктор Габен, когда мы только начинали научный путь. Сам понимаешь, насколько оно мне дорого, - с этими словами он бережно снимает зеркало со стены, перекладывая в специально приготовленный для этого фанерный ящик, - Сможешь доставить его до нового здания в целости и сохранности? -Конечно, профессор, - с готовностью откликается интуит, перенимая драгоценный ящик из рук Горького, - Сегодня же оно будет в новом НИИ. -Спасибо, - тот смотрит на подопечного с несвойственной ему простой человеческой благодарностью, - Я доверяю тебе самое ценное, что есть в этих стенах. А теперь тебе пора, да и мне надо кабинет передавать, - снова тяжело вздыхает, с трудом принимая грядущие перемены. Робеспьер механически кивает и покидает «святую святых» Инспектора с архиважной ношей в руках. Сам же академик, закрыв за ним дверь, ещё несколько минут остаётся сидеть на теперь уже точно бывшем рабочем месте. Теперь придётся начинать всё с нуля… Да, он остаётся на своём посту и по-прежнему будет появляться в университете по долгу службы, но именно этот кабинет, ставший ему за столько десятилетий первым, а вовсе не вторым домом, покинуть просто невыносимо. Как был счастлив беззаветно влюблённый в науку Максим Горький, придя в эти стены ещё студентом, затем оставшись на кафедре аспирантом, потом доцентом, а ещё через несколько лет защитив докторскую диссертацию и дослужившись до должности заведующего… И вот теперь, в его почти восемьдесят, его вынуждают покинуть родные пенаты, где всё начиналось. Остаётся надеяться, что ещё пару лет он сможет быть полезным институту, а там и смена подоспеет. Может быть, когда-нибудь и Робеспьер займёт его место – чего греха таить, именно эта кандидатура греет душу профессору. Правда, до таких высот этому способному парню ещё пахать и пахать – но почему-то Горький верит, что у него всё получится. Робеспьер, и понятия не имея о размышлениях научного руководителя о его будущем, выходит из здания бывшего НИИ и решает вызвать такси – с такой ценной и хрупкой ношей трястись в общественном транспорте рискованно. Каким-то чудом откопав мобильник и не уронив при этом ящик, он набирает номер проверенного диспетчера и ждёт назначенную машину. К счастью, долго ждать логику не приходится – такси подъезжает уже через пять минут. Ещё минут через двадцать Аналитик и сокровище Горького благополучно высаживаются неподалёку от нового корпуса института. Остаётся перейти дорогу и завернуть за угол – и всё, цель достигнута. Но вот попадаются же на пути опасные повороты… Перейдя через узкую улицу, Робеспьер оказывается застигнут врасплох телефонным звонком с другого конца города – звучащая из кармана старенькой ветровки приятная ненавязчивая мелодия раздаётся как нельзя некстати. «Еся!» - мгновенно осеняет логика. И что вот ему делать? Боясь за ценный груз, он не рискует отвечать на звонок посреди улицы, но стоило ему представить всего на секунду омрачённое тихой грустью лицо Есениной, в отношениях с которой и без того не всё сейчас просто – сомнения отбрасываются в сторону. Отвлекшись всего на мгновение, чтобы взять трубку, Аналитик невольно выпускает из рук ящик и… И всего через секунду ему остаётся лишь заторможенно наблюдать, как разлетаются по тротуару крошечные осколки, ещё недавно бывшие гордостью и святыней Инспектора, и грубые обломки фанеры. В полном ужасе Аналитик хватается за голову: что же он натворил?! Это какой-то скверный сон. Он в отчаянии зажмуривается, но увы – осколки насмешливо поблёскивают на позднем октябрьском солнце, будто напоминая горе-курьеру о его глупости. Он – лучший младший научный сотрудник НИИ экологии – стоит сейчас посреди дороги, как тмутороканский болван, пытаясь осознать масштабы бедствия. Ответить на звонок Лирика логик тоже не успел – видимо, Еся устала ждать и положила трубку. Да уж – провал по всем статьям. Как теперь оправдаться перед профессором? И как объяснить заказчице, что и не думал игнорировать её нарочно, а все недоразумения между ними – на самом деле только из-за его работы? Но тут уже ему точно ловить нечего – и морально убитый собственной рассеянностью Робеспьер, собрав с тротуара хотя бы обломки ящика, чтобы не оставлять мусор, с тяжёлым сердцем плетётся в НИИ, радуясь про себя, что на улице было почти пусто и по крайней мере никто не видел недотёпу, устроившего на улице погром. Правда, в тот момент Аналитик и предположить не мог, к чему ещё может привести его случайная и, казалось бы, такая незначительная оплошность…