Арагонская

Алина Несколькими месяцами ранее Мне удалось попасть в «Оксиген» на следующий день после посещения Мирославы в больнице. Приехала рано утром, когда персонал расходился по домам и оставалась только пара-тройка охранников, которые не особо следили за тем, какими ключами и с какого входа кто-то попадает в здание. Видеонаблюдения здесь не было, потому что заведение работало в режиме жёсткой экономии электричества. Ещё бы: здание подпитывалось исключительно генераторами, которые заряжали непонятно как. Официально "Оксиген" был закрыт два года назад, неофициально — не переставал работать ни на минуту, просто переквалифицировался на производство наркотиков и стал сбывать их в разные злачные места. Контрабандистам в «Солнечное затмение», например. Если коротко, то мне удалось раздобыть копии договоров, подтверждающие связь дядюшки Арагонских с директором данного предприятия. Это наталкивало на определённые мысли. Хоть бы об этом не догадался кое-кто. *** Я уже почти забыла про свою вылазку и всё пыталась предугадать момент, когда можно будет безопасно выложить всю информацию брату, как поздно ночью на пороге квартиры появился Денис с парой дружков. — За каким хреном ты сюда припёрся? — прошипела, приоткрывая дверь, стараясь не разбудить Алису, которая легла спать буквально десять минут назад. — У меня дочь только уснула! В следующую секунду я увидела летящий в сторону моего лица кулак. *** Я обнаружила себя сидящей в тёмном подвале на видавшем виды матрасе со связанными за спиной руками. Нос был разбит, судя по тому, что одна ноздря не дышала и вся пижамная майка была закапана кровью. Перед глазами плыло. — Дубровская, ты же понимаешь, почему оказалась здесь, — я дёрнулась, рассчитывая на то, что сижу одна. Волосы распустились и мне пришлось резко закинуть голову назад, убирая их с лица, ощутив через мгновение острую боль примерно везде. Денис сидел в шаге от меня на деревянном стуле со своей фирменной мерзкой улыбочкой. Плохо дело. — Где Алиса? — приглушённым от боли голосом, продолжая моргать и пытаясь прийти в себя. Из света тут была только одна допотопная лампа под потолком, из-за которой толком ничего не удавалось разглядеть, от этого становилось ещё хуже. — Честно? Без понятия, — оскалился, протягивая руку к моему лицу. Дёрнулась, чтобы избежать прикосновения. Вот же блять. — Прости за подпорченное личико, не смог себе отказать. За все года, что мы не виделись, Денис набрал мышц, отрастил волосы в хвост и обзавёлся татуировками, которые покрывали даже его шею. Скрывал боевые шрамы и прошлое наркомана, чтоб его. — У тебя почти получилось скрыть своё посещение моей работы, Алиночка, но ты крупно проебалась, — он достал из кармана штанов пачку сигарет, вытянул одну и закусил. — Хочешь знать, где? — Конечно, раз ты спустя столько времени понял, что в «Оксиген» любой программист среднего уровня может попасть, — фыркнула, за что сразу же получила ботинком по бедру и чуть не завалилась набок. Перед глазами появилась пелена непрошенных от боли слёз. Каковы мои шансы выбраться отсюда самостоятельно? — Тебя засекла камера, которую мы проверяем раз в пару месяцев, — твою мать. Когда я накидывала план, всё действительно складывалось слишком идеально. Вот и проёб. А Денис сразу понял, что это была именно я, он меня за километр узнает. — Тебе повезло, что этим занимаюсь я, а не отец, он бы убил тебя на месте. — Он-то хотя бы на месте убивает, — шмыгнула носом и оперлась спиной о холодную бетонную стену, смотря на до боли знакомое лицо. Денис хохотнул и поджёг сигарету. Затянулся с видимым наслаждением и присел на корточки вплотную ко мне. — Мы с тобой будем играть всю ночь, милая, — он резко наклонился, схватил меня за подбородок и силой поцеловал, выдыхая дым. Я закашлялась, понимая, что курит он отнюдь не сигареты. — Блять, — вырвалось, когда он разорвал поцелуй, оставляя на губах горький привкус. Денис сделал ещё одну затяжку, скалясь. — Так ты это игрой называешь? Обкуриться и забыться? В диафрагму прилетел удар с ноги, выбивая воздух из лёгких и я с глухим звуком стукнулась затылком о стену. Будет сотряс. — Сначала мы поиграем с тобой вдвоём. Посмотрим, не разучилась ли ты трахаться, бывшая жёнушка, — Денис стряхнул пепел прямо на меня. Раскалённые угольки попали на руки и я поморщилась, прикрывая глаза. — Смотри на меня, тупая ты сука! Через мгновение прилетел удар в область ключицы, и на этот раз крик сдержать не удалось. *** Дубровский Ненавижу подниматься раньше будильника, но ради Мирославы придётся. — Привет, не разбудила? — она зашла в квартиру с тростью наперевес около пяти часов утра, потому что слишком уж соскучились и устали пересекаться только в университете. От неё веяло холодом, зубной пастой и чем-то домашним. Урвал один мимолётный поцелуй, пока помогал снимать пуховик. Мира забежала в ванную с домашней одеждой в пакете и сказала, что придёт через пару минут, вызывая улыбку на губах и смех глубоко в груди. И что я там не видел?.. Она зашла в спальню в смешной белой пижаме с коричневыми медведями и через секунду лежала на всю кровать, закутавшись в одеяло. Я осторожно залез на неё сверху, расставляя руки по обе стороны головы. — Придётся расплачиваться за ранний подъём, Арагонская, — прошептал, наклоняясь к её уху и чуть прикусил мочку, вызывая вздох у нас обоих. — Поцелуй. Через пару мгновений она выпутала руку и притянула меня к себе за затылок, глубоко и горячо целуя. Сердце начало стучать быстрее. — Блять, — выдохнул, когда минут через пятнадцать зазвонил телефон, как раз в тот момент, когда градус в комнате начал подниматься. Мира тяжело вздохнула и кивком разрешила ответить на звонок. — Матерь? — надеюсь, что она не заметит моего сбившегося дыхания. — Алину спиздили! — Как это спиздили? — прохрипел, показывая Мире жестами, что случай совершенно исключительный и надо собираться. Она сделала страшные глаза и начала делать попытки вылезти из кровати. — Ты как это поняла вообще? — По счастливой случайности, — мать говорила почти криком и чем-то шумела на заднем фоне. — Она должна была выйти на работу, в пять утра к ней пришла няня, чтобы остаться с Алисой и отвезти её в садик. Дверь была открыта, но наша девочка, слава богу, спала. Я сбросил звонок и сжал ладонь Мирославы, севшей рядом с обеспокоенным видом. — Алина пропала. *** За несколько лет до этого Будущее представлялось туманным и моё положение в нём было неясным. Я построил дом. Большой, красивый, с настоящим камином и огромной кроватью. Подумывал над тем, чтобы завести кота и меньше появляться в клубе: в последнее время мне всё чаще предлагали попробовать что-нибудь. Табачной и кофеиновой зависимостей мне было достаточно. Пока выбирал обои и думал, как защитить их от потенциального кота, позвонила сестра. К слову, в последний раз она появлялась пару месяцев назад, что я спихнул на бурный роман с каким-то очередным не совсем «чистым» на репутацию парнем и плотным графиком тусовок. — Я выхожу замуж! — она звонила по видеосвязи и сунула в камеру безымянный палец правой руки, показывая своё простенькое золотое помолвочное кольцо. — Ты не беременна? — самый очевидный вопрос, который можно задать вчерашнему подростку с коротко стриженными осветлёнными волосами и толсто нарисованными стрелками. Алина нарочито громко цокнула, показывая всем своим видом, что я уже постарел и не верю в любовь. - И почему ты до сих пор не познакомила меня с своим избранным? — Нет, но планирую забеременеть после свадьбы, - сестра проигнорировала мой вопрос. Как обычно, впрочем. - Женимся через месяц, как раз обещали потепление. Май был любимым месяцем сестры. Я представил, как мы будем сидеть в каком-нибудь фешенебельном ресторане, пить апероль и наслаждаться тёплым, почти летним ветерком. Первого мая — день рождения отца, пятнадцатого — матери. — Если я всё верно посчитал, это будет тридцатого мая? — Абсолютно верно, — она широко улыбнулась, сверкая брекетами с забавными синими резинками. Помню, что на следующей неделе её должны будут избавить от этих железяк. — Поедешь со мной выбирать свадебное платье? — она хитро прищурилась, показывая свою бунтарскую натуру. - А у меня есть варианты? - прищурился в ответ. Алина выбрала самое откровенное платье, которое только мог предоставить салон. Белое, в пол, с вырезом для ноги почти до тазовой кости, с полностью открытой спиной и откровенным декольте. Ситуацию спасали только рукава-фонарики. Алина мерила его и улыбалась одной из самых довольных улыбок в своём арсенале, пока её снимала на телефон консультант магазина. Родители будут в шоке. Одним платьем она не ограничились и постепенно я стал полноценным водителем, возя сестру из одного конца города до другого. Обсудить меню с шеф-поваром, заказать цветы, поговорить с дизайнером насчёт дополнительного оформления ресторана, купить хороший алкоголь… Утром я выезжал из дома в шесть утра, приезжал ближе к полуночи и засыпал, не успев подложить под голову подушку, мечтая быстрее со всем этим разобраться. Панорамный ресторан на крыше отеля, всё было в живых цветах и запах от них стоял просто изумительный. Перед глазами был целый калейдоскоп: пионы разных цветов и размеров, всевозможные розы на фоне ослепительно белой мебели… Алина и её жених расписались в присутствии свидетелей и должны были с минуты на минуту приехать в ресторан. Хоть я его до этого ни разу его не видел, матушка сказала, что он «приличный молодой человек из хорошей семьи». Очень на это надеюсь. Мы стояли у входа в ресторан, когда подъехал классический белый лимузин, из которого не самым элегантным образом вышла сестра под возгласы присутствующих. Её звонкий смех на секунду заглушил все окружающие вокруг звуки. А потом вышел он и всё вдруг стало как в замедленной съёмке: я медленно поворачиваю голову к матери, та через мгновение чувствует на себе взгляд и в ответ улыбается, продолжая хлопать вместе со всеми. Она знала, что я не одобрю. Она знала, что я сделаю всё, чтобы не дать ему быть вместе с сестрой. Я бы его убил. Сын одного из самых неоднозначных бывших бандитов (теперь он бизнесмен) с крайне сомнительной репутацией. Под его началом родился завод с причудливым названием «Оксиген», который поставлял различное сырьё для химической продукции, и, по слухам, имел пару цехов для изготовления наркотиков. Парень начал появляться на публике после шестнадцати и не отличался примерным поведением: вождение в нетрезвом виде, использование оружия на улице, попытка изнасилования нескольких девушек… Папаша его везде отмазал. Сынка зовут Денисом. И он не внушает мне ни малейшей капли доверия. В самом начале празднования я пытался убедить себя в том, что он стал нормальным, раз сестра выбрала его себе в мужья. Может быть, я что-то о нём не знал. Но зло проявилось почти сразу, хоть и скрытно. Взгляд. Я думал, что он смотрит на сестру обычными влюблёнными глазами, но когда рядом оказались знакомые и друзья Алины мужского пола, я всё понял. Это был взгляд маньяка. Он буквально кричал о том, что она — его. И это было нездорово. С таким взглядом идут убивать. *** Алина забеременела во время их двухмесячного отпуска в Греции. Самое удивительное, что я узнал об этом первым. — Алина, ты какая-то бледная, — сестра приехала, как обычно, не предупредив. Загорелая, с отросшими волосами своего натурального цвета и с широкой счастливой улыбкой. — Привезла тебе магнитики, — похлопала по миниатюрной спортивной сумке, которую держала на локте. Будем весь вечер смотреть милые безделушки, которые она успела набрать. - Чем так вкусно пахнет? — Крашеными потолками, — фыркнул, пока шёл на кухню обозревать холодильник. Надо же было чем-то сестру кормить. — Нанюхаться не получится, я этим уже за двоих, пока красил, успел позаниматься. — И швец, и жнец, и на дуде игрец, — Алина фыркнула, проходя за мной. Бросила сумку на барную стойку, зная, что я не люблю, когда она так делает. — Чем сестру будешь развлекать? — Давай стриптизёршу вызовем, — не остался в долгу, захлопывая дверцу и опираясь спиной о гладкую поверхность. — Овощное рагу тебе разогреть? — Лучше закажем пиццу. Доставка приехала через пару часов, ровно в тот момент, когда сестра грозилась отгрызть мне руку и пустить на шашлык. Одна была с цыплёнком, другая — с ананасами и курицей. — Господи, как будто никогда не ела, — пробурчала сестра сквозь набитый рот, уминая уже пятый кусок в общей сложности, запивая клубничным компотом, который я пару недель назад привёз от отца. — Родная, у меня к тебе вопрос, — меня вдруг осенило за очередным куском. — А когда ты стала есть мясо? Алина, которая в этот момент поднесла стакан ко рту, остановилась и недоумённо перевела на меня взгляд. Мясо она перестала есть три года назад. *** — Ну что там? Я стоял за дверью ванной, ожидая сестру, хотя мне всё уже было понятно. С перепугу купил десять тестов на беременность в ближайшей круглосуточной аптеке и заставил Алину их делать сразу же, не дожидаясь рекомендованного утра. Замок в двери щёлкнул и я немного отодвинулся, пропуская сестру. В глазах у неё был испуг, но улыбка была счастливой. — Пять недель, — прошептала она, показывая один из навороченных тестов с небольшим экраном. Мне ничего не оставалось, кроме как прижать её к себе. — Мои родные… *** На узи, на котором обычно узнают пол ребёнка, поехали вместе. — Я тебе говорю, это будет девочка, — дорога выдалась нервной, пришлось объезжать кучу пробок и ночью меня ждал заказ, но переставать спорить не хотелось принципиально. Алина показала язык в зеркало заднего вида. За эти несколько месяцев я всё меньше спал, всё больше учился и литрами глотал кофе. Начало рвать по ночам. — Нет, точно мальчик, — сестра снова залипла в телефон, с которым не расставалась весь день, составляя список первого необходимого для ребёнка. — Хотя мне, по большей части, всё равно. Как бы ты назвал, если бы родилась девочка? — Алиса, — ответ пришёл в голову молниеносно. — Хорошее имя… *** В больнице пахло дезинфицирующими средствами и хлоркой. Алина лежала на кушетке, выпятив вверх свой небольшой животик с забавным выпученным пупком. Нам попалась замечательная молодая узистка, которая долго и монотонно рассматривала будущего ребёнка. — Органа, который обозначает мальчика, не вижу, — задумчиво произнесла врач, добавляя порцию специального геля на датчик. — Вы про член, что ли? — выпятив глаза спросила Алина и я еле удержался от смеха. Сестра никогда не умела говорить в завуалированной форме. — Всё верно, — доктор улыбнулась и продолжила исследование. Я снимал экран узи на телефон. — У вас будет замечательная крупненькая девочка… Распечатать вам фото? — Алиса, значит, — мы пересеклись с сестрой взглядами. Глаза стали застилать непрошенные слёзы. — Поедем выбирать ей платья? В тот же вечером сестра позвонила поздно ночью и удручённо сообщила, что попала на очередное сохранение. *** — Дима, помоги мне, — телефон зазвонил глубоко ночью, как раз в момент, когда я выезжал в клуб. Смутился: последний раз мы были вместе две недели назад на её узи и как-то больше не общались, только обменивались, что заказали для Алисы. Я заказал коляску-трансформер нейтрального белого цвета и фиолетовую прогулочную. — Что произошло? Сестра пару раз шумно вздохнула, собираясь с силами. На заднем фоне были чьи-то крики и топот. — Пожалуйста, не задавай вопросы сейчас, — она сдавленно всхлипнула. — Он меня убьёт… Он меня убьёт. Дальше всё было как в тумане. Ехал через красный, завышал скорость за сто километров в час, орал матом через открытое окно и параллельно звонил матери, костеря её на чём свет стоит. Она обещала связаться с отцом ненаглядного муженька Алины и впервые в жизни звучала действительно взволнованно. Хоть бы успеть. — Открывай дверь, сука! — не помня себя вошёл в дом, поднялся на нужный этаж и с разбега ёбнул ногой в входную дверь, держа в руках пистолет. — Я тебе яйца отстрелю, уёбок! В квартире раздалась возня и крики. Пару нервных вдохов и выстрелил в дверной замок. Дверь открылась и я влетел внутрь, не беспокоясь о том, что у кого-то может быть оружие. Муженёк Алины пытался выломать дверь в ванную, которая располагалась прямо по коридору. Прицелился. — Дима, не убивай его! — истеричный голос сестры доносился из ванной. — Запри его в спальне, там нет оружия! Запри его, блять! Только сейчас её муженёк понял, что в квартиру кто-то проник и обернулся. Через пару секунд по его красным глазам и перекошенному лицу понял, что он был вусмерть обдолбанный. — Да лучше бы ты, сука такая, от передоза сдох! — побежал на него, пока преимущество в реакции было на моей стороне, схватил его за футболку и с силой приложил об дверь. Он даже в этот момент ничего не понял, хлопал глазами и пытался схватить меня в ответ. — Ты какого хуя делаешь?! — А тебе какое дело, киллер-хуиллер? — язык у него заплетался, лицо исказилась в мерзкой улыбочке. Надо было всё-таки его пристрелить. — В своём доме что хочу, то и делаю… Дальше слушать его бредни желания не было и я вырубил его ударом правой, не забыв уложить этого придурка на пол, чтобы раньше времени голову не разбил. Отделается переломом носа. Сестра открыла дверь, на секунду высунулась, огляделась и бросилась мне на шею, пытаясь что-то объяснить сквозь рыдания и икоту. Я успокаивающе гладил её по голове. Пока мы собирали вещи, приехали какие-то люди, пару раз извинились за поведение Алексея Витальевича, взяли его под белы рученьки и убежали. Даже не запомнил как они выглядят, да и не до этого было. Мы молчали до самого порога моего дома. Сестру прорвало только тогда, когда я вытащил из машины последний чемодан и занёс его внутрь. Сидела на диване, подтянув ноги к животу и чуть покачивалась. — В первый раз он употребил на одной из последних недель в Греции, по срокам уже после зачатия Алисы, — я опустился рядом и взял её за руку, чувствуя, что сейчас она начнёт рассказывать страшные вещи и не хочется оставлять её в этом одну. — Сначала подумала что показалось, но потом всё стало только хуже… Запирался дома на кухне и выходил уже в ужасном состоянии, кричал, звонил шлюхам и даже пытался ударить, но после того, как я пару раз уложила его, перестал, — Алина грустно улыбнулась и вытерла слёзы с глаз рукавом свитера. — Сначала он хоть как-то себя контролировал, но пару недель назад назад всё стало хуже. Стал больше употреблять и перестал стесняться бухать со своими дружками прямо у нас дома... Господи, какой пиздец. — На этой неделе он впервые взял в руки оружие. Сегодня он гонялся за мной по квартире с заряженным пистолетом и мне чудом удалось спрятаться от него в ванной. А что было потом — ты уже знаешь. Вместо бесполезных сейчас слов я притянул к себе сестру и крепко обнял, позволяя ей содрогаться от слёз на моём плече. *** Ночью Алину увезли на третье сохранение. Это была её двадцать третья неделя. На двадцать пятой неделе беременности со мной случилось то, что случилось и она не родила раньше срока только чудом. В это же время был бракоразводный процесс между ней и её мужем. Он оплатил ей роды после того, как моя мать на него надавила, его папаша дал денег, которых Алине хватило на ремонт в новой квартире и открыть малышке вклад в банке, на который она будет класть для неё деньги до восемнадцати лет. Роды начались на сорок второй неделе, когда она всё ещё жила у меня дома. Мы ехали в больницу на такси, одной рукой я держал сумку для роддома, второй — Алину за руку, пока она в телефоне отмеряла время схваток. Матушка приехала следом за нами и в палату мы шли втроём, поддерживая сестру под руки с двух сторон. — Роды — дело небыстрое, можете не беспокоиться, — вещал врач средних лет, пока мы с матерью надевали больничное обмундирование, положенное для тех, кто будет рядом с роженицей. Периодически переглядывались полными ужаса глазами и нервно улыбались друг другу, забыв про все разногласия. Сестра в это время уже лежала на кровати и шутила с медсестрой, подключающей ей окситоцин. За время беременности она набрала двенадцать килограмм, и по ощущениям они все сконцентрировались в её животе, бодро торчащем вверх. В последние две недели Алина почти всё время лежала на диване и объедалась чипсами: живот начинал перевешивать её вперёд и даже корсет для беременных не спасал. Через пару минут начал пищать аппарат КТГ и мы все синхронно обернулись на Алину. Ниже её спины стремительно расползалась лужа крови. *** Спустя два часа ожидания, нервно выкуренную пачку сигарет и неожиданные слёзы матери к нам вышел врач с бейджиком «неонатолог». На руках у него был маленький свёрток. — Девочку спасли, получила только кислородное голодание, пару дней проведёт в кювезе. Четыре восемьсот, двадцать второе марта, шесть сорок вечера — он передал внучку в руки матери и та приняла её дрожащими руками, разглядывая лицо малышки. Я приблизился вплотную и вгляделся в лицо Алисы: копия сестры. — А Алина? Что с ней? — осознание его фразы пришло ко первым к матери и она перевела взгляд на доктора, передавая свёрток мне в руки. Ну здравствуй, милая. — Делают всё возможное, — доктор выдавил дежурную фразу, неловко топчась на месте. — Ждите новостей. *** Спустя ещё полтора часа к нам вышла вся бригада, оперировавшая сестру, и мы с матерью подскочили со скамьи, не чувствуя се. Мать сбегала в машину за иконкой и нервно держала её в руках, с мольбой вглядываясь в лица докторов. Первое, что я понял по выражению их лиц — Алина жива, но случилось что-то плохое. — Переведена в реанимацию, дышит самостоятельно, — как камень с плеч. — Введение окситоцина спровоцировало разрыв матки и нам пришлось провести тотальную гистерэктомию без удаления яичников. — Что такое гистерэктомия? — кажется, это и есть та самая плохая новость. Я посмотрел на мать. — Удаление матки, — прошептала, роняя иконку на пол. *** Сначала Алина пыталась держать себя в руках и уверяла всех вокруг, что справляется. Яичники остались, это значит, что она сможет воспользоваться услугами суррогатного материнства. Улыбалась матери, много общалась с медицинским персоналом и шутила с отцом, который последние два месяца жил в городе и снимал место в каком-то хостеле. Сначала чтобы быть рядом со мной, потом — с ней. Но когда сестра смотрела мне в глаза, становилось жутко. — Меня выпотрошили как рыбу, так ещё и улыбаться, блять, надо всем, — первое, что она сказала, когда она с малышкой вернулись ко мне домой, пока родители искали им своё жильё. — Не улыбайся, — ответил, замешивая детскую смесь, пока она укладывала Алису в кроватку. Раздался тихий всхлип. *** Следующая ночь была весёлой. Алина рыдала во всё горло и била диванные подушки в попытке, всецело отдаваясь своему горю, пока я возился с нервничавшей малышкой в своей спальне на втором этаже. Ей было всего лишь две недели, а она уже показывала характер: то бутылочку не брала, то кричала, когда менял ей подгузник, то нервничала, как только опускал её с рук. — И что мне делать с тобой? — устало вздохнул, строя на кровати баррикаду из подушек, чтобы наконец уложить малышку. Та в ответ забавно цокнула и широко зевнула, прикрывая свои удивительно красивые глаза. Она вся была удивительной. Мы уснули вместе: она — в подушках, я — рядом, с двумя бутылочками смеси наготове. Алина ещё бесновалась внизу, что-то кричала и била. Главное, чтобы себе не навредила, но она сама просила оставить её одну. — Нормально? — первый вопрос, когда проснулся утром и спустился вниз, держа на руках малютку. Сестра лежала на диване и смотрела телевизор. Даже если она и устраивала погром, все следы уже успела убрать. — Кажется, да. Завтракать будешь? Я кашу сварила. Больше на эту тему мы не разговаривали.