За тебя

      День был очень жарким, а вернее, просто сухим и душным. Всё говорило о том, что сегодня будет гроза: тугой воздух, тихие деревья, чистое знойное небо.       Надя задрала голову и прикрыла рукой глаза от солнца, лазурный купол исчерчивали низко вьющиеся ласточки. Иногда они зависали в воздухе, позволяя рассмотреть своё стройное тело с аккуратной головкой и расщеплённым хвостиком, а потом вздрагивали чёрными крыльями и устремлялись - кто вниз, кто вверх.       Белозеринка поднялась по ступеням лазарета и прошла вглубь белого коридора. С тех пор, как они привезли Роберта, она помогала каждое утро Мюллеру с обходом. Никто не просил её об этом, но Надя появлялась вновь и вновь на пороге кабинета главврача, ожидая указаний и известий о состоянии пациентов. Мюллер не возражал, помощники в лазарете никогда не были лишними, хотя многие фельдшера смотрели на девушку с недоверием и первое время даже сомневались в её компетентности.       По завершении обхода Надя покидала лазарет, успевая прийти в свой корпус как раз к завтраку, а дальше принималась за работу. Иногда Армин, питающий интерес к инженерному делу, помогал с накопившимися делами.       Тренировки она теперь посещала только после обеда, а первую половину дня, пока было светло и не требовался свет керосиновых ламп, посвящала ремонту самолёта. Для этого ей выделили старый сарай, в котором давно уже ничего не хранили из-за сырости, остававшейся после дождя и портящей продукты. Но для машины он подходил как нельзя лучше.

***

      Где-то в вышине разнёсся с глухим урчанием гром, поднялся ветер, и Надя с Армином поспешили к сараю. В такую погоду там было слишком темно, чтобы заниматься делом, поэтому они решили забрать нужные вещи и отправиться работать в единственное хорошо освещённое в корпусе место - столовую.       - Армин, ты неси инструменты, а я достану карбюратор,- спеша, раздавала указания Надя.       - А что это такое?- поинтересовался Армин.       - Понимаешь,- закатывая рукава, говорила девушка.- в самолётах используется бензин, он жидкий, поэтому требует специальной обработки. Карбюратор - часть оборудования, позволяющая создать из бензина топливный пар. Этот пар, смешиваясь с воздухом, становится горючей смесью, которая заставляет двигатель работать.       - Почему вы не используете газ, как мы в УПМ?- Арлерт уже собрал инструменты и ждал Надю.       - Потому что для работы двигателя требуется вспышка, небольшой, так сказать, взрыв внутри него. И пока что это возможно только с бензином.       Она бережно вытащила карбюратор и осмотрела его. На первый взгляд он казался удивительно целым.       - Мы сегодня с ним будем разбираться?- поинтересовался юноша.       - Да, нужно будет его починить. Я так думаю, что в тот день мой самолёт рухнул как раз из-за проблемы с ним. Потому что сам двигатель, как показал вчерашний осмотр, остался неповреждённым.       В столовой они устроились за тем же столом, за которым в прошлый раз лётчица собирала приёмник. Проходя мимо командиров, Надя качнула головой в знак приветствия, отдельно улыбнувшись Ханджи и Леви. Зоэ в ответ весело помахала рукой. Леви же, в своей обычной манере, встретился с ней взглядом и слегка наклонил голову.       На этот раз работа шла быстрее, так как у девушки был помощник. Армин помогал ей уже несколько раз с самолётом и показал себя очень смышлёным парнем. Он схватывал всё на лету, задавал умные вопросы и поддерживал непринуждённую беседу. Делал он всё это, к сожалению, в ущерб своему свободному времени. Расписание у солдат было устроено так, что после обеда у них был своеобразный "тихий час", когда можно было отдохнуть, поспать или заняться собственными делами. Иногда Армин приходил таким вымотанным после утренних тренировок, что Надя гнала его прочь от самолёта, хотя ценила и понимала увлечённость юноши.       Помимо Армина к ней пару раз приходили Райнер с Бертольдом, интересовались, как идёт работа и задавали несколько вопросов. Даже помощь свою предлагали, но Надя вежливо отказалась. Вели они себя как-то странно и в её присутствии были сильно напряжены, что белозеринке, конечно, не нравилось.       Обычно она была готова работать с разными людьми, потому что во время военных действий результат был превыше всего. И даже если ты на дух не переносил своего коллегу, раз он хороший специалист, с ним необходимо сотрудничать ради общего блага. Однако в Элдии Надя не желала возвращаться к подобному укладу. Пусть даже всё сложилось весьма благополучно: её не убили, не стали пытать, и даже согласились достать самолёт; она ощущала постоянное напряжение.       С Армином ей было легко: его искренность подкупала и располагала, он был хорошим слушателем, кроме того, в них обоих был силён исследовательский дух. Надя не могла не испытывать к нему благодарности, особенно, с учётом того, что многие всё ещё не доверяли ей.       Они обнаружили, что карбюратор был действительно сломан. К счастью, у Нади были все нужные инструменты, чтобы устранить неисправность.       Закончился обед, многие солдаты разошлись по казармам, а некоторые компании ещё даже не думали расходиться, за командирским столом остался допивать свой чай Леви. Стало достаточно тихо, только на кухне бренчала посуда, перекрикивались иногда повара, да за окном шумел ливень и гром.       - Хорошо поработали, Армин! Спасибо тебе! - Надя устало, но довольно потянулась.       - Да не за что, - смутился Арлерт. - Я всегда рад помочь. К тому же вы столько всего рассказываете и показываете.       - Мне приятно, что тебе интересна моя болтовня, - широко улыбнулась девушка.- Знаешь, таких любопытных как ты очень ценят в университетах. Это те студенты, что потом обычно становятся становятся хорошими специалистами. Как так получилось, что ты оказался в армии?       - На это повлияло много всего, в том числе и моё любопытство, мисс. В детстве я читал, что где-то за стенами существует море. Это моя мечта - увидеть его вместе с Эреном и Микасой.       - А за стены можно попасть, только если ты в разведке,- догадалась лётчица.       Белозеринка понимала Армина. Её мечтой было поступить в лётное училище, и она делала для этого всё что могла: учила математику, физику, блестяще сдала экзамены. Арлерт тоже из кожи вон лез, чтобы надеть военную форму, по нему это было видно. Он выделялся своей старательностью. Жаль только, что парню приходилось растрачивать все силы на войну.       - Но знаете, если бы была возможность, я бы с радостью пошёл в университет,- словно откликаясь на мысли Нади, неожиданно добавил разведчик.       - К сожалению или к счастью, не обязательно ходить к профессорам, чтобы чему-нибудь научиться,- в мире существовало достаточно примеров людей, успешно занимающихся самообразованием. Белозеринке показалось, что у Армина были все шансы пополнить их ряды.- Что на счёт книг? Читаешь что-нибудь?       - Должен признаться, я не очень доверяю нашей библиотеке. Не думаю, что в наших книгах много достоверной информации. Всё, что связано с внешним миром запрещают или стараются уничтожить. Судя по разнице в нашем уровне знаний, можно с уверенностью сказать, что мы сильно отстаём от остального мира.       - Это можно легко проверить по книгам. Что бы ты хотел изучать?       - Физику, наверное,- задумался юноша.- Вы много про неё говорите.       Пожалуй, ему действительно была интересна эта наука. Тот же самый самолёт мисс Северовой мог летать только благодаря тому, что был построен в согласии с законами физики. Приёмник также не смог бы без этого работать. Да даже при использовании УПМ было необходимо учитывать законы физики. Армина восхищало то, какие невероятные возможности открывала человеку эта наука.       - Тогда принеси из библиотеки что-нибудь по этой теме,- предложила Надя.- Да даже любой учебник подойдёт. Я посмотрю и подскажу, что из того, что там написано правда, а что - ложь.       Глаза у Арлерта загорелись:       - Это было бы просто замечательно!       - Хорошо, тогда я тебя отпускаю. Кажется, в этот раз у тебя осталось ещё немного времени на отдых до следующей тренировки.       - Спасибо, ещё увидимся с вами, - попрощался Армин и покинул столовую.       Леви наблюдал за Северовой всё это время. Как руки девушки чётко выполняли свою работу, как длинные пальцы перебирали детали, скрепляли их, скручивали, как голубые глаза сосредоточенно следили за всем процессом. Она была погружена в свою работу, и Леви поймал себя на мысли, что в этом есть что-то притягивающее взгляд.       Он не разбирался в инженерных делах, тем более связанных с самолётами, но умел чувствовать профессионализм людей и их любовь к своему делу. Он уважал таких личностей. Такими были и его друзья - Эрвин, повёрнутый на работе в Разведке, и Ханджи, пугающая иногда своим интересом к титанам даже капитана. В Наде он не чувствовал одержимости, но был точно уверен, что ей нравится то, чем она занимается, несмотря на всевозможные сложности.       Не удивительно, что Армин так загорелся от неё идеей изучать этот мир. Леви, как опытный командир, видел, что пацан был больше склонен к умственной работе и даже на тренировках проявлял себя больше как стратег. Так что Аккерман был искренно рад, что его подчинённый нашёл человека, который мог помочь ему раскрыть свой потенциал.       В прочем, Леви заметил, что больше наблюдал не столько за процессом починки сломанной детали, сколько за своим соулмейтом. В рассеянных лучах керосиновых ламп казалось, что девушка находилась в какой-то неуловимой, блестящей дымке. Тёплый свет мягко очерчивал линии её лица и окрашивал в рыжину волосы. Леви был уверен, что ещё утром они наверняка были забраны в идеальный пучок, а ко второй половине дня успели чуть-чуть растрепаться.       Несмотря на то, что Леви считался сторонником идеального презентабельного вида, он никому не навязывал свои идеи (кроме того, что касалось уборки, конечно). Той же Ханджи, у которой, честно говоря, было гнездо на голове, он никогда не говорил ни слова.       И ему нравилась в Наде, при всей её аккуратности, лёгкая небрежность, особенно сейчас, когда несколько прядей выпали из её причёски и обрамляли лицо.       Он вдруг поймал себя на мысли, что слишком долго смотрит на неё, и отвёл взгляд.       После того, как ушёл Армин, Надя потянулась, выгнувшись в спине, и встала со своего места. Она прошла на кухню, хотела попросить чаю, но повара лишь замахали на неё руками – мол, какой чай? Обед уже давно закончился, у всех свои дела, и никто Северову обслуживать не собирается. И посоветовали вовремя приходить в столовую.       Белозеринку этот момент несколько возмутил, но ругаться с кухарками у неё желания не было. Так что она налила себе кипятка, прошла к столу, за которым сидел капитан, и спросила:       - Могу я сесть с тобой?       - Конечно.       Надя опустилась на лавочку. Обхватила двумя руками кружку, и задумчиво уставилась на пар, медленно поднимающийся от горячей воды.       - Слышал твой разговор на кухне,- начал Леви. – Если хочешь, можешь воспользоваться заваркой,- и он пододвинул к ней чайник, непохожий на те, которые подавали в столовой.       - Спасибо большое!       Надя взяла в руки сосуд и рассмотрела его со всех сторон. Это было дорогое изделие по Элдийским меркам – глиняный чайник, глазурованный в строгий синий цвет и аккуратно расписанный простым орнаментом.       - Красивый какой! Это из твоего личного сервиза?- поинтересовалась девушка.       - Да. Здесь нормально готовят, но в чае уж точно не разбираются. Иногда подают редкостную дрянь. Так что приходится приносить что-нибудь из своих запасов.       Лётчица сочувственно улыбнулась. Она тоже была ценителем чая. Правда, Леви, похоже, предпочитал чёрный, в то время как Надя – зелёный. Но вообще, судя по наблюдениям, в Элдии в принципе не было зелёного чая, а, может, он был слишком редким или дорогим. В любом случае, Надя ещё не разу не видела, как кто-то пьёт какой-либо чай помимо чёрного.       Белозеринка наклонила чайник над своей кружкой, но из него выскользнула лишь пара капель, тут же окрасивших воду в чуть рыжеватый цвет.       - Закончился, как жаль, - вздохнула она.- Ну, ничего страшного.       Леви нахмурился и забрал у Нади чайник. Капитан поднял крышку и заглянул внутрь, словно слов собеседницы было недостаточно для того, чтобы поверить – там ничего не осталось, кроме разварившихся листьев.       - Я могу заварить для тебя ещё в моём кабинете,- неожиданно предложил Леви.       - Это было бы замечательно! – обрадовалась Надя.       Было решено отнести инструменты и карбюратор в комнату, где Надя жила уже которую неделю с Ханджи, а затем пойти к капитану. Они поднялись со своих мест, как со стороны Леви раздался грохот.       - Чёрт! – выругался разведчик.       Вставая, он задел больной ногой стол так, что предмет мебели покачнулся и издал противный скрип по полу. Лицо Аккермана на секунду исказилось от боли, и Надя обеспокоенно сделала неловкий шаг вперёд.       - Ты в порядке?       - Да, - отрезал капитан. Он огладил рукой ногу, стиснув зубы. Подождал пару секунд, пока неприятный зуд утихнет, и потом двинулся к лётчице.       Надя переживала за него. Ей было всё ещё стыдно, что по её вине Леви продолжал хромать. Кажется, она тогда даже не успела извиниться:       - Мне жаль, что ты пострадал из-за моей невнимательности.       - Не нужно, ты тоже, - отмахнулся Леви.       Он привык терпеть. Да и ранения в армии – вещь обыденная. Как бы люди не называли его «сильнейшим воином человечества», он прекрасно знал, что был и будет простым солдатом. Да, он быстрее, ловчее многих, и удар у него резкий и точный, такой, что ни один титан живым не уйдёт. Но Леви знал, что имеет свои собственные слабости. Они были простые и естественные, как его больная нога, поэтому он не видел смысла в том, что Надя винила себя. Он мог получить растяжение где угодно, даже в пределах штаба. Не погиб – и ладно, а значит, и заниматься самобичеванием не за чем.       Когда Леви открыл перед Надей дверь своего кабинета, то девушка медленно прошла внутрь, разглядывая помещение. Здесь царил полумрак из-за того, что за окном шумела буря, но даже так, пока разведчик ещё не зажёг керосиновой лампы, Наде удалось рассмотреть интерьер комнаты в общих чертах. У большого окна стоял широкий стол, рядом со стопкой бумаг на нем, вдоль одной стены располагалось несколько стеллажей, вдоль другой - небольшой диван. Рядом с последним была ещё одна дверь, видимо, ведущая в личные комнаты хозяина. И, конечно, всё выглядело очень аккуратным, словно Надя попала в гостиничный номер, или её привели в комнаты, сдающиеся под съём.       Леви же чувствовал себя здесь уверенно. Он, несмотря на свою хромоту, быстро подошёл к одному из шкафов и, открыв дверцы, спросил Надю, что она будет. Девушка подошла к капитану и, выглянув из-за плеча, обнаружила несколько рядов разных коробочек с чаем.       - У тебя целая коллекция! Впечатляет! – она оживлённо разглядывала полки, не зная даже, что выбрать. Впрочем, лётчица с сожалением отметила, что даже здесь не оказалось зелёного сорта.       - Хороший чай в Элдии – явление редкое, - объяснил Леви. – Я стараюсь покупать лишь то, что стоит своих денег.       Капитан говорил своим привычным невозмутимым тоном, но Надя была уверена, что он, хоть немного, но гордится своими запасами.       - А есть что-нибудь помягче?       - Помягче?- удивился капитан.       Надя забеспокоилась, что опять неправильно произнесла слово, как у неё периодически бывало, поэтому повторила его чётче.       - Помягче может быть подушка. А ты, наверное, имела в виду – не слишком крепкий,- предположил Леви.       - Да, спасибо, что поправил.       Капитан в ответ на благодарность кивнул и стал перебирать свои многочисленные баночки в поисках чего-то, что соответствовало бы пожеланию его гостьи.       - Могу предложить чёрный с чабрецом.       - Давай!       Пока разведчик делал чай, она подошла к окну и стала вглядываться в небо, стараясь увидеть хоть что-то сквозь стёкла сплошь покрытые мелкими каплями. Створки окон слегка дрожали от ветра снаружи.       Леви спокойно относился к Надиным ошибкам в Элдийском и её акценту. По стране ходило много диалектов, и произношение белозеринки напоминало северный из них, тот, который обычно можно было услышать например, в Орвуде(1). Только с более выраженным «эр». Большинство солдат, замечали различия только тогда, когда узнавали тайну происхождения девушки. Хотя Мюллер, например, один раз вскользь пожаловался капитану, что первое время терпеть не мог то, как Надя разговаривает.       Леви же находил более интересным тот факт, что Северова вообще знала два языка. Элдия пробыла сотню лет без контактов с другими народами и уже и не помнила, когда последний раз на её территории появлялись чужеземцы. Профессии переводчиков и учителей иностранных языков, конечно же, прекратили своё существование. Книги по этой теме, если и сохранились, то были тщательно спрятаны правительством, которое старалось исключать любые способы познания внешнего мира, кроме разведки. Так что у Аккермана было много вопросов к логике правительства.       Но если отбросить политику, то Леви было интересно, как это – знать несколько языков сразу? Надя мыслила и на Белозерском и на Элдийском или просто имела представление о значениях слов и грамматике? Не перемешивается ли в её голове вся эта информация? И полностью ли она понимает их речь или имеет лишь общее представление?       - Сложно было учить чужой язык? - спросил капитан, протягивая Наде чашку.       - Когда как. Что-то запоминается сразу, а что-то приходится зубрить.       - И как давно ты учишь Элдийский?       - Ну, лет с шести или семи. Уговорила родителей оплачивать мне занятия, пока в школе училась. А в университете его итак бесплатно преподавали,- она сделала глоток чая, и довольная улыбка появилась у неё на лице.- Очень вкусно!       - Рад это слышать.       - Ты только не подумай, что в изучении языков главное – время. Бывает, что люди по десять лет корпят над учебниками, но так ничего и не понимают, а кто-то за год осваивает язык на базовом уровне.       Надя продолжила неспешно пить чай, наблюдая за бурей за окном. Леви тоже прислушался к звукам дождя.       – Люблю грозу! - с лёгкой улыбкой произнесла девушка.       – Почему же? - Леви удивило, как ей нравилось то, что обычно приносило пожары и могло убить человека.       – Она завораживает, не считаешь? Красиво, - протянула она последнее слово на Белозерском.       А всё-таки не зря Аккерман оказался в разведке. Было и в нём то любопытство, то желание познать внешний мир, присущее всем разведчикам. Он много раз слышал, как Надя что-то шепчет на своём наречии, и был бы не против понимать то, что она говорит. Ему бы хотелось научиться различать Белозерский, чтобы говор Нади не был для него просто набором звуков.       - Ты можешь научить меня каким-нибудь словам из своего языка?       Просьба была немного неожиданной, поэтому Надя на секунду растерялась:       - Каким именно?       - Как на твоём языке будет дождь? – глядя на капли, стекающие по стеклу, спросил Леви.       Надя сказала.       - Дожь(2), – повторил за ней капитан, словно прислушиваясь к ощущениям от новых звуков. Они были непривычные – твёрдые и жужжащие. - А ветер?       - Ветер,- это слово было другим, мягким и шелестящим. С аккуратным «рыком» на кончике.       - Как будет гром и гроза?       Надя проговорила и эти слова, Леви произнёс их вслед за ней. С ними уже возникли небольшие трудности. Звуки [Г] и [Р] в Элдийском обычно не стояли рядом, и капитану пришлось несколько раз попробовать сказать их, прежде чем они получились чёткими.       Пока Надя наблюдала за его попытками, она подумала о том, насколько необычно было слышать, как Леви говорит на Белозерском. Язык всегда нёс в себе не только звуки, но и восприятие мира людьми. И пока разведчик учился говорить дождь и гроза, Наде показалось, что он стал немного лучше понимать не только её наречие, но и её саму. Удивительно.       Вспыхнула молния, и прогремел раскатисто гром, от чего Надя восхищённо заулыбалась:       - И всё-таки, что такого замечательного ты видишь в грозе?- спросил Леви, заметив её восторг.       - Это красивая стихия.       - Которая несёт за собой лишь разруху и смерть, - разведчик скептически посмотрел на Надю и отпил чая из своей кружки.       - Не могу не согласиться, гроза опасна, но это не может помешать любоваться ею.       - Ровно до тех пор, пока не окажешься с ней один на один в поле.       - Нет, тут ты, конечно, прав, но если так подумать, то умереть можно от чего угодно. Всё, что мы видим вокруг, даже мы сами, можем принести себе или другим вред! Но так уж случилось, что человек имеет представление об эстетике. Да, оно весьма субъективно, у каждого своё мнение о красоте, но оно есть. Поэтому даже те вещи, которые одним кажутся отвратными, будут верхом совершенства для других.       - Разве понимание опасности не важнее красоты?       - Возможно, но они не противоречат друг другу! Рысь - грозное животное, ни один человек не станет к ней подходить, если не будет уверен, что сможет защитить себя от её когтей. Тем не менее, мы продолжаем называть её грациозной и статной.       - Говоришь...       - … как Ханджи?       - Именно.       - Поверь, не все наши с ней взгляды совпадают,- крутя кружку в руках, рассуждала Надя. - Я уважаю её, и она замечательная учёная, но иногда уходит с головой в исследования.       - И тогда слишком сильно увлекается.       - Ты тоже так думаешь?- засмеялась Надя.       - Да.