***
Тяжёлые шаги Лорда Люциуса Малфоя эхом отдавались от стен пустующих коридоров Визенгамота, периодически перебиваемые стуком трости. Куда более тихо ступала его семья. Помощь в последней битве позволила им ожидать своей участи в стенах родного дома, но не вычеркнула из списков Пожирателей. И на сегодня был назначен суд. Глава семьи смирился с мыслями о заключении ещё до возвращения в родовое гнездо. Но от этого он не чувствовал себя жертвой. Главной целью этого заседания Люциус считал полное оправдание жены и сына. И, если потребуется, он скажет, что заставил их ввязаться в это всё. В конце концов, как ни посмотри, а главным Пожирателем среди Малфоев был именно он. Ему и отвечать. Уже подходя к залу заседания мужчина отметил, что пришли они рано. Нарцисса с Драко присели на скамью у самых дверей. Сам же Люциус остался стоять. Он окинул помещение холодным взглядом. Мужчина без труда разглядел себя в отражении чёрного мрамора. Пожалуй, он был доволен тем, как выглядит. За прошедшие после победы несколько дней он успел вернуть себе утерянный во время заключения в Азкабане лоск. Это давало ему возможность остаться в памяти родных и общества не верным псом полукровки Тома Реддла, исполняющим любые его прихоти, а гордым аристократом, Лордом Малфоем. Он сомневался, что когда-либо выйдет из тюрьмы. Тяжёлые двери распахнулись, и из помещения вышел Северус Снегг. Слушанье над его делом только что закончилось полным оправданием и признанием его Героем Второй Магической Войны. Признанием, которое ему и даром нужно не было. Северус уже давно проиграл свою войну. В тот день, когда погибла Лили. Сегодня он лишь освободился от пут, душащих его все эти годы. Тяжёлыми и быстрыми шагами зельевар преодолевал коридор, черная как ночь мантия привычно развевалась за его спиной. — Профессор! Профессор Снегг! — кричал Гарри Поттер, догоняя Северуса и пробегая мимо четы Малфоев. Спустя какое то время из зала вышел Люпин. Также не заметив благородного семейства, он прошел несколько метров вперед и остановился посреди коридора. Гарри и Северус уже давно скрылись за поворотом. Об их присутствии поблизости свидетельствовали лишь доносящиеся голоса. Практически бесшумно к Римусу подошла Гермиона. Будто бы ждавший этого, он заговорил: — Северусу давно следовало отпустить Лили. Полагаю, теперь ему удастся это сделать, — будто бы с облегчением произнёс Лунатик. Драко, не собиравшийся быть свидетелем чьих-либо откровений, уже хотел вежливо поздороваться с бывшим профессором, с целью остановить его душеизлияния. Но стоящая в непосредственной близости от Люпина Гермиона полностью перехватила его внимание, и на какое-то время юноша лишился дара речи. Его родители молчали, предпочитая делать вид, что их и вовсе здесь нет. Не считая того, что, заметив вездесущую грязнокровку, Люциус сильнее сжал зубы. Девчонка вновь раздражала его одним лишь своим существованием. — Никто из нас и представить не мог, что пришлось пережить профессору Снеггу. Гарри хочет лишь извиниться и поблагодарить. Не только ему следовало бы это сделать, — ответила Люпину Грейнджер. Драко сделал глубокий вдох и проглотил ком, образовавшийся в горле. Затем бросил неловкий взгляд на отца. Они с Люциусом не обсудили последнюю битву. Они в принципе не разговаривали с тех пор. — Вы намекаете на себя, мисс Грейнджер? — обернувшись к ней, с ехидной улыбкой уточнил Люпин. — Я наслышан о ваших подвигах. Оборотное зелье на втором году обучения! Брови Лорда Малфоя резко поползли вверх от изумления. Далеко не каждая взрослая ведьма смогла бы приготовить такое зелье достойно. Но следующие слова Люпина и вовсе повергли его в шок. — Полагаю, для того, чтобы выкрасть все необходимые ингредиенты из кладовки Снегга, потребовалось не меньше таланта, чем на приготовление зелья. Или в этом вам помогли друзья? — Они бы всё перепутали… — потупив взор и раскрасневшись, ответила Гермиона. Драко с немалым трудом подавил смешок. Широкая улыбка расползлась по его лицу. — Что ж, полагаю, Северусу действительно есть, за что вас недолюбливать. Хотя, если бы не дружба с Гарри, вы стали бы его любимой студенткой. — Простите? Довольно-таки редко лицо Гермионы украшало выражение непонимания. Она не могла представить, за какие заслуги смогла бы прослыть любимицей профессора зельеварения, ненавистника факультета Гриффиндор и декана Слизерина. — Джеймс Поттер выводил Снегга из себя побольше Гарри. И на то есть причины, уж если быть честным. При этих словах Люциус презрительно хмыкнул, вспоминая те самые причины. — А учитывая немалое внешнее сходство, нет ничего удивительного, что свою злость он перенёс на Гарри и его друзей, — продолжил Люпин. — Но вы, мисс Грейнджер, невероятным образом напоминаете собой Лили. Разве что в ней было чуть меньше дерзости. Не прослыви вы подружкой Гарри Поттера, Северус бы не оставил это без внимания. А учитывая ваш пытливый ум и любопытство, вы могли бы подчерпнуть от него многое, что не входит в курс школьной программы. Но, к сожалению, из всех студентов вы относитесь к тем, кого ему труднее многих было переносить. — Это не отменяет того, что я остаюсь самой умной из всех, кого он обучал! — гордо вздернув нос, проговорила Гермиона. Подобное самомнение ещё больше подстегнуло недовольство Малфоя-старшего этой юной особой. — Я готова поспорить с кем угодно, что из всех учеников профессора Снегга не найдется ни одного, кто сможет превзойти меня в зельеварении. А что касается знаний, не входящих в школьный курс… — буквально на мгновение девушка задумалась, стоит ли говорить об этом. — …Однажды Гарри попался учебник, подписанный как «собственность Принца Полукровки». — Гермиона заглянула в глаза Люпину и тот криво усмехнулся. Конечно, ему была знакома эта подпись. — Профессор и не подозревает, как много мы из него подчерпнули. Взгляды Римуса и Грейнджер вновь устремились в пустующий коридор. И Гермиона, не выдержав, спросила оборотня: — Как вы думаете, профессор Снегг вернётся в Хогвартс? — Скорее всего нет. Я бы ни за что не вернулся. — Его голос вновь стал отрешенным, будто бы он погрузился в пучину раздумий. — Но почему? — Гермиона не понимала, что заставляет профессоров отказаться от должности теперь. Когда раскрыты тайны, оглашена правда и сняты все обвинения. — Именно в Хогвартсе и мне, и Снеггу довелось очень многое пережить. Эта школа напоминает нам о тех, кто никогда не вернётся… — Люпин проглотил застрявший в горле ком и продолжил объяснять. — Впервые я понял это, когда был вашим преподавателем по Защите от Тёмных Искусств. Помню, в одну ночь я отобрал у Гарри карту Мародёров. Вы не представляете, сколько сил мне потребовалось для того, чтобы убедиться в его словах о Петтигрю… Гермиона кожей почувствовала скользящую в его словах боль. — С пергамента меня приветствовали господа Лунатик, Хвост, Бродяга и Сохатый. Сохатый — отец Гарри, Джеймс Поттер, мой давно умерший друг. Бродяга — признанный предателем и сбежавший из Азкабана Сириус Блэк… При упоминании кузена Нарцисса Малфой вздрогнула, словно от удара хлыстом. Убийство сестры до сих пор висело над ней мрачной тенью. А смерть пусть и практически незнакомой племянницы отдавалась в сердце тупой болью. — Хвост, которого я считал мёртвым — Питер Петтигрю. И Лунатик… — Вы сами, — догадалась Гермиона. — Это больно, мисс Грейнджер. Ходить по таким знакомым коридорам и видеть их за каждым углом, в каждом кабинете. Я поражаюсь тому, что Снегг продержался все эти годы. Я сбежал при первой же возможности… Гермиона молчала. В образовавшейся тишине можно было расслышать дыхание друг друга. И только сейчас присутствие Малфоев перестало быть тайной. Заметив посторонние звуки, Гермиона обернулась в их направлении. И тут же пожалела об этом. Её с любопытством изучал надменный взгляд отца Драко. В то время как сам юноша успокаивающе поглаживал по спине явно расстроенную чем-то мать. Под этим взглядом Гермиона чувствовала себя наткнувшейся на змею мышью. Вся её гриффиндорская храбрость мгновенно испарилась, уступив место липкому страху. Неосознанно она сделала шаг к Римусу, тем самым привлекая его внимание. От оборотня не укрылось состояние девушки, и он быстро обернулся, будто бы невзначай спрятав перепуганную волшебницу за своей спиной. Люпин обменялся с Малфоями формальными приветствиями и увёл обратно в зал заседания так и не осмелившуюся выглянуть из-за его спины Гермиону. Драко с силой сжал кулаки, рассудив поведение девушки как нежелание общаться с ним. Он не мог сказать, что не ожидал от неё подобного поведения, но подаренный ею долгий взгляд в Большом зале Хогвартса пробудил в нём теперь казалось ложную надежду.05. В объятиях страха.
27 апреля 2020 г. в 11:28
После отступления Волан-де-Морта битва продолжалась недолго. Заметив бегство хозяина, многие Пожиратели предпочли покинуть поле брани. Только самые отчаянные остались сражаться за своего лидера насмерть. И многих из них она настигла. В их числе оказалась и Беллатрикс Лестрейндж, погибшая от руки собственной сестры. Сложно представить, насколько тяжёлой была для Нарциссы эта битва.
Как только оппонентов стало меньше, противники Тёмного Лорда разделились на два лагеря. Первые, наиболее опытные бойцы, взяли на себя разгром остатков армии Волан-де-Морта. Вторые принялись оказывать первую помощь пострадавшим. Это помогло избежать многих жертв. Если разобраться, из всей армии тёмных магов безрассудно кидались Авадами только двое: ныне покойная Беллатрикс Лестрейндж и её бездушный Лорд. Поэтому число умерших среди армии сопротивления было невелико. Многие были смертельно ранены, но именно мертвых — по пальцам пересчитать. Возможно, затянись битва немного дольше, жертв этой войны тоже прибавилось бы. Но видимо сам Мерлин воспротивился подобному исходу событий.
Вопреки всем прежним убеждениям и поступкам, Малфои оставались на поле боя до конца. Люциусу даже было смешно от сложившейся ситуации. Кудрявая грязнокровка рвалась в бой, как самая яркая воительница. А единственный наследник рода Малфоев следовал за ней по пятам, словно домовой эльф за хозяйкой.
Возможно, в другой ситуации глава семейства уже задал бы сыну хорошую трепку. Но сейчас не хотел. Он уже порядком устал терпеть бесчинства, творившиеся в его доме. Резкая смена обстоятельств позволила ему сделать глоток свежего воздуха, расправить плечи. Сейчас он снова ощущал себя всесильным, чистокровным магом, стоявшим на вершине мира. Потому что действовал не по указу, а сражался за то, что действительно считал важным. За свою семью. И пусть плечом к плечу с грязнокровками и предателями крови. Удивительно, но в их рядах, оказалось достаточно достойных магов, и Люциус ничуть не стушевался среди сильнейших бойцов сопротивления. Многие признали его своим союзником ещё до конца битвы, причём союзником вовсе не слабым. Это было заметно по коротким кивкам, оценивающим взглядам, довольным усмешкам. Он был не просто рядовым солдатом в этой битве. В какой-то момент за его спиной даже собралась группа менее опытных бойцов, негласно следовавших любому повелительному жесту и слову. О Мерлин, как ему не хватало этого чувства превосхдства.
В то время как Лорд Малфой всерьёз увлёкся битвой, его супруга предпочла помогать раненым. Она никогда не любила сражения, а факт того, что ей пришлось убить сестру ради защиты сына и вовсе выбил её из колеи. Как бы давно она ни догадалась о решение своего ребёнка… Как бы хорошо она ни знала Беллатрикс… Подготовиться к произошедшему было невозможно.
Многие недоверчиво отнеслись к благородному порыву аристократки. Но она была не единственной из переметнувшихся, кто переключился на врачевание. В непосредственной близости от неё Северус Снегг накладывал исцеляющие чары на одного из близнецов Уизли, Фреда. К зельевару тоже относились настороженно, но одного взгляда профессора зельеварения хватило, чтобы все недовольные, забыв о претензиях, потупили взор. Нарцисса была благодарна Северусу за то, что он держался рядом с ней, будто бы присматривая. Картина перед её глазами высасывала из неё силы похлеще дементоров. То тут, то там лежали трупы: от древних стариков до совсем юных подростков. Леди Малфой не разделяла противоборствующих ни на врагов, ни на союзников. Она не спасала взрослых магов, она бросалась на помощь детям, из которых в основном и состояла армия сопротивления. Именно сейчас в ней как никогда громко заговорили женщина и мать. Изначально не заботившая волшебницу война с «недостойными» сейчас приняла в её глазах особенно ужасающие очертания. Они воевали с невинными. Убивали детей. Таких же, как её мальчик. Чистокровная ведьма металась от одного раненого к другому, старалась спасти как можно больше жизней. Будто бы исправляя свои грехи. Грехи мужа, сестры, возможно даже сына. Внезапно её отвлёк чей-то крик, даже почти вой, он выделялся из всей творящейся вокруг суматохи. Не потребовалось много времени, чтобы найти его источник. Сжимая в руках и оплакивая совсем юную, но уже мертвую жену, последний выживший участник золотого квартета Гриффиндора не мог сдержать слёз. Люпин не мог поверить в то, что Дора мертва. Нарцисса сглотнула подступивший к горлу ком, она сразу узнала дочь второй сестры. И пусть они не общались уже долгое время, смерть девочки тупой болью отозвалась в её сердце. Схвативший за горло страх заставил оглядеться, чтобы найти в мельтешащей толпе Драко. Убедиться, что он жив.
Наследник рода Малфой сражался на передовой, в довольно интересной компании. Его соратниками оказались Невилл Лонгботтом, намного лучше орудовавший мечом, чем палочкой, немного заторможенная и переполненная странностями Полумна Лавгуд, совсем недавно сбежавший из Малфой-мэнора Дин Томас со своим вспыльчивым другом Симусом Финниганом, на редкость молчаливые Джордж, Рон и Джинни Уизли. И, естественно, виновница его незапланированного геройства — Гермиона Грейнджер. Вот уж в такой компании надменный слизеринец не ожидал себя когда-нибудь увидеть. Группа молодых, но на удивление талантливых и сильных магов посылала заклятья наравне со своими старшими соратниками.
С каждой минутой все больше Пожирателей бежало с поля боя. Совсем скоро сторонники Тёмного Лорда окончательно отступили. Все успокоились и разбились на группы. Одни хотели удостовериться в целости друзей и родных. Другие оплакивая погибших. Третьи помогали раненым. Были и те, кто искал выживших среди Пожирателей. Основную часть преступников брали в плен для дальнейшего осуждения, но особо агрессивных добивали на месте.
Люциус и Драко стояли плечом к плечу, немного отделившись от остальных. Молча наблюдали за действиями Леди Малфой в составе врачующей группы. Отцу и сыну нужно было многое обсудить друг с другом, но ни один из них не хотел начинать разговор. В конечном итоге, оба мага пришли к выводу, что время и место, которыми они располагали на данный момент, были не самыми удобными для столь серьёзного разговора.
— Вот уж от кого не ожидал, так это от тебя, Малфой. — Приближаясь к ним, произнёс Артур. — Должен признать, приятная неожиданность.
Лорд Малфой слегка приподнял бровь, вслушиваясь в слова отца большого семейства Уизли.
— Рон рассказал о помощи, что вы оказывали Ордену. Невероятно смелый поступок с вашей стороны.
Люциус дипломатично улыбнулся Артуру и бросил короткий взгляд на сына. Похоже, он не знал куда о большем, чем мог предположить.
— Когда война закончится, и состоится суд, вы можете рассчитывать на нашу поддержку! Мы не позволим упрятать вас в Азкабан, — добродушно улыбнулся маглолюб.
Никогда раньше Люциус не мог представить, что пожмёт руку этому человеку. Высказав желаемое, Артур направился к своей семье. Все Уизли толпились вокруг сильно раненого, но державшегося Фреда. Сам же Малфой-старший в этот момент рассуждал, что хорошо бы Поттеру одолеть Тёмного Лорда. Пережить победу Тома Реддла вряд ли получится у кого-нибудь из его семьи. А вот жить бок о бок с грязнокровками они уже научились. Драко во многом помог сопротивлению, и его вполне могут оправдать. А у Нарциссы даже Метки не было. Самому же Люциусу грозил Азкабан, тем не менее, это его не пугало. Он уже бывал в этой знаменитой тюрьме и по своему опыту мог утверждать, что, по сравнению с обществом Волан-де-Морта, там даже уютнее.
Ближе к сумеркам все перебрались в замок. Тяжело раненые были помещены в Больничное крыло, над ними хлопотала мадам Помфри, её помощники, профессор Снегг и Леди Малфой. Те, кто получил меньше ранений, были размещены в Большом зале. Их ранами занимались миссис Уизли, её дочь и ещё несколько студенток. Выжившие Пожиратели были отправлены в подземелье. Люциус заметил, что кто-то из сердобольных принялся за их лечение. Как позже понял Лорд Малфой, весь факультет Слизерин был заперт в подземелье.
Сказать, что Люциусу было некомфортно, возможно было бы преувеличением: ему приходилось выдерживать и более напряженную атмосферу. Но факт того, что они с Драко выглядели двумя воронами на фоне белых голубей, отрицать было нельзя. Многие бросали на них косые взгляды, со всех сторон доносился язвительной шёпот обсуждений. Люциус бросил взгляд на сына. Внешне Драко выглядел спокойно, только напряженные скулы выдавали его состояние, но вряд ли это способен был заметить кто-либо, кроме отца.
Молодой маг внимательно следил за магглорождённой ведьмой. Гермиона металась из угла в угол, вцепившись пальцами в непокорные кудри. Совсем рядом с ней стоял Рон, абсолютно неподвижно и безмолвно — нечасто увидишь Уизли в настолько напряженном состоянии. Драко боролся с желанием направиться к возлюбленной и прижать её к себе. Он невероятно завидовал рыжему другу Гермионы, который мог позволить себе то, в чём Драко приходилось сдерживаться.
Внезапно гул, царящий в помещении, стих. Виной тому стал появившийся в дверях большого зала Поттер. Перепачканный и измотанный, он молча оглядывал присутствующих. Те в свою очередь замерли в ожидании. Гнетущая тишина наполнила помещение. Но царила недолго. Едва осознав, что Гарри вернулся, Гермиона бросилась к нему.
Ощутив тёплые объятия подруги, Гарри только сейчас осознал, что всё закончилось. Он слегка вздрогнул, обнимая её в ответ, и позволил себе вздох облегчения. В каждой руке Поттера было по одной волшебной палочке. Но это не помешало ему крепче прижать Гермиону к себе за талию и зарыться пальцами в каштановые кудри. Драко стиснул зубы, ревность затопила его сознание. Тем временем герой магического мира оторвался от подруги и поднял вверх палочку. Старую палочку Волан-де-Морта, которая всегда оставалась с Тёмным Лордом. Поттер держал её за конец, рукояткой вверх. Шёпот окружающих становился всё громче, а потом и вовсе перерос в оглушающий крик. Крик победителей, окончательно понявших, что война закончилась. Гарри сделал шаг к толпе и обессилено навалился на Гермиону. Очевидно, битва забрала у него слишком много сил. Грейнджер с трудом удерживала друга, но ей на помощь быстро пришёл Рональд. Он перекинул правую руку Поттера себе через шею и поддерживал его со спины. Именно так они проковыляли в центр Большого зала.
Повсюду слышались торжествующие крики. У многих выступили слёзы радости. И только два аристократа стояли в углу с каменными лицами. Успокоившаяся и осознавшая, что война закончилась, Гермиона была не в силах отвести взор от светло-голубых глаз. Они с Драко буквально гипнотизировали друг друга. В её голове скопилось невероятное количество вопросов, ответы на которые дать мог только он. Но внезапно толпа заслонила их друг от друга. Когда же Гермиона вновь попыталась найти Драко, то наткнулась на тяжёлый взгляд Люциуса. Лорд Малфой был явно недоволен, в нём кипели злость и ненависть. Насколько бы умной, талантливой и сильной ни оказалось эта ведьма, он не был готов её принять. Одна лишь мысль о том, что грязнокровка будет стоять подле его сына, заставляла кровь в жилах вскипать. Сейчас Люциус казался Гермионе страшнее дементоров. Да что там дементоров, самого Волан-де-Морта. Потупив взор, она сильнее прижалась к Гарри, будто бы прячась в объятиях друга от липкого страха. Заметивший её поведение, Поттер вопросительно посмотрел на подругу. Увидевшая беспокойство его глазах Грейнджер вымученно улыбнулась, давая понять, что с ней всё в порядке.
Наблюдавший за этой сценой Драко еле сдерживал гнев. Он резко направился к выходу из помещения, провожаемый тяжёлым взглядом отца.