Танджиро не спеша шагал по поместью, стараясь не издавать лишних звуков, ведь стояла глубокая ночь. Доски то и дело скрипели под ногами, из-за чего Камадо недовольно сморщился, представив, как он может нарушить, или же уже нарушил чей-то сон. Он возвращался с очередного задания и в этот раз удалось справиться с ним довольно быстро. До комнаты, в которой он мог передохнуть, оставалось совсем немного. На глаза ему попалось слабое свечение, которое было заметно сквозь тонкую перегородку. «Неужели кто-то еще не спит?» Запереть такие комнаты не было возможным, а потому обычно, чтобы войти, нужно было подать голос, как бы предупредив о своем появлении, а затем обеими руками аккуратно сдвинуть дверь-перегородку в сторону. «Это комната Томиоки-сана…» — проносится в мыслях юноши и он, ни секунды не думая, приоткрывает комнату. Там и вправду был Гию, совершенно один. «Слава богу!» Он был готов сказать это вслух, но сдержался. Этот факт и вправду весьма обрадовал Танджиро, и он, сам того не заметив, заулыбался своей характерной улыбкой.
— Весьма некультурно вот так без предупреждения открывать дверь в чужую комнату. Вдруг, я был бы не один? Тем более ночью, — спокойно, но со странными нотками в голосе произнес Томиока. Хотя и ему самому слабо верилось в тот факт, что он мог выпивать с кем-то один. Ночью. Это было бы странно для него, да и в его окружении вроде бы нет настолько близких людей.
В мягком, приглушенном свете комнаты было видно, как в руках столп воды сжимал причудливой формы бутылку. В ней была какая-то прозрачная жидкость и, судя по алым щекам Томиоки, это было спиртное.
— Простите… Я могу войти? — замешкавшись, спрашивает Танджиро, чувствуя пристальный взгляд мужчины на себе. Он, казалось, просканировал его с головы до пят.
— Проходи.
Танджиро улыбнулся и тихо задвинул дверь. Пройдя в глубь комнаты, он смог рассмотреть Томиоку получше. На нем не было его хаори, а лишь привычная черная форма охотников на демонов. Ворот кофты был расстегнут, как и первые пуговицы рубашки.
— Как задание?
— Чего? — глупо переспрашивает Танджиро, удивляясь тому, что Гию первый задает вопрос и начинает беседу. Обычно он совсем неразговорчив, а тут… Видимо, это все влияние спиртного.
— Ничего, — фыркает Гию недовольно и разом опрокидывает содержимое фарфоровой чашечки даже не поморщившись.
— Задание… ну, нормально, — Камадо не нашел более развернутого ответа на вопрос Томиоки, — простите, просто я слегка удивился, что вы первые заговорили со мной.
Танджиро виновато улыбнулся и присел на пол рядом с выпивающим Гию. Он, между прочим, первый раз видит его в таком состоянии. И, похоже, он и выпьет первый раз с ним.
— Томиока-сан, я вроде младше вас, но даже я знаю, как правильно пить сакэ! — с умным видом говорит Танджиро, вздернув нос кверху.
— Да ты что, правда? Научишь? — хмыкнул Гию, наигранно вскинув тонкие брови.
Камадо поднял с пола бутылку с сакэ, а в протянутую Томиокой фарфоровую чашечку налил прозрачную жидкость.
— Вы же знали, что иногда сакэ употребляют и в теплом виде, хотя сейчас сделать это не особо возможно… В общем, хотя бы выпивайте содержимое в два-три глотка, а не залпом! Вот так, — произносит Танджиро и показательно подносит к губам чашечку, делая небольшие глотки.
Вкус, конечно, для Танджиро показался по-настоящему мерзким. Скорее всего это потому что прежде ему не доводилось пробовать алкоголь. Сухой, жесткий и чертовски грубый вкус заставил его свести брови к переносице и поморщиться. Хотелось протянуть по-детскому «бееее», но в присутствии Томиоки пришлось сдержаться.
— Ну и? Как тебе? — с насмешкой произнес Гию, всматриваясь в сморщенное лицо мальчишки, что было освещено лишь приглушенным светом от зажженной свечи. — Это сакэ мне подарили жители небольшой деревни, когда от демона я спас дочь одного из ее жителей. Ее мать впихнула мне в руки эту бутылку со словами: «Редкостный напиток, способный опьянить одним лишь запахом! Оно достойно того, чтобы его выпили вы, Господин» И я без понятия, почему она назвала меня так… Танджиро?
Гию с недоумением посмотрел на юношу, который при других обстоятельствах завалил бы его кучей вопросов, но щас он молчал, уткнувшись головой в согнутое колено и что-то невнятное бубнил.
— Только не говори, что опьянел так быстро… Эй, Танджиро, — последнее он произнес уже слегка обеспокоенно и слегка коснулся теплой щеки юноши рукой. — Все хорошо?
Танджиро ответил не сразу. Спустя пару несколько секунд он поднял голову и посмотрел на Томиоку слегка мутными глазами и успокаивающе улыбнулся.
— Все в норме… по правде говоря, это первый раз, когда я пробую спиртное, — сознается Танджиро, почесав затылок.
— Я не удивлен, — усмехается Гию, наполняя снова фарфоровую чашечку прозрачной жидкостью. — Продолжим?
С этого все и началось. Время с Томиокой пролетало совершенно незаметно. Они разговаривали обо всем, даже о том, о чем никогда бы точно не заговорили будучи трезвыми. Алкоголь и вправду сближает. Поначалу Танджиро казалось, что больше двух чашечек он и не осилит, но чем больше он пил, тем легче становилось. Все таки это было действительно хорошее сакэ! Накатило так медленно, с приятными ощущениями, но даже так, голова у Танджиро начинала кружиться, а в комнате становилось весьма тепло, даже, пожалуй, несколько жарковато. И только сейчас юноша замечает, что находится чертовски близко к Томиоке. Он сидит рядом по-турецки, со своим привычным невозмутимым выражением лица. Их колени соприкасаются, руки находятся совсем близко друг к другу, пара сантиметров и, кажется, Танджиро бы коснулся рукой его пальцев.
— Совсем забыл… та женщина дала еще и коробку с какими-то сладостями. Хочешь? — спрашивает Гию, замечая, как медленно голова Танджиро опускается на его плечо. В ответ он слышит лишь тихое угуканье.
Пришлось нарушить покой Камадо и подняться на ноги. После столь продолжительного сидения на полу ноги слегка затекли, отчего Гию недовольно поморщился. Из небольшого деревянного шкафчика, стоящего в углу комнаты, он достал квадратную коробочку, замотанную в тонкую, алого цвета ткань.
— Конфеты… шоколадные, — делает вывод Томиока, размотав ее и заглянув внутрь.
Танджиро поднял рассеянный взгляд на столпа воды и проводил его взглядом. Гию вернулся на место, но сел уже не так близко к юноше, словно он специально держал дистанцию. Из-за этого с губ Камадо сорвался разочарованный вздох, но он не прекратил пристально следить за его действиями. Томиока взял кончиками пальцев конфету и поднес её к своему рту. В предвкушении Танджиро закусил губу. Надкусив сладость, Гию окинул взглядом юношу, а затем по его подбородку тяжелой капелькой скатился шоколад. В какой-то момент Танджиро перестал себя контролировать. Его глаза потемнели и он потянулся к Гию, коснувшись большим пальцем его бледной кожи. Стерев каплю, он сразу же ловит на себе тревожный взгляд Томиоки. Он смотрел удивленно, непонимающе, но не остановил его, позволив руке опуститься ниже, к шее, что была открыта благодаря расстегнутым пуговицам и провел подушечками пальцев по открытым ключицам. «Какой он красивый, вот же чёрт…» Мысли в голове Танджиро начали спутываться. Ни к чему хорошему это не приведет.
— Томиока-сан… по правде говоря, я чертовски рад, что вы оказались здесь один, — тихо говорит юноша, не убирая руки.
— А с кем я мог быть здесь? Тем более ночью, — Томиока изумленно вскинул брови и правда не понимал, к чему ведет эта пьяная дурная голова. Кажется, кому-то уже пора было на боковую. — Кушай шоколад и иди спать.
Танджиро задумался. Неужели Гию совершенно не допускает того факта, что он мог быть здесь с девушкой, например? Он красив, силен…
— Ну… например, — он полностью проигнорировал последние слова Томиоки, — с Кочо… Шинобу?
Образовалась минутная пауза. Было слышно только еле уловимые звуки ветра, доносящиеся с улицы. Лицо Гию, казалось, вообще потеряло способность выражать какие либо эмоции. Он просто окаменел, а затем вздохнул и опустил голову вниз, прикрыв ладонью глаза. Как, вот просто каким магическим образом эта мысль могла прийти в голову Танджиро? Не говоря уже о том, что Шинобу один раз и вовсе пыталась убить Гию. Ну или ранить, особой роли не играет. У Гию в мыслях даже пронеслось что-то вроде: «Я бы с ней за одним столом есть не стал, не то чтобы сакэ ночью распивать»
Видимо, молчание Гию заставило Танджиро напридумывать в своей голове еще что-то глупое, раз он снова потянулся в сторону бутылки с остатками треклятого сакэ.
— Тебе уже хватит, — строго сказал Томиока, схватив юношу за руку, дабы остановить от глупой затеи продолжить выпивать, а затем взял полупустую бутылку первым. Но Танджиро был упрямее, поэтому не думая попытался выхватить ее из рук Гию.
Вся эта борьба длилась недолго. В какой-то момент Танджиро ухватился за плечо Томиоки и рывком потянул на себя, а тот, расслабившись, в итоге упал на него сверху. Он навис над ним, упираясь ладонями по обе стороны, хмуро вглядываясь в лицо юноши. Несчастная же бутылка никому из них не досталась, ибо выскользнула из рук Томиоки, укатившись на пару метров вперед, попутно разлив остатки сакэ. Еще чуть-чуть, и Гию бы точно недовольно зашипел, но встретился с весьма расстроенным взглядом юноши и забыл про свою раздраженность, возникшую из-за всего в данный момент происходящего. И, как ему показалось, Танджиро был явно опечален не отобранной выпивкой. Это подтвердили его следующие слова:
— Томиока-сан… почему вы такой, вы… делаете вид, что ничего не понимаете, — довольно разборчиво произносит Танджиро, будто и не пил вовсе.
Томиока же все прекрасно понимал и, кажется, алкоголь сыграл с ним злую шутку. Он придвинулся ближе к Танджиро, и тот почувствовал большую ладонь на своей талии. Пить на голодный желудок явно не стоило. Особенно в компании Гию. Плохое сочетание, как уже успел понять Камадо. Без раздумий Гию прижимает юношу к себе, проводит кончиком носа по его шее, опаляя ее своим горячим дыханием. Томиока чертовски близко к нему, вот черт. Он улавливает его запах. Такой приятный, притягивающий. Кажется, Танджиро потихоньку сносит крышу, он это понимает, но все равно неуклюже упирается руками ему в грудь. Он вроде сам эту кашу заварил, но теперь пытается оградиться. Не особо выходит, он сильнее. Мгновение, и Танджиро чувствует его руки под своей кофтой. Чем дальше заходил Томиока, тем меньше он пытался оказать хоть какое-то сопротивление. И вот, теперь он лежал перед ним в одних штанах. И когда Гию успел стянуть с него хаори и вверх черной формы? Волосы Танджиро были взлохмачены, а лицо все раскраснелось то ли от выпитого спиртного, то ли от прикосновений Томиоки. Он сбито дышал, пытаясь побороть смущение, но в тот момент, когда почувствовал губы Гию на своих ключицах и руку, что спускалась к низу живота, запаниковал.
Запаниковал, что Гию, возможно, неприятно касаться столь некрасивого тела? От многочисленных сражений с демонами он получил достаточное количество шрамов, которые, как казалось Танджиро, вовсе его не украшали.
— Томиока-сан лучше не…
— Молчи, — ледяной тон Гию и вправду заставляет Танджиро замолкнуть.
Он прошёлся поцелуями от ключиц вниз к животу, иногда задерживаясь, выцеловывая и вылизывая каждый рубец на теле Камадо. Показывая идиоту, что ему нет никакого дела до шрамов на его теле. А чтобы до Танджиро дошло с первого раза, он отстранился от него на пару секунд, дабы скинуть с себя верхнюю одежду. Расстегивая пуговицу за пуговицей, он постепенно давал Танджиро, несмотря на тусклый свет в комнате, заметить на своей груди, животе и плечах полоски шрамов. Это сработало моментально, да так, что Камадо подскочил с места и обхватил Томиоку за шею, крепко обнимая.
— Вы мне нравитесь, Томиока-сан, — неожиданно говорит Танджиро, утыкаясь лицом в его грудь, судорожно вздыхая.
— Я знаю. Как долго ты будешь обращаться ко мне на «вы»?
— Ты мне нравишься, Томиока, — отвечает быстро, без промедления, но все еще не поднимает очевидно смущенного лица.
Тогда Гию обхватывает его лицо двумя руками и приподнимает к себе, а Танджиро вдруг закрывает глаза, призывно приоткрыв губы. Эта картина на секунду заставляет Томиоку усмехнуться. Проведя большими пальцами по раскрасневшимся щечкам, он разглядывал его лицо: дрожащие веки, длинные ресницы и тонкие приоткрытые губы, между которых виднелся кончик языка. Медлить в такой ситуации казалось совершенно не возможным, хотелось впиться в эти губы страстным поцелуем, но Гию все равно чувствовал сомнение. Нервно выдохнув, он понимал, что между ними не будет прежних отношений и наклонился к его лицу и их губы сомкнулись в трепетном, нежном поцелуе.
Танджиро, будто почувствовав смятение Томиоки, углубил поцелуй, пытаясь понемногу взять инициативу. Он задевал языком губы Гию, осторожно, но неумело сплетался с его языком… Затем прильнул к нему дрожащим телом, и у Томиоки, кажется, окончательно сорвало крышу.
— Я могу научить тебя половой этике, если ты захочешь…
***
Танджиро распахнул глаза, вцепившись руками в мягкое одеяло, словно это была последняя спасительная вещь в этом мире. Тяжело дыша, он около минуты не то испуганно, не то с удивлением смотрел на потолок, и почти не моргал. Медленно переведя взгляд на тихо тикающие часы, стоящие на тумбе, Танджиро облегченно выдохнул. Через пять минут прозвенит будильник, но в нем уже не было никакой необходимости.
Камадо провел тыльной стороной ладони по лбу, на котором выступили капельки пота, и уселся на краю кровати. В комнате царила абсолютная тишина, нарушаемая только проезжающими под окнами машинами. Кое-как отдышавшись, Танджиро коснулся пальцами горла. Ужасно хотелось пить. Приснится же такое…
— Да ну… сущий бред! — воскликнул он.
Танджиро никогда не запоминал то, что ему снилось. А если и запоминал, то объяснить все равно не мог. Но почему же сейчас он помнил этот кошмар, не иначе, до самых мельчайших подробностей?! Хотелось закричать от досады, но пугать сестренку, живущую в соседней комнате не очень хотелось. «Посплю еще пять минуток…» — пронеслось в голове юноши и он снова залез под одеяло. Начав укладываться поудобнее, Танджиро весь побледнел, когда одеяло в одном месте показалось ему влажным. «Нет, нет, нет, нет, вашу мать только не это!» Пока несчастный разум Камадо пытался найти этому хоть какое-то объяснение, рука бессознательно скользнула вниз, и он тут же почувствовал скользкую влагу в паху.
— ГОСПОДИ! — не выдержал Танджиро.
— Братик? — послышался приглушенный голос Незуко за дверью. — Все хорошо?
— Н-н-не заходи, Незуко! Я… я… — он пытался сходу придумать вескую причину для того, чтобы она не зашла в комнату, — я голый! Переодеваюсь!
Послышался лишь звук тихий звук шагов. Кажется, она ушла. Танджиро уткнулся лицом в подушку, раздосадовано простонав.
Нужно было идти в школу.
Впервые за долгое время ему совершенно не хочется там появляться.
Особенно на уроках Томиоки Гию.
Пускай пройдет хоть год, хоть тысяча лет... Я все равно найду тебя, где бы ты не был, и буду с тобой. Обещаю.
