- Больно?.. да, я это знаю, да.

* Россия * Мне больно, очень. Слез нет больше, их попросту не осталось. В этой комнате стало так тихо, как будто с ним и умер этот мир, который, когда казался мне адом. Теперь жалею, что тогда так думал. Отец и Япония не показывались в моей комнате уже как несколько часов. Да и в данный момент мне не нужна их компания, чтобы как — то подбодрить меня. Я вытаскиваю иголку из моей руки и пытаюсь встать на ноги. Это удалось с трудом, я открываю входную дверь и выхожу в коридор. Темно значит на дворе мрак. Глаза давно привыкли темноте и я с дискомфортом в области живота, начинаю идти узнавая каждый темный уголок. Дойдя до нужного двери, я с разбитым сердцем начинаю открывать дверь. На койке лежало тело Америки накрытое белой простыней. Подойдя поближе убрал ткать с его лица. Мне хотелось заплакать, но как я сказал: Слез нет. Я уселся на стул, который стоял рядом. — Я должен был вмешаться тогда, и думаю, что ситуация была бы иной. — потихоньку опускаю голову вниз делая виноватый вид перед ним. — Ты показал мне многое и рассказал. За что я благодарен тебе, хоть ты этого не услышишь. Любить тебя было не сложно, я тебя смог понять. Ты боялся за меня, и пытался огородить от себя, но я не хотел этого. Мне все равно, чтобы ты со мной сделал… Я чувствовал себя счастливым рядом с тобой, так сейчас мне чему радоваться?.. — Не вини себя. — слышу я голос сзади своей спины. Повернув голову в сторону женского голоса, я увидел Японию, которая с поджатыми ушами стояла на пороге. Она молча подошла и встала около меня. — Мне правда очень жаль, что все так. Но видеть его смерть намного тяжелей чем слышать на самом деле. США просил тебя не рассказывать. Но скрывать этого нельзя было, ты все равно бы узнал вскоре было бы намного больней… Я никогда не видела его слез и думала, что он вообще не покажет такие эмоции. Но как оказалось… — Он показал… Ф — ф — ф, отец все равно не одобрил, если бы узнал, что я люблю его… — перебил я ее. Японка еще раз взглянула с грустным взглядом на меня. Положив свою ладонь мне на плече и погладила его большим пальцем. — Пошли… Через три дня вы покинете это место. Просто, сейчас может открыться рана, а этого допустить нельзя. -… Хорошо. — подавленно проговорил я, накрывая лицо любимого человека тканью, не оборачиваясь мы с Японией уходим. Все оставшиеся дни я проводил в своей комнате. Отец практически не отходит от меня. Не знаю обижаться на него или нет, но как я уже начал понимать, прошлого назад не вернуть. Часики подошли концу, и мы с отцом уже начинаем потихоньку уходить. Напоследок я захожу в медпункт. Кладу в его ладонь заколку, которую нашел 《 Прощай 》 Проносится в моей голове. Весь персонал узнал о его смерти, но я почему — то не видел радости и это странно. Попрощавшись с Японией, которая провожала нас до самого выхода. Видимо она привязалась ко мне как я к ней, хе, как — то и расставаться не хочется, ведь я больше ее не увижу… Как и Америку… Настроение сразу испоганилась, когда мы выбрались наружу, то просто молча безо всяких разговоров пошли по лесу, чтобы выйти на дорогу. Когда мы выбрались, то там сидя в машине и держа в руках сигарету, курил папин друг. Когда мы уселись в машину, я всю дорогу смотрел в окно, думая " И что теперь? «… *** Дом, такой пустой и тихий. Такое ощущение, что ничего не происходило. Но вот только… Комната пустует, я захожу в нее и осматриваю игрушки, кровать, под которую Украина прятал сало… И все остальное… Что принадлежало им. Господи, как я скучаю и жалею, что не уберег. Возвращаюсь в свою комнату и сажусь на кровать. Нет больше того России, — возродился новый человек. Неделю я просидел дома, так решил отец, а только потом пошел в школу. Там опять хотели начаться стебки, я не хотел влезать в конфликт, но речь зашла о моих покойных брата с сестрой, это меня разозлило, но все же сдержал себя. Только вот, как они узнали об этом? — От вяньте от меня. — тогда прорычал я, но мои обидчики даже не хотели отставать. Гнев овладел мной, спустя несколько минут они оказались на полу. Я видел, как они вылупили на меня глаза от испуга. Последнее, что я сказал: Не хочется испачкать руки кровью. Они поняли мой намек. И сразу же разбежались в разные стороны. Теперь меня никто не тронет: Спасибо, Америка. У меня появились друзья, но я им ни капли не доверяю, мало чего про меня думают или придумают. Сидя за партой, я вспоминаю своего садиста, дальше смотрю на свои ладони, на которых остались шрамы от гвоздей. Единственное, что осталось на память… Не люблю уходить домой, ведь знаешь, что кроме тебя там больше никого нет… Большую часть своего времени я провожу на улице в одиночестве или просто в компании лже друзей. Домой прихожу ближе к ночи, от чего начал получать от отца. Но, когда видит моё состояние сразу смягчается, типа я еще не распрощался со с прошлым. Он пытается мне объяснить, что надо смириться с потерями. Как он вообще может такое говорить?!.. Хотя, отец наверное успокоился, ведь я остался у него… Зима быстро прилетела, спустя три месяца. Мягкий снежок нежно морозит щеки, от чего они становятся румяными. В это время года, я выходил гулять и лепить большого снеговика, но когда с Белкой и Укропом наряжали его, то он становился Союзом. Хохот стоял на весь двор. Считали, — что пока мы вместе то нам ничего не страшно, нас: Ни сломить, ни напугать, не разделить. Мы — как наш папа: Сильный, справедливый, благородный, заботливый, искренний и так далее. Но и у него нашлись изъяны… А теперь, чем стала для меня эта зима? Ловя снежинку ладонью без перчатки. На холодной улице ночь, я сижу и слушаю, что говорят друзья, я вообще не в теме. Меня спрашиваю, я просто качаю головой. А у самого слезы накатываются, ведь понимаю, когда надо будет расходиться, опять пойду домой один и дальше будет то же самое! Проходит десять минут, начинается сильная метель. Ребята говорят, что пора расходиться ведь, сейчас будет нехилая буря. Они зовут меня, но я их не хочу слышать. Я вскакиваю с места и бегу в перед не разбирая дороги. Друзья кричат мне вслед, таким образом остановить; Снежинки танцуют вальс, предательски ослепляя меня, ветер свистит мне музыку. Луны нет, также ярких звезд, только тусклые фонари. Слезы льются, обмораживая лицо, но я бегу без остановки. Цвет волос слился с цветом снега, на мне холодная снежная шапка. С ресницами и бровями та же история 《 Господи, я не хочу снова видеть пустую квартиру! У меня такие чувства, что меня кто — то оберегает, как я, когда — то. Но это просто " Чувства " Лож моего сознания, которое продолжает, мне " Что я не хочу забывать тех, кого любил и продолжаю любить! " Друзья и Отец не могу заменить, — это все не то!!! 》 Я совсем сошел с ума! Я бегу, делаю небольшой прыжок, недолгая отдышка, слезы текут сами, я телом не управляю. Снег кружить вокруг меня, ничего толком не видно. Яркий свет от фар для голубых глаз, дальше адский удар прям в душу. Жизнь проходит перед глазами, а тело пролетает на замерший на асфальте снег. Лежа под фонарём смотря на него, он начинает тускнуть. Тело полностью замерзло, красное пятно на снегу около головы. Я прикрываю глаза, с охотой отдать смерти ключи и не жалея даже замка. Теперь руками мне не пошевелить, все предало меня… Слышу как хрустит снежок под кем — то. Я немного приоткрываю глаза и вижу расплывчатое лицо. Я не могу понять кто это? Он поднимает моё тело на руки. Я чувствую на щеке холодную, но в то же время теплую ладонь. Это сон или я уже мертв… Этого просто не может быть? Он же умер! Это просто мой разум! Я плачу, но слезы вытерты. Голова и все тело невыносимо болит, я ухожу от боли теряя сознание, думая, что судьба взяла свое…