«Прости, Вайлет, я не слишком отвлекаю?» — телепатическая связь ожила неожиданно.
Настолько, что один из многочисленных эластичных бинтов, что кружили вокруг меня, почти коснулся моей ноги.
«Ничуть, Люцифина. Всегда рад тебя слышать. По какому поводу звонишь?» — пропустив над головой еще одну белую ленту, а также парочку под собой, я крутанулся в воздухе, оттолкнувшись от низкого потолка, после чего впечатал подошву своего ботинка в лицо одной из неосторожно приблизившихся мумий.
Их бинты может и были подвижными и даже быстрыми с точки зрения нетренированных людей, но вот про самих монстров такого сказать было нельзя при всём желании.
Нежить, которой я придал дополнительное ускорение, сбила с ног парочку своих сородичей и они кубарем вывалились в коридор.
Прошла всего секунда, а они уже запутали друг-друга своими же бинтами, фактически, сильнее, чем мог бы это сделать я.
Да, с командной работой, да и просто интеллектом, у них всё было очень... скудно.
Тела что-то бормотали, но я уже и не вслушивался особо. Всё равно там было одно разборчивое слово из десяти.
— Страйк, — даже как-то отсутствующе констатировал я.
«Я хотела обсудить мой предстоящий визит», — мысли девушки звучали застенчиво, что чертовски умиляло. — «Я ведь пропустила день рождения Луки три недели назад. Я… ну, не знаю, что ему подарить. И как вообще...» — ангел замолкла, но я примерно понял, что она имела ввиду.
Уже приблизившись к телам местной нежити, да достав из пространственного кармана зачарованную стальную леску (я же говорил, что я опытный охотник на монстров?), я всё же нашелся с ответом.
«Да брось, парень и так будет вне себя от радости если ты просто заскочишь. А подарок… в конце концов, это ведь далеко не главное», — эмоции по такой телепатической связи во время общения скрывать было невозможно, собеседник всегда чувствовал ровно то, что ты хотел ему передать. Потому я даже не сомневался, что от внимания матери Луки не ускользнуло испытываемое мной сочувствие к её ситуации, и толика веселого задора что связана уже непосредственно с её подходом к ней.
Люцифина очень ответственно подходила к своей попытке отвлечь внимание Илиас от своего сына. То и дело мелькала в разных поселениях, стараясь как можно меньше встречаться с кем-либо, к кому она не хотела привлекать внимание её матери.
Она навещала сына, когда была уверена, что отбилась от всех возможных хвостов, но даже так, случалось это нечасто. Раз в полгода, возможно. Учитывая обстоятельства и это было серьезным достижением с её стороны.
Может девушка и могла бы просто устроиться в горах с нами, но скорее всего в таком случае нас бы рано или поздно нашли. На этой планете не так уж и много суши, относительно океанических просторов, и удалённых от цивилизации мест на ней, как следствие, и того меньше.
Как только Илиас начала бы искать, а не идти по следу дочери, нас бы нашли. Это было просто данностью.
«И всё же…» — застенчивость, капелька стыда, смущение…
Сложно достоверно передать всю полноту того, что испытывала «падшая» дочь светлой богини этого мира. Слишком хорошо мы друг друга прочувствовали как собеседники за эти годы.
Но, бесспорно, то, что девушка не могла уделять время воспитанию сына, и то, что она спрашивала совета о том, как приблизиться к собственному ребёнку… било весьма чувствительно по её самосознанию.
Вины в том, как сложились обстоятельства, на ней не было, как по мне.
Если кто-то и мог сделать больше, то это я. Но право слово, Люцифина далеко не худшая родительская фигура, которую я знаю.
Гоку и Веджита были хорошими парнями, но и у них хватало эпизодов, когда они не были образцовыми родителями. И в их случае то было больше вопросом преследования эгоистичных интересов, чем реальной необходимости.
У Люцифины хотя бы есть весомые причины отсутствовать в жизни своего отпрыска.
Завязав красивый бантик на аккуратно зафиксированных мумиях, я покинул помещение, двинувшись к следующей комнате.
Сейчас они были неопасны и никуда не уйдут до моего возвращения. Словом, всё как я и хотел.
«Эх, раз уж это так важно… Я же рассказывал, что нашёл Луке учителя по фехтованию, так?» — наши разговоры с Люцифиной были почти ежедневными. Я не сомневался, что как минимум упоминал Сэма пару раз. Поэтому скорее уточнял, чем и правда спрашивал.
За очередным поворотом подсвеченных факелами коридоров меня ждала массивная дверь. Рядом с той стоял постамент, с интересной каменной мозаикой, которую явно можно было вращать во-о-о-он теми рычагами.
Что, правда, что ли, пазл?
Неужто все те медиа-проекты, от компьютерных игр до ТВ-шоу, не врали?
Или это опять странности этого мира аукаются?
Не теряя времени зря, мои руки уже принялись дёргать небольшие рычаги, что заставляли каменную мозаику двигаться.
«Да… я помню», — согласилась девушка.
Может в нормальных обстоятельства я смог бы распознать оттенки эмоций, что сквозили в переданных мне мыслях, но конкретно в тот момент был слегка занят, уклоняясь от, похоже, ядовитых дротиков, которые полились на меня, как только что-то внутри каменного постамента механически кликнуло.
Снаряды летели медленно, поэтому рассмотреть я их успел, но их было много. Некоторые приходилось даже ладонью отбивать.
«Ну так вот. Учитель у Луки есть, как и тренировочное снаряжение. Но как ты и сама, наверное, знаешь, найти действительно хороший меч – ой как не просто. Если у тебя где-то завалялась действительно качественная катана, это будет хорошим подарком, я думаю. Но как я и говорил, парню правда неважно, что именно ты ему дашь. Здесь главное посыл», — развернуто пояснил я сложившуюся ситуацию.
Луке скорее всего и правда не так уж и нужен подарок от матери, её визиты он ценит больше, чем любые ценности, что она может принести. Но если Люцифине так будет проще показаться ему на глаза…
То пусть.
Всё же далеко не все принятые нами решения являются рациональными в своей сути.
Ну а экзотичность такого подарка… тут уж и правда ничего не поделаешь.
Сэм был мастером восточного стиля фехтования. Стиля, заточенного под специальный меч, аналоги которого были в этом мире, но попадались относительно нечасто.
Как ни странно, даже слово «катана», вернее его аналог в этом языке, здесь существовал. Пусть то и было составным, дословно переводясь как «изогнутый односторонний меч» или вроде того.
«К-катану? Вы нашли для него учителя из Яматай?» — неловкий вопрос.
Хотя бы потому, что пусть я и посвятил Люцифину в свою природу пришельца, кое-какие вещи, вроде деталей моего исчезновения на почти две недели - я оставил в тайне.
Казалось, что такие истории стоит рассказывать с глазу на глаз и… ну, с девушкой мы пока не встречались, с тех самых пор как я вернулся в этот мир.
Вот и о природе Сэма я отмалчивался. Только и сказал, что нашёл надёжного человека.
Стараясь собраться с мыслями, я тяжело вздохнул, заодно чуть сместив шею, пропустив мимо себя свалившийся сквозь щель в стене серп. Кхм, и это не та комбинация.
Если бы я умел читать эти письмена – было бы проще. А так только наугад иероглифы местного пошиба крутить остаётся.
«Ну, не совсем. Как встретишь Сэма, да и меня, я объясню... Там всё сложно, разговор не телефонный», — я чуть подзавис, когда понял, что опять слишком сильно отвлёкся, и перешёл на несуществующий в этом мире слэнг.
Люцифина к этому уже привыкла, вроде, но мне всё равно неловко каждый раз, когда я себя на таком ловлю.
«Слушай, мне очень приятна твоя компания, пусть и в таком виде, но я сейчас немного посреди пирамиды смерти… можешь набрать моего дубля?» — всё же сдался я, оторвавшись от панели, и смерив дверь перед собой раздражённым взглядом.
Вести одновременно осмысленный диалог и пытаться делать что-то не связанное с очищением чьей-то челюсти от лишних зубов – немного не моё.
Обычно я начинаю тупить в обе стороны, когда пытаюсь корчить из себя Цезаря.
А каменная дверь, казалось, насмехалась надо мной.
«Ой! Прости пожалуйста, я всё еще плохо вас различаю!» — покаялась девушка, на этот раз за ошибку неловко было ей.
Такое тоже не в первый раз случалось.
Люцифина знала о том, что я владею техникой, позволяющей мне создавать двойника, и о том, что я веду двойную жизнь тоже знала.
Было бы странно будь иначе, оба моих «я» поддерживали с девушкой постоянный телепатический контакт. Просто потому, что из всех моих хороших знакомых и друзей в этом мире она всегда была в самой большой опасности, а также потому, что имела достаточно хорошую ментальную дисциплину, чтобы телепатическая связь ей не мешала в нормальной жизни.
Правда здесь одна проблема, я и мой второй «я» обладаем, фактически, идентичным сознанием. Вот Люцифина иногда и путалась, к кому обращалась.
Извиняться ей правда было не за что, это мне стоило сразу перенаправить её к другому моему «я», что и играл роль связного со Люцифиной да Лукрецией.
«А, нормально всё. Просто сейчас пойду разбираться с местными хозяевами, и не хочу зависать посреди разговора с ними. Это было бы слишком неловко даже по моим меркам.»
«Я понимаю, но… подождите! В-вы упомянули пирамиду… вы же не разоряете дом Сфинкса?» — я моргнул.
Нет, я, конечно, знал, что многие местные монстры носят имена мифологических фигур из родного мира, но всё же…
Я, кажется, даже что-то слышал о местном Сфинксе. Что-то связанное с драконами…
«Честно говоря, понятия не имею. Пирамида Сфинкса находится в мёртвом регионе пустыни?» — уточнил я, рассеянно прокручивая еще одну комбинацию на пульте управления двери.
«Мёртвый Регион» в Сафине – имя собственное, так что я не сомневался, что меня поймут правильно.
«К-конечно нет! Что вы вообще там делаете?! В те места ведь даже песчаные черви стараются не забредать!» — ну вот, она снова беспокоится.
А ведь за последние пару лет, как мне казалось, Люцифина уже привыкла к тому, как часто я сую свою голову во всякие сомнительные места. Да и к тому, что я за себя могу постоять – тоже, вроде.
«Пасу верблюда… кхм, слушай, это правда не так уж и важно. Расскажу вечером, а сейчас меня ждёт встреча с местными хозяевами», — прокомментировал я, когда после очередного щелчка ничто не попыталось меня убить…
Секундой позже одна из каменных плит в полу отъехала в сторону, являя под собой каменный блок, покрытый дырками. Из которого начал струится почти прозрачный газ…
«Я… хорошо. Берегите себя, пожалуйста.»
«Конечно. До связи», — я установил твёрдый блок между нашими сознаниями.
Вух, разговоры иногда бывают утомительными.
Ну, самое сложное я оставил своему второму «я», можно и делом заняться. Правда сначала…
Я наклонился к отверстию, сделав глубокий вдох.
— Хм, парализующий… афродизиак? Серьезно? — разочарованно выдохнул я. Был у меня надежда что тут хоть составы какие-нибудь интересные будут.
Моя Ки сама по себе отлично подавляла большую часть ядов, те, с которыми она не справлялась, я мог вывести с помощью полного контроля собственного тела. Ну а оставшиеся, то бишь очень сильные магические эссенции, всегда можно было выжечь Божественной Ки, если припрёт.
Благо места тут дикие, могу и полыхнуть немного.
Так, а что насчёт дротиков?
Подняв с пола одни из снарядов, я лизнул наконечник… тут же сплюнув.
— Тот же состав, но более концентрированный. Почему я даже не удивлён?
Монстры. Монстры не меняются.
Ну по крайней мере серп был настоящий. Хоть что-то реально могло убить незадачливого охотника за сокровищами, а не оставить беспомощной жертвой для первого попавшегося монстра.
Зачем я вообще пробую на себе местные яды?
Строго говоря, обычно я стараюсь этого не делать.
Как правило все органические составы что создают монстры… ну, имеют весьма отвратительную природу. И вдыхать, или тем более лизать это – я не согласен.
Другое дело что составы, которые наносят на всякие ловушки, или те, что можно подмешивать в еду и напитки – это немного другое. Как правило, по крайней мере.
Такие я лучше попробую заранее, и попробую научиться те разлагать в своём организме, в контролируемой среде.
Меня-то пронять каким-либо ядом невозможно в принципе, но мои способности к лечению куда скромнее, чем контроль над собственной биологией. Лучше заранее знать большую часть популярных местных ядов, чтобы знать, что делать, если мне опять придётся лечить чужое отравление.
И быстрейший способ понять действие яда – испытать его на себе. Я ведь буквально чувствую каждую клетку своего тела.
Можно сказать, я пытался расширить свои горизонты. В меру, конечно, я старался не трогать и не вводить в себя очередные выделения очередной кракозябры, что оказывают на людей интересный эффект.
Все жидкости тел монстров с различными свойствами, как правило, продукт естественно протекающих в их телах тёмно-магических процессов.
Магия Монстров вообще – интересная штука, очень напоминавшая мне техники, которыми меня обучал Дебура. Только куда более… кхм, тонкие, в плане манипуляций тёмными энергиями.
Древний Маджин больше показывал мне техники и приёмы, что давали грубое усиление к моим боевым возможностям, здесь же были мириады эффектов, большую часть из которых я даже не представлял как можно достичь.
Местная магия монстров меня интересовала, потому что частично я уже владел схожими техниками.
Проблема была только в том, что найти себе учителя-монстра, имеющего достаточно разносторонние знания о предмете и действительно готового обучать, не задавая лишних вопросов, было… ну, невозможно. А вопросы ко мне возникли бы неизбежно. Это некоторые виды монстров биологически приспособлены для манипуляции этой пакостью, а у людей нет таких подушек безопасности.
Тёмные энергии, говоря простым языком – очень опасны. Как и любые манипуляции оными.
Не так опасны, как Сила Разрушения, даже не близко, но техники усиления, что я создал на основе того, чему меня научил Дебура, были куда вредоноснее Кайо-Кена или даже Кикохо.
Потому как оказывали эффект не только на тело.
По совокупности этих причин, магию монстров я изучал осторожно, без свидетелей и по мере возможности. При том именно изучал, даже не пытаясь повторить большую часть увиденного.
Пока что, по крайней мере.
В зачаровании самих помещений конкретно этой пирамиды не было ничего принципиально нового для меня. Иллюзии и долговременные чары – это как раз достаточно доступные дисциплины, что я и так активно изучал, и то, что здесь всё пропитано магией с тёмным оттенком, а не привычной мне, ничего, в сущности, не меняло.
— Так, ладно, я уже достаточно постоял в дверях. Можно и постучаться, — оторвавшись от панели прокомментировал я.
Даже ловушки прямиком из фильмов Индиана Джонса теряют свой шарм со временем.
— Масенко, — техника Пикколо, пусть и с очень малым зарядом Ки, с лёгкостью разнесла каменную дверь. Неудивительно, учитывая, как сильно я сконцентрировал заряд.
Дверь была зачарована на прочность, но я подобрал достаточно сильный удар, чтобы это не играло роли.
Я всё еще довольно плохо чувствовал магию, но у меня было достаточно времени изучить плетение, пока я игрался с замком.
Вздохнув, я зашел внутрь, подсвечивая себе путь небольшим шариком из Ки, что завис над моей ладонью.
Факел я потерял во второй комнате с мумиями. Хотя правильнее будет сказать – сам отложил в сторону. Просто потому, что был не уверен, подожгу ли я покрытые какими-то смесями бинты местной нежити, если случайно задену одну.
Превратить парочку здешних монстров в неживые факела было бы неловко.
— Наконец-то я добрался до кого-то живого в этих подземельях! — усилие, и шарик в моих руках вспыхивает, подсвечивая помещение как следует.
Убранство здесь было небогатым, мебели самый минимум, да и с украшениями швах. С другой стороны, чего еще ожидать от первого встреченного в подземелье живого монстра?
— Дай угадаю, ты еще один страж?
Передо мной, без сомнения, была ламия. Характерный змеиный хвост, заменявший ей нижнюю часть тела, было сложно с чем-то спутать.
Правда, у неё на животе были лапки. Напоминавшие оные у насекомых. Руки у неё были человеческими, вроде, но из туловища росли странные хитиновые эээ… клешни?
Плюс эта ламия была довольно неприятной, с эстетической точки зрения. На животе, шее и плечах у неё была, похоже, змеиная кожа, что сильно контрастировала с остальным телом и выглядела как уродливые швы.
Сама Монстр явно была слегка не в себе. Взгляд её застыл на мне, тело тоже не двигалось, кажется, кто-то натурально оцепенел. Впрочем, судя по медленно учащающимся движениям хвоста и скользнувшему по моей фигуре взгляду, она уже приходила в себя.
Всё равно смешно, если подумать.
Я напугал монстра. Аве мне.
— Человек! К-как ты…? — взгляд ламии остановился на каменной крошке под моими ногами.
— Я не очень хорош в пазлах, — добавив в голос побольше проникновенности, словно делюсь каким-то великим секретом, пояснил я. — Давай пропустим формальности, и ты просто покажешь мне в какой стороне твой босс. Очевидно, ты не можешь меня одолеть, если одна сломанная дверь так тебя впечатлила.
И вот, наконец, глаза монстра сузились, и хвост её угрожающе поднялся, затрещав. Стоп, я знаю этот тип змеи! Видел в какой-то передаче про диких животных!
Блин, как их там, это те змеи-щелкуны… нет, змеи-трещалки… опять нет. Не помню, хоть убей.
Тем временем монстр поджала губы и медленно поднялась в воздух на собственном хвосте, чуть нависнув надо мной. Похоже, действие это было чисто инстинктивным.
— За нарушение покоя моей госпожи наказание одно – смерть. Ты можешь быть сколь угодно могущественным чародеем, это не помо…
Сократив дистанцию меньше чем за секунду, я впечатал ламии коленом в нос.
Та, оторвавшись от земли, с грохотом врезалась в стену.
Бил я не насмерть, но чувствительно. Благо сдерживаться для местных реалий я научился хорошо.
— Да, насчёт этого… — наблюдая, как ламия со сломанным носом выпадает из небольшой трещины в стене, и отмечая, что те явно не такие прочные как двери в этой пирамиде, я продолжил:
— Видишь ли, из меня такой себе чародей. Давай сразу перейдем к делу, — я двинулся в сторону всё еще находящегося в сознании монстра пока говорил. Когда я подошёл на достаточную дистанцию – в мою сторону устремился хвост, что в мгновение ока обвил моё туловище, тут же чувствительно меня сдавив.
Ну, как чувствительно. Обычному человеку скорее всего было бы больно, меня же словно одеялом обвили.
И всё-таки есть в текстуре чешуи у гигантских змей что-то приятное на ощупь. Она гладкая, но немного ребристая.
Впрочем, конкретно у этой ламии далеко не самая приятна чешуя из всех, что я могу припомнить.
— Попался! — буквально прошипела девушка-гадюка.
— Да нет, скорее попалась ты, — в глазах моей собеседницы плескалось непонимание. Кажется, от самого факта, что я еще мог говорить.
Усилие, и я преобразую часть Ки в своём теле в электрический разряд.
Я неплохо наловчился этим приёмом глушить местную живность. И моя новая знакомая прочувствовала это сполна.
После того, как хватка из произвольно сжимающихся и разжимающихся мышц наконец ослабла, я сделал еще пару шагов к всё еще подёргивавшемуся телу, приподняв голову девушки за подбородок.
— Предлагаю начать с начала. Привет, я Вайлет! Мне нужно к вашему боссу. В какой он стороне, не подскажешь?
Взгляд монстра переместился на меня, но понять по нему что-либо не представлялось возможности. Когда после живительного разряда подёргивается всё лицо, читать выражения на нём – неблагодарное занятие.
Тем не менее я был почти уверен, что меня правильно поняли.
Рука Ламии дёрнулась, кажется, указывая в сторону одного из двух выходов ведущих из этой комнаты.
— Спасибо! Не скучай, я еще вернусь, — похлопав девушку по плечу и осторожно опустив её на каменный пол, я двинулся в указанную ей сторону.
Я не чувствовал там чьего-либо присутствия, но в этом не было ничего странного. Я уже два раза спускался на нижние этажи пирамиды.
Думаю, мне указали в сторону лестницы.
Эту ламию я не стал связывать. В отличие от мумий, глядишь, у неё хватит мозгов не пытаться меня преследовать. Да и от электротерапии она какое-то время будет отходить.
Я не особо церемонился с местными монстрами, но старался не слишком усердствовать в нанесении им всякого рода травм.
Да, я нашёл одну из скрытых комнат пирамиды, где, похоже, мумии складировали тела высушенных, буквально до состояния скелетов, расхитителей гробниц.
Может среди тех и были простые путники, может и нет. Это я узнаю, поговорив с хозяйкой пирамиды.
С древними монстрами, вроде обитателей этой пирамиды, всегда непросто. Современные монстры, зачастую, бывают куда гуманнее своих предшественников.
Но такие вот отшельники, что по каким-то причинам живут на отшибе, а в данном случае еще и спят десятками лет, действуют так, как поступали бы сотни лет назад.
Может местные монстры активно охотились за путниками, проходящими мимо, и из-за них погибло много ни в чём не повинных людей. А возможно убивали только тех, кто зарился на возможные сокровища в этих местах. Ведь даже в комнатах с мумиями были какие-то украшения.
Как обычно, я просто шёл вперёд, приберегая свои выводы на потом.
Хотя и знал, что это место забрало немало жизней, пока что это ничего не меняло.
Мне явно не стоит воротить нос, не зная обстоятельств.
В конце концов, когда речь идёт о личном кладбище… я и сам далеко не святой.
***
*Удар*
*Удар*
*Удар*
*ТРЕСК*
— ВОТ И ДЖОННИ! — у обитательницы одной из самых нижних комнат Пирамиды чуть не выпрыгнуло сердце из груди, когда после трех мощных толчков, от которых ходуном ходила вся комната, потолок потрескался, и с той стороны на неё уставился взгляд, казалось, светившихся в темноте зелёных глаз.
Монстр отскочила в сторону, и вовремя.
*ТРЕСК*
С клубом пыли с потолка свалилось что-то объёмное.
— Кха-кха, — в стенах её эхом отзвучал кашель, и пыль немного развеялась, являя…
Закутанного в простой тонкий плащ человека. О его комплекции было сложно судить, как и о возрасте, но то без сомнения был мужчина, судя по голосу.
Монстр была настолько поражена резким вторжением, что на несколько секунд просто замерла с пустым взглядом.
— Кхех, мда, мягкая подсадочка, — тем временем прокомментировал парень, с улыбкой, видной даже под капюшоном, озираясь.
— Т-ты… как ты это сделал? И кто ты? — голос монстродевы из поражённого перерос в более привычный для неё, мелодичный и уверенный тембр.
Человек лишь мазнул по ней взглядом.
— Копал под себя, — голос парня был настолько невозмутимым, что монстр на секунду даже усомнилась в логичности своего вопроса…
Но припомнив обстоятельства только тихо зашипела, поняв, что над ней издеваются.
Вернее, чувствуя раздражения хозяйки, зашипели её «волосы», а лицо самой Медузы словно окаменело.
— За одно лишь вторжение сюда для воров вроде тебя наказание – смерть. Но я должна похвалить тебя, за последние двести лет никто не заходил так далеко. И тем более никто еще не портил зачарованные стены обители госпожи, — человек наконец повернулся к ней.
Моргнул.
— Ну, я бы не стал копать к тебе, если бы ярусом выше вы не устроили целый лабиринт. С пазлами.
Монстр нахмурилась.
— Если ты зашёл так далеко, возможно, ты и силён, Джонни, — почему-то лицо человека перекосило при этих словах, и он опять закашлял. — Но дальше ты не пройдёшь. Моё имя – Мэл, и я подарю тебе забвение в своих объятиях. Возможно даже оставлю тебя как элемент декораций, если хорошо себя покажешь, — на лице монстра расцвела хищная улыбка.
— Пас, — не мешкая и секунды отозвался парень. — Ты же вроде Медуза? Или правильно Горгона?
Чёрт вас поймет как вы мифологию обдираете… — прошептал что-то человек себе под нос. — В любом случае, Мэл, без обид – но у тебя нет ни единого шанса поймать или убить меня. Вообще ни одного.
— Ты знаешь мой вид, и всё равно столь уверен? — с тенью интереса уточнила Медуза.
Джонни только пожал плечами.
— Мне доводилось побеждать драконов, так что твоя физическая и магическая сила меня не пугают. А относительно окаменения… я встречался с василиском. Правда узнал я о том, что это был тот самый василиск только после победы, что было обидно, но всё же… — человек вздохнул даже как-то печально.
— Ты блефуешь, — с толикой неуверенности бросила Медуза. В мимике, языке тела, да даже в токах магии вторженца она не чувствовала аномалий. Словно он говорил совершенно искренне.
— Как насчёт спора? — предложил он.
— Спора? — уточнила Медуза, не до конца веря своим ушам.
— Ну да. Условия следующие, я даю тебе фору в одну атаку. Не уклоняюсь, смотрю тебе в глаза до момента получения удара. Если я проиграю сразу, ну, простая и чистая победа для тебя. Если выиграю, ты отведёшь меня к своему боссу кратчайшим путём. И решишь для меня все пазлы по дороге, — последнюю часть человек говорил с таким злорадством, словно это было самой важной частью предложенных условий!
— Ты… безумен? Или так желаешь стать моей игрушкой? В таком случае тебе достаточно просто попросить…
Джонни усмехнулся.
— О, отнюдь, я ценю свою жизнь, свободу и банальное человеческое достоинство. Условия и так к тебе несправедливы, поэтому дам тебе совет. Бей так сильно, как только можешь. Лучше даже не своей силой окаменения, а чем-нибудь смертельным, тогда у тебя даже будет шанс.
Мэл нахмурилась.
— Несправедливые для меня условия? У моей силы окаменения нет и шанса? В какие игры ты пытаешься играть? Позволь я покажу тебе всю глубину…
— Постой, — человек приподнял руку и Медуза осеклась на полуслове. — Ты могла ослышаться. Я сказал: «Бей так сильно, как только можешь». Не «ударь пожалуйста в пол силы», и не «атакуй в n-ную долю процента от своего настоящего потенциала». Поясню еще проще. Ты. Я. Так сильно, как можешь.
— Я принимаю условия, безумец. У тебя будет достаточно времени, чтобы пожалеть о своей самоуверенности! — вот теперь в словах Медузы слышалось змеиное шипение.
Мэл не обманулась блефом человека.
В мире существует некоторое количество амулетов для защиты, или даже перенаправления атакующей магии. Это редкие реликвии, но безумный вторженец слишком уж однозначно пытался заманить её в этом направлении.
Проклятье окаменения её Демонических Глаз, напротив, не имело против себя защиты.
Лишь Четыре Элементальных Духа, ангелы проклинаемой Светлой Богини или монстры с колоссальными резервами личной магической силы могли сопротивляться этому воздействию.
Человек не обманул, действительно глядя ей в глаза даже когда радужки Медузы зажглись золотом.
Что же, значит действительно безумец. Честный, возможно даже с каким-то глупым понятием благородства, но безумец.
Для большинства Медуз зрительный контакт помогал установить связь с целью проклятья. Упрощал окаменение в несколько раз.
Но Мэл была далеко не обычной Медузой. Ей достаточно было просто видеть свою цель.
Руки и ноги человека окаменели практически за секунду, после чего хозяйка подземной комнаты сбавила темп распространения проклятья.
Парень перевёл взгляд вниз, на его лице, вопреки ожиданием монстра, не было страха или отчаянья. Он только с любопытством смотрел как его сложенные на груди руки обратились камнем, и как окаменение распространялось всё выше, обращая даже ткань его плаща.
Медуза признавалась себе, это была не самая типичная реакция.
— Хм, интересно, — только и выдохнул Джонни, прикрыв глаза…
То были его последние слова. Еще три секунды, и перед девушкой стояла каменная статуя, выглядящая прямо как безрассудный вторженец в её апартаменты.
Впервые на лице человека, что она обращала камнем, было заинтересованное выражение…
— Не лучший выбор последних слов, — прокомментировала монстр, приблизившись к своей добыче.
Человек мог её слышать. Такова природа проклятья. Пусть он и стал камнем, пока не иссякнет его магическая, а затем и жизненная силы, он был способен слышать и чувствовать. Он и видеть бы смог, не закрой он глаза в последний момент.
Но видимо даже такому безумцу было тяжело смотреть, как его собственная плоть обращалась камнем.
Монстр с мягкой улыбкой приблизилась к камню, проведя по хорошо очеренному подбородку пальцем, да заглянув под капюшон.
Гость был вполне в её вкусе. Непонятно, почему он носил столь тяжелый плащ посреди пустыни…
«Ayayaya-ya-ya-ya~»
Резко, совершенно неожиданно, по внутренним комнатам палат Медузы прокатился мелодичный хор.
Звук словно одновременно исходил из пола и стен, и Мэл рефлекторно отошла назад…
Скорость реакции монстра во много раз превосходит человеческую, потому до того, как голос отзвучал до конца, взгляд Медузы уже метнулся к единственному возможному виновнику…
По каменной статуе шли трещины. И из-под них лился пронзительный свет!
Мгновением позже статуя взорвалась каменной крошкой, и одновременно вместе с хором раздалась оглушающая музыка.
Мэл моргнула, в паре метров перед ней стоял всё тот же вторженец, только его плаща больше не было. Вместо него он был одет в странную, мешковатую оранжевую одежду, что оставляла его внушительные мышцы на руках полностью оголёнными.
Человек стоял во всё той же позе, со сложенными на груди руками и высоко поднятым подбородком…
Музыка играла еще три секунды в полной тишине, после чего тонкая звуковая иллюзия, которую Мэл как раз заметила, чуть придя в себя, пропала сама.
— Прости если напугал, просто с момента встречи с василиском хотел это сделать. — Зелёные глаза человека, в которых играло только веселье, остановились прямо на ней.
— К-как? — Голос монстра прозвучал неверующе. Слабо.
— Ну, трюк в том, что твоё окаменение не подействовало. — Просто пожал тот плечами. — Я позволил твоему проклятью затронуть верхние слои эпидермиса, волосы да плащ. Не беспокойся, я не могу снять твоё проклятье так просто. Другое дело, что проклятья такого уровня просто не могут на мне сработать.
Монстр рефлекторно попятилась, сделав еще шаг назад.
— Что ты такое?
Человек лучезарно улыбнулся.
— Вайлет Широсу, бродячий артист, к вашим услугам. Теперь не отведёшь меня к хозяйке этого гостеприимного места?
Мэл застыла, вспомнив условия пари.
В ней вспыхнуло беспокойство и сомнение, желание попытаться броситься в атаку еще раз…
Просто чтобы не вести это чудовище к госпоже.
С другой стороны, пусть Мэл и владела боевой магией, в отличие от большинства своих сородичей, проклятье Демонических Глаз Окаменения всё равно оставалось её сильнейшим оружием.
Если они не сработали, то…
Возможно, ей стоит принять бой вместе с госпожой. Так у них будут шансы.
— Я… хорошо. Идите за мной.
Человек мягко улыбнулся, смотря на неё так, словно знал, о чём именно она думала.
Эта мысль заставила сердце Медузы заледенеть.
— Хороший выбор. Веди.
