Глава 15. Десятилетнее будущее
2 сентября 2020 г. в 06:40
Кружась по причудливому розовому коридору, Айко, не стесняясь, кричала во весь голос. Паника накрыла с головой. Не понимание данной ситуации вызывало дикий страх, но, к ее облегчению, все это длилось недолго. Уже через пару секунд она оказалась совершенно в незнакомом ей месте. Бешено оглядываясь, Айко старалась привести дыхание в норму. Даже в такой дикой обстановке, она старалась не выказывать страха. И стоило ей оказаться на кровати, на твёрдой поверхности, праздничный обед Наны попросился наружу. В нос ударил противный, приторный запах, и она уже не могла сдержать рвотных позывов. Свесившись с мягкого матраца, не заботясь, как это будет выглядеть, ее вырвало.
— Айко? — услышала она голос, показавшийся ей немного знакомым. Утирая лицо, она с ужасом обернулась. Она сразу узнала эти каштановые растрепанные волосы, но просто не могла в это поверить. Она буквально, несколько минут назад была в доме Савады, а сейчас находится совершенно в другом месте.
И Айко вспомнила, что Тсуна ей рассказывал как-то, что у Ламбо есть базука, которая может отправлять в будущее, но тогда она лишь рассмеялась ему в лицо. Как в такое вообще возможно поверить? Машина времени? Невозможно. Звучит, как полный бред. Просто в голове не укладывается.
— Тсуна? — вопрошает она, стараясь унять дрожь. Он тут же расплывается в блаженной улыбке, а на глаза выступают слёзы. Он не верит свои глазам, но в следующий миг крепко обнимает ее.
— Айко! — счастливо прошептал, стараясь сдержать слезы. Он так сильно прижимал ее к своей груди, что она еле могла дышать. И когда он чуть ослабил хватку и она отстранилась, то первым делом огляделась.
Она находилась в просторной, светлой комнате. А по всей кровати лежали белые тюльпаны — ее не любимые цветы, — и огромная радость этого мужчины, говорила ей лишь об одном — взрослая она умерла.
— Пиздец, — говорит на русском, потому что ни один язык в мире не смог бы точнее описать эту ситуацию.
С этим осознанием она была полностью опустошена, выжата до последней капли. Она умрет молодой? Как это случилось? Кто это сделал и почему? Есть ли хоть один шанс избежать этого, когда она вернётся? Почему Тсуна позволил ей умереть, как он мог допустить такое? Мог ли он?..
Она задрожала, боясь про себя произнести ту самую мысль, которая вертится на кончике языка. Если она скажет это, пусть даже в мыслях, то для неё все станет правдой и жить она с этим никогда не сможет.
— Я тебя никогда не отпущу больше, — говорит он, целуя ее лицо. Его пальцы забираются к ней под школьную рубашку и руки у него донельзя холодные. — Ты моя, Айко, — шепчет, и глаза у него безумные, как никогда раньше. С ее смертью он окончательно свихнулся, — подумалось ей.
— Стой, Тсуна, — просит она, стараясь убрать от себя мужские руки. Его губы припали к ее шее и он продолжал шептать ей, как она важна для него, как давно он не слышал ее запаха и не чувствовал себя в ней. Ее пробивает дрожь, руки безбожно трясутся, в голове все мысли путаются, от чего она не может прийти в себя и оттолкнуть его как следует.
— Нет! — кричит она, когда он заламывает ей руки над головой. Она начинает брыкаться ногами, но он лишь целует ее лицо, просит, чтобы она успокоилась, говорит, что не причинит ей вреда. — Отпусти! — она не плачет, но почти на грани этого, когда слышит звук растягивающегося ремня.
Он запросто возьмёт ее силой? И это ее Тсуна? Нет, это уже больной психопат, незнакомец, который лишь притворяется ее Тсуной. Мальчишка, которого она знает, никогда бы так не поступил. Во всех его взглядах, прикосновениях к ней, осторожных поцелуях — была любовь, пусть своеобразная, девиантная, не такая, как в фильмах, но любовь. Она чувствовала ее постоянно, но всегда отрицала, отвергала и боялась, потому что никогда не верила, что ее можно полюбить вот такую: распевающую песни Леди Гаги по улицам, матерящуюся, как отпетый гопник, курящую, как паровоз; полюбить за ее скверный, сложный характер, за ее лающий, совсем не женственный смех, за эти короткие, неровно обрезанные волосы и обгрызанные ногти. Ее Тсуна принимал все ее недостатки, боялся причинить ей боль и клялся ей, что никто не посмеет ее обидеть, и даже он сам.
Ее мать настолько промыла ей мозги, что она сама начала верить ее словам и любой намёк на симпатию с мужской стороны, она тут же отметала из головы. С Мочидой было так — он предложил стать его девушкой только ради личных целей, но ей было это на руку, чтобы над ней перестали издеваться, назначать ей драки за школой, чтобы больше не быть изгоем. И он постоянно осуждал ее за какие-то действия, просил ее не быть такой странной и предлагал начать пользоваться косметикой.
Этот человек — не-Тсуна — он больше не тот, которого она знала и по-своему любила в ответ. Ее Тсуна в этом будущем умер вместе с ней.
— Что здесь происходит? — дверь в комнату распахнулась, и Савада тут же поднял голову на вошедшего. Это позволило ей вырваться из хватки и сбежать. Не теряя ни секунды, Айко тут же вскочила с кровати и упала в объятия незнакомца. Ее всю трясло, как осиновый лист, пока она пыталась отдышаться.
— Тсуна, — голос незнакомца спокойный, но жесткий, по комнате тут же разливается угрожающая аура этого человека. Айко сглатывает и поднимает голову. Человек в чёрном костюме тройке и федоре, бережно обнимал ее за плечо. Рядом с ним она чувствовала себя в безопасности, и позволила себе прижаться ещё ближе.
— Реборн, — злобно прошипел не-Тсуна, опасно сощурившись. Он почти по слогам, будто не своим голосом произнёс: — отпусти ее.
Глаза его налились кровью, и Айко с ужасом осознала, что этот человек не уступит ее никому. Как он докатился до такого? Он окончательно обезумел, потому что она умерла или она взрослая позволила ему стать таким? И второй вариант только больше пугал ее.
— Довольно, Тсуна, — мужчина остался непреклонен и стойко выдерживал яростный взгляд своего бывшего ученика. — Ты ее пугаешь. Она только здесь появилась, а ты тут же накинулся на неё. Девочке нужно отдохнуть, в конце концов, это ее первое путешествие, — он говорил четко, ровно, без тени страха. Айко от тяжелой, поддерживающий руки на себе, понемногу начала успокаиваться.
Это и вправду Реборн? Тот малолетний пиздюк, притворяющийся первоклассным киллером? Впредь она точно не будет дразнить его. Сейчас мафиози выказывал огромную силу воли, стойкость, умение вести себя в накалённой обстановке, и явно был готов вступить в бой не на жизнь, а на смерть. И то, что он защищал ее — глупую девчонку, что вечно ему дерзила, — вызвало лишь глубокое уважение.
Не-Тсуна озадаченно моргнул три раза. Он находился на кровати среди белых, похоронных тюльпанах на четвереньках со спущенными штанами, и Айко не чувствовала к нему ничего, кроме презрения и отвращения. Он мигом начал заправляться, а после спустился с кровати и встал перед ней на колени.
— Умоляю, Айко, — он схватил ее за руку и она всеми силами постаралась не поморщиться, — прости меня! Я не знаю, что на меня нашло!
Как удобно, — подумала она. Савада тем временем начал целовать ее руки, снова сходя с ума, что может вновь прикасаться к ней, чувствовать тепло ее кожи.
— Я отведу Айко в ее комнату, — осведомил Реборн, когда девчонка выдернула свою ладонь из руки шатена. Взгляд Савады преисполнился такой невыносимой болью и печалью, что она на мгновение поверила ему. — А вечером мы все вместе поговорим в гостиной, — поставил босса перед фактом, и подоткнул ее к двери.
Десятый жалостливо глядел ей в след, будто боялся, что больше не увидит ее. Она отвернулась, потому что не могла смотреть на это и быстро выбежала в коридор.
Реборн задержался в комнате буквально на пару минут, но она не стала подслушивать их разговор. Она была эмоционально выжата, как лимон, и все, что ей хотелось — это лечь и уснуть навсегда. Когда он вышел, киллер отвёл Айко в ее апартаменты, не обмолвившись с ней ни словом. Но и она сама не стала ничего спрашивать.
Предоставленная ей комната оказалась огромной по размерам: как ее три, с выходом на балкон, двойной кроватью, а также камином, что было ей как раз кстати, потому что сейчас зима, а она извечная мерзлячка.
— Я попрошу прислугу принести тебе какие-нибудь вещи, — сказал Реборн, стоило ей пройти в комнату. — Вечером сбор в общем зале, я пошлю за тобой, а пока поспи, — он уже было хотел выйти, как она резко кинулась к нему и схватила за пиджак.
Она покраснела от собственного жеста. И нервно убрав руки за спину, послала ему вымученную улыбку и тихо поблагодарила его за все. Киллер кивнул пройдясь по ней глазами.
Бледная, как смерть, с расправленной мятой рубашкой, зашуганным взглядом, искусанными губами — это совсем отличалось от того, какой она казалась ему раньше. Он даже на секунду решил, что она лишь притворяется жертвой, потому что играть — это в ее стиле, а с годами она только возросла в этом. Да настолько, что даже искусный иллюзионист Вонголы не всегда мог отличить ее ложь. Чем больше Реборн ее знал, тем меньше верил ей и ставил под сомнение каждое ее слово и действие. Айко Асано прирожденная лгунья и актриса, но сейчас перед ним была лишь испуганная, потерянная и отчаявшаяся девочка, которой нужна была защита и поддержка.
Тсуна говорил ему, что он стал мягче. Но Реборн никогда бы не подумал, что проникнется сочувствием к Ней.
— Отдыхай, — сказал он напоследок. — Он к тебе не зайдёт, — предупредил ее, заметив, как она всеми силами старалась не тянуться к нему более.
Поджав губы, она кивнула и он вышел за дверь.
Асано тяжело вздохнула и упала на кровать. В течении часа ей принесли какое-то платье, что лишь на размер было больше ее собственного. Она приняла горячий душ, укуталась в пышное одеяло, прилегла на мягкие подушки, но так и не смогла уснуть. Она провалялась так до самого вечера. Часов в 6 ей принесли ужин, но аппетита не было. Тем не менее она постаралась поесть, хоть и не чувствовала вкуса. А через час в ее дверь постучали.
Поправив платье, в котором она смотрелась более чем нелепо, девчушка открыла дверь.
— Йо, — поприветствовал ее смуглый мужчина со шрамом на глазу. Он улыбнулся ей так широко и искренне, что у неё тут же отлегло от сердца.
— Привет, Ямамото, — поздоровалась она, криво улыбнувшись в ответ. Он кивнул и они двинулись вперёд по длинным коридорам.
Айко уже поняла, что они находятся в каком-то роскошном особняке, что наверняка находится в Италии, и такая обстановка была ей не особо по душе. Она привыкла к маленьким домикам в Японии, и здесь чувствовала себя чужой и совсем крошечной. И была своя прелесть в том, что зашёл за ней именно Ямамото. Мафиози с легкостью смог разрядить обстановку, немного привести ее в чувство своей тёплой улыбкой и успокоить ее нутро.
Когда они добрались до гостиной, все уже были там. Тсуна сидел на кресле, постоянно ерзая, и когда она вошла, тот тут же подскочил с места. По правую сторону возле него сидел Гокудера, а с левой стороны была хрупкая темноволосая девушка с повязкой на глазу.
— Всем привет, — поздоровалась она, задержав свой взгляд на девице, но та ее полностью игнорировала.
— Айко, — Тсуна расплылся в улыбке, но не решился подойти ближе. Он рукой указал на место рядом с собой, но девочка решила сесть напротив.
Ямамото сел неподалёку, а Реборн стоял в стороне, сложив руки на груди. Босс промочил горло, поправил галстук и сел на своё место. Он явно обиделся на то, что она предпочла место подальше от него, но не стал выказывать недовольства.
— Ты, наверное, не понимаешь, что происходит… — со всей мягкостью попытался кое-как начать Десятый, но еле подбирал слова.
— Ты попала в десятилетнее будущее, где у нас идёт война с семьей Мельфиоре, — сразу в лоб осведомил Реборн.
— Когда я вернусь домой? — спросила она. Ей было неинтересно, что за дела у них тут происходит, с кем они сражаются и почему она здесь — это не ее мир. Тсуна от столь невинного вопроса нахмурился и сжал кулаки. Он в одно мгновение разозлился и Айко поджала губы, не понимая, чем вызвала его раздражение.
Не-Тсуна ее пугал до мурашек. Казалось, он легко мог причинить ей любой вред и ему ничего бы за это не было. Она вонзила ногти в ладони, стараясь держать себя в руках, быть сильной.
— Мы этого пока точно не знаем, — ответил все тот же Реборн. Асано на секунду вскинула брови, а затем потупила взгляд. — Я взял на себя смелость и позвонил Хибари, — от знакомого имени, она старалась бурно не реагировать и продолжала смотреть в пол. Не-Тсуна следил за каждым ее движением, улавливал каждый ее взгляд. — Он завтра приедет, чтобы забрать Айко в Японию, до момента… — он задумался, подбирая правильное слово, — пока все не уляжется.
— Что?! — подорвался Савада, направив угрожающий взгляд на бывшего учителя. Он был в ярости: Айко только появилась здесь, а он хочет отнять ее у него?
— Это для ее же блага, — настаивал аркобалено, поправив манжеты на рукавах. — Мы на вражеской территории, глупый Тсуна, — в его голосе читалось открытое раздражение, и Айко казалось, что только он может себе позволить так разговаривать с Ним. — Если Бьякуран узнаёт, что Айко жива, он непременно нападет снова.
— Тц, — Десятый цыкнул и сел на место, не хотя, но все же соглашаясь с ним. — Я могу и сам переправить Айко в Японию, — заявил он, словно обиженный ребенок.
— Ты нужен здесь, — отрезал киллер. Обстановка была накалена и с минуту все молчали, выжидая вердикт босса.
— Айко, а ты что скажешь? — старательно ласково поинтересовался не-Тсуна. Она сглотнула, тщательно перебирая мысли. Она подняла голову и постаралась ему улыбнуться.
— Прости, Тсуна, я бы очень хотела, чтобы именно ты меня сопровождал, но я не могу подвергать нас такому риску, — размеренно ответила она, вызывая этим уважение к себе. Порой эта девчонка могла приятно удивить. — Если для нас всех будет лучше, мне отправиться с Хибари, или с кем другим, то пусть будет так. Когда здесь все уляжется, ты же заберёшь меня, да? — она улыбается, склонив голову на бок.
— Конечно, Айко! — отвечает он, облегченно вздохнув. Пусть он был все ещё недоволен тем, что она вновь должна покинуть его, но она дала ему надежду, что будет ждать его!
— Ну тогда решили, — сделал заключение Реборн, оттолкнувшись от стены.
— Реборн, можно тебя на минуту? — смущенно попросила Асано. Киллер бросил быстрый взгляд на босса, а затем кивнул, предлагая проводить ее до комнаты. Айко на пару секунд отошла к Тсуне и что-то прошептала ему на ухо, после чего они вместе покинули гостиную.
— Что ты ему сказала? — прищурился он. Эта девочка могла находить для Савады такие слова, что тот после ещё долго приходил в себя.
— Сказала, что зайду к нему вечером, — и миленько улыбнулась, будто это не она несколько часов назад тряслась, стараясь поскорее сбежать от него.
— Ты же понимаешь, чем это может обернутся? — нахмурился, но в слух не решился сказать, что в этом случае не сможет помочь ей.
— Да-да, — она взмахнула рукой, принимая на себя маску извечного похуизма. — Днём я испугалась, потому что не ожидала этого, но сейчас я готова ко всему, — она решительно подняла на него голову, заставляя профессионала своего дела лишь тяжело вздохнуть над ней. Она все ещё глупый ребёнок, девчонка — как он любит ее называть, что же за игру она ведёт? — Как я погибла? И почему я здесь застряла? — задаёт интересующие вопрос, ради которого она попросила его уделить ей время.
— А там тебя это не волновало? — саркастически усмехнулся, на что она пожала плечами, да сказала, что ей было стремно. Он вздохнул, да смерил ее взглядом: врала она или нет — не ясно. Айко шла вприпрыжку, напевая себе под нос какую-то тоскливую песню. — Тебя убили, — мрачно ответил он на вопрос. Она не выказывала никаких эмоций, даже не посмотрела в его сторону. — Человек по имени Бьякуран. И твоей смертью объявил нам всем войну. Это все, что я могу тебе сказать.
— Не густо, — улыбнулась. Они уже подходили к ее комнате, и она больше не задавала ему вопросов. А после она поблагодарила его и они попрощались.
Реборну было ее искренне, по-человечески жаль. Она ещё не знала, куда попала и что ее ждёт дальше. И она даже понятия не имела, что может больше не вернутся в свое время.