Улыбнись бескрайнему небу

      Ее разбудили после обеда. Возможно Тсуна стучался ещё раньше, но она не слышала этого, так как спала сном младенца. Она наспех умылась, оделась в свою школьную форму, в которой прибыла сюда, и вышла за дверь. Облокотившись к стене, ее уже ждал Тсуна. В руках он держал какую-то тряпку чёрного цвета.       — Доброе утро! — улыбнулся, подойдя к ней. Мужчина поцеловал ее в макушку, а после накинул ей на плечи чёрный плащ, доходящий ей до щиколоток. Затем достал очки из кармана пиджака и надел на ее лицо. Уперев руки в бока, он довольно оглядел ее внешний вид.       — Что это? — нахмурилась девочка, выглядывая из-под огромных солнцезащитных очков, которые сползали на нос.       — Твоё прикрытие, — невинно ответил он, протянув ей руку. — Прости, но нам немедля нужно отправляться, — заявил он, поцеловав ее пальцы, и потащил ее куда-то по коридорам. — Хибари уже прибыл и он слегка недоволен, что ему пришлось ждать, — Савада нахмурился, но тут же улыбнулся. — Но ты не волнуйся, я все уладил, — подмигивает.       Он привёл ее в гостиную, где на кресле сидел взрослый Кея и смотрел в окно. А когда Облако взглянул на неё пронзительным, холодным взглядом, глаза у неё тут же заслезились. Она промочила горло и поправила очки на лице. Хибари едко заметил, что пунктуальностью они оба никогда не отличались и без слов двинулся на выход.       К ним подошла девушка в чёрном строгом костюме и повязкой на глазу.       — Доброе утро, босс, — она поклонилась, скользнув взглядом по маленькой Асано. И Айко сходу поняла, что подругами они никогда не были.       — О, Айко, вы же ещё не знакомы получается, — опомнился Тсуна. Школьница лишь хмыкнула, не желая даже этого делать. — Познакомься, это Хром Докуре, моя Хранительница, — и взгляд у него сделался таким нежным, что у Айко челюсть отвисла. — О, Хром, позволишь? — он осторожно стянул с ее головы шляпку с длинными полями и одел ее на свою возлюбленную. — Вот теперь полный комплект, — и улыбнулся. Айко показалось, что Докуре готова была убить. На ее месте, ей самой, этого бы пиздец как хотелось. — Хром будет сопровождать тебя вместе с Хибари, — сообщил радостную новость, и она поморщилась.       Они вышли на улицу, где их ждал чёрный тонированный лимузин. У Асано отвисла челюсть, она чувствовала себя звездой, хотя обстоятельства вокруг неё были катастрофически ужасными. За одну ночь, пускай и очень тревожную, она сама не ожидала, но отчего-то успела уже привыкнуть к этой роскоши. Возможно все дело было в том, что до этого она жила не лучше какой-то бездомной собаки.       — Я буду очень скучать, — признался ей Тсуна, положив руки на плечи. Ее провожающие прыгнули в машину, так как их уже не впечатляла длинная машина, словно из крутых фильмов. — Обещаю, что дольше недели это не займёт. Когда я все тут закончу, то как можно скорее отправлюсь забрать тебя.       — Неделю? — ужаснулась, но тут же взяла себя в руки. Ее реакцию Савада воспринял по-своему.       — Да, родная, — опечалено вздохнул, поцеловав в лоб. — Я тоже не хочу отпускать тебя, но ради нашего счастья придётся немного потерпеть…       Асано никак не могла свыкнуться с мыслью, что она может не вернутся. Она подумала, а так ли это плохо, как кажется? В этом мире Тсуна уже состоявшийся молодой человек, и она ни в чем не будет нуждаться. Здесь нет ее матери, которая впредь не будет говорить ей, что Айко в Ее доме на птичьих правах и диктовать ей, как жить.       Самой большой проблемой, конечно, был сам Тсуна, но она ведь Айко. Кто-кто, а она всегда могла подстроить его под себя. Взрослая она, видимо, слишком расслабилась или быстро стала взрослой. Как будто не знала, что Тсуну надо баловать игривым, детским настроением, чтобы он расслабился и его дурное настроение ушло.       — Ты меня не любишь! — заявила она, сложив руки на груди, и отвернулась от машины. Тсуна побледнел и тут же стал оправдываться, негодуя, чем мог вызвать недоверие у любимой. — Ну раз любишь, чем докажешь? — приподняла одну бровь.       — Ну, я могу… ааа… эм… — и вот он на мгновение стал Ее Тсуной. Неловким, загнанным мальчишкой, который впадает в ступор от столь прямолинейных вопросов.       — Как здорово с твоей стороны, что ты можешь сразу и «а» и «э»! — весьма саркастично заметила она и хмыкнула. Савада, прежде не отличавшийся особой сообразительностью, в очередной раз попался в ее ловушку. Либо же он просто был не намерен играть в угадайку, так как Хибари ждал их скорейшего отправления.       — И как же мне доказать свою любовь? — он нежно улыбнулся, взяв ее за руки. Асано не хотелось строить из себя недотрогу, коей она не являлась и заявила прямо в лоб:       — Неделя — это много, даю тебе пять дней, — важно поставила в известность, чем вызвала смешок.       — Хорошо, — он весело усмехнулся, а затем открыл перед ней дверь машины.       — Неужели, — проворчал Хибари.       — Пять дней, — увернулась от поцелуя и запрыгнула в лимузин. Она даже не посмотрела на него, когда он закрывал за ней дверь.       Машина тронулась с места, а Тсуна всё смотрел ей в след, пока авто не скрылось из виду. Когда мафиози повернулся к особняку, на крыльце его ждал Гокудера и Витторио. Они зашли внутрь.       — Синьор Савада, — начал дворецкий, заранее поклонившись. — Все, кто знал о нахождении молодой госпожи в поместье успешно ликвидированы.       — Молодец, — похвалил, что это было сделано без лишнего шума. Десятый принял из рук правой руки пистолет и оценил его со всех сторон. — Хорошая работа, Витторио, — улыбнулся.       — Я был рад служить вам, молодой господин, — дворецкий поклонился в свой последний раз и закрыл глаза.       Раздался выстрел. Сотни птиц взлетели в воздух, улетая куда подальше от замка Вонголы.       Пока Айко со своими провожатыми ехала в аэропорт, за окном проносились тысячи виноградных и цветочных полей. На них работали люди, собирая плоды. Солнце палило нещадно, но это не было преградой для работяг. Айко видела в этом весь круговорот жизни в целом. Они трудились, чтобы заработать денег и могли поесть. Вставали с рассветом, вскапывали поля для цветов, собирали виноград, который поставляли в город и так до самого вечера. После ужина ложились спать и утром опять начиналось все по новой. Замкнутый круг. Она знала цену тяжёлого труда и как он в последующем окупается, но вкусив малые крохи роскошной жизни, она больше никогда не хотела возвращаться к выживанию в нищете. Она именно хотела быть той, для кого собирают этот самый виноград, чтобы из хрустальных фужерах попивать вино на собственной вилле у бассейна.       Напротив неё сидели молчаливые, загруженные Хибари и Хром. На счёт Кеи девочка никогда не была против, чего нельзя сказать о женском сопровождении. Айко изначально надеялась на Реборна, но просить поменять спутника не стала, чтобы не вызывать каких-либо неоправданных подозрений. Докуре ей не особо нравилась, и это было понятно, потому что Асано, в принципе, не жаловала весь женский пол. Но были в этом и свои исключения, к примеру, та же Ханна.       До аэропорта она добрались без проблем и подъехали к самому самолету. Асано восхищённо вздыхала над ним — это был ее первый полёт. Она чувствовала легкий мандраж и волнение, когда поднималась по трапу, и после восторг от блеска и лоска железной птицы.       Она не удержалась и провела пальцами по кожаным креслам; посмотрела в окно, из которого будет наблюдать небесный свод; поразилась на сколько маленькая тут уборная. В средней части находился туалетный столик с бутылочкой шампанского и ноутбуком. А чтобы пройти в хвост самолёта, нужно было преодолеть дверь, к которой Асано и направилась. Кея следовал за ней по пятам.       Когда Хром скрывается в кабине пилота, Айко облегченно вздыхает. Она давно хотела остаться наедине с Хибари и момент наконец наступил. Мальчишка, которого она знала, возмужал и превратился в настоящего мужчину. Холодный, пронзительный взгляд теперь отдавал долей скуки, а не сдерживаемой злостью на весь мир, как ранее. Он сильно вырос за десять лет.       — Твоя комната, принцесса, — он открыл перед ней дверь каюты с двуспальной просторной кроватью. Она встала промеж двери, перекрывая вход и повернулась к нему с виноватым взглядом.       — Кажется, я так и не сдержала своего слова, — она поджимает губы, намекая на их договор столетней давности. Он качает головой и приклоняет перед ней колено — этот жест вызывает в ней бурю эмоций, и против ее воли на глаза выступают слёзы.       — Несколько лет назад я дал обет безбрачия, — рассказывает, и в голове проносится опасения — а не заставили ли его это сделать? — И тогда же поклялся тебе в верности, принцесса, — легко усмехается, признавая своё поражение перед ней. Он был достаточно взрослым, чтобы сделать это. Его длинные тонкие пальцы берут ее руку и переворачивают тыльной стороной. Кея оставляет невесомый след губ на ее коже — знак его преданности. И больше он не говорит ни слова, хотя ей это и не нужно.       Айко чувствует свою власть и превосходство над этим человеком. И так же она ощущает прилив сил, с помощью которых она могла бы поработить весь мир. Она невольно касается шрама на щеке — подарок оставленный Рокудо Мукуро. То был день ее рождения, когда ей разбили розовые очки. В тот момент этот человек даже и не представлял, что совершил самую крупную ошибку в своей жизни.       — Ты и я, — вспоминает слова клятвы и усмехается, — против целого мира.       Она выпрямляется в спине, когда он поднимается на ноги и смиренно склоняет голову. Когда у неё такой мощный и преданный союзник, не требующий ничего взамен, Айко готова свернуть горы. Но ей пока нельзя выходить из роли. Пока она ещё здесь, пока Он ещё жив, ей нужно быть настороже.       — Так меня убил Бьякуран, да? — прищуривается. Она знала что здесь что-то не чисто. Он пристально смотрит в ее глаза, будто желает увидеть там ответ уверена ли она, что хочет знать правду. — Почему ты не защитил меня?       Такая маленькая, хрупкая, ещё угловатая. Старается казаться сильной, независимой, делает вид, что знает все наперёд, просчитывает каждый ход. Слишком рано выросла, но ещё такой ребёнок. Малышка, которую нужно защищать.       Дверь в кабину пилота с грохотом раскрылась и оттуда вышла Хром. Заданные вопросы так и остаются без ответов. Докуре оглядела их подозрительным взглядом, но промолчала.       — Самолёт готов к полету, — оповестила она их. — Взлёт через десять минут, приготовьтесь, — голос у неё тихий, Айко еле расслышала. Девушки сели в кресла далеко друг от друга.       Асано погрузилась в свои мысли, изредка кидая взгляды на Облако, что сел напротив неё. Она думала о том, что ждёт ее в будущем и какой следующий ход придётся ей сделать.       Но когда самолёт пришёл в движение, она только и могла, что прочно вцепиться в кресло. Это был ее первый полёт, не было никаких мыслей, голова кружилась, уши закладывало. Но одно она знала точно — Айко не хотела умирать.