Глава выберет меня!

      Кормилица Момо, та самая женщина средних лет, что стояла в центре зала, принялась методично объявлять одну претендентку за другой.       «Только поглядите, все как на подбор! — с усмешкой думала про себя Раймей. — И умницы, и красавицы. Хоть бы не ослепнуть от всего этого величия…»       Когда дошла очередь до нее самой, оказалось, ее родословная и «послужной список» тоже внушал уважение! Она (то есть Цубаки) была совершенно не хуже остальных. Однако из-за того, что Раймей устроила в самом начале смотрин, все девушки заочно ее возненавидели. Еще бы! Она посмела дважды так непристойно касаться Мадары Учиха! В то время как они пока еще не удостоились и одного его взгляда…       Раймей ожидала, что вот-вот на нее посыплются завуалированные нападки этих девиц, и она не ошиблась.       — Цубаки, у вас, насколько я знаю, есть младшая сестренка, — заговорила, обращаясь к ней, самая уверенная в себе из них пятерых. — Не говорит ли это о том, что в вашей семье женщины способны рожать лишь женщин?       «Хех, она правда думает, что после того, как я дерзила младшему брату главы, я побоюсь сказать ей «пару ласковых»?»       — Вы правы, у меня есть сестра. Но заявляя об этом в таком тоне, вы сильно ошибаетесь, что можете унизить меня. Ваши слова говорят лишь о том, что вы не уважаете женщин, а раз так, то и себя вы тоже не уважаете. Тогда как, по-вашему, глава клана может связать себя с супругой, что презирает саму себя? По моему мнению, жена лидера должна обладать чувством собственного достоинства, как жаль, что вы так не считаете…       Хоть говорила Раймей вкрадчиво и спокойно, а на губах ее играла улыбка, слова ее были невероятно резки.       — Ах, ты… Кхм… — конкурентка не решалась грубить в ответ открыто. А ее скудный мозг не мог придумать достойный ответ сию секунду. Поэтому ей пришлось промолчать, отдавая победу Раймей.       Однако следующий удар в ее сторону не пришлось ждать долго:       — Я почти все свободное время отдаю тренировкам своих техник, — без напускной скромности говорила другая девушка. — Все в моей семье считают, что женщина должна быть хорошим тылом для своего мужа. Я слышала, что среди нас, претенденток, у Цубаки шаринган пробудился позже всех. Не означает ли это, что она слаба, и не сможет защитить себя и своих детей в критический момент?       Раймей впала в ступор от услышанного. Ей было непонятно в этой фразе решительно все!       «Техники? Шаринган? Что это?.. Так или иначе, она сказала, что у моей сестры он есть… Что же это такое может быть? И как это связано с защитой? Как же мне выпутаться?»       Девушка всегда помнила о том, что лучшая оборона — это нападение. Не можешь предоставить доводы для защиты — найди весомое обвинение! Окинув взглядом соперницу, Раймей заметила, какая худая была эта девушка. Было ясно, что она заставляет голодать свой организм целенаправленно, чтобы выглядеть лучше. Раймей победоносно усмехнулась:       — Чтобы защищать своих детей, их сперва нужно родить, вы не согласны? С таким телосложением, как у вас, это будет крайне трудно, — сочувственно покачала головой наша героиня. — Поэтому на вашем месте я бы лучше уделила внимание конкретно этой проблеме. И потом, кем вы себя возомнили, раз считаете, что можете стоять с главой клана на равных на поле битвы?       Изуна поражался, какой ядовитый язык был у этой принцессы. Она даже не старается сделать свои слова хоть чуть-чуть менее грубыми. Остальные тоже хороши, но они хотя бы не сыплют оскорблениями открыто.       Мадара лишь хотел, чтобы все это поскорее закончилось. Проводя почти восемьдесят процентов времени на поле боя, он знал, насколько это все не важно. Сначала он был рад, что ему будет из кого выбрать себе супругу. Но сейчас он жалел, что его просто не поставили перед фактом, выбрав за него. Какой был смысл? Они почти идентичны друг другу… Разве что эта девушка, Цубаки, кажется, за словом в карман не лезет.       Остальные девушки, видя, как агрессивно Раймей обличает своих соперниц, не решались пока вмешиваться.       Наконец в зале воцарилось молчание. Это послужило сигналом кормилице Момо приказать слугам внести угощения и чай для присутствующих.       Хоть все выглядело очень аппетитно, никто из девушек не ел. В такой ответственный момент кусок не лез принцессам в горло, поэтому они лишь учтиво отпили чай, не забывая при этом прикрываться рукавом своего кимоно. Глядя на это, Раймей не смогла не усмехнуться от их нелепой застенчивости.       «Так стесняются есть при главе и его брате? Это же всего лишь мужчины, чего их так бояться?»       Ну, они пускай делают, как хотят, а она не собиралась отказываться от потрясающих блюд, которые ей любезно предложили. И прикрываться рукавом она точно не станет!       В это время самая крайняя от нее барышня обратилась к Мадаре, чтобы завязать с ним разговор. Поначалу мужчина слушал то, о чем она говорила, хотя бы вполуха. Но когда его внимание снова привлекла Раймей, с небывалом аппетитом поглощавшая еду с тарелок и мисок, время от времени запивая чаем, то уже не старался сделать вид, что ему интересно то, о чем вкрадчивым голоском лопочет «барышня в темно-зеленом кимоно».       Вслед за главой все остальные девушки так же уставились на Раймей, изображая крайнюю степень шока от ее ужасных манер, хотя то, как она ела, выглядело совершенно естественным. Все, как одна, ждали, что Мадара или Изуна сделают ей замечание. Но вопреки их ожиданиям, лидер Учиха сам неспешно взял свои палочки в руку и принялся есть. Раймей так вкусно и увлеченно кушала, что у него самого разыгрался аппетит. Плюс ко всему, все эти леди его стеснялись и боялись… Хорошо, что хоть кто-то из них может чувствовать себя расслабленно и уверенно. Это давало ей пару баллов однозначно.       — Цубаки, осторожнее. А не то у главы может сложиться впечатление, что тебя не кормят дома, — решилась подсмеяться над ней одна из конкуренток.       Кормилице Момо это не понравилось. Она сама готовила всю еду для сегодняшних смотрин, чтобы ни у одной живой души не было шанса отравить угощения и чай. И, видя, что хотя бы три порции приготовленного ей обеда не пропадут даром, она очень обрадовалась. Но не успела вступиться за Раймей, как та сама заговорила:       — Так приятно, что ты беспокоишься обо мне. Хотя минуту назад ты старательно поливала грязью меня и мою семью, сейчас твое поведение почти не похоже на хамское.       — Ты только что назвала меня хамкой?! — оппонентка выглядела не на шутку разозленной. Раймей было интересно, что из этого выйдет. Она обожала провоцировать людей на разные поступки, это была ее профессиональная особенность. Да и о своем обещании отцу «сидеть и помалкивать» она давно забыла. За целый месяц затворничества в поместье девушка почти целыми днями отдыхала, но и скучала при этом от бездействия и отсутствия общения.       — Дай-ка подумать… Да, именно так я тебя и назвала, — изображая на своем лице легкую задумчивость, с улыбкой парировала Раймей. Ее соперница позеленела от злости, а остальные девушки от шока. Они то и дело поглядывали на Мадару и Изуну, ожидая, что хоть кто-нибудь из них приструнит ее, но они молчали, каждый занятый поглощением пищи. Не в их правилах было влезать в женские разборки.       — Ты готова на все средства, чтобы завладеть внимаем главы, так? — не унималась надоедливая девица, лицо которой перекосило от гнева. В ту же секунду в ее глазах можно было заметить какую-то посетившую ее прелестную головку мысль. Она поднялась с места, и сказала, что уходит, не желая терпеть такое отношение. Но, проходя прямо мимо столика Раймей, внезапно упала на пол и «болезненно» обхватила руками свое колено.       — Ах! Цубаки, зачем ты поставила мне подножку?! За что ты такая жестокая?!       Все остальные девушки повскакивали со своих мест, только Раймей все так же сидела за своим столиком, с замершей чашкой чая у своего лица.       «Как же она ненатурально играет…» — подумалось ей.       — Врача! Нужно позвать врача!       — Охрана, схватите эту нерадивую девчонку! Ее нужно изолировать!       Зал погрузился в хаос всего за пару минут. Очевидно, девушки решили объединить усилия, чтобы выдворить Раймей из поместья Мадары раз и навсегда! Но если бы они знали характер и мысли своего лидера, они бы действовали по-другому.       Раймей уже было подумала, что пора ей выдвигаться домой, пока эти барышни не разорвали ее на части, как вдруг сильная мужская рука схватила ее за плечо, резко потянув вверх, заставляя подняться.       Уставившись на мужчину, она столкнулась с пронизывающим холодным взглядом Мадары, который в ту же секунду потянул ее из зала смотрин. Ее сердце неожиданно окутал страх. Куда он ее тащит?!       — Изуна, позови врача, и пригласи кого-нибудь, чтобы проводить гостей назад в их поместья, пока я буду занят. Продолжим смотрины в следующий раз.       Младший брат главы нехотя кивнул, явно не имея желания разбираться со всем этим бардаком, который эти девушки тут устроили, чуть не передравшись из-за внимания главы.       А сам глава тем временем, преодолев несколько переплетающихся между собой коридоров, наконец оказался у своего кабинета. Отворив седзи, он толкнул Раймей внутрь, не соизволив пригласить ее войти как следует (она ведь тоже не соблюдает этикет, в конце концов), и так же резко закрыл за ними двумя дверь.       — Ты просто кошмар, — угрожающе посмотрел он на нее, стоя на расстоянии от девушки в пару метров.       Но даже эта дистанция казалась Раймей совсем несущественной. Он же не будет ее бить? В этом традиционном патриархальном обществе можно было ожидать и такого… Благо, если это и случится, то эти мерзкие принцессы хотя бы не будут свидетелями ее позора. Заметив в ее глазах страх, мужчина ухмыльнулся:       — Когда ты боишься, ты на порядок спокойнее. Это не может не радовать.       — Вы меня накажете? — отведя, наконец, от него взгляд, спросила девушка, смущенно обхватив себя за плечи.       — Мне следует тебя наказать, — ответил Мадара, медленно обходя ее слева, остановившись прямо возле ее плеча. — Только не знаю, как. Может быть, ты что-то предложишь?       Теперь он пугал ее еще больше. Он только что намекнул ей на что-то? Здесь явно какой-то интимный подтекст. Хочет поцеловать ее? Или, может, вообще изнасиловать?! Навязчивые мысли так и лезли в ее голову.       — Ты правда пришла сюда стать моей женой? — снова спросил он, видя что молчание затянулось.       — Да…       — Тогда какого черта ведешь себя так скверно? Признайся, ту заколку ты ведь специально кинула мне в волосы? Хотела меня коснуться? Ну, так давай. Трогай.       Мужчина переместил ее ладонь к себе на щеку, и девушку моментально прошиб «электрический ток». Мадара наслаждался ее реакцией, однако принцесса смогла быстро взять себя в руки. Когда она поняла, что он не собирается бить ее или пытать, к ней вернулась смелость, и она спокойно вернула свою ладонь на место.       — Разумеется, я кинула ее не специально. И я могу доказать это! — скрестив руки на груди, ответила Раймей.       Мадара приподнял бровь, и легким наклоном головы позволил ей продолжать. Ему было интересно, каким образом она начнет оправдываться.       — Посмотрите, сколько этих злополучных заколок натыкано в мою несчастную голову! Знаете, что произойдет, если я сделаю так? — Раймей резко наклонилась вниз всем телом. Три заколки тут же выскочили из ее прически, так и оставшись лежать на полу. — Видите? А на счет того, что я специально подстроила свое падение, могу сразу сказать, что это было бы возможно, если бы преследовавший меня человек не был вашим братом. А раз это был Изуна-сама, вы и сами можете спросить его, случайно он столкнулся со мной, блуждающей по коридорам, или нет!       Победоносно улыбаясь, девушка закончила свою тираду, не забывая при этом ходить из стороны в сторону, как будто без этого она не сумела бы сочинить себе оправдание. Мадару позабавило то, как ловко она выпуталась.       — Хм, я вижу, язык у тебя хорошо подвешен. Неплохое качество для будущей супруги главы клана.       Мужчина повернулся к ней спиной, и Раймей не смогла увидеть, с каким выражением лица он сказал это.       — То есть… Вы намекаете на то, что я… Я могу стать вашей женой? В самом деле? — спросила она его прямо в лоб.       — Я еще подумаю, — не поворачиваясь к ней, изрек он.       — Правда?! Ура! Ура!!! — запрыгала девушка от радости, как ребенок, хлопая в ладоши. Это заставило Мадару обернуться на нее. Она ему нравилась, но уже пару раз у него возникала мысль, что она не неординарная, а просто не в своем уме.       — Ха-ха, простите, — наконец, перестав скакать от счастья, успокоилась Раймей, поправляя растрепавшиеся локоны. Конечно, она радовалась не за себя, а за свою сестру. Все же ей удалось сделать то, о чем Цубаки так мечтала. Хоть Мадара и сказал, что подумает, но где-то в глубине души она надеялась, что раз он произнес это вслух, то наверняка исполнит сказанное.       Мадара никогда бы не мог предположить в тот момент, что у нее в голове на самом деле. Он был слегка польщен ее бурной реакцией. Обычно принцессы ведут себя очень сдержанно… Кстати об этом. Она ведь тоже принцесса, разве нет? Почему тогда вокруг нее нет этого раздражающего ореола торжественности и спесивости? Надо бы навестить ее семью и посмотреть, что у них там происходит, если их главная дочь такая… такая… необычная.       — Кхм. Я навещу тебя позже. Сейчас ступай домой. И не создавай больше проблем, — с маской безразличия сказал он, отворив ей седзи, тем самым почти выгоняя из своего кабинета.       — Ладно-ладно. Только придите, не забудьте! — погрозила она ему пальчиком, не замечая его презрительный взгляд на это действие.       На этом она удалилась, оставив Мадару одного. Он хотел сразу же заняться своими рабочими свитками, но почему-то никак не мог сконцентрироваться. Время от времени он хмыкал и цокал языком, как будто бы что-то вспоминая. Затем встал из-за стола и в центре комнаты поднял с земли три аметистовые заколки с цветочным орнаментом.       Какое-то время он просто вертел их в руке, как будто загипнотизированный ими, пока до его сознания не достучался голос Изуны, который уже пару минут наблюдал за этим состоянием брата.       — …Старший брат… Брат!       — …Чего тебе? Я работаю.       — Я вижу. Все девушки отправлены домой. Старейшины спрашивают, какой день объявить продолжением смотрин.       Мадара, к этому времени уже усевшись за свой стол снова, шумно выдохнул.       — В этом нет необходимости.       — Боюсь, старейшины с этим не согласятся…       — Они согласятся, когда узнают, что я выбрал девушку.       Брови Изуны стремительно поползли вверх.       — То есть ты… О, ками, только не говори, что ты выбрал это несносную девчонку… Цу…       — Цубаки.       Изуна с сочувствием смотрел на брата. Вот уж чего он не ожидал, так это того, что у Мадары такой специфический вкус. Она, конечно, красива, и все такое… Но ее поведение! Это что-то…