Глава выберет меня!

      Сидя в своей комнате, Раймей занималась тем, что перерисовывала в свой уже личный свиток цветки лекарственных растений, что удалось собрать в окрестностях местообитания клана вместе со своим временным наставником — ее знакомым доктором, которая лечила семью девушки на протяжении уже лет двадцати, не меньше. Нельзя сказать, что эта уважаемая женщина была раздосадована внезапно навязавшейся на ее голову принцессой, но воспринимать ее в серьез та пока не могла.       Однако Раймей не переживала из-за этого.       Когда Мадара и Изуна вернули девушку домой к ее родителям, то не упустили возможности тут же уведомить их о своих планах относительно сестер. Отец и мать были слегка в шоке, несколько раз уточнив, не перепутал ли глава девушек между собой?! Раймей не могла их не удивить в очередной раз. Непонятно, как именно ей удалось захомутать Учиха Мадару, что тот даже решил жениться на ней, но, раз уж так получилось, и обе их дочери теперь так прекрасно устроены — им нельзя не порадоваться за них! Жалко конечно, что столько сил, вложенных в Цубаки, мягко говоря, пропали даром. Все-таки, они рассчитывали, что глава оценит их усилия. А он выбрал Раймей. Да и свадьбу оба брата наметили только после устройства перемирия, а это могло отложится на неопределенный срок… Раймей, плюс ко всему, еще и изволила учиться медицине!.. Ну, ничего не поделаешь, теперь придется считаться с ее желаниями. Она это заслужила. С тем самым отец попросил их семейного доктора уделять ей иногда время.       Когда час, отведенный на изучение лекарственных трав и способов приготовления из них настоек и припарок закончился, девушка тут же убрала все разложенные на столе «материалы» изучения в хранилище, и разложила другую партию свитков, по изучению контроля чакры.       Закончив не так давно университет, она хорошо умела планировать свое учебное время, не переутомляясь и впитывая столько информации, сколько было возможно. Два часа в день Раймей уделяла чтению и письму, еще столько же на изучение истории этого мира и его географии, потом следовал обед и час отдыха, а все оставшееся время до вечера занимало травничество, яды, акупунктура, изучение свитков по Ниндзюцу и Ирьёниндзюцу, и тренировка контроля чакры с Цубаки во внутреннем дворике, пока силы совсем не оставляли ее, и она отправлялась спать. Таким образом, прошло уже два месяца ее занятий, и она чувствовала, что хорошо справляется. Хорошо справляется со всем, кроме контроля чакры…       Хоть Цубаки и занималась с ней исправно каждый день, и объясняла весьма доходчиво, но Раймей не могла продолжать в таком же духе, чувствуя, что почти не продвигается!       С этими мыслями она по привычке грызла кончик кисти, слегка потеряв суть того, что она читала в данный момент, когда вдруг кто-то мягко обнял ее сзади.       — Мадара! — резко развернувшись, встретилась с его лицом Раймей, тут же обвив его шею руками.       Она так радовалась, когда он приходил к ней! Было это довольно часто, через день так точно. Но ей бы хотелось видеть его намного больше.       — Хех. Ты вся в чернилах, — усмехнулся он, заботливо вытерев ей лицо своим рукавом.       Девушка порой забывала, что кисть — не ручка, и лучше бы ей избавиться от дурацкой привычки грызть предметы.       — Снова сидела весь день в своей комнате и занималась? — с укором посмотрел он на нее, слегка переведя взгляд на ее стол. Внезапно его внимание привлек блокнот с нечитаемыми каракулями Раймей. Приподняв его, и попытавшись прочитать ее заметки — он не мог понять ни слова.       — Что тут написано?.. — не мог не спросить он.       «Черт, говорила же себе сдерживаться и не писать ничего на своем родном языке! Так и знала, что кто-нибудь увидит! И, конечно же, по закону подлости, увидел именно он…» — Раймей не успела прибрать свой стол, так как не знала, что Мадара придет к ней, и появится из-за спины так неожиданно. Иначе не попала бы в такую ситуацию.       — Ах, это?.. Наш с сестрой «тайный язык»… В детстве мы таким образом шифровали свои записки друг к другу, — на ходу придумывала она, изымая блокнот из рук Мадары в ящик.       — …Как странно. Ты столько всего забыла, а этот «тайный язык» помнишь? — тут же подловил ее мужчина.       — Да, и вправду странно… — согласилась девушка, лихорадочно стараясь перевести тему их разговора. — Смотри, как я переоборудовала свою комнату, — подведя его к большому стеллажу со свитками и травами, сказала она.       — Да… Вижу, ты серьезно взялась за свое обучение, — позволяя ей уйти от разговора о ее подозрительных каракулях, ответил мужчина. Раз она не хочет говорить, значит, у нее есть на это причины. — У тебя все получается? Не хочешь, чтобы я поискал тебе учителя в освоении Ниндзюцу?       — Ну… раз уж ты сам об этом сказал… Думаю, это было бы как раз кстати. Я решила больше не просить Цубаки заниматься со мной этим. Кажется… она чем-то серьезно болеет… — обеспокоенно озвучила она Мадаре свои мысли, выходя с ним на веранду.       — Болеет? Чем? — Мадара знал, что Цубаки ждет от Изуны ребенка, и если она чем-то серьезно заболела, нужно срочно найти ей хорошего врача.       — Не знаю… Я спрашивала много раз, но она не говорит…       — Так может она и не болеет в таком случае?       Раймей тяжело вздохнула.       — Когда я вернулась домой, я сразу поняла, что с ней что-то не так. А потом, когда попросила ее тренировать меня, она, конечно, не отказалась, но… Но была будто бы обеспокоена чем-то… На самих тренировках она почти не встает с места, и ее постоянно или тошнит, или клонит в сон! И цвет лица такой нездоровый… Пару раз она даже теряла сознание!..       Мадара понял, что Раймей даже не может допустить мысли о том, что ее благородная сестра может быть в положении…       — Я думаю, с ней все в порядке, — ответил он, пока они прохаживались по внутреннему дворику. Родители, видя, как глава клана ведет их младшую дочь, приобняв за плечи, даже не думали мешать этому мужчине.       — Откуда ты знаешь? — не придавая его словам особого значения, спросила она.       — Я… знаю. Она не больна.       Раймей остановилась, испытующе глядя на своего жениха. Внезапно, догадка закралась ей в голову. Цубаки что… беременна?       — Не может быть… — попятившись от Учиха, ошарашенно выдохнула Раймей. Она не могла поверить в такое!       — Изуна сказал мне. Я думал, Цубаки расскажет тебе тоже.       — Чертов братец! Да как он мог!!! — принялась поносить младшего брата главы Раймей, тут же закрыв рот рукой. Родителям знать об этом не стоило, но вот с ней, с Раймей, Цубаки могла бы и поделиться! — Я ему устрою, — уже более сдержанно, но не менее злостно сказала она, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов в сторону выхода. Мадара не сомневался, что она действительно собирается идти к Изуне разбираться, и поэтому, схватив за плечо, заставил развернуться обратно.       — Спокойно. Изуна признаёт их обоих, поэтому нет причин для волнения.       — Так почему он не женится на ней?! Скоро ее положение будет заметно!       — Сейчас нет возможности это сделать. Пока весь клан думает о перемирии и все работают над важными вопросами, устраивать свадьбу будет просто неуместно.       Раймей прищурилась, не собираясь отступать. Цубаки наверняка так переживает об этом! Может, если бы она была с Изуной, ей бы не было так плохо… Само-собой, она нервничает от того, что вскоре родители узнают, что она вела себя так несдержанно.       — Разумеется, главу клана должны беспокоить в первую очередь дела его народа, а уже потом — собственная жизнь. Поэтому я и сказала тебе тогда, в лесу, что буду ждать столько, сколько потребуется. Но Цубаки не может ждать, а Изуна не глава клана. Поэтому можно устроить хотя бы самую скромную свадьбу сейчас, — решительно высказалась Раймей.       От ее гневного вида Мадара хотел посмеяться, но понимал, что Раймей разозлится еще больше, поэтому сдержался.       — Если тебе это так важно, то я, так и быть, устрою это, — благодушно ответил он.       — Правда?! Спасибо! — прижав руки к груди, сказала Раймей, благодарно глядя на Мадару.       И почему он всегда ей уступает? Ни одна женщина на свете никогда в жизни не могла заставить его переменить своего решения. Что бы она из себя не представляла. В то время как Раймей вообще не прикладывает усилий, чтобы он подчинялся ее желаниям. От осознания этого Мадара даже не злился, а лишь смеялся сам над собой.       — Через три дня к воротам вашего поместья прибудет два паланкина, — сказал он.       — Хорошо!.. Два?.. А второй зачем? — искренне не понимая, спросила девушка. Он смотрел с такой нежностью, что Раймей не могла не залиться краской.       — Второй — для моей невесты.       С этими словами, он обхватил ее руками, целиком спрятав хрупкую фигурку в складках своего темно-синего балахона.       — Ты согласна всегда быть со мной? — почти касаясь ее носа своим, спросил Мадара.       — Да… но ведь…       — И ты всегда будешь на моей стороне, чтобы ни случилось? — продолжать «допрашивать» он ее, не меняя своего положения.       — Конечно…       — Значит, через три дня я буду ждать тебя. Все необходимое для церемонии я пришлю заранее.       С этими словами он поцеловал ее в лоб, ощущая всем телом, как из стороны поместья на них с Раймей смотрят по меньшей мере шестеро пар глаз, и отстранился.       — …А как же… перемирие… — все еще не придя в себя после такого известия, смущенно спросила Раймей.       — Не может младший брат женится первее старшего. И к тому же, разве это будет честно, если он будет наслаждаться своим свободным временем с той, кого любит, а я — нет?       Мадара скрестил руки на груди, и смотрел в сторону пока говорил это, ожидая, что Раймей рассмеется от таких «притянутых за уши» суждений. Но, повернув на нее голову, увидел, что девушка безмолвно плачет, прикрывшись рукавом кимоно.       — Раймей, ты чего? — обняв ее за плечи, спросил он. Неужели он расстроил ее чем-то?       — Я… я просто… очень счастлива… Я очень счастлива! — заревев навзрыд, кинулась она в его объятья. Все семейство, наблюдая за этой картиной, задавало себе миллион вопросов, не понимая, что там между ними сейчас происходит…

***

      Раймей без преувеличения была очень счастлива. И в тот момент. И те три дня, которые тянулись будто бы медленнее, чем обычно. Мир казался ей таким удивительным! Просто местом, где исполняются все мечты. Никогда она не ощущала такой энергии, такого подъема сил, как тогда! В отличие от Цубаки, она не могла радоваться тихо, и оглушала всех своей неуемной активностью.       — Раймей, перестань крутиться, как волчок! — говорила ей мать, надевая белое свадебное кимоно на младшую дочь для примерки, пока та, не в силах замереть у зеркала, вертелась из стороны в сторону.       Матушка, наконец закончив, отошла в сторону:       — Восхитительно…       С ней не могли не согласится Цубаки и отец. Все гордились своей девочкой! Вот какой она стала! Красивая, уверенная в себе. Выходит замуж за главу клана.       Раймей не могла спать, размышляя о том, что скоро станет супругой Мадары. Его решение сделать ее своей поскорее так сильно и приятно ее удивило.       «Кажется, я схожу с ума от радости» — понимая, что начинает хихикать, лежа в постели в полной темноте, подумала Раймей.       Ничто не могло опечалить или разозлить эту девушку. В этот момент она, казалось, любит весь мир.       И когда назначенный день настал, и родители услышали сигнальный колокол о прибытии паланкинов, все в поместье не могли не радоваться вместе с невестами.       Однако…       — …Почему паланкин только один? — спросила Цубаки распорядителя, что с небольшим отрядом охраны стоял неподалеку.       — Кхм-кхм… Совет прислал паланкин за старшей дочерью, Цубаки, дабы совершить обряд бракосочетания с Учиха Изуной-сама.       Собравшиеся потеряли дар речи…       — …Только… Цубаки?.. — неуверенно переспросила Раймей, понимая, что у нее подкашиваются ноги…