Закулисье Т.К.

Я завел машину и выехал в сторону рассвета, который уже вот-вот собирался расцветать у кромки неба. Ночью с трудом удалось уснуть на пару часов – внутри все трепетало. Я уже вовсю праздновал ее, я праздновал ее день. Дорога до Зазимья заняла у меня не больше 20 минут. Вынырнув из соснового леса, я припарковался у дома Тины. Я уже бывал здесь с Орловым, когда мы как-то подбирали ее по пути на съемки, поэтому мне не составило никакого труда отыскать этот дом. В поселке царила сонная тишина, лишь изредка нарушаемая лаем собак из частных домов. Я вышел из машины в растворяющуюся ночь. Воздух был необычайно теплым, словно к нам в разгар зимы пробрался апрель. Я набрал ее номер. Гудок, два, пять… Я напряженно ждал. Ее голос нарушил мое томное ожидание на последнем гудке. - Дан?.. - Выходи, малыш. - Что?.. По ее низкому, хрипловатому голосу я понимал, что она наполовину еще в сладком сне. - Я жду тебя у ворот твоего дома. - Чтооо?.. - сонный разум Тины не поддавался моим словам. - Выходи же, мне нужно срочно тебя обнять. Она затихла, но по дыхательным звукам я чувствовал, что она улыбается. - Что ты там.. придумал?.. Я ловко запрыгнул на капот машины, пытаясь с высоты разглядеть двор и окна ее дома за высоким забором. В одном из них горел слабый свет ночника. Взволнованный резкими движениями, соседский пес нервно залаял. В домике охраны зажегся яркий свет. - Малыш, кажется, меня засек твой спецназ. Выходи скорее, а то меня повяжут. Не покидая своего пьедестала на капоте, я наблюдал, как из домика вышло двое рослых парней. Я предупредительно поднял руки вверх, улыбаясь им на все тридцать два. - У меня уважительная причина, ребят, - довольно громко бросил я в их изумленные лица за забором, вызвав еще более негодующий лай у обеспокоенного пса. В момент, когда «ребята» уже направились к воротам по мою душу, из дома выпорхнула Тина. На ней была черная пижама, сверху на запах был наспех наброшен светлый пуховик, на ногах были смешные тапочки в виде огромных плюшевых единорогов. Я невольно рассмеялся, увидев это маленькое сонное чудо, которому сегодня максимум могло бы исполнится лет 15. - Все в порядке, это мой друг! - Тина подняла руку в строгом примирительном жесте, но охрана, видимо, и так уже узнала меня, так как не предпринимала никаких попыток перехвата, а только переместила еще более изумленный взгляд уже на Тину. – Я разберусь! Маленький босс быстрым шагом пересекла двор, охранник помог ей открыть ворота, и через долю секунды она уже стояла передо мной. Румяные щеки и прозрачно-влажные, словно утренняя роса, глаза, выдавали еще столь свежие следы крепкого сна. Она была необычайно красива в своей утонченной, нежной естественности, которая еще не была нарушена лишними красками и эмоциями. - Ну ты дурнэээ, - она мягко рассмеялась, рассматривая меня, все еще стоящего на капоте машины. Я ловко спрыгнул вниз, и через долю секунды щедрый поцелуй приземлился на ее прохладный лоб. - Пойдем, - я мягко увлек ее за собой, открывая дверцу машины, не оставляя ей ни секунды на раздумья. Как хорошо, что она была еще настолько сонной, что максимальным ее сопротивлением оказался открытый от удивления рот. Я настойчиво усадил ее внутрь на заднее сидение, аргументируя тем, что «холодно на улице», обошел машину с другой стороны и сел за руль. - Что ты делаешь, Дан? Я нажал на кнопку блокировки двери, чтоб кое-кто от меня не сбежал и завел мотор. Глаза Тины увеличивались до невероятных размеров по мере нарастания шума двигателя. Она, мягко говоря, не ожидала такого поворота, и я в предвкушении ждал, когда же на меня обрушится ее зреющий внутренний шквал. - Дан, выпусти меня обратно, я никуда с тобой не поеду! – она раздражалась, смеялась, удивлялась и пыталась протестовать, но недоумение от происходящего обезоруживало ее протесты и явно побеждало все эмоции. – Ты сумасшедший! Куда ты меня везешь? - К подарку, - я смеялся, любуясь ее изумленными глазищами в окно заднего вида. - Что это значит? - Мы едем в центр. - Какой еще центр?! Ты видишь вообще, во что я одета?! - Да, единороги бесподобны. - Я прибью тебя! – она бросилась ко мне и сжала рукой мою шею, пока я выруливал по дороге обратно в густоту леса. - Осторожно, малыш, я за рулем! Иначе мы рискуем застрять прямо здесь между соснами! Она цокнула от досады и резко откинулась на спинку сидения, скрестив руки на груди и поджав губки. Я тщетно предпринимал попытки сдержать искренний смех, наблюдая за этим самым милым в мире, обидевшимся подростком. - Господи, Кароль, будь такой всегда, молю! Ей богу, я бы променял все твои шикарные образы с декольте, обтянутой попой и шикарным макияжем на возможность видеть тебя такой. Особенно, в этих тапочках! Она завизжала и капризно стукнула кулачками по сидению, впиваясь в меня глазами, полными злости, обиды, смеха и удовольствия. Каждый ее выплеск эмоций напоминал мне разорвавшуюся новогоднюю хлопушку, разлетающуюся в воздухе сотнями разноцветных блесток. - Ненавижу тебя, Балан! Я лукаво подмигнул ей в зеркало заднего вида. - Рядом с тобой лежит пакет, там твой спортивный костюм, который ты забыла в гримерке. Ты можешь переодеться, если уж так сильно хочешь. Не благодари. Она приоткрыла рот и приподняла свою правую бровь в фирменной эмоции тотального удивления, тщетно пытаясь подобрать в голове очередную ответную колкость. - Даже не спрашивай, как я его достал... Она хихикнула и потянулась к пакету на край сидения. Достав оттуда комплект одежды и кроссовки, она медленно сняла пуховик и задумалась, как это все на себя надеть. - Я не смотрю, - бросил я, отражаясь вместе со своей дерзкой бесстыдной ухмылкой в зеркале заднего вида. – Музыку включить? All that I have is all that you've given me…Или лучше спеть? – я воскрешал из памяти слова известной песни Сэма Брауна для предстоящего стриптиза, беспощадно вгоняя Тину в краску. Она злилась, но в глубине ее дерзких глаз я видел, что ей жутко нравилась моя игра. Она медленно и стыдливо стянула с себя пижамные штанишки, целомудренно пряча откровенные участки бедер под полами рубашки. Я облизнулся, то и дело ныряя взглядом в картинки в зеркале, забывая следить за дорогой впереди. Тина ловко надела спортивные брючки и показала мне язык в то же зеркало. - Какой же ты дурачина. Ее пальцы сосредоточились на верхних пуговичках рубашки, и она медленно расстегивала их одна за другой, устремив мечтательный взгляд куда-то в сторону и соблазнительно закусив пухлую губу. Пуговка за пуговкой… они медленно освобождали вертикальные полы рубашки, пока между ними не показалась ложбинка между пышными обнажившимися грудями. И тут она резко перехватила мой слишком вдохновленный взгляд в зеркале. - Даже не мечтай! – ее дерзкая фраза больно захлопнула все мои дикие фантазии в острый капкан. Звонко рассмеявшись, она застегнула рубашку обратно, пряча под ней столь желанную плоть, и быстро надела кофту сверху на нее. - Кароль, ты чертовка! Кто кого еще должен ненавидеть! - Я просто переживаю, что мы таки застрянем между соснами. Она звонко рассмеялась, хитро заглядывая мне в глаза, прямо в мое разгоряченное нутро, а потом, как ни в чем не бывало, принялась расшнуровывать кроссовки. - О нет, только не снимай с себя эти секси тапочки! Все, что угодно, Тина, только не их! – я подтрунивал над ней так щедро, как только мог, смеша ее до слез. В ответ на издевки она мягко пнула меня сзади босой ногой в плечо. Я успел на ходу схватить ее за тонкую атакующую щиколотку одной рукой и притянул к себе. - С Днем рождения, малышка, - произнес я, сжимая теплой ладонью плененную стопу и нежно целуя такие по-детски маленькие пальцы на ней. В зеркале я наблюдал, как на скулы Тины ложится зефирный румянец, как она расплывается в безгранично нежной улыбке, как ее взгляд укутывает меня всего бархатным теплом. Ее правая ступня так и покоится в моей ладони, и она совсем не спешит ее отбирать, пристально рассматривая меня немного опьяненными, немного влюбленными, все еще немного изумленными глазами в зеркале заднего вида, которое за это короткое время поездки уже успело оттранслировать захватывающую короткометражку об одном очень счастливом утре...