Железное сердце

      Спустя приблизительно год у семьи Эдельвейсов случилось несчастье – король Пион пропал, как он и предсказывал дочери. Никто не мог даже предположить, куда он исчез и по своей ли воле он это сделал. Королева была в отчаянии, да и принцессы плакали без перерыва. Элодея круглыми сутками сидела в плетёном кресле и причитала, сморкаясь в платок:       – Глупый, наивный фантазёр! Вечно начитается своих рыцарских книг и потом мечтает о приключениях, о подвигах! Наверняка он сбежал из леса сам, якобы на разведку, а там его сцапали пещерные гоблины – их ведь полным полно в Туманных Горах! Господи, как я несчастна!..       Элодея долго болела, не в силах принять своё горе – феям с их слабой психикой всегда тяжело переносить беды и потери. Они от каждого ушиба готовы пролить целую кружку слёз, а из-за мельчайших неудач окунуться в безнадёжную депрессию – что уж там говорить о потере отца и мужа...       Отныне Тина осталась одна и потому совершенно ушла в приключенческие романы, оставшиеся от папы. Она сторонилась мамы и презирала старших сестёр. Никто ей больше был не нужен, и она никому не нужна. Целыми часами перед сном она лежала, обнявшись с подушкой, плакала и вспоминала слова отца: «Если я и исчезну, то не по своей воле».       – Его украли, – плакала она и приглушённо всхлипывала. – Его у меня украли! Я отомщу им за это, обязательно отомщу!..       Спустя ещё пару лет Тина всё же нашла себе компанию, с которой можно было весело проводить свободное время – ими стали самые простые крестьянские мальчишки и девчонки. Вот уж кто точно не будет её дразнить и отвергать. Те, наоборот, безумно любили и уважали Тину и гордились такой дружбой, а иногда даже шушукались со своими знакомыми, мол: «С нами во дворе играет Сама Принцесса Тина Эдельвейс!..» Конечно, это были не самые женственные игры – часто Тина возвращалась во дворец вся в пыли и в грязи, но зато счастливая и румяная. От подобной компрометирующей дружбы прóпасть между Элодеей, Розой и Лилией и Тиной выросла ещё больше. Представьте себе благородных девиц в чистых изящных платьях и рядом с ними – чумазую пацанку с вечно лохматыми волосами и хохочущую «хуже гномов и гоблинов вместе взятых!» Конечно же принцессы и королева считали, что Тина портит им репутацию. Тут любой бы так посчитал, кроме, разве что, пропавшего отца семьи Эдельвейсов...       Однако Тину больше не беспокоило всеобщее презрение по отношению к ней – напротив, юная фея от души наслаждалась своей свободой и независимостью от общепринятых правил. На ней все поставили крест – ну и замечательно, не сильно-то ей и хотелось быть королевой и образцовой леди. Теперь она была в семье лишней, но зато это давало ей возможность творить всё, что угодно: Тина подкидывала сёстрам пауков в кровать, не обучалась светским танцам (танцевать она училась у крестьян), не посещала балы и уроки хороших манер («Этой дикарке они всё равно не помогут: с тем же успехом можно воспитывать светские манеры у обезьяны») и вообще жила на полную катушку.       Тина без зазрения совести сражалась с дворовыми мальчишками на палках, как на мечах, скакала с девчонками по деревьям, играла с ними в прятки и догонялки по всему лесу, а как-то раз Тина с друзьями забрела так далеко, что даже смогла увидеть подножье страшных Туманных Гор, в которых, по рассказам старших, живут страшные гоблины. Но, слава богу, самих гоблинов они в тот раз не повстречали...

***

      Был 2941 год по летоисчислению Средиземья. Наступало солнечное августовское утро. Лес шумел и качался от порывов ветра. Если смотреть на него сверху, то он будет похож на штормовое зелёное море. Орлы парили высоко-высоко и резко пикировали вниз за добычей. Цветы на лугу возле Туманных Гор цвели во всю силу и благоухали так, что у тех, кто их понюхал, закружилась бы голова. Кучевые облака несутся по небу, такие лёгкие и свободные. Замечательное утро, хоть и ветреное!       В это время Тина только-только проснулась и уже кралась на цыпочках по дворцу, расположенному на вершине самого высокого в королевстве дуба. Главное, чтобы мама или сёстры её не заметили, а то снова начнут издеваться над ней или пытаться задеть её колкими замечаниями. Она прошла самый опасный участок дворца – спальни – и затем побежала. Её смуглые ноги в кожаных туфлях легко и бесшумно касались пола, белое невесомое платье развевалось, а чёрные волнистые волосы с вплетёнными в них шёлковыми лентами весело подпрыгивали с каждым шагом. Тина добежала до лестницы и торопливо, перескакивая деревянные ступеньки, побежала вниз. Прыг, прыг – с ветки на ветку. Чуть не поскользнулась, но удержалась на ногах – эта фея была необычайно ловкой. Ловкость не была её врождённым талантом или сверхспособностью – скорее она выработалась у неё в результате ежедневных активных игр на деревьях с друзьями. Не раз она падала с веток на землю с огромной высоты, набивала себе шишки, синяки, получала вывихи, раздирала руки и ноги в кровь – удивительно, что кости не ломала. Но сейчас она научилась прыгать по деревьям аккуратно и без травм, как настоящий профессионал.       Тина Эдельвейс благополучно спрыгнула с дуба на траву и бегом побежала к домикам своих верных друзей. Первым делом она решила навестить свою лучшую подругу – Незабудку, которая жила в норке под молодым дубком. Тина тихонько, как мышка, пролезла в эту норку и увидела спящую Незабудку и неподалёку – её старого ворчливого деда Жёлудя, который в данный момент оглушительно громко храпел.       – Эй, соня! – шепнула Тина и осторожно потрогала подругу по плечу. Незабудка не просыпалась. – Да просыпайся же ты!.. – крестьянка всё ещё спала самым мирным и глубоким сном. Старик в углу ворчливо пробубнил какое-то ругательство, зевнул и снова захрапел. – «А ну просыпайся, лентяйка!» – низким, не своим голосом сказала Тина на ухо подруге, и та тотчас же вскочила.       – Не надо, не ругайся, дедушка Жё..! – испуганно затараторила фея, но когда она увидела, кто её разбудил на самом деле, она сразу успокоилась. – Тина?! – принцесса сдерживала хохот, прикрыв рот ладонями, и согнувшись корпусом пополам. – Не смей меня больше так пугать! Я ж правда подумала, что это дед опять ругается... А у тебя хорошо получилось его изобразить! – и теперь они захихикали вместе.       Дед Жёлудь заворочался на своей ветхой лежанке, и феи решили, что им самое время убираться прочь, пока ворчун не проснулся. Незабудка наспех причесала светлые волосы и выскочила на улицу вслед за Тиной. Потом они вдвоём разбудили и собрали остальных своих подруг и всей гурьбой побежали через лес к полю у самого подножия Туманных Гор – там они будут собирать цветы и играть в незамысловатые подвижные игры.       – А что, если на лугу в этот раз окажутся гоблины? – спросила одна робкая крестьянка.       – Да что им там делать, Ромашка? – усмехалась Тина. – Цветочки что ли нюхать? – феи расхохотались так, что птицы со всех соседних деревьев недовольно вспорхнули и улетели подальше от шумных девушек.       – Они из-за своей вони даже не смогут почувствовать запаха цветов! – возразила Тине Незабудка.       – Н-ну, значит они не будут их нюхать, – на ходу размышляла принцесса. – Они будут... Плести из них венки друг другу! – опять раздался взрыв женского хохота.       – Или гадать, «любит – не любит»! – подхватила ещё одна фея-крестьянка. Тина тоже звонко засмеялась.       – Э-гей, девчонки: кто последний добежит до той берёзы, тот признается в любви дедушке Жёлудю! – вдруг объявила Тина и побежала, перепрыгивая корни деревьев и ломая ветки, к той самой заветной берёзе. Девушки с ужасом ахнули и побежали вслед за ней – никому не хотелось иметь дело со старым ворчуном, и уж тем более – признаваться ему в любви. Тина добежала до цели первой, Незабудка второй, а последней из всех добежала трусиха Ромашка.       – Ну, Ромашка, удачи тебе! – хохотала и хлопала в ладоши принцесса. – Вы с дядей Жёлудем будете самой красивой парой в нашем королевстве!       – Совсем не смешно, Тина! Не буду я этого делать! Нет, не буду и всё тут!       Девушки дошли до цветочного поля и, к счастью для них, гоблинов, нюхающих маки и плетущих венки из одуванчиков, там ни оказалось. Перед ними раскинулось огромное, просторное поле, всё сплошь в цветах и бабочках. Небо ясное, синее, а Туманные Горы не внушали страха, а наоборот, манили молодых фей своими зелёными склонами и заснеженными вершинами. Невозможно было поверить, что где-то в глубине этих гор могут жить ужасные, кровожадные чудовища, вооружённые до зубов и жаждущие власти. Феи с радостными писками и визгами побежали по полю, играли в догонялки и в прятки, в жмурки и в прочие активные игры. Набегавшись и запыхавшись, они принялись играть в более спокойные игры – к примеру, в мяч, который они принесли с собой (мячом я называю шарообразный тканевый мешочек, набитый шишками, камешками и листочками). Феи встали в круг и начали перекидывать мячик друг другу. Неловкая Ромашка снова играла хуже всех: она никак не могла кинуть мяч так, чтобы он долетел кому-то другому в руки.       – Ну Ромашка, – с упрёком сказала принцесса, убрав со лба прядь чёрных волос. – Кидай ты сильнее, ну совсем чуть-чуть сильнее! Неужели это так сложно? Я знаю, ты умеешь кидать его нормально, чтобы он падал мне в руки, а не в двух шагах от меня. Давай, попробуй ещё раз! – и она вернула мяч Ромашке. Крестьянка надулась – ей не нравилось, что ей постоянно делают замечания и что её вечно учат, как надо делать, а как не надо. Поэтому она замахнулась настолько сильно, насколько могла, и назло швырнула мяч через Тину так, что он улетел в кусты и укатился неведомо куда.       – Так хорошо? – язвила Ромашка, сложив веснушчатые руки на груди.       – Ну, что ж... уже лучше! – беспечно улыбнулась Тина, чему Ромашка удивилась – она-то думала, что Тина будет ругаться. – Я же говорила, что ты можешь, когда захочешь! Сейчас я принесу мячик, девочки, не злитесь на Ромашку.       Тина нырнула в пышные кусты и отправилась на поиски мячика, бормоча себе под нос и слыша, как девочки всё-таки начали ссориться и упрашивать Ромашку больше не вредничать.       – Мячик, мячик... Куда же он закатился?.. – говорила сама себе Тина, бродя между сочных зелёных кусов. – Н-да, мастерский бросок, Ромашка, просто слов нет!.. Может, он тут?.. Нет... В ямке?.. Нет... Да где же мяч?       Она подошла к низенькому кусту, присела на корточки и запустила руки в листву – если мяча и здесь нет, то его нет нигде. Колючие ветки слегка царапали нежные пальцы принцессы, но ей было всё равно на царапины – она должна вернуться к подругам с мячом, иначе они так расстроятся. Они и сейчас расстроены... Вдруг в кустике, в котором рылась Тина, что-то зашевелилось, и фея на всякий случай отскочила в сторону, глядя округлившимися чёрными глазами на шевелившиеся ветки. Из них уже через секунду жёлтым огоньком блеснули чьи-то глаза, уставившиеся прямо на Тину! Ох и жуткое зрелище...       – Ты что-то потеряла? – прохрипел из-за веток и листьев тоненький, хриплый голос.       – Я? Д-да, потеряла... – неуверенно заговорила Тина, с недоверием вглядываясь в куст. – Я потеряла мячик и всего лишь хотела его найти... Прости, если потревожила тебя... Ой, а ты не гоблин случайно? – встревоженно спросила она и встала с травы, приготовясь бежать.       – Го-о-облин? – прохрипело существо из кустов лягушачьим голосом. – Не-е-ет, мы не гоблин... Да, да, мы совсем не гоблин!       – Ааа, – наивная Тина улыбнулась и расслабилась. – Ну, если ты не гоблин, то всё в порядке! А кто же ты тогда?       – Мы Голлум, моя Прелесть! Голлум – так нас зовут!       – Странное имя... И манера говорить у тебя тоже странная, – размышляла Тина. – Ты говоришь о себе «мы»... А я Тина! – представилась она в свою очередь. – Я всего лишь фея, так что ты можешь не бояться меня и выйти из кустов, а то не удобно разговаривать через них.       – Голлум не боится, нет, нет! – шипел он из кустов, иногда сверкая глазами. – Нам и в кустах хорошо. Лучше пусть Тина пойдёт к нам в кусты. Да, да, пусть фея идёт к нам сама!       – Хорошо, я пойду, если ты обещаешь отдать мне мой мячик, – строгим тоном потребовала принцесса.       – Согласны, мы согла-а-асны! Вот твой мячик! – и Тина увидела, что из веток куста выглянул её старый потрёпанный мяч!       – Ох, вот спасибо тебе! – Тина подошла к мячу и взяла его в руки...       Но только она коснулась его, как Голлум отпустил мяч и внезапно вцепился в руки Тины своими холодными, тощими серыми ручонками. Не успела принцесса-фея возмутиться, как он дёрнул её к себе в кусты. Тина начала кричать и брыкаться. Пока она летела в куст, ей разодрало лицо и руки колючими ветками. Да ещё и Голлум обвил её лапами, как осьминог, и плотно зажал ей рот. Фея брыкалась, дрыгала ногами и плакала, тщетно пытаясь ударить это лицемерное существо. Но у неё ничего не получалось – она пропала!       – Пусти меня! Ты соврал! Мерзкий... Противный... Брось меня! Девочки! – пыталась ругаться она, но рука Голлума, зажимавшая ей рот намертво, приглушала её вопли, и на поляне их не было слышно. Голлум, мурлыкая себе под нос какую-то противную песенку, тащил её по земле в сторону горы. «Нет, мне туда нельзя! Там же опасно – там живут гоблины!» – с этими мыслями Тина вырывалась из рук цепкого уродца, тормозила об землю пятками, пачкая туфли жирной землёй, и, забыв брезгливость, даже один раз укусила обманщика за грязные костлявые пальцы. Голлум зарычал от боли, взял с земли небольшой булыжник и треснул им свою добычу по затылку. Всё в голове у Тины зазвенело, она потеряла сознание и обмякла. Теперь Голлум мог затащить её в своё логово без всяких препятствий.       – «Мушка жужжала, в сетку попала! Не плачь и не ной – скоро станешь едой!» – торжествовал он. – Голлум! Голлум... Сегодня мы не будем голодными, Моя Прелесть! Мы добыли обед, вкусный обед! Она соч-чная и молодая! Вкуснее, чем тухлые гоблинсы...       Голлум дополз до пещеры, перехватил фею в здоровую руку, отсосал кровь из укушенного пальца и скрылся, небрежно волоча Тину по камням, словно мешок.       Феи-крестьянки тем временем усердно искали свою пропавшую подругу, звали её, думали, что она решила разыграть их и спрятаться. Мячик, валявшийся в кустах, они отыскали, но Тину спустя несколько часов поисков так и не нашли. Проторчав ещё час возле горы, они совершенно убедились в том, что с их подругой случилась какая-то беда, и побежали в лес, чтобы позвать кого-нибудь на помощь. Но зря они надеялись, что им кто-то поможет – все феи по натуре трусливы, и никто, даже самые смелые из них, не соглашались лазать по Туманным Горам и искать пропавшую принцессу, тем более, что она никому, кроме крестьян, и так не была нужна. Тина пропала для фей окончательно. Девушки были в глубоком трауре и рыдали с тех пор дни и ночи напролёт и никак не могли утешиться. Горе отвлекало их от работы, они лили слёзы на шитьё, роняли корзины с ягодами и грибами и были до невозможности рассеяны. Дед Жёлудь устал лупить и гонять их – даже его тяжёлая рука не приводила крестьянок в чувство.       Больше никто из жителей Леса Фей не осмеливался выходить в поле. О нём пошли дурные истории...