Быть Богом vol. — II

      Джунхи стоял у плиты и жарил яичницу находясь глубоко в своих мыслях. Полтора года как он уже жил жизнью обычного молодого человека, работал на престижной должности, имел красивого, умного партнёра. Из его обязанностей пропали кражи, домогательства, убийства. Никто больше не приказывал ему, никто не распоряжался, как ему жить, с кем спать, что и когда есть. Джунхи познавал совершенно новую для себя жизнь, абсолютно неизвестную ему ранее, но он до сих пор не мог ко всему этому привыкнуть. Он не мог осознать, что больше нет никакого хозяина, что он не обязан больше никому подчиняться, только вот в повседневном общении так и проскальзывало «Хозяин Ючан» и «Простите», на что младший постоянно шикал. Чан никогда не бил Джунхи, никогда не повышал на него голос, никогда не выставлял из дома. Чан был совсем не таким, как Донхун. Он был добрым, очень заботливым, нежным, весёлым. Чан был словно тёплое летнее солнышко, которое осветило тёмный путь Джунхи и подарило ему надежду на светлое будущее. При совместном проживании с Донхуном Джун и мечтать не мог о таком. Он никогда не был за границей, никогда не праздновал собственное день рождение, никогда не получал настоящие подарки. Вроде бы всё было просто прекрасно: любящий ангел Ючан под боком, шикарная зарплата и работа, свободная жизнь. Но Джунхи жутко не хватало того, что было раньше. Того, чего он жаждал больше всего на свете.       Правда говорят, что запретный плод сладок. Джун всю свою жизнь жил именно так, вкушая запретные плоды, поэтому в новой жизни ему этого дико не хватало. Поначалу он думал и надеялся, что это пройдёт как пережиток прошлого, что ему стоит только привыкнуть и освоиться со своим новым статусом, но чем дольше он жил как обычный человек, тем больше понимал, что с каждым днём ему всё труднее и труднее. Ючан безусловно был слишком хорошим, ангел во плоти, а Донхун был настоящим дьяволом в сравнении с ним. Каждый день Джунхи был расписан по часам. Где-то кого-то следовало припугнуть, кого-то устранить, у другого выведать стратегически важную информацию посредством постели. Джун, словно цепной пёс, выполнял каждое поручение, которое давал ему Донхун, а затем мчался домой со всех ног, чтобы получить вознаграждение. Он нуждался в этом, потому что жил так всю свою осознанную жизнь. Порой ему казалось, что его руки заточены лишь под убийства, такие красивые и искусные. А потом была награда от Хозяина. Бурный, жёсткий секс, который позволял Джунхи забыться из этого мира, отдаться ощущениям и эмоциям. Донхун прекрасно знал, что так не хватает Джуну. И он это ему давал. Это безумство, это дикое утоление желания. Джунхи нравилось чувствовать колкий трепет, когда он возвращался домой после очередного задания, иногда перепачканный в крови, а затем получать этот адреналин от жестоких прикосновений старшего, от больных поцелуев на коже, от сильных шлепков и укусов. Ему нравилось стонать имя своего Хозяина и просить его о большем. Ещё. Ещё. И ещё. Чувствовать весь этот драйв, всю эту энергию и желание. Быть желанным. Секс с Донхуном всегда был горячим и дерзким. И этого ему не хватало. Ючан был абсолютной противоположностью, он никогда не позволял себе грубости или каких-то иных излишеств. Да что там, он первый год вообще дико смущался и стремался всего того, что между ними происходит. Когда Джунхи впервые уговорил Ючана на совместную ночь, то даже самому Джуну стало не по себе от того, какую неловкость излучал младший.       Иногда Джунхи допускал мысль о том, что с радостью кого-нибудь бы убил, а ещё иногда ему всё же хотелось вновь оказаться в сильных и властных руках Донхуна, чтобы снова почувствовать себя не больше, чем декором собственной комнаты.       — Джун!       Джунхи вздрогнул и посмотрел на сковородку, где красовалось пригорелая яичница. Захлопав глазами, парень тут же потушил газ и немного поморщился от характерного запаха гари.       — Ты чего?       Ючан неодобрительно поцокал и включил чайник.       — Зачем ты так рано встаёшь? Не нужно ради меня вставать почти что за час до будильника, успеем мы покушать. Ты же не высыпаешься. Смотри вон, до чего это довело.       — Прости… — Джун прикусил губу и достал тарелку, отскребая на неё уцелевшую часть яйца. — Я просто задумался.       — О чём?       Ючан уже был собран. На нём были тёмно-серые брюки и голубая рубашка. На поясе был кожаный ремень, на котором висела кобура от оружия. Хоть он и учился на адвоката, но работать пошёл всё же не совсем по специальности. Ючан выбрал профессию прокурора, поэтому сейчас работал всё в том же месте, где и проходил свою практику. Хорошо зарекомендовав себя во время обучения, он с лёгкостью получил там должность и даже осваиваться не пришлось. Джунхи оглядел его взглядом, заострив внимание на кобуре. Ючан, заметив его взгляд, чуть нахмурился.       — О своём прошлом. — Поставив тарелку на стол, Джун кивнул младшему на табурет. — Ты уже стрелял из него?       — Из оружия? — Ючан уселся за стол и посмотрел на растерзанную некогда яичницу или, вернее, то, что от неё уцелело и не подгорело. — Нет.       — А вот Я да. — Развернувшись, Джун достал две чашки и стал заваривать кофе. Ючан потыкал яичницу вилкой и отодвинул тарелку.       — Хватит думать о том, что прошло, Джун. — Вздохнув, произнёс младший. — Ты делал это не по собственному желанию, а по указке. У тебя не было выбора: либо ты, либо тебя.       Джунхи ничего не ответил, потому что понимал, что Ючан не прав. Теперь понимал, когда осознал всё то, о чём думал, жаря эту чёртову яичницу.       Ему нравилось убивать.       — Джунхи, — Ючан развернулся к старшему и проследил за тем, как тот ставит чашки с кофе на стол, — ты мне нравишься и Я верю в то, что ты хороший. У тебя была сложная жизнь, неправильная по всем понятиям, но сейчас это всё не так. Сейчас у тебя есть дом, есть работа, есть Я.       — Прости. — Старший чуть понурил голову усаживаясь напротив. — Просто мои руки… — Он неосознанно посмотрел на свою ладонь, которую тут же разжал, — они все в крови. Неужели тебе не страшно находиться со мной?       Ючан недовольно поджал губы и придвинул к себе горячий кофе.       — Сколько раз мы уже говорили с тобой об этом?       — Простите, хозяин. — На автомате выдаёт Джун и тут же морщится от своих слов. — Извини.       — Сложно стать кем-то другим, если всю жизнь жил иначе. — Ючан по-доброму улыбнулся и протянул свою руку старшему. Джунхи поднял взгляд на столешницу и неуверенно положил свою руку рядом. Ючан, продолжая улыбаться, накрыл его запястье своей тёплой ладонью. Джунхи, хоть и стал выглядеть намного здоровее, чем при первых их встречах, всё равно оставался временами каким-то холодным. — Но ты уже сделал первые шаги на пути к этому. Ты преобразился. Смотри, каким красавчиком стал с этим новым жемчужным цветом волос. — Ючан чуть сжал пальцы, сдавив руку старшего, на что тот улыбнулся лишь уголками губ, продолжая смотреть в стол. — Перестал походить на смерть, кожа приобрела более тёмный оттенок. Ты меняешься, Джун, и Я этому рад. Я всегда буду рядом и поддержу тебя в любую минуту, когда тебе это только понадобится.       — Но моё тело. Донхун всегда говорил, что оно уродливое и не заслуживает ни ласки, ни любви. Оно отвратительное, на нём много старых шрамов…       — Твоё тело, — Ючан немного засмущался, покусав себя за губу, — оно красивое. И шрамы ничуть его не портят. Донхун был больным ублюдком, поэтому даже не вспоминай то, о чём он говорил тебе. Ты прекрасен, Пак Джунхи, и за это ты мне нравишься.       Джун опустил взгляд вперев его в пол. Ючан, ещё немного пожмякав его запястье, убрал руку и отпил кофе.       — Ладно, пей кофе да поедем.       — Сегодня возвращается господин Ким Пёнкван с менеджером.       — Да, Я помню. Поедешь их встречать?       Джунхи кивнул.       — Меня на работу забросишь?       — Конечно, хозя… Ючан.       — Почему даже спустя почти что два года ты продолжаешь звать меня хозяином? — Младший подпёр голову рукой и облокотился локтём на столешницу. Джунхи поднял виноватый взгляд.       — Я привык принадлежать кому-то. — Чуть пожал он плечами. — Привык, что моей жизнью всю жизнь распоряжались и мне страшно жить осознавая, что у меня нет того, кто контролирует мои действия… Это как выгнать из дома и понять, что тебе некуда и не к кому идти.       Ючан сделал пару больших глотков кофе и чуть кивнул.       — Но всё равно, не зови меня так.       — Слушаюсь.       Ючан шикнул и встал из-за стола.       — Ты не моя собственность, Джун. Ты вообще не вещь, ты человек. Я устал тебе это повторять.       Старший кивнул и закусил нижнюю губу. Чан, чуть смягчившись, склонился к нему и чмокнул в лоб.       — Поехали, то опоздаем.       Потрепав парня по мягким волосам цвета жемчуга, он направился в прихожую скользнув взглядом по джуновскому шлему, который тот когда-то специально намерено оставлял у него.