Стражи Далёкой Галактики

Лифт размеренно поехал наверх, поднимая джедаев и стражей на этаж, где была назначена встреча с тёмным. Не официальный визит, но часть присутствующих оказалась невольно втянута в эту историю и имела право знать, кого они покрывают. — Это просто унизительно, — прошипела Катрин, демонстративно не глядя на прилепившегося к ней рыжего пацана. — Он всё ещё держит голубя, да? Почему все самые странные истории всегда происходят только со мной? Джек, это ты во всём виноват! — Я впервые его вижу, — титан однозначно закончит свой день с дырой в голове. — А что я должен с ним сделать? — спросил Рубен, который действительно держал птицу. — В этой части Корусанта голуби не живут. Тут его выпускать нельзя. — Мне кажется, её беспокоит не это, — со смешком ответил Энакин. — Катрин, ты ведь не боишься голубей? — Думаю, что Катрин боится чего-другого, — предположила Асока, задумчиво приложив палец к губам. — Как же эта штука называется… Такое знакомое слово… — Ооо… — протянул Энакин. — Ооо… Точно! Ответственность! — Голуби! — Джек подписал себе окончательный смертный приговор. — Можно мне вернуться домой? — пискнула Катрин. — Ну пожалуйста. Я буду хорошим стражем. — Катрин, не ёрничай, — настойчиво попросил её Кариз. В ответ раздался тяжкий трёхсотлетний вздох. Он выражал всё недоумение из-за поведения этих бестолковых смертных. А ещё из-за других бессмертных и самого мироздания. Несложно было представить, как она вот-вот встанет у стены, упрётся в неё головой и будет статуей безнадёжности до тех пор, пока все не разойдутся спать. — И скажи, — продолжил Кариз. — Чем именно тебе не нравится идея Рубена? Кроме своей внезапности, разумеется. — Ты вообще не должен задавать мне такой вопрос. Но, раз тебе интересно, то я не играю по таким правилам, — ответила Катрин. — Мой образ жизни… Укатает насмерть даже некоторых стражей. И я его менять не собираюсь. — Три пункта, — кивнул Кариз и показал три пальца. — Почему я задал тебе этот вопрос? Почему твои принципы мешают тебе учить? Почему твой темп сложно выдержать? Я спрашиваю тебя об этом потому, что ни на секунду не сомневаюсь в твоей способности сдать все экзамены на сан рыцаря джедая. Причём не более, чем через год. Мы все прекрасно знаем, что ты вовсе не так инфантильна, как хочешь казаться. А вот уже на втором пункте мы остановимся. Ты боишься ответственности за ребёнка? Или тут есть что-то ещё? Катрин посмотрела на остальных, замечая гримасы веселья. Затем осторожно перевела полный осознанности взгляд на учителя, глубоко вдохнула и приняла какое-то сложное решение, потребовавшее не малых душевных сил. — Бип, — Катрин нажала на нос Кариза и вновь отвернулась как ни в чём не бывало. Если бы Кариз был ситхом, то он сейчас схватил бы Катрин за затылок, чтобы несколько раз ударить лицом о стену лифта, а затем получить соразмерный ответ с летальным исходом. — И вот экзамен по философии уже был бы сдан, — сардонически усмехнулся джедай, скрестив руки на груди. — Будь уверена, тебя проэкзаменует Йода. А он такое просто обожает. — Ооо… — протянула Асока, запоминая каждую деталь. — Даже не хочу это обсуждать, — произнесла Катрин. — Пройдёт какая-то сотня лет, я буду такой же, как сейчас, а вы все станете воспоминанием. Останутся только Джек, Алекса и призраки. Понимаешь мою систему приоритетов? От её цинизма повеяло почти могильным холодком, но это не худшая деформация разума смертного, который эту самую смертность потерял. Они могли быть человечны, но каждый раз на пути прежнего человеческого начала становилось иное, полубожественное. И хорошо, что эти полубоги имеют более-менее схожие с джедайскими принципы, иначе быть беде. Однако Кариз не стал комментировать лицемерие ученицы. Подобные приоритеты не помешали произойти тому, что произошло между ней и Дунканом, на чьё лицо набежала тень. Вместо этого джедай первым вышел из открывшегося лифта. — А разве стражи абсолютно бессмертны? Неужели вы не теряете товарищей в вашей бесконечной войне? — Не сравнивай, — фыркнула Катрин. — Разве? — возразил Кариз. — Из ваших историй я уже понял, что немалое число стражей живёт даже меньше, чем мы. Воскрес, поверил в свою неуязвимость, умер. И даже больше тебе скажу. Есть вуки, сефи, хатты и многие другие долгожители. Магистр Йода, в конце-то концов. И они берут себе учеников из короткоживущих видов. Жилище Фергуса не несло на себе того отпечатка порочной роскоши, что так любят нувориши, сенаторы, преступные бароны и просто существа без чувства вкуса. Была ли тому причина в каких-то чертах, сохранившихся из жизни до храма, или само естество бывшего джедая несло в себе понимание гармонии и красоты, сказать сложно. Однако дроид-дворецкий немногословно пригласил гостей следовать за собой. Фергус не собирался устраивать какую-то официальную встречу. Это визит в основном по инициативе стражей, а стражи не любили адекватный пафос, только неадекватный. Поэтому напряжение быстро спало, когда все они, включая ушлого юнлинга, наконец узрели мрачного тёмного на чёрном диване с планшетом. Судя по бокалу вина на столике, тот коротал время, не слишком сильно поддаваясь порокам аскетизма. Но вот то, с каким высокомерным видом он это делал… — В какой-то момент мне показалось, что идея вступить в союз со стражами была худшей в моей жизни, — произнёс Фергус, бросив взгляд на незваного Рубена. — Но, раз Катрин за тебя отвечает… Шутка Джека приобретала феерический размах. — А вы действительно на Тёмной Стороне Силы? — спросил Рубен и, удивившись собственной наглости, поспешил добавить. — Просто наставники нам описывали опасности падения и вы не выглядите как… — Если пожелаешь, то у меня найдётся место и для тебя, — Фергус усмехнулся. — Я не отправлю тебя в агрокорпус. — Оу… — смущённо протянул Рубен и оглянулся на джедаев. — Ну… Я вообще-то не боюсь агрокорпуса. Там прикольно. Но спасибо, правда спасибо. Катрин посмотрела на Кариза, всем своим видом намекая, что пацан и без неё найдёт, как пошатнуть мироздание. — И всё же как-нибудь подумай над моим предложением, — Фергус, вполне вероятно, так шутил. — Однако сейчас не об этом… Алекса тоже здесь. Как вы понимаете, я не посмею отказать стражу, пожелавшему остаться у меня на некоторое время. Но одна вещь поставила меня в тупик. Почему она попросила заполнить бассейн снегом? Это… Какой-то странный обычай стражей? Кариз вопросительно взглянул на Джека и Катрин. — А она не объяснила сама? — спросил Скайуокер, пристально глядя на Фергуса. Избранный не мог понять, как относиться к падшему собрату. Фергус слишком мало походил на Вентресс или Дуку. Но и с джедаем его было не спутать. А в свете истории, рассказанной Каризом, всё становилось ещё менее однозначным. Потому Энакин сам желал разобраться в этом непростом вопросе. — А. Это из-за Рассвета, — подала голос Катрин. — Да, Корвус провёл рассчёты и вычислил даты по вашему времени, — Джек тоже не внёс ясности. — Рассвет? — не понял Энакин. — Что это? — Праздник, — вспомнил Кариз рассказы стражей. Забрак сам не сводил глаз с Фергуса. Когда-то он считал, что неплохо его знает. Но как много в нынешнем падшем джедае от того падавана, с которым он когда-то был знаком? — Я должен извиниться, — продолжил Кариз, садясь на кресло, стоящее под углом к дивану Фергуса. — За свои слова при нашей прошлой встрече. В ордене… Ты сам знаешь. — Я не ждал тёплого приёма, — ответил тёмный. На пороге появилась Алекса. Сегодня она вновь предпочла броне обычную одежду. Ту же атласную иссиня-чёрную блузку вместе с облегающими брюками такого же цвета. — Смотрю, все уже прибыли, — произнесла женщина. На лице вечно мрачной, суровой и раздражительной Алексы играла загадочная улыбка. — Знаете, каково важнейшее отличие разумных существ от животных? — продолжила она, степенно подойдя к дивану и расслабленно сев рядом с Фергусом, чтобы откинуться на спинку и закинуть ногу на ногу. — Они просят тёмных джедаев заказать им на дом бассейн снега? — не то чтобы Катрин прогадала со своей интерпретацией. — Традиции, — вопреки обыкновению, не разозлилась Алекса. — Животные могут понимать многие категории, которые мы в своём высокомерии приписываем лишь себе. Но традиции — истинный признак разума. У стражей немало традиций, праздников и мифов. Но, увы, лишь немногие из нас задумываются об их корнях. Непростительная самоуверенность. Будто до нас не было прошлого, а после не настанет будущего. Выходя за стены Города лишь для убийства очередного врага, они не утруждают себя пониманием собственного естества. Но, единожды посмотрев на мир не через перекрестие прицела, ты уже не сможешь забыть увиденное. Монументы и надгробия, мосты и дамбы, театры и музеи. Следы миллиардов судеб, застывшие в вечности. Более всего меня поражают храмы. Лишь шагни за порог древнего готического собора… Встань под его сводами, где последняя служба проводилась века назад, а ветер и дождь стёрли краски. Пусть лики статуй стесались и поблекли, как поблекла человеческая память. Но даже без слов, без подсказок, ты понимаешь, ради чего стоишь здесь. Чувствуешь, что за твоими плечами есть нечто большее, чем ноша бесконечной войны, а наш Свет не просто фокусы. Мы — искры костра, разожжённого Странником. Не на пустом месте вспыхнуло это пламя. До него мы знали о добре и зле, о Небесах и Преисподней. Так, значит, не в одном лишь Страннике нужно искать ответы. Не он один открывал таинство Света для наших предков. — Странник сам по себе не является Светом. Он тоже ему служит. Если применить поверх этого то, что я наслушалась в последнее время от джедаев… — внезапно Катрин подхватила тему, бросив взгляд на Кариза, который ей этого точно не забудет. — Короче. «Свет живёт во всём вокруг и во всех нас»… Это не мои слова, если что. Однако суть в том, что природу можно изучать через призму нас самих и без участия Странника… Пусть и не в таких масштабах. Я иногда задаюсь вопросом, что случится, если какой-то страж вдруг… Ну… Эволюционирует? Нет, таких случаев не было зафиксировано, можете не делать напряжённые лица. — Если бы дело ограничивалось одним лишь Странником, то мы бы не перерезали столько кабал без Света во время Красной Войны, — заметил Джек. — Вообще-то это Логика Меча и Тёмная Сторона, — ответила Катрин. — Побеждает сильнейший. — И что? Я должен был лечь и праведно сдохнуть? — Конечно же нет! Втащи им! Потом и Улью, который это проповедует! А затем переходи на Тьму и бей всех, кто там есть! Эволюционируй, убивай, преврати в оружие их останки и убивай новых, называй себя Джейн и считай, что ты спасаешь мир. Свет — это взрыв! Взорви их корабли и пусть они уже никогда не увидят свой дом! — охотница безумно расхохоталась, заодно зловеще посмотрев на Рубена. Вульгарное запугивание должно было сработать. Но мальчишка, напротив, смотрел на неё с нескрываемым восторгом. Чего нельзя было сказать о Каризе. Не далее, чем десятью минутами ранее, она пыталась отрицать наличие у себя мозга. — Превратить останки в оружие? — осторожно спросил Энакин. — Что… Нет, в смысле… ЧТО? — Убив бога, можно забрать его силу, но не лично себе, а создав артефакт. Свет позволяет проводить такие манипуляции, удерживать энергию и передавать её на другой носитель, — ответила Катрин. — У Джейн целая коллекция охренительных пушек и мечей, — кивнул Джек. — Часть из них получена таким путём. Оба прекрасно понимали, что рушат психику всем джедаям, включая тёмного. — То есть, ты хочешь нам сказать, что стражи убивают тёмных богов и обращают их силу в оружие? — Фергус тоже решил проверить, не ослышался ли он. — Агась, — мило улыбнулась Катрин. — Кстати у тебя здесь есть бар? Я бы с радостью перестала вам мешать подозрительно смотреть друг на друга. Могу забрать детей и Джека. Дункан, тебя это тоже касается. Фергус, опасаясь задавать новые вопросы, просто указал в сторону коридора справа от себя. — Что? — возмутился Дункан, которого так легко приписали к детям. Относиться ко множеству “Джек” он не мог при всём желании. — И зачем забирать “детей” к бару? — Кариз сказал, что я должна учиться учить. Поэтому сейчас я научу вас всех тому, как делать нельзя. Кариз задумчиво покачал головой. Всё-таки ему нужно будет серьёзно поговорить с Катрин. А вот Алекса самодовольно усмехнулась. Кто о чём, а Катрин о халяве. — Вы уже знаете, мы празднуем Рассвет. В северном полушарии Земли наступает зимнее солнцестояние. День короток, а ночь темна, холодна и опасна. Ледяные ветра несут снежные тучи, а голодные звери ищут горячей плоти. Именно в этот период мы, земляне, празднуем самый светлый праздник года. — Новый Год круче. Бутылку в рюкзак, зовёшь русских и начинаешь дорогу приключений. На утро призрак откопает, — произнесла на прощание удаляющаяся в поисках бара Катрин. — Почему это ты называешь меня призраком? — прозвучал вопрос Джека. Когда наступила тишина, Фергус немного вычурным жестом отставил свой бокал, вновь взглянув на оставшихся Энакина, Кариза и Алексу. Последняя, по понятным причинам, не должна была оказаться обделена вниманием. Катрин слишком спонтанна и лишена тяги подчинять себе окружающих, её сложно заставить на что-то согласиться. Титан по-своему остроумен и хитёр, но в последнем пункте заключается главная проблема, потому что корректнее сказать “хитрожоп как чёрт”. А вот властолюбивая женщина с синей переливающейся кожей — самый лучший вариант, когда ты хочешь добиться чего-то через учтивость. Фергусу интересно участвовать в подобной игре и Алекса могла дать многое, если найти к ней правильный подход. Она больше напоминала ситха, но никак не джедая. Хотя это лучше не произносить вслух. — Так, значит, сильный холод и жаждущие плоти животные послужили землянам поводом для большого праздника? Это объясняет ваш воинственный нрав, — тёмный решил вернуть беседу в прежнее русло. — Вполне естественный ход вещей, — с полуулыбкой ответила Алекса. Ей понравилось общество Фергуса. Его ответы, в нужный момент колкие и ехидные, а в другой напротив мудрые, приносили искреннее удовольствие. Алекса слишком часто сталкивалась как с заискивающим согласием подхалимов, так и с пустой бравадой противников, чтобы научиться ценить по-настоящему хорошего собеседника. — У этого праздника много имён, — продолжила она. — Йоль, Рождество, Новый Год, упомянутый Катрин. А так же Рассвет, известный стражам. Были другие трактовки, разумеется. Но все их объединяет рождение нового начала. Да, холод обжигает, а до весны ещё далеко. Но солнце уже повернулось в сторону лета, день начал расти. Силы ночи начали отступать. Пусть впереди ждёт долгая и упорная борьба со стихией за свою жизнь, но ты точно знаешь, что в своё время вновь вернётся тепло, снег растает, а лёд перестанет сковывать реки. Впрочем, мне больше всего нравится Рождество. День рождения сына Бога, но… Это уже слишком долгая история. — У нас мало религий с богами, — отметил Кариз. — Меньше, чем у вас. И ещё у вас есть Странник, бог Света. Чувствую, тут есть связь, но вот какая? Алекса кивнула. — Да. И у меня тоже нет однозначного ответа на этот вопрос. Кстати, а ведь если так рассуждать, то джедаи — своего рода священники. Или, если точнее — монахи. — Обет безбрачия, скромности и бедности… — поморщился Кариз и, взяв со стола чистый бокал, наполнил его вином, сделав глоток. — Но вот про алкоголь в примечаниях к кодексу ни единого слова. — Мой учитель подтвердит, — усмехнулся Скайуокер. — Фергус, а ведь Рубен сказал правду. Ты не похож на других “тёмных”, которых я встречал прежде. — Тоже хочешь остаться здесь? — Энакину досталась более таинственная улыбка на этих словах и теперь они гораздо меньше казались шуткой. — Что? — Энакин покосился на ухмыляющегося Кариза. — Нет! — Тебе так хочется поселить у себя побольше джедаев? — иронично улыбнулась Алекса. — Может я просто хочу основать свой собственный орден джедаев и набираю сторонников? — тёмный почти в открытую наслаждался тем, как занервничал избранный. — Кариз, я бы хотел задать тебе один вопрос, но ты можешь на него и не отвечать. — Нет, я их не затачиваю, — ответил Кариз, потрогав рога. — Или ты о чём-то другом? — Ты… — Фергус не смог совладать со своим желанием посмотреть на макушку джедая. — Хм. Нет. Я хотел спросить про твоих учеников. У тебя их двое и хотя все видят, что они прекрасно уживаются, сейчас это очень необычно для джедая. Однако мой вопрос заключается в другом. Кто из них чаще заставляет тебя вспоминать собственную юность? Кариз загадочно улыбнулся, поставил пустой бокал на стол, взял бутылку кореллианского бренди и сделал большой глоток прямо из горла. Он понял, почему этот вопрос задал тот, кто помнил его ещё юношей. — Катрин. Охотница решительно осматривала полки с бутылками. — Итак, юные дамы и господа. Сейчас я буду искать для вас что-нибудь безалкогольное. А это значит, что мне придётся перепробовать здесь всё, прежде чем я его обнаружу. Все переглянулись. Рубен может и ребёнок, не выходящий за стены храма, и соответственно видящий еду только в столовой, на тарелках, расставленных заботливыми руками поваров. Но даже он прекрасно видел яркую бутылку с надписью “Сок-мультифрукт”. — Так вот же спасение, — первой сдалась Асока, подходя к стеллажу и беря нужную ёмкость. — Больше никому не придётся травить свой организм. Дункан согласно кивнул. После недавних событий, к дурманящим разум веществам он решил не прикасаться. — Вот вы зануды... Такие маленькие, а уже джедаи, — Катрин обиженно подпёрла голову рукой и налила себе всего половину стакана. — Лёд хоть найдите. Дункан, сам ищущий чай, легко распознал морозильник в нижней части бара, из которого и извлёк ведёрко со льдом. Может и её чему-то научила прошлая ночь? Ну хоть немного… — Странно это всё, — отметил он. — Я про Фергуса. И почему-то меня подобное уже даже не удивляет. Вот только что это? Моя открытость к новому и готовность отринуть невежество или, наоборот, падение в хаос? — Ага, — согласно кивнул Рубен, доставший из кармана пакет птичьего корма и теперь кормивший голубя с руки. — Это совесть, Дункан, — Катрин бросила в стакан два кубика. — Ты же видел стражей и тоже чувствуешь, что с Фергусом не всё так просто. Я иногда веду отcчёт до того дня, когда кого-нибудь из нас окажется в опале, потому что очень сильно не повезло. Разница лишь в том, что стражи могут плюнуть на всё и двигаться дальше. — Да нет… — протянула Асока, покачав головой. — До такого же не должно дойти… — А вот я уже не так уверен, — вздохнул Дункан, наконец отыскавший чай. — И в такой ситуации, не допусти её Сила, главное не поддаваться обиде и мести. Ушедший из ордена джедай может остаться джедаем, если продолжит идти путём Света. — У меня его столько, что это не я иду путём Света, а Свет прошёлся пешком прямо по мне, — Катрин посмотрела на Рубена. — Почему он совсем не улетает? Ты что-то добавляешь в корм? Мальчик довольно улыбнулся. Он ждал этого вопроса. Голубь, синхронно с ним, развернулся к охотнице и пронзительно посмотрел прямо в глаза девушки. Довольно сложная задача для такой птицы, но он справился. — Корм? Нет. Просто голуби считают, что я их пророк, — серьёзно произнёс Рубен, на что птица согласно курлыкнула. — А… Ну тогда ладно, — произнесла Катрин, сделав глоток и всем своим видом дав понять, что такой ответ её не устроил. — Я умею понимать животных, — сдался Рубен. — А они меня. Все джедаи так могут, но у некоторых получается лучше, чем у других. — Да, это редкий дар, — согласилась Асока. — Это что-то вроде телепатии и обмана разума одновременно, только по отношению к существам с более примитивной нервной системой. — Даже не думай проделать это со мной, парень. У тебя нет ни единого шанса. Охотники давно постигли мудрость, пробив дно собственной тупости, — Катрин всё ещё не забыла, какое весёлое начало дня он ей устроил. Рубен лучезарно улыбнулся так, как умеют только дети. — Нет, что ты. Я бы никогда такого не сделал! Я хочу, чтобы ты посчитала меня достойным. И обязательно этого добьюсь. — А вот я так и не поняла, — Асока покачала головой, вспоминая собственные переживания при знакомстве со Скайуокером. — Почему именно Катрин? То есть, она крутая. Но ведь причина не только в этом. — Да, — согласился Рубен. Наивная улыбка тут же исчезла с его лица, сменившись неподдельной серьёзностью с толикой горечи. — “У него редкий дар”, “Любой мастер с радостью возьмёт его в ученики”, “Дайте двадцать лет и он станет членом Совета”, “С таким чутьём он станет лучшим дипломатом”... Но разве Сила — это просто игра в титулы и звания? Разве для этого я получил свой дар, чтобы раздуть гордыню и гнаться за местом в Совете? — Его привлекает то, что я вся такая дерзкая хулиганка. Нарушаю правила, не признаю значимость авторитетов, паркуюсь на газоне, могу демонстративно выйти в окно, если буду не согласна с Советом. Плохой у тебя способ выбирать, парень… — Катрин поболтала лёд в стакане, позволяя тому приятно звякнуть о стеклянные стенки. — Хулиганить я умею сам, — гордо ответил Рубен под одобряющие голубиные звуки. — Я могу договориться с кем угодно, включая канализационных крыс. Нет… Мальчик замолчал, опустив взгляд на стол. Он понимал, что хочет сказать, но так сложно подобрать слова… — Ты чувствуешь, что если пойдёшь за кем-то правильным, стереотипным мастером-джедаем, то не сможешь найти свой путь, — негромко сказала Асока, на губах которой играла задумчивая полуулыбка. — Тебе объяснят, как всё надо делать, — подхватил Дункан. — Научат, да. И ты выучишься. И даже станешь гордиться собой. Но, следуя чужим лекалам, ты так и останешься подражателем. — Да, — шире улыбнулась Асока. — А бывают учителя, что… Ну придурок же! Но именно с ним ты понимаешь, что он направит тебя туда, где ты и должен быть. Не заставит, а поможет самостоятельно найти нужный путь! — И в процессе ты можешь сойти с ума, — усмехнулся Дункан. — Проклясть свою судьбу, Свет, Тьму и Силу заодно, но затем оглянуться и понять, что стал чуть более настоящим. — Да! — воскликнул Рубен, сияющими глазами уставившись на Катрин. — И, глядя на такого учителя, понимаешь, что именно так и надо. Катрин задумчиво посмотрела на них. Немного постучав пальцами по поверхности барной стойки, она залпом опустошила стакан. Вряд ли кто-то из присутствующих решит, что это образец для подражания, поскольку даже юнлинги и падаваны слышали, какие вещи вытворяют стражи, и от того легко понять, почему им иногда требуется забыться. Эта, по крайней мере, напивалась до беспамятства, но почему-то память не теряла, а дополняла новыми подвигами. Их троица вообще не из тех, кто спасается бегством от реальности. Напротив, опасность в том, что они могут попытаться пошатнуть не устраивающую картину мира. Особенно Алекса. — Хм… Я как-то упоминала, что Джек, когда нашёл меня, был мне наставником, а потом так и остался старшим братиком. И знаете, какую определившую всю мою жизнь мудрость он сказал мне на следующий день после нашей встречи? — Катрин наклонилась вперёд через барную стойку и произнесла проникновенным голосом, глядя прямо в глаза Рубену. — “Верни пулемёт, скотина бешеная”. Кариз стоял облокотившись на край ограждения балкона и смотрел на ночной Корусант. В такие минуты джедай думал о собственном рыцарском уделе. Вчера он общался с Канцлером, а не более недели назад вжимался в грязь под артобстрелом. Кариз не решался сказать, чего было больше в его жизни, дворцов или лачуг, и с кем чаще ему приходилось делить пищу. С сильными мира сего или обездоленными. Но в этой кромке, узкой как у меча, и пролегает Путь Джедая. Везде чужой, везде беспристрастный и справедливый. Судья, защитник и палач, пусть последнее часто отрицают. Пройти между лестью и презрением, гордостью и гордыней, но не потерять свою путеводную звезду. Непросто, очень непросто… Но кто-то разве обещал лёгкую прогулку? — Энакин, Фергус и Алекса играют в карты, — не оборачиваясь произнёс он. — То ли на щелбаны, то ли на деньги. Я так и не понял. — Главное, чтобы не начали раздеваться… Они выглядят как сходка злодеев. У каждого какая-то маниакальность в глазах, но почти неуловимая. Ты бы даже не заметил это. Просто я видела слишком много лиц, — ответила Катрин, не думавшая, что найдёт его здесь. — У меня тоже она есть, если тебя это утешит. Хотя вряд ли… Однако, Алексе сложно отказать. Либо как следует надавит, либо тебя впечатлит её внешний вид и ты решишь, что так и надо. Кто вообще захочет портить ей настроение? А сегодня оно на редкость хорошее. — Да, вижу, — Кариз знал стражей уже более полугода и мог уверенно рассуждать на эту тему. — Они или соберутся в ситский орден, или будут смотреть мультфильмы. Джедай развернулся боком к ограждению, чтобы повернуться лицом к Катрин, и продолжил. — А где наши юные друзья? Надеюсь, не играют в кости с помощью Силы? Обычно сначала всё идёт неплохо, а потом кубик взрывается. — Загорается… — мрачно пробухтела Катрин. Кариз рассмеялся, вспоминая собственную падаванскую юность. — С Фергусом мы в это не играли. Лишь однажды использовали хрупкий кубик и в итоге мне посекло щёку, а ему руку. После этого старались не меряться юношеской крутостью. — Ставлю на придурка с голубем. Маленький жулик обставит этих наивных простофиль. Вот увидишь, — Катрин подошла к краю и посмотрела вниз. — Надоел этот муравейник… На поле боя спокойнее. — Хм… Ты уже начинаешь им гордиться, — с лукавой улыбкой отметил Кариз. — Кариз… Я не выбросила тебя в окно, когда ты заявил, что через год меня кинешь, только потому, что там были свидетели. А сейчас их нет, — ответила охотница не оборачиваясь. — Кину? — с неподдельным удивлением спросил Кариз. — В смысле “кину”? — Я в курсе, как у вас это работает. А это значит, что я правильно тогда над тобой издевалась, — посмотрела на него Катрин. — Кариз, я понимаю, что у вас это признак духовности — сливать к чертям всех, кого только можно. Уверена, Рубен тренируется подобному на голубях… Но у нас нет. Этот пацан не получил от меня лишь из-за того, что его привёл Джек. Потому что Джек будет спасать мою задницу до тех пор, пока мы вместе не умрём каким-нибудь глупым способом. И я его буду спасать. Потому что мы семья! Если ты притащил в отряд какого-то стража, то думай головой, что он от тебя никогда не отстанет. А некоторые вообще буквально начинают считать друг друга родственниками. Но вот у вас всё устроено как… Да вообще странно, что этот храм ещё там стоит. Раз джедаи так легко сходят с ума, разговаривая с кем-то дольше часа, однажды кто-нибудь решит положить этому кровавый конец. Прометей, наблюдавший за городом, на мгновение повернулся к рыцарю, с немигающим взглядом единственного глаза посмотрев на него, но затем вновь отвернулся. Грустная улыбка набежала на лицо Кариза. — Так вот, как ты это видишь… Знаешь, я не могу сказать, что твоё суждение в отношении ордена так уж ошибочно. Мы — одиночки, странствующие среди звёзд ради помощи незнакомым существам, которые часто даже не поймут, что мы делаем ради них и чем жертвуем. Джедай должен легко отпускать. Так нас учат… — Кариз покачал головой и осторожно коснулся рукояти светового меча, покоящейся на поясе. — Учат, да… Вот только я был плохим учеником, Катрин. — Стражи массово гибли даже когда были вместе. А тут… — Катрин посмотрела туда же, куда и Прометей. — Последний Город до сих пор стоит, потому что мы объединились друг с другом, чтобы затем объединять под своей защитой оставшихся людей. Ты хоть представляешь, насколько мне странно всё это видеть? — Представляю, — Кариз прямо посмотрел в глаза Катрин и стремительным шагом сократил дистанцию, оказавшись на расстоянии вытянутой руки. — Слышала ли ты про седьмую битву при Руусане? Нет? Раз так — дам тебе короткий урок. Тысячелетие назад. Армия Света и братство Тьмы. Лучшие из нас против сильнейших врагов. Последняя битва джедаев и ситхов. Ментальная бомба уничтожила и тех и других. Понимаешь, Катрин? Джедаи, чей Свет пылал подобно вашему. Те, кто просто не мог остаться в стороне, кто знал цену воинского братства и не щадя себя шёл вперёд, сгинули в одночасье. Весь цвет ордена исчез, отдав свои жизни и души, чтобы уберечь солдат, доверившихся им! И кто же остался? Трусы и зелёные ученики, перепуганные гибелью собственных кумиров. Теперь понимаешь? Наш орден был отравлен ядом страха тысячу лет назад и до сих пор не избавился от этих шипов, — во взгляде Кариза застыла непоколебимая уверенность, а улыбка заиграла на губах. — Но, как я уже сказал, я был плохим учеником. Мне говорили, что я не должен привязываться, ведь привязанности ведут во Тьму… Но я плохо усвоил урок. Они не ослабляют, а делают более открытым и твой выбор зависит лишь от тебя одного. Вдохновляют и придают сил, ведь ты сражаешься не ради абстрактного Света, а ради своих друзей. Своей семьи. И потому, ученица, если ты рассчитывала избавиться от меня, став рыцарем, то даже не надейся. — Ты всегда так смело мыслил? Или это стражи подтолкнули тебя признать в собратьях по ордену перепуганных куриц? — спросила Катрин, которая уже давно это заметила. — Семена сомнения давно во мне зрели, — не стал отрицать Кариз. — Дункан для меня как сын, давно им стал. И если кто-то причинит ему вред, то я не буду мудро “отпускать” обиду. Я отомщу. Именно вы помогли прорасти этому осознанию во что-то большее. Проблема не в Силе и не в джедаях, а именно в яде, поразившем нас когда-то. — А ведь в моём мире Свет воплощает собой хаос, а Тьма порядок, — заметила Катрин, ибо с некоторых пор меньше болтающие о философии стражи начали приоткрывать завесу своей тайны. — Порядок, выстраивающий строгую иерархичность по признаку силы. Кто сильнее, тот и прав. А Свет… Ну ты же видишь, что он с нами сделал. Можешь себе представить, как сильно на Земле нас ненавидят наши враги? Она не стала отвечать на откровенность рыцаря прямо, однако к чему-то вела с того самого момента, как он всё это сказал. — В этом есть смысл, — помедлив, ответил Кариз. Кодекс джедаев отрицает хаос. Но даже в доступной ученикам литературе можно найти утверждение, что строка “Не хаос, а гармония” должна трактоваться иначе. Зри в мире гармонию, а вовсе не хаос. То, что кажется тебе неупорядоченным, абсурдным и глупым, на самом деле обладает скрытым смыслом. Ты вовсе не должен пытаться привнести свой порядок в естественный ход вещей, а лишь узреть то, что было доселе сокрыто. — Паракаузальность… Когда Свет к чему-то прикасается, это нечто начинает существовать по другим законам. Он даже обходит привычные законы физики и чего стоят технологии Золотого Века. Да, возможно, просто раскрывает то, чего мы сами не заметили, не открыли. Ускоряет какие-то процессы. В моём мире Тьма и Свет проявляют себя совершенно иначе. Их избыток почти наверняка может привести к очень плачевному результату. Что будет, если в мире полностью исчезнет естественный отбор и он превратится в приятную теплицу? Всякий сброд будет творить, что ему вздумается, — продолжила Катрин. — Но речь о другом… Я не думаю, что это в твоей компетенции. Но… — Но? — Кариз подался вперёд, ожидая завершения её мысли. — Мой Свет ведёт себя неправильно и уже достаточно давно. За Джеком и Алексой такого не наблюдается, — чуть стушевалась Катрин. — Да, можешь записать этот момент в историю и вырезать на стене храма. Если бы не все эти твои джедайские нравоучения, страшно представить, что сейчас было бы. Кариз не разбирался в Свете стражей и не мог знать, что для него правильно, а что нет. Однако она вслух признала пользу джедайского подхода, а тут уже всё серьёзно. — Насколько это опасно? — спросил Кариз. — Быть может, дело в сочетании Силы и Света? — Не думаю. Это выходка целиком и полностью в духе Света, — ответила Катрин. — Дело в том, что я… Ненадолго изменяю вещи, попадающие в поле моего воздействия. Речь идёт не об эфемерных понятиях, как ты сейчас можешь подумать. Любой охотник способен зарядить Светом камень и хорошенько его метнуть. Но то, что сейчас делаю я — совершенно новая эволюционная ступень беспредела. — Можешь сказать конкретнее? — у Кариза начали появляться некоторые догадки. — Ладно… Сейчас я поступлю как Странник и не буду тебя спрашивать. Катрин схватила его за предплечье и сделала ту самую вещь, о которой мог украдкой размышлять каждый джедай, но не решался проверить. Она направила свой Свет. Куда более стремительное его воплощение, преобразованное в незнакомую форму таинственным белым шаром, возродившим этих людей стражами. Однако хаотичная сторона стихии довольно быстро подстроилась под Кариза, становясь похожа на привычный Свет. Но он был отзывчивее, больше подчинялся воле своего носителя. Но и таил опасность не меньше Тьмы… Сейчас стало возможно что-то услышать, ощутить. Словно ещё один из множества вариантов песни Силы, но не ждущей её познания, а буквально вдыхающей жизнь во всё, к чему она прикасается. Как протест злу, но потенциально такой же разрушительный. Более чистый, концентрированный. Либо ты начинаешь с его помощью творить, либо сгораешь и пробуешь снова. Невероятно! Возможно, Странник видит природу Силы в том же виде, в каком и джедаи, а вот Страж получает уже преобразованную форму. Но Кариз… Не исключено, что он собственными руками вывел одного носителя Света за привычную черту. — Попробуй что-нибудь сделать, — прозвучал голос Катрин, всё ещё не отпускающей рыцаря из этого состояния, но и не причиняющей совершенно никакого вреда. Кариз резко вдохнул, проникаясь новым чувством. Сравнить Силу и Свет… Слов было так мало. Как ветер и магма. Как свет и звук. Разные, совершенно разные по ощущению, но в конечном итоге похожие. Поддавшись наитию, джедай поднял перед собой ладонь и золотистая энергия потекла из неё, сплетаясь в силуэт птицы. — Невероятно… — полушёпотом произнёс рыцарь. — Он не просто заряжает, но и подстраивается под тебя. Я никогда не слышала, чтобы можно было сделать нечто подобное со смертным, — произнесла Катрин. Да, она передавала поток Света, но всё равно ещё служила его источником. — Отнюдь… Это вполне возможно. Если ты большой, круглый и белый, — саркастично произнёс Прометей, просканировав Кариза. — Всё чисто. Смертная форма жизни не пострадала. Кариз даже не стал комментировать саму возможность обратного. — Но ты другой формы и цвета, — птица на ладони Кариза расправила крылья и будто осмотрелась. — Возможно, Сила сняла какие-то ограничения с твоего Света? Другие стражи не владеют Силой. — Свет нам даёт Странник и я никак не могу служить его источником. Без него мы ничего не можем. Ну и практического применения этому явлению мы с Прометеем пока не нашли. Я вообще не думала, что Свет можно вот так передавать, — ответила Катрин и убрала свою руку. — Только тебе не стоит никому об этом говорить. Посмотри на бедолагу Энакина и Совет. Волшебство Света развеялось, но не до конца. Некоторый остаточный заряд ещё был, не давая ощущения резкого оттока энергии. Не исключено, что Катрин сделала это специально, чтобы обошлось без последствий. Кариз медленно кивнул. Ему не нужно было объяснять подобное. — И что ты думаешь дальше делать с этим? — спросил рыцарь-джедай. — Я даже не знаю, как это применять. И заряд, будем честны, слабоват. Зачем мне удерживать Свет на условном джедае, если я могу просто пробежать через всё поле боя и хорошенько втащить врагу сама? После этих слов Катрин осеклась. Она подошла к двери, ведущей на балкон, и резко приоткрыла ту. — Слышь, Дункан! Ты вообще в курсе, что помимо Силы есть ещё зрение, уши и нюх? — она выдернула падавана на всеобщее обозрение. — От тебя твоим чаем прёт так, что я чувствую у себя первые симптомы аллергии. Ты вообще в курсе, что пьют в баре? Мы тебя этому учили? Где опьянение, Дункан? — О! — радостно воскликнул Кариз, глядя на ошарашенного падавана. — А? — тот попытался сделать вид, что ничего страшного не случилось. — Да я тут мимо шёл… Искал уборную. Вижу дверь и думаю, что проверю. А за ней вы стоите. Какая нелепица… — С начала нашего разговора, да, — Кариз скрестил руки на груди. Катрин отпустила свою жертву и прислонилась к перилам. Выражение её лица было преисполнено снисходительной иронии. Нет, Дункан конечно же не расскажет. Она даже не сильно переживала, что именно он услышал этот разговор. Но вот её манеры парень явно начал перенимать. Однажды это будет не рыцарь, а такой же ходячий кошмар в джедайском балахоне. Только он будет издеваться над людьми умиротворённо и с немым укором. — Ну, может и с начала… — протянул Дункан, взъерошив отросшие волосы на затылке. — Может даже и услышал что-то… — Однако дело-то не в этом, — Кариз жестом пригласил падавана выйти к ним на балкон. — Есть один вопрос, который я хочу обсудить. С вами. С обоими. Дункан приподнял брови. Это касается обучения? Или похождений с дурью? — Вы ничего не хотите мне рассказать? — лукаво улыбнулся Кариз. — Тот коньяк принесла Алекса, — первой подала голос Катрин. — Она кинула нам шоколадку и бутылку, а сама сказала, что это конфеты с коньяком, просто их нужно залить кипятком. Хм… Или ты не об этом спросил? — Не об этом, — Кариз покачал головой и перевёл взгляд на Дункана, который уже начал догадываться. — Я бы мог долго ходить кругами и пытаться вывести вас на чистую воду намёками. Но скажу прямо. Конспираторы из вас так себе, герои-любовники. Дункан ошалело открыл рот, покосился на Катрин, а затем снова на учителя. Где они прокололись? Как Кариз узнал? Что теперь будет? Его выгонят из ордена? А Катрин? Но мгновение страха сменилось уверенностью. Раз уж ты сделал нечто запретное, так прими ответственность. — Это была моя инициатива, — твёрдо сказал он. — Пфф… Можно подумать, ты бы смог. Это из-за меня, — охотница несколько лучше держала лицо, но серьёзность выдавала в ней напряжение. А вот рыцарю на мгновение показалась, что она тихо прикидывает, какая здесь высота. — Вы же понимаете, что если узнает Совет, то это приведёт к куче проблем? — спросил Кариз, грозно нависая над ними. С Дунканом, вытянувшимся выше учителя, этот приём выходил так себе. — Да, — нервно сглотнул падаван, продолжая рисовать в своём воображении все немыслимые последствия, но несмотря на этот твёрдо глядя в глаза Кариза. — Это было из-за меня, — стояла на своём Катрин. — Ты же не станешь заставлять юношу нести ответственность за то, на что его толкала трёхсотлетняя тётка? — Трёхсотлетняя тётка… — вдумчиво повторил Кариз. — Юноша… Клоуны — вот кто вы. Кхэ-кхэ… Ладно. Итак, умники-падаваны. Послушайте, что скажет старый рыцарь. Дункан недоуменно вытаращил глаза. Он ещё не знал, что именно хочет сказать “старик”, но уже понял, что это сильно отличается от его ожиданий. Да и Катрин бросила такой взгляд, словно пыталась убедиться, что не ослышалась. — Во-первых, по крайней мере среди вас нет сенаторов, венценосных особ и прочих… Представителей крупного бизнеса, — Кариз сделал неопределённый жест, выражающий всё, что он думает про социальных паразитов с золотой ложкой в причинном месте и связи джедаев с подобными. — Вы оба бомжи-убийцы, что несколько облегчает дело. — И-и?.. — в отличие от Дункана, у Катрин начала зарождаться догадка, что в голове учителя происходят несколько иные процессы, чем идея бежать к Йоде сломя голову. — Во-вторых, — Кариз с важным видом сомкнул руки за спиной. — Советники слепые, как кроты. Они не заметят, даже если привести распутную девку в свою келью в храме… Нет, я так не делал, а вот один мой друг очень даже. Но это не повод наглеть сверх всякой меры. Внезапно можно нарваться на умника-педанта-блюдущего-целибат, который начнёт бегать и визжать, будто его режут. Дункан отстранённо понял, что его нижняя челюсть отвисла. Катрин, которая в очередной раз чудом минула опасность, не смогла подавить нервный смешок. — И третье, самое главное, — лицо Кариза стало предельно серьёзным. — Я видел, как Адель на вас смотрела. И потому запомните. Никаких тройничков с зелтронками. Серьёзно. Это очень плохая идея, если отношения должны стать чем-то серьёзным. Сначала это может казаться хорошей идеей, но не поддавайтесь соблазну. Вы же джедаи, в конце-то концов. Сполна насладившись лицами своих учеников, он гордо рассмеялся и двинулся к выходу с балкона. — Проникайтесь. А я в карты. Пойду, выиграю у Фергуса какой-нибудь корабль. — Вот мудак… — вполголоса сказал Дункан, когда Кариз скрылся за дверью. — Я всё слышу! — послышался голос удаляющегося рыцаря. — Как говорит Алекса: “С Новым Годом, детишки!”

***

Он уже некоторое время блуждал по коридорам пентхауса в одиночестве и, похоже, окончательно заблудился. Остальные, судя по отсутствию реакции, просто не вспомнили про таинственное исчезновение самого маленького члена немногочисленной дипломатической делегации. Это также означало, что Фергус не параноик. Или здесь не самые важные из его апартаментов на Корусанте. Хотя вполне возможно, что он всё это время просто иронично наблюдал за камерами через экран своего планшета, ведя неспешную беседу с Каризом и продолжая страшно переглядываться с Энакином. Однако Джек не унывал. У него была цель. До носа мужчины донёсся смутно знакомый запах, вызывающий приятные ассоциации с домом. Поэтому он незамедлительно устремился в том самом направлении. Всего один поворот и ноги принесли к закрытой двери, от которой слегка веяло паром. Это давало подсказку, что по ту сторону находился источник холода. Недолго думая, Джек взялся за дверную ручку и открыл её, шагнув внутрь. Помещение, представшее перед ним, в обычные дни служило бассейном. Но сегодня был явно необычный день. Толстый слой снега доходил почти до краёв, а кондиционеры нагнетали холод, не позволяя тому таять. Однако не снег приковал внимание титана. Не пластиковая ёлка, сделанная Корвусом несколькими часами ранее, и даже не ящик пива, стоящий под ней. Прямо там, на снегу, в роскошной белой шубе, восседала Она. Та, кто владела ценнейшим даром, сокровищем, достойным лишь лучших. — Джек? — удивлённо спросила Адель, держащая в руках полную тарелку пельменей.