The Abyss

Через пару часов Валенсис уже стоит на перепутье дорог рядом с домом, табличка на котором гласит: «Вы оказались в беде? Всё потеряли? Не знаете, что делать дальше? Оказались на улице без единого гроша? Потеряны? Второе дыхание поможет вам!» Сверху вывеска «Второе дыхание», и снизу, мелкими буквами, словно расшифровка: «приют для тех, кто оказался в трудной жизненной ситуации». Ветер треплет целлофановый пакет в руках Валенсис, доверху набитый всяческими продуктами и тёплыми вещами. Она уверенно жмёт на звонок, и за багровой деревянной дверью раздаётся приятная мелодия — кажется, начало какой-то аутентичной сонаты. Через некоторое время замок щёлкает, раскрывая двери для юной полицейской. На пороге стоит маленькая тучная женщина мексиканской внешности с несколькими седыми прядками, выбивающимися из плотно завязанного кольца волос на затылке. Заприметив Тиаро, её глаза тепло заблестели в лучах солнца: — Валенсис! Mi amor! Здравствуй, дорогая! Проходи, девочка, тебя уже три недели не было! — Здравствуйте, тётушка Хриза, — тепло отвечает та. Заперев дверь за гостьей, мексиканка целует её в обе щёки: всё-таки эта девочка — дочка её покойной лучшей подруги. И ангел, точно спустившийся с небес, для всех живущих в этом приюте. А они для неё равно, что одна большая семья. Уже многие годы. — Я слышала, ты попала в аварию, mi cielo? Бедная… бедная… — Хриза невесомо поглаживает синяки на руках, взволнованно осматривает юное лицо с множеством царапин. Хочет что-то сказать, но обрывает себя на полуслове, мотнув головой. — Ох, нет-нет! Обо всём по порядку! Сначала чай! Общая комната — одна большая. По центру стоит массивный круглый дубовый стол, а по его краям расставлено множество стульев: двадцать Валенсис насчитала точно. Приглушённый уличный свет за счёт красных штор и тюль, легко развевающихся на ветру, проникающем сквозь приоткрытые окна; розовые приятные монотонные обои. Дневная прохлада, гуляющая лёгким сквозняком вдоль комнаты. Вэлли усаживается за стол, одаряя щебечущую Хризу о всех мирских делах задумчивым взглядом. Та со звоном накладывает сахар, греет чайник и мельком косится через плечо на раненную бровь и синяки. Все постояльцы приюта постепенно подтягиваются к неожиданно пришедшей гостье. Милейшая бабушка без ног в инвалидной коляске подъезжает к Вэлли самой первой; гладит ту по плечу, касается щеки гладкой старческой рукой. И Валенсис отвечает, прильнув к ладони; заглядывается в выцветшие серые глаза. И всё это кажется каким-то слишком привычным, слишком родным. Здесь люди травмированы, брошены и разбиты вдребезги, но почти каждый из них знает Валенсис с ранних лет. У многих стариков тут она выросла на глазах. У многих тех, кто всё потерял. — Ох, слушай-слушай! — с явным воодушевлением вещает мексиканка, ставя дымящуюся чашку перед гостьею. — К нам пару дней назад мальчик пришёл: Томас зовут. Совсем молоденький! Возможно, даже помладше тебя будет! Но такой интеллигентный, воспитанный… Пришёл весь промокший, в драной одежде… Ну так жалко стало его, Вэлли, слов нет! Он попросил помощи, пообщался с нами, сказал, что родители его бросили, уехали на машине без него! А он ведь совсем не местный! Ни паспорта, ни телефона, ни денег. Ни-че-го, Вэлли! Какой ужас! Эти гады просто высадили его и уехали! — А Вы… Вы пробовали дозвониться до родителей? Спрашивали номера телефонов? Или пытались навести справки; вызвать полицию? — поинтересовалась девушка, выводя круги ложечкой внутри чашки чая. Бесшумно размешивая сахар. — Господь с тобой, Вэлли! Мне его так жалко стало, я даже и не подумала бы звонить в полицию! — слегка обиженно произнесла Хриза, выдавая явный испанский акцент. — Он такой бедненький, сидит в своей комнате совсем тихо. Но мы его уже видели здесь, в главном холле, он общался с нашими бабушками, спрашивал совета какого-то… Бедный мальчик. В голову мимолётно приходит тревожная мысль. Но, хочется поскорее развеять сомнения. — Хриза, а… Могу ли я с ним тоже познакомиться?

***

Слышится стук по дереву несколько раз, вопрошающий войти. Дверь в комнату Томаса бесшумно отворяется: что-что, а в этом доме все петли хорошо смазаны. Валенсис с самого порога примечает молодого парня — действительно, лет двадцати на вид — подтянутого, с огненно-рыжими кудряшками на голове. Парень сидит на подоконнике, свесив одну ногу; меланхолично наблюдает за движением машин по трассе за решётчатым окном. Сочно откусывает зелёное яблоко. Ожидая увидеть знакомую ему Хризу, он даже по началу не отрывает свой взор от проезжающей мимо гоночной машины — сейчас такие редко можно встретить. Однако, повернув голову, вздрагивает, будто ошпарившись. Вскакивает с подоконника и, словно узнав в Валенсис кого-то слишком знакомого, вытягивается в струну. Глазеет на девушку, немо приоткрыв рот, но сразу же успокаивается, завидев перед собой протянутую девичью руку. — Привет, извини, если напугала. Ты Томас, да? Я Валенсис Тиаро, мне про тебя тётушка Хриза рассказала только что. Томас на секунду запинается, неуверенно пожимает ладонь. Косится на Вэлли, словно ожидая чего-то плохого. — Да, — наконец выдает юноша. Голос глубокий и бархатистый, слегка дрожит. — Она… очень милая и добрая женщина. Я уже успел тут со всеми познакомиться. Валенсис улыбается, крепче сжимая холодную как лёд кисть. Ей это кажется немного странным. Ведь в комнате тепло? — Да уж, не удивительно. Здесь все связаны одним горем: потерей самого ценного в жизни. Или, например… кто не может переступить смерть близкого человека. Я тоже пришла познакомиться с тобой, Томас. — Том. Можешь звать меня Том. Лицо парня выглядит очень нежным: словно сошедшее с картины восемнадцатого века. Бледная кожа обрамляет угловатые черты лица; смешливо-кучерявые волосы больше походят на яичную лапшу; чёрные ресницы и голубая лазурь радужек. Он с детским любопытством осматривает девушку, словно выжидая чего-то затаённо в глубине души. На удивление, веснушек у него нет: лишь только чистая белоснежная кожа. Долговязые худые пальцы обхватывают свои же руки под локти. — Как ты здесь оказался, Том? Что с тобой случилось? Расскажи мне немного подробнее, — спрашивает Валенсис, не спеша продвигаясь вглубь комнаты, рефлекторно осматривает стены. Юноша нервно цепляется пальцами за рукава футболки, но старается взять себя в руки. — Не бойся, я не обижу… Можно сказать, я часть этого коллектива. Помощник и защитник. На меня тут уж точно можно положиться. С тем, что она — коп — решает повременить. Том удручённо вздыхает и с грохотом усаживается на кровать. Вэлли остаётся стоять. — Мои родители бросили меня, — он заметно расслабляет руки. — Ну, вернее… Это была ночь. Все мои вещи остались в машине. Мать попросила сходить ей за кофе. Ну, вот я и сходил. По глупости оставил в салоне все свои деньги и телефон. Несмотря на всю плачевность ситуации, этот парень не выглядит таким уж несчастным. Единственное, что — напуган. Валенсис могла читать людей, словно открытую книгу, и, благодаря этому, что-то изнутри подсказывало, что этот пацан чего-то недоговаривает; мухлюет; обманывает её. — Это была глубокая ночь, я не знал, куда идти и что делать, — продолжил спокойно Том. — Да и до сих пор, честно говоря, не знаю. Дома у меня, так понимаю, больше нет. — А друзья у тебя имеются? — настороженно спросила Тиаро, подмечая коповским зрением подёргивающуюся бровь. Томас лишь хмыкнул, нелепо улыбнувшись. Отпустил в пол глаза. — Нету. Я всегда был одинок. Смерив того взглядом, Валенсис улыбнулась. Нет смысла давить на хорошего человека, по мнению Хризы. Возможно, он просто не доверяет, боится открыться. Тем более, на поясе Вэлли этот парень явно успел приметить значок полицейского департамента. А, как всем известно, любой человек начинает чувствовать себя неловко перед стражем порядка, даже если он чист перед законом. — Извини. Наверное, сейчас ты не особо хочешь говорить со мной, — Вэлли потянулась к карману. Парнишка неотрывно смотрел за скрывающейся за пазухой кистью. — Вот визитка с моим номером. Если тебе будет нужна помощь или же ты просто захочешь пообщаться — звони. Выкрою время специально для тебя. Томас растерянно принимает маленькую цветастую картонку из женских пальцев. Тиаро на мгновение задерживается рядом, случайно мазнув руками по мягким мужским фалангам. А затем, одарив юношу напоследок улыбкой, спешит удалиться из комнаты. — Спасибо, — шепчет он на выдохе, вставая на ноги. — Большое спасибо, Валенсис. Я обязательно позвоню. — Буду ждать. До встречи, Том, — тепло отвечает она, оставляя молодого человека всё так же растерянно стоять посреди комнаты, осматривая визитку с большим гербом полицейского департамента. «Может, стоит ей довериться?» — мелькает в голове у Риты, погладившей бумажку большим пальцем.