***
— Что такое срочное случилось у профессора Макгонагалл, что аж вызывает к себе поздно ночью? — спросил Гарри. Каждый из Золотого Трио получил сову о том, что они немедленно должны прийти в кабинет директора, без каких-либо объяснений и причин. Это было необычно, ибо Макгонагалл беспричинно никогда не отрывала студентов от занятий и, уж тем более, от постели поздней ночью. Гермиона сразу откинула идею о том, что репортёры из газет снова оказались на территории школы, так как Макгонагалл строго-настрого запретила появляться прессе в окрестностях замка и поставила первоклассную защиту от посторонних лиц. Могло ли это быть связано с её обязанностями, как старосты школы? В этом году каждый из Трио занимал какую-то позицию на факультете. Гарри вернулся как капитан команды по квиддичу, Рону предоставили роль старосты факультета, а Гермиона получила значок старосты школы. Это могло быть причиной, но это не объясняло, зачем Гарри и Рона вызвали к директору. Гермиона старалась не думать о плохом, ибо накручивать себя по этому поводу — значит только приносить нервозность и стресс, что никак не было хорошим добавлением к её бессоннице и тревожности. Шрамы от войны были еще свежи, особенно душевные. В кабинете Макгонагалл находилась и чета Уизли, но сама директриса отсутствовала. Как только троица вошла в кабинет, они тут же попали в объятия миссис Уизли, которая будто преобразилась за последние пару месяцев. В женщине будто проснулось второе дыхание после рождения первой внучки, Мари-Виктуар, которая принесла столько счастья семье Уизли. Молли, всегда желавшая больше дочерей, стала частым гостем в обители её старшего сына и его жены Флер, которую когда-то недолюбливала, но сейчас охотно помогала ей с воспитанием новорожденной и давала советы, как одна мать другой. Рождение внучки не только скрепило отношения свекрови и невестки, но и между миссис Уизли и мадам Делакур. Аполлин старалась чаще наведываться к внучке, что много раз приводило к поздним женским посиделкам на кухне или на веранде Ракушки. Влияние общения с мадам Делакур было сильно заметно, ибо в ванне в Норе появились различные французские средства по уходу, а так же парфюмы, которые никогда и места своего не имели в пожитках миссис Уизли. Мистер Уизли, наблюдая за метаморфозами жены, вспомнил их молодость и какими страстными и молодыми они когда-то были, что ему самому аж хотелось погрузиться в ностальгию. Их некогда угасавшая любовь разгорелась еще сильнее. После работы Артур Уизли приходил с букетом полевых цветов, самых любимых цветов его жены, и ставил их в вазу, пока Молли накрывала теплый ужин на стол. Они могли вальсировать на кухне, слушая тихие звуки стекавшей воды, когда посуда сама себя мыла в раковине, и убаюкивать их внучку, которая гостила у них на ночь каждые две недели. Они наслаждались идиллией своего брака. Мистер Уизли крепко приобнял Рона, одновременно спрашивая, как у них дела в школе. Гарри спросил у мужчины, в курсе ли он, что именно произошло и есть ли какая-то причина их появления в кабинете Макгонагалл, на что Артур пожал плечами и выразил свое собственное любопытство. Он, как и все остальные присутствующие, получил патронус от Минервы с просьбой явиться в её кабинет через камин как можно скорее, без какого-либо объяснения. Внезапно камин вспыхнул зеленым пламенем, из которого поспешно вышли Макгонагалл и нынешний Министр Магии Кингсли. Сразу следом за профессором появились несколько студентов, одетых в повседневную, но потрепанную одежду. В их числе было пятеро молодых волшебников разных возрастов, старшим из которых едва могло исполниться 17 лет. По взгляду на их лица было видно, что они прошли через многое. Входя в кабинет директора, двое блондинов, кажется, возрастом около 13 лет, тихо отступили в дальний угол комнаты, стремясь не привлекать к себе внимание и оставаться в тени. — Благодарю всех, что пришли на такой неожиданной ноте, — Макгонагалл прошла к центру помещения и оглядела взглядом всех присутствующих, убеждаясь, что все нужные люди пришли. Её голос слегка дрожал, выдавая обеспокоенность, а ладони сильнее сжимались вместе, дабы овладеть мандражом, который объял все её тело. Кингсли сам выглядел не лучше. Суженные брови и задумчивый вид не покидали его лица с самой первой секунды, как только его нога прикоснулась к полу кабинета директора. Он легко кивнул всем присутствующим и сразу перевел внимание на троицу подростков, которые не отходили от Макгонагалл и стояли чуть позади неё, пока она обращалась к семье Уизли и Золотой Троице. — Минерва, что такого случилось, что даже сам Министр Магии явился собственной персоной? — поинтересовался мистер Уизли. Семья Уизли были вызваны, так как они считались одними из последних выживших членов Ордена Феникса. Они всегда присутствовали на собраниях и отважно предлагали любую помощь, так что министр решил обговорить насущную проблему с ними. — Боюсь, что это не мне рассказывать, Артур, — Макгонагалл бросила взгляд на группу подростков, и в следующую секунду все взгляды были прикреплены к юноше с темными волосами. Парень выглядел взволнованно и перед тем, как начать говорить, для уверенности прокашлялся. — В это будет сложно поверить, но я прошу каждого из вас, — Джеймс обвел взглядом кабинет директора, осматривая последних выживших после войны членов Ордена. Взрослые смотрели и не верили своим глазам, прямо перед ними стояла вторая копия Гарри. Незваный гость имел много схожих черт с героем Войны, начиная от структуры лица и заканчивая оправой круглых очков, которые Джеймс поправлял, стараясь упрятать свой мандраж перед присутствующими. Он нервно стрелял глазами от одного конца комнаты до другого, стараясь собраться с мыслями и решить, с чего именно начать свое сумасшедшее объяснение, почему он и его спутники именно здесь и какая опасность ожидает их всех в будущем. Сейчас ему как никак не хватало той хваленой гриффиндорской храбрости, которая покинула его тело, как только взгляд встретился с взглядом Поттера. Перед Макгонагалл он не так нервничал, а сейчас был готов провалиться сквозь землю, чтобы не видеть их всех. Его глаза были ярко-карие, вероятно, единственное контрастное отличие, который парень имел от Гарри Поттера. — Прошу выслушать меня с открытым сердцем. — Кто ты такой? — подал голос избранный, с недоверчивым взглядом осматривая новые лица. Новоприбывшая компания состояла из нескольких человек, включая Джеймса. Двое рыжих, парень и девушка, стояли недалеко от Джеймса, в потрепанной одежде от путешествия. Из-за сильной схожести во внешности они казались братом и сестрой, но, если парень казался ровесником Джеймса, то девушка была еще совсем подростком, не старше 15. Она теребила шнурки розовой толстовки и смотрела все время в пол, не имея желания хоть как-то привлечь внимание к своей персоне. Рыжий же стоял неподвижно, уверенно глядя на волшебников. — Это трудно объяснить, — начал Джеймс, но был резко прерван кузеном, которому надоело ходить вокруг да около. — Его имя Джеймс Сириус Поттер, — рыжий подошел ближе к героям войны, пройдя мимо Джеймса. Его голос звучал твердо, без каких либо запинаний и намёка на волнение. Осанка Уизли напоминала военную, прямая как дерево, пока руки были заключены в замок за спиной, а подбородок был гордо приподнят вверх. — Прости, кузен, но дай мне объяснить всю ситуацию, я предпочитаю сдирать пластырь резко и быстро. Джеймс ничего не ответил и передал все в руки Уильяма, так как понимал, что бывший префект Гриффиндора намного лучше в публичных выступлениях. — Уильям Перси Уизли, моя кузина, Роза Молли Уизли, — указал на запуганную девочку парень, размеренно шагая по кабинету. — Мы не принадлежим этому времени, мы из будущего. Перейду сразу к делу: Волан-де-Морт никуда не исчез. В будущем, из которого мы пришли, он вернется и подчинит все магическое общество Великобритании. — Невозможно! — рявкнул Рон. Слова вероятного родственника вызвали триггер по не самым приятным воспоминаниям, которые многие из них старались положить в коробку и отпустить. — Мы победили в финальной битве! Невилл убил Нагайну! Мы уничтожили все крестражи! — Он растворился в пыль прямо перед моими глазами… — медленно протянул Гарри, все еще борясь с шоком от неожиданных новостей. Все же было позади, как такое могло случиться? Это не могло быть правдой. — К сожалению, это правда, — подтвердил слова Уизли Бруствер. — Они прошли проверку через сыворотку правды и также позволили нам просмотреть их воспоминания, зрелище то еще… — Но как? У него не осталось путей, чтобы вернуться назад, — сказала Гермиона. — Оказалось, что есть, — ответил Джеймс, глядя на серое лицо отца. Гарри не знал что и думать. Он отпустил эту ситуацию, думал что все наконец-то наладилось, что они закрыли эту главу их истории, но не тут-то было. Волан-де-Морт просто не мог позволить ему вздохнуть полной грудью, жить нормальной жизнью, да и попросту жить. — Он вернулся в наше время, поэтому мы решили воспользоваться магическим ритуалом, который переместил нас во времени, чтобы помешать этому. — Единственный, кто может убить Волан-де-Морта — это Гарри Поттер, как говорит само пророчество! Мы пришли за вашей помощью, чтобы предотвратить его возвращение, — завершил рассказ Уильям Уизли, сын Перси. Уизли был старше отпрыска Поттеров на целый курс и являлся одним из главных членов нового Ордена. Рядом стоящая кузина Роуз, которая время от времени кидала взгляды на отца и на дедушку с бабушкой, слишком боялась что — либо сказать, чтобы не расстроить семью. Дочь смотрела на лицо Рона, видя как лицо папочки меняло оттенки красного от гнева в бледный от шока и страха. Рон стоял смирно, не шевелясь, с каждым словом Джеймса ещё больше напоминая смятое тесто. «Бедный папа», — подумала Роза, желая подойти к своей семье. Все люди, которых она любила, стояли здесь и все такие родные, но и чужие в то же время. С другой стороны послышались медленные хлопки в ладоши. Один из блондинов, затаившихся в углу кабинета, с каждым хлопком приближался к членам Ордена. — Браво за увлекательный рассказ, но Уизли забывает одну маленькую вещь. Пророчество, — Скорпиус повернулся в сторону Избранного, чтобы выплеснуть побольше яда в лицо Поттера, — это же полнейшая хрень. — Скорпиус, — протянул Джеймс предупреждающим тоном. — Закрой рот, Малфой! Как ты смеешь? — огрызнулся Уильям на мальчишку. — Ты слишком туп, Уизли, — ответил на выпад рыжего Скорпиус. Для своих 13 лет Малфой был высоким — он доходил Поттеру и Уизли до подбородка, так что не имел никакой проблемы нагло смотреть лицо то одному, то другому надменным взглядом, который он перенял у деда. — «Великий» Гарри Поттер как всегда спасёт нас всех! Да вот только, если бы он был бы действительно великим, то нам сюда перемещаться даже не нужно было. — Следи за своим языком, пока я тебе его не отрезал! — Отставить! У нас нет на это времени! — Джеймс прекратил перепалку двух самых вспыльчивых членов нового Ордена. Как только Волан-де-Морт начал захватывать власть, Орден был снова возрожден в лице нового поколения. Скорпиус присоединился к Ордену достаточно давно. Он пришёл к ним маленьким мальчиком, полным отчаяния и злобы на Темного Лорда. Джеймс Поттер доверился ему, увидев в Малфое ценного союзника. Так получилось, что и слова брата Джеймса — Альбуса Поттера — лучшего друга Скорпиуса, повлияли на решение первенца Поттеров насчёт Малфоя. Роза Уизли не пыталась сблизиться особо со слизеринцем, но и не начинала ссоры, просто привыкнув к присутствию сына бывшего Пожирателя Смерти. Уильям не поддерживал мнения своего кузена о том, что Малфой действительно добровольно перешёл на сторону Ордена, по этой причине постоянно проверял и докапывался до истинной причины присоединения Скорпиуса к их рядам, но так ничего и не нашел. У молодого Малфоя была лишь одна цель — спасти свою семью. Это была идея Скорпиуса переместиться в прошлое, дабы предотвратить все ужасные события, которые произошли. Именно он нашел обряд, который переместил их в прошлое, и сам же его провел. Они застали своих родителей ещё школьниками, которые только недавно пережили события с Сами-Знаете-С-Кем. Скорпиус, давно отойдя от своего укромного укрытия, присоединился к всеобщему кругу, в котором была она. Молода, красива и все ещё жива. Мальчик старался не смотреть на неё, так как не был уверен, что сдержит собственные чувства, лишь взглянув на неё. Скорпиус немедленно отвёл взгляд вниз, всматриваясь в носы своих ботинков, чтобы не встретиться с ней взглядом. — Нам известно про крестражи. Мы предполагаем, что есть еще один, и считаем, что Темный Лорд мог сделать самый последний крестраж и спрятать его где-то здесь, в Хогвартсе, во время последней битвы, — выразил их теорию Джеймс. — Волан-де-Морт ещё слаб и лишился своего физического тела, нам лишь нужно отыскать последний крестраж и уничтожить его, — подала голос Роза. — Мы без понятия, что это! — протянул раздраженно Малфой, наконец задерживая взгляд на той, на которую боялся лишний раз посмотреть. Лицо гриффиндорки стало сосредоточенным: видимо, снова продумывает план по спасению мира. Как на неё похоже. Скорпиус направил взгляд уже на мистера Кингсли, Министра Магии. — Приспешники Лорда могут быть уже в курсе, что мы здесь, и они скоро найдут способ добраться до нас! Нельзя терять времени! — Не удивлюсь, если именно ты выдал местоположение нашего штаба, — Скорпиус проигнорировал очередную нападку от Уизли и закатил глаза. Как же его раздражал этот рыжий идиот. — Допустим, ваша теория верна, но тогда он должен был сказать об этом кому-то из своих приспешников, — рассуждала вслух Грейнджер. — Он бы не смог вернуться самостоятельно. — По этой причине я прошу допросить всех бывших Пожирателей Смерти и их детей, которые могли быть в этом замешаны, — Уильям обратился к Кингсли. Уизли считался самым радикальным членом Ордена, хотя по мнению Уильяма, он просто предлагал более эффективные методы решения проблем. Если не он, то кто же? — Допросите всех виновных, запертых в Азкабане. Используйте те же методы, которые вы применили к нам: сыворотку правду, легилименцию. Я бы хотел так же участвовать в процессе допросов. Считаю, что нужно начать с семейства Малфоев. — Сукин ты сын! — Скорпиус был готов вступить в драку с рыжим, но вовремя подоспевший Джеймс удержал блондина, который продолжать рыпаться в крепкой хватке Поттера, чтобы преподать урок этому пустоголовому Уизли. — Хоть пальцем пошевели в их сторону, я отрежу его и засуну тебе прямо… — Стоп! — закричал блондин, отходя от дальнего угла. Скамандер поспешил утихомирить Скорпиуса, так как он единственный знал, насколько страшен младший Малфой в гневе. — Уильям прав, Скорпиус. Министерство должно узнать полезную информацию, чтобы мы знали, что делать дальше. — Но их детей мы трогать не будем. Они не Пожиратели, они здесь совершенно ни при чем, — сказал Джеймс, на что Бруствер согласно кивнул. — Но Джеймс… — Мы здесь для предотвращения своей войны, а не ворошить раны прошлой, — перебил кузена Джеймс. Уильям не был согласен. Джеймс был слишком мягким, недостаточно решительным, как и его отец. Это и погубило Мальчика-Который-Выжил. Джеймс не винил кузена в его жестокости. Он знал другого Уильяма. Уильяма, который обожал рождественские свитера, связанные его бабушкой. Уильяма, который сиял, когда получал какую-либо похвалу от родителей за свои успехи в чем-либо. Уильяма, который горячо любил свою семью, и после их потери стал полным ненависти. Хоть Уильям и считался одним из главных членов Ордена, последнее слово всегда оставалось за Джеймсом. Он унаследовал это право, как сын Избранного, и неопытный Джеймс должен был мудро им пользоваться, чтобы не запятнать память об отце. — Кингсли, что думаешь по поводу ситуации? — спросила профессор у Бруствера, который переваривал полученную информацию и решал, как поступить дальше. — Для начала нам нужно решить, — проговорил министр, бросив взгляд на толпу новоприбывших детей из будущего, — что мы будем делать с вами. — Они не могут свободно разгуливать по волшебному миру, — запротестовала Макгонагалл, — если, как ваш товарищ говорил, Пожиратели из вашего времени уже идут за вами, то лучше найти безопасное место. — Мы не против приютить их в Норе, — предложила миссис Уизли. Женщина была очень заинтересована в общении с будущими внуками. Она переглянулась с внучкой и подарила той теплую улыбку, от которой на душе Розы аж все беспокойство ушло. Девочка одновременно боялась и с нетерпением ждала встречи с семьей, по которой так тосковала в своем времени. Она уже забыла, каково это сидеть за одним столом в Норе, где запах стряпни бабушки просто разлетался во все комнаты, пока дядя Джордж подтрунивал над Уильямом, который во всю хотел походить на отца, что готовился к роли префекта уже с первого курса. Отец как всегда бы спорил с тетей Джинни и тетей Анджелиной по поводу чемпионата по квиддичу и утверждал бы, что его команда точно выйдет в финал, и он никогда не врал. Она бы сидела у камина, рядом с Мари-Виктуар, пока её мама расчесывала ей волосы и с осторожностью заплетала их в косу. Она робко, но с большой искренностью в глазах, улыбнулась семье Уизли. Уильям на какой-то момент снял маску хладнокровия, услышав, что бабушка хотела бы приютить их в Норе, и впал в некий транс. Он изначально относился к этому, как к миссии по спасению их мира, их будущего. Это должен был быть холодный расчет и четко продуманный план, где эмоции и чувства по отношению к семье не должны были отвлекать его. Родственники из прошлого не должны были чувствовать какие-то сантименты в его сторону, они его в первый раз видят, они не знают, кто он. Однако они стоят прямо здесь и сейчас, готовые принять их в свой дом, хотя они были незнакомцами для них буквально 15 минут назад. Нора не была самым безопасным местом для них, но как же он хотел снова оказаться в таком родном месте, которое еще не было уничтожено войной. Поттер, как и его кузены, почувствовал ностальгию при названии дома Уизли. Память унесла в теплые воспоминания, где вся семья Уизли и Поттеров собирались практически каждое Рождество в Норе, чтобы отпраздновать в кругу семьи и надеть их фамильные, вязаные бабушкой Молли свитеры с инициалами их имен. Артур сразу поддержал идею жены, но Министр думал иначе. — Исключено. Если сами Пожиратели из вашего времени могут прийти за вами, то лучше укрыться в Хогвартсе, где никакой Пожиратель не смог бы перейти границу школы. Роза не скрывала своего разочарования, пока остальные сохраняли каменные лица, ожидая решения Кингсли. — Минерва, у вас есть свободные спальни, куда бы наши гости смогли поселиться? — Мисс Грейнджер, прошу сопроводите их в гостиную Слизерина, я присоединюсь к вам через минуту, — дала указание старосте директор, на что Гермиона лишь кивнула. — Поттер, Уизли, идите с ними! Роза, перед тем как уйти за ребятами, обернулась в сторону бабушки и дедушки. Жалко, что с Норой не сложилось. Ей бы хотелось снова увидеть дом Уизли, который с каждым днем казался сном, а не воспоминанием. Встретившись с взглядами с Молли, она направилась к ним. Роза плохо соображала от усталости и переполнявшихся её чувств от встречи с любимыми лицами. Она, еле раздумывая о последствиях, потянулась к бабушке. Девочка кинулась к миссис Уизли с объятиями и крепко обняла её, вдыхая такой родной запах выпечки и полевых цветов. Миссис Уизли, не колеблясь, прижала внучку к себе. То, что она только встретила эту девушку, было неважно. Она чувствовала своим материнским сердцем, что она родная. Роза была ей семьей. Миссис Уизли любила свою семью больше всего на свете. Объятия Уизли вызвали улыбку может быть у всех, но не у Скорпиуса. Он отвернулся от семейной сцены и с нетерпением ждал, когда же это все прекратится. Мальчик завидовал. Он не думал, что может беспечно кинуться к отцу с объятиями и тем более верить, что они будут взаимными. Отец Скорпиуса проходил через тяжелое время, вряд ли появление сына как-то позитивно могло повлиять на него. О матери он вовсе не смел думать. После прощания с Уизли новоприбывшие гости пошли следом за Золотым Трио, понимая, что их миссия, из-за который они здесь, официально началась. Это был их единственный шанс исправить все и предотвратить разрушение всего, что они так любят.***
Скорпиус уставился на потолок гостиной Слизерина, думая обо всем и в то же время ни о чем. Он был таким уставшим. Мальчик спал 6 часов за последние трое суток, еле держался на ногах и практически не ел. В его внешнем виде все казалось болезненным, даже прекрасный платиновый цвет волос был уж слишком тусклым, а аристократический профиль портили худоба мальчика и темные круги под глазами. Драко наблюдал за сыном издалека, из другого конца гостиной. Спору нет, сходство было на лицо. Драко отметил так же карие глаза, слегка вьющиеся локоны и едва заметные веснушки на бледной коже, что не было специфичным для Малфоев, но слизеринец сослался на сильные гены матери. Он ему напомнил себя на шестом курсе, когда сам Драко проходил через тяжелое время. Когда он чувствовал себя в ловушке из-за долга, семьи и собственной человечности. Драко был живым призраком. Скорпиус был младше, чем Драко на тот момент. Его это встревожило. Всего лишь 13 лет, а в глазах Скорпиуса можно увидеть лишь пустоту и отсутствие каких-либо эмоций. Скорпиус знал, что за ним наблюдают, но никак не подавал вида. Отцу нужно время, чтобы впитать информацию и привыкнуть к присутствию сына, который пришел из будущего. Но много времени у них не было… Оба Малфоя молча сидели в гостиной, не желая участвовать в слушании эмоциональных объяснениях Джеймса Поттера о том, что они пришли из будущего. Драко, который все же слушал, но в пол-уха лишь закатил глаза, пока старший сын Поттеров медленно прожевывал новость Уизли, которому пришлось объяснять несколько раз, что они из будущего. «Какой же идиот», — подумал блондин, пока рыжий лишь наполовину убежденный в том, что новоприбывшие из будущего, продолжал задавать вопросы. — Удивительно, — воскликнул Рон на все речи Джеймса, изучая лицо будущей дочери и племянника. — Действительно, — Скорпиус расслаблено разлегся в кресле у камина, впервые подавая знак своего присутствия. Его карие глаза стреляли холодом, отчего Рон слегка поежился. Ему хватало одного Малфоя, но теперь их тут двое, и младший наводил некое настораживающее чувство. Никому не хотелось бы быть рядом с ним. — Как это возможно? Будто мы не живем в волшебном мире и вовсе не волшебники. Лиссандер сидел в соседнем кресле от Скорпиуса, положив одну ногу на другую, и хранил молчание, как и его друг. На сарказм товарища Скамандер прыснул и издал легкий смешок, улыбаясь. Слизеринцы так же присутствовали на этаком собрании в их гостиной. Макгонагалл решила выделить комнаты гостям из будущего именно в подземельях. В первый год работы Хогвартса после войны большинство студентов змеиного факультета продолжили обучение в других школах, не желая возвращаться в место, где их заперли в темных подземельях во время битвы, избегая возможной травли от сокурсников. Слизеринцы не были в почете. На последний курс обучения собралось буквально горстка студентов, некоторые из которых так же присутствовали в гостиной. Нотт расположился недалеко от Драко, пока Забини уверенно стоял среди гриффиндорцев, выслушивая Джеймса. Пэнси и Дафна сидели у лестницы в женскую спальню в халатах и домашней одежде. Комментарий младшего Малфоя позабавил слизеринцев, так что по комнате прошелся легкий смех. Скорпиус бросил взгляд в сторону отца. Не то, чтобы ему нужно было его одобрение, но Скорпиус жаждал этого. Всегда хотел. И даже видя молодого отца, который только 20 минут назад узнал о нем, не смог устоять и не посмотреть на Драко, ища какой-либо знак поддержки. Уголок губ Драко поднялся вверх, и блондин кивнул сыну, на что сам Скорпиус лишь ухмыльнулся. — Заткнись, Малфой! — ответил Рон, уши которого покраснели. К счастью Уизли, в гостиной горел лишь камин и пара свечей, так что краснота его ушей никому не была заметна. Ухмылка на лице блондина резко упала, и холодный взгляд был направлен прямо на Уизли. Он его раздражал. Кто он такой, чтобы его затыкать? Герой Войны, да этот кусок дерьма ходит по этой земле благодаря его матери, которая спасала его задницу бесчисленное количество раз. — А то что, Уизел? — наклонив голову слегка в бок, Скорпиус намеренно выплюнул имя рыжего с таким ядом, что аж Роза и Уильям поднялись с мест. Да вот что они могли сделать? Скорпиус лишь больше усмехнулся. Сколько раз Уильям пытался его запугать, да вот Малфой продолжал лезть на рожон и провоцировать, так как знал, что он ему ничего не сделает. Просто не мог. «Справедливость» было написано на лбу сына бывшего старосты школы Хогвартса, и никто не был в состоянии доказать какую-либо вину Скорпиуса, этакий пай-мальчик, который любит съязвить. Роза была наивна и слаба, чтобы сделать что-то ему, да еще младший Малфой вызывал у рыжей ужас. — Твой мозг с орех додумался сказать что-нибудь оригинальнее? Уизлби, ты чего встал? — бросил младший Малфой в сторону Уильяма. Скорпиус даже использовал кличку, которую Драко дал Уизли на третьем курсе. Блейз чувствовал некую странную ауру вокруг мальчика, но не сдержал улыбки от ностальгии. Хоть Скорпиус был из будущего, он был дверью в прошлое для него и для других слизеринцев. Прошлое без войны и единственное, что их тогда беспокоило — это учеба и как им обойти все факультеты по баллам. Для мальчика, который больше походил на живой труп, у Скорпиуса слишком было много энергии для провокации Уизли. Рон хотел уже подойти к младшей версии Малфоя, но Драко успел встать на его пути. — Ругаться с ребенком! Очень по-взрослому, Уизли! — Драко стоял спокойно, держа руки в карманах. Очевидно, что сына он воспитывал тем еще засранцем, каким был сам. Малфой помнил, что такое поведение ничем хорошим для него не закончилось, так что надо было спасать задницу мелкого. — Следи за своим ублюдком, Малфой! — плюнул Рон, отворачиваясь прочь от блондинов. — От ублюдка слышу! — бросил небрежно Скорпиус. Рон развернулся и резко оттолкнул Драко в сторону, затем приблизился к все еще спокойно сидящему Скорпиусу. Он взял мальчика за свитер и поднял его худое тело с кресла с такой легкостью, что Скорпиус даже не успел осознать своего нового положения. Скамандер, наблюдавший за всем этим, не пошевелился. Его друг сам себе могилу зарыл, так что пусть выкручивается. — Рон, прекрати! — закричала Гермиона, резко оттолкнув Рона от Скорпиуса. Уизли был крайне ошарашен поступком подруги и направил на неё выразительный взгляд, в котором легко можно было прочитать удивление и неверие в то, что она заступалась за этого мелкого хорька. Грейнджер проигнорировала друга, обратилась ко всем присутствующим в гостиной. — У нас нет времени на это. Хоть мы открыто недолюбливаем друг друга, однако… — Гермиона указала в сторону Джеймса, — ситуация требует нас сфокусироваться на более важной проблеме, так что прошу отпустить все обиды и провокации. На последних словах Гермиона прямо посмотрела на Скорпиуса, на что тот опустил взгляд и надул губы, уставившись на носок своих ботинок. Выглядел он как провинившийся мальчик, которого только что пристыдила мама, и Гермиона была слегка ошеломлена такой реакцией блондина, который буквально мнил себя заносчивым снобом буквально 5 минут назад. Быстрая смена реакции сына не прошла мимо Малфоя. Его сыну, Малфою, было стыдно из-за упрека Гермионы Грейнджер. Драко мысленно поставил себе пунктик, как хорошему родителю, так как явно было видно, что Скорпиус не попал под влияние его отца с его верой в чистоту крови и то, что все грязнокровки были в самом низу магического сообщества. В гостиную открылась входная дверь, из которой поспешно вышла Макгонагалл. Она уверенно прошла в центр гостиной, и все присутствующие студенты, встав со своих мест, окружили её, чтобы услышать решение Министра. — Хорошо, что и вы здесь, мистер Забини! Сохраните мне силы, ибо я не в том состоянии, чтобы пересказать новости по несколько раз, — обратилась директриса к слизеринцу. Она намеревалась разъяснить старосте Слизерина о новых жильцах следующим утром, но, к счастью, студенты все еще не были в постелях и ожидали объяснения от своего директора. Макгонагалл обернулась в сторону Джеймса, рядом с ним тут же появился Уильям. — Министр решил, что лучшим решением упрятать вас здесь, в замке. Если ваши догадки о последнем крестраже верны, то я вам даю полный доступ ко всему замку для поисков, при условии, что все будет происходить в тайне, ибо Министерство не хочет афишировать возможное появление Сами-Знаете-Кого. — Я понимаю, директор, — ответил Джеймс. — Что по поводу допроса Пожирателей? — спросил Уильям. — Министерство начнет допрос немедленно, и всю информацию доставим вам сюда в ближайшее время. — Значит ли это, что моего деда и отца ждет допрос, директор? — Минерва повернулась в сторону голоса и встретилась с холодным взглядом карих глаз, которые при слабом освещении камина казались черными от злости. Скорпиус источал гнев, руки мальчика были сильно сжаты в кулаки, что аж костяшки побелели, но для всех он оставался хладнокровно спокоен. — Боюсь, что так, — профессор Макгонагалл, найдя глазами Нотта и Малфоя, обратилась к ним. — Завтра за вами придут авроры Министерства для надлежащего допроса, мистер Нотт и мистер Малфой. — Мой отец и дед никак не могут быть в этом замешаны! Малфои потеряли фавор Волан-де-Морта задолго до битвы, — Скорпиус вспылил и сам не заметил, как начал кричать на всю гостиную. Огонь в камине становился все сильнее и сильнее с каждым словом блондина. — А в битве и вовсе не участвовали! — Мистер Малфой! — голос профессора прозвучал грозно, но Скорпиусу было плевать. Ему надоело. Малфои после войны были лишены всего. Счета в банках опустошены, а золото конфисковано Министерством, фамильный особняк был отобран и позже разрушен, глава семьи просидел долгий срок в Азкабане, его семью оклеймили изгоями общества, каждый второй называл его и его сестру Пожирателями. С него хватит! Малфои являются одним из древнейших и благородных семьей Магического Мира, с ними по праву должны считаться. Раз не считались в той жизни, тогда будут считаться в этой, уж Скорпиус об этом позаботиться. — В таком случае вам и вашей семье не о чем переживать. Уже поздно. Прошу пройти всех в свои спальни. Макгоналл развернулась на своих каблуках и пошла прочь из подземелий. Момент, когда дверь закрылась за директором, пламя из камина взбушевалось и чуть ли не сожгло рядом стоящих студентов. — Скорпиус, прекрати! — крикнул Джеймс, но блондин его не слышал. Он продолжать буравить взглядом дверь из гостиной и был в каком-то состоянии транса, что Скорпиус даже не подозревал, что спалит всю гостиную Слизерина огнем. Драко успел подскочить к камину и применить заклинание, чтобы унять огонь. — Агуаменти Максима! Поток воды довольно серьезных размеров был направлен в камин, что потушил огонь, и только тогда Скорпиус обернулся на шум происходящий за его спиной. Видимо, гнев встал пеленой перед его глазами и мальчик потерял контроль над своей магической силой, что в результате дало этакий выброс магии, не подающийся его контролю. Это уже было не в первый раз. Скорпиус старался себя контролировать и свои вспышки гнева, но с каждым разом становилось все труднее и труднее, ибо Малфой сам не понимал, что творил, ведь его разум входил в некий транс. Уильям подошел к нему и взял того за воротник свитера, чтобы тот пришел в себя и ответил за свои поступки. — Ты что творишь, хорек?! На Скорпиусе сказались истощение и голод, а так же его собственное эмоциональное состояние. Он так устал, он больше не мог. Единственное, что хотелось, это отключиться и проспать хоть 3 часа для того, чтобы набраться сил на завтрашний день. Уильям все еще продолжал его трясти и что-то кричать, но Скорпиус ничего не слышал. Он лишь увидел, как отец стремительно приближается в его сторону. Драко оттолкнул Уильяма от сына, и Скорпиус почувствовал свободу, заковылял в сторону мужской спальни Слизерина. Плевать. Плевать на всех. Сейчас ему нужен сон и силы, чтобы продумать дальнейшие действия и найти способ как наконец-то убить этого ублюдка с лицом змеи. — Скорпиус, мне жаль, но… — Гарри хотел лишь вразумить младшего Малфоя, тем не менее Скорпиус не был намерен слушать ничьи нравоучения, и уж тем более Избранного. — Да как ты смеешь? — Малфой взирал на Поттера с такой злостью, что Гарри сам подумал, что сейчас загорится огнем под тяжелым взглядом блондина. Мальчик начал наступать и приближаться к гриффиндорцу. — Моя семья, Поттер… Моя семья искупила свои грехи, когда мой отец соврал Лейстрендж и не сказал, что это ты. Там, в Мэноре. Моя семья искупила свои грехи, когда моя бабушка соврала самому Лорду, сказав, что ты мертв. В Запретном лесу. Моя семья искупила свои грехи, когда мой отец бросил свою палочку тебе, которой ты якобы «убил» Волан-де-Морта. Скорпиус стоял вплотную к брюнету, и Гарри смог разглядеть в глазах молодого Малфоя чистую ненависть. Он ненавидел его, и сам Поттер не мог понять, откуда в таком худом юном теле столько ненависти в его сторону. Такую ненависть он видел лишь в глазах Волан-де-Морта, и Гарри слегка поежился, так как взгляд темного волшебника и Скорпиуса были настолько похожи, что аж холод пробивался в жилах. В гостиной стояла тишина, никто не смел прервать молчание после слов, в которых чувствовалось столько боли, злости и несправедливости. — Моя семья искупила свои грехи, рискуя своими жизнями, дабы спасти твою задницу, Поттер. Жалкий Избранный, кто даже свою работу не в состоянии сделать, — Малфой, не моргая, пристально сверлил взглядом Поттера. Ярость сменилась на презрение, и Скорпиус отошел от Гарри на расстояние вытянутой руки. Блондин больше всех обвинял его. Это была его вина. Он должен был убить Лорда, довести дело до конца, удостовериться, что кошмар был закончен. Шрам дал ему ничего. Ни сил, ни ума, ни права называть себя Избранным. — Если бы не они, то ты бы сейчас гнил под землей… Скорпиус поспешно покинул гостиную и направился в спальню. Даже Драко почувствовал дрожь по телу от слов сына. Видимо, он слишком рано дал оценку мальчику об его эмоциональном состоянии. Все казалось хуже, чем он думал. Скорпиус кидался ядом подобно самому Темному Лорду, еще бы чуть-чуть, он бы зашипел на самом парселтанге. Что-то было сломано в этом мальчике, и он преуспел в своем навыке скрывать это за маской сарказма и хладнокровности. Драко хоть и пробило дрожью, но он в то же время чувствовал гордость за сына. Он мог постоять за себя, дать отпор и следовал по принципу, которому Малфои учатся с самого рождения — «Семья превыше всего». Выше статуса, выше денег, даже выше крови. В словах мальчика Драко услышал лишь истину, перемешанную с болью. Он беспокоился за него. Может быть, родительский инстинкт внезапно проснулся, но Драко знал, что ему нужно присмотреть за мальчиком. — В его словах есть правда, мистер Поттер, — Лиссандер прервал мертвую тишину, которая будто душила всех присутствующих. Скамандер прошел к лестнице, ведущую в спальню, куда направился Скорпиус. Он остановился на полпути и повернулся к студентам в гостиной. — Если бы не Малфои, вы бы были мертвы. Я понимаю гнев моего друга. В нем скрыта его скорбь. Когда Волан-де-Морт снова вернулся, как думаете, что же первое он сделал? Поттер лишь недоуменно пожал плечами. — Навестил Малфоев, мистер Поттер. Вся семья была замучена и убита перед глазами юного Скорпиуса. Доброй ночи, — бросив последние слова через плечо, блондин поднялся по лестнице. Драко внезапно похолодел от слов Скамандера. Лорд пришел за ним и Нарциссой. В принципе, этого стоило ожидать. Темный Лорд всегда расплачивается со своими врагами, особенно с предателями. Осадок от слов мальчиков остался у всех, особенно у Мальчика-Который-Выжил.