Химия на кончиках пальцев

— Ну, надо же, а ты и правда соня. Доброе утро, — раздался низкий голос, словно обволакивающий мою голову изнутри, как только я открыла глаза. Через пару секунд я ощутила, как неприятно онемела челюсть и тут же обнаружила, что прикована ремнями к офисному стулу, а сама нахожусь в тёмном помещении, единственным источником света в котором служит большой экран проектора, транслирующий, э-э-э... Помехи? — Кто здесь? — вяло спросила я, с трудом выдавливая из себя звуки. Интересно, конечно, чем эти сволочи меня накачали. Я честно старалась не думать о том, что смерть Макса была далеко не сном. Потому что реветь на глазах этого Большого Брата, или кто он там, совершенно не хотелось. — Милая моя, мы с тобой уже знакомы, вот только никто из вас так и не разглядел очевидного, — голос был явно понижен с помощью какой-то программы и доносился, кажется из колонок, расположенных под экраном. Однако он явно был мне знаком, вот только я не могла понять, кому же он принадлежит. — А ведь всё было как на ладони. — Я не Бэтмен, а ты не Загадочник, так что говори прямо и не еби мне мозги, — устало проговорила я, осторожно пытаясь вытянуть руку из-под ремня фиксирующего её. Никакого эффекта, чего и следовало ожидать. — Как грубо, — человек по ту сторону экрана рассмеялся. — Ладно, я босс «Артемиды». Это тебе ни о чём не говорит? — А о чём мне, блять, должно это говорить? — процедила я сквозь зубы, вперившись взглядом в экран. — Сейчас узнаешь, — спокойно ответил голос, и в этот момент экран погас, погружая комнату, в которой я сидела, в абсолютную тьму. Спустя пару секунд где-то позади меня распахнулась дверь, но я не смогла повернуть толком голову, потому что мышцы шеи болезненно затекли. Загорелся свет, освещая помещение, но я всё ещё не могла понять, где нахожусь. — Просто прострели мне голову, кем бы ты ни был, — устало вздохнула я. — Я так заебалась, ты бы знал. Мне даже плевать, кто ты, просто убей меня быстро, прошу. — В самом деле плевать? — с усмешкой спросил внезапно звонкий женский голос, и я нервно сглотнула, вслушиваясь в приближающиеся шаги. — Какие же вы все слепые, это даже смешно. — Блять! — воскликнула я, пытаясь сделать ещё один рывок, но почувствовала, как ремни болюче впиваются в запястья, и плюхнулась обратно. Шаги за моей спиной тем временем были уже совсем рядом, и я взмолилась, чтобы смерть была быстрой и безболезненной. Но вместо того чтобы убить меня, девушка довольным голосом произнесла: — Артемида — древнегреческая богиня, имеющая много имён, зависящих от местности и этноса. Кельты звали её Артио, армяне Анаит, а тавры Дева, — она обошла меня со спины и, подбоченившись, встала напротив, едва заметно улыбаясь. — И только древние римляне звали её Диана. Я замолчала, глядя ей прямо в глаза, не в силах выдавить ни слова и даже не зная, ненавидеть её или восхищаться столь охуевшим плот-твистом моей жизни. — Так это всё ты, — еле слышно проговорила я, не сводя с Дианы поражённого взгляда. Она была одета в роскошный брючный костюм, и лишь пистолет и наручники, прицепленные к её поясу, выдавали род деятельности девушки. — Всегда была я, — усмехнулась она. — Я отправляла агентов охотиться за тобой, давала им задания убрать тебя, но ты каким-то чудом не только выходила сухой из воды, так ещё и убирала моих агентов. Правда позже я поняла, что тебе помогали Романов с дружком, но кто же знал? Я подбросила тебе жучок, помнишь? Ты настолько увлеклась своим находчивым ответом про секонд-хенд, что не заметила, как я подбросила его тебе в кроссовок. А Романов засмотрелся на мой зад, так что отвлекающий манёвр сработал на все сто. Я молчала, стараясь переварить информацию, на самом деле всё это время находящуюся на наших глазах. Чёртова Диана, кто бы мог подумать, что она вообще способна на такое? — Я велела своему лучшему снайперу найти и убрать тебя, но я же не знала, что ты будешь ночевать у Романова, — тем временем продолжила излагать свой злобный план мисс Фуфелшмерц, нарезая круги вокруг стула, на котором шокировано замерла я. — Я изначально велела всем агентам ни при каких обстоятельствах не трогать его, а тот снайпер... Он тебя выследил, благодаря моему жучку, но чуть было не запорол всё дело. Хорошо, что я выслала за ним подкрепление, так, на всякий случай. В итоге Романов убил их всех, — она осуждающе цокнула языком и, остановившись, наклонилась надо мной, оперевшись руками на подлокотники стула. — Но вы же не успокоились, вы взяли и взорвали мой самый любимый дом. — Ты, — прошипела я, глядя ей прямо в глаза и задыхаясь от негодования, — сука, ты хоть понимаешь, что ты натворила? Макс умер из-за тебя! — Я знаю, что он умер, — Диана легонько хлопнула меня по щеке, а я готова была уже разорвать эти треклятые ремни, а после и её саму. — Вот только не из-за меня. Это ты во всём виновата. С этими словами Диана повернулась к экрану и, подойдя к нему, взяла пульт, лежавший до этого на небольшом выступе под экраном, и направила его к потолку, щёлкая кнопкой. Комната снова погрузилась во тьму, а на экране появилось моё фото, сделанное, кажется, пару недель назад, когда я шла в школу, ничего не подозревая. Лицо было чуть смазано, но всё же выглядело узнаваемо. — Когда мы встретились с Романовым на той конференции, он сказал, что преподаёт, — беспристрастно произнесла Диана, снова поворачиваясь ко мне, хотя её силуэт теперь был заметен лишь благодаря свету проектора. — Ходили слухи, что он учит подростков шпионскому делу, и этим слухам почему-то все верили. Но только не я, — она грустно усмехнулась. — Потому что я следила за ним. И я прекрасно знала, что он работает в школе, поэтому когда ты пришла с ним на ту конференцию, я сначала ничего не поняла. Ты ведь просто школьница, никакая не ученица шпиона, так что же ты там забыла? И тогда я вспомнила, в какой школе он работает, — с этими словами Диана щёлкнула кнопкой на пульте, переключая слайд, и на экране появилось фото, которое я меньше всего ожидала увидеть. Последнее фото Кати Ширяевой, сделанное в раздевалке, когда одноклассницы уже нашли её бездыханное тело. — Господи, — прошептала я, отводя взгляд, слишком уж неприятным было зрелище. — Бедная девочка, — Диана вздохнула с деланной грустью, — а ведь она просто узнала о существовании «Артемиды». Но я не могла так рисковать, это было дело, в которое я вкладывала силы на протяжении пяти лет, так могла ли я позволить какой-то малолетке всё разрушить? Могла ли я рисковать, зная, как болтливы маленькие девочки? Вы с ней учились в одной школе, и я поняла, что ты тоже знаешь о нас, поэтому поспешила убрать. Сначала ещё там, после конференции, мои люди прибыли очень вовремя, но тебе повезло, парни помогли тебе сбежать, как и в следующий раз, когда я подослала агентов к твоей школе. Я не хотела трогать Романова, потому что... — она замешкалась, понимая, что сморозила лишнее. — Потому что он много для меня значит. И я велела тебе держаться от него подальше, чтобы случайно не навредить ему, но ты ослушалась. Теперь сама видишь, к чему это привело, ты довольна? — Ты идиотка, Диана, — вырвалось у меня. Она вопросительно взглянула, явно не ожидая, что я её перебью, да ещё и таким образом. — О существовании «Артемиды» я узнала только когда Романов убил твоих агентов и спиздил у одного из них карточку. А на ту конференцию он притащил меня просто для отвода глаз, чтобы все реально подумали, что он обучает подростков шпионству. — Это всё уже не имеет значения, — она недовольно скривилась и медленным шагом направилась ко мне. — Теперь-то ты точно знаешь слишком много, поэтому я с радостью от тебя избавлюсь. Правда перед этим не откажусь от удовольствия немного отыграться на тебе. Так что твоя смерть будет мучительной, долгой и болезненной. — Даже не знаю, что по тебе больше плачет — тюрьма или дурка, — я с опасением уставилась на Диану, стараясь унять нервную дрожь. — А ведь ещё пыталась смерть Кати свалить на Макса, не стыдно? — А почему мне должно быть стыдно? — усмехнулась она, остановившись напротив меня. — Это ведь не я её убила. — Что? — недоумённо спросила я, но домыслить мне не дал до жути знакомый голос, раздавшийся откуда-то сверху: — Её убил я. — Хватит прятаться, ты заслужил место в первых рядах! — с улыбкой произнесла Диана, глядя вверх. Затем щёлкнула кнопкой на пульте, заново врубая свет, и повернула стул на сто восемьдесят градусов. Оказывается, всё это время мы находились в зале, вроде концертного, а стул со мной был на сцене. Я с трудом подняла голову к потолку и обомлела от ужаса. Потому что это, блять, был уже перебор. С самого края первого яруса балкона на меня с довольной ухмылкой смотрел человек, которого я меньше всего ожидала здесь увидеть и тем более услышать от него столь шокирующее признание. — Матвей, какого хуя? — ошарашенно проговорила я, не сводя с него глаз. — Мальчик оступился, — хладнокровно усмехнулась Диана. — Неудивительно, он был юн, неопытен, излишне разговорчив, и в итоге его младшая сестра узнала про наше агентство. Но он оказался верен нам, поэтому своими руками устранил проблему, которую сам же и создал. — Ты убил Катю? — всё ещё неверяще спросила я, игнорируя слова Дианы. — Да, — абсолютно спокойно ответил Ширяев и принялся стремительно спускаться с лестницы, ведущей к партеру. — Мне пришлось. Я душил родную сестру своими же руками, пока она не издала последний вздох, и всё ради чего? — он остановился напротив сцены, глядя на меня с плохо скрываемой ненавистью. — Чтобы ты, сука, знающая то же, что и она, спокойно ходила по земле, в то время как моя сестра гниёт в могиле?! — Отставить драматизм, — приказала Диана, смерив Матвея презрительным взглядом. — Она не будет ходить по земле, я тебе это гарантирую. Но сначала, мой дорогой, я отомщу ей за смерть человека, которого я любила. — Да что ты говоришь? — язвительно поинтересовалась я и почувствовала, как из глаз брызнули предательские слёзы. — Ты ни черта не знаешь о любви, как и о Максе, а он был лучшим человеком, и ты никогда не заслуживала его внимания! Мою пламенную речь заглушила звонкая пощёчина, нехило отвешенная Дианиной неслабой ручкой. — Малолетняя дура, — презрительно бросила она, схватив меня за волосы на затылке и поворачивая мою голову к себе. — Лучший человек, говоришь? Да он хладнокровно убивал людей, что ты вообще о нём знаешь? — То, что неизвестно тебе, — я холодно улыбнулась, глядя ей прямо в глаза, — и никогда не будет известно, потому что ты бесчувственная тварь, которая думает только о себе. С этими словами я, не имея иных полномочий, смачно харкнула Диане в лицо, и она на пару секунд замерла, охуев от моей смелости. Однако почти сразу же она принялась отстёгивать меня от стула и, заломив мои ослабевшие руки за спину, заковала их в наручники, до этого висевшие на её ремне. — Вперёд, — грубо велела Диана, толкая меня в спину и заставляя спрыгнуть со сцены. — Я всё расскажу Юле, — пообещала я, как только спустилась вниз и встретилась взглядом с Ширяевым. — Если только на том свете, — усмехнулся он и направился вперёд, в то время как Диана снова толкнула меня. — Прекрати, блять! — возмутилась я, за то получила удар кулаком по почкам и жалобно заскулила, нехотя повинуясь и заплетающейся походкой шагая за Матвеем. Они вывели меня в длинный коридор и, доведя до самого конца, толкнули в тёмную и абсолютно пустую комнату, видимо, созданную для узников, вроде меня. — Сладких снов, малышка, — с усмешкой произнесла Диана, замерев на пороге. — Надейся, чтобы с утра у меня было хорошее настроение, может, тогда хотя бы твои ногти останутся на месте. С этими словами она захлопнула дверь, оставляя меня в полном одиночестве и непроглядной тьме. Я тут же принялась нарезать круги по комнате, надеясь найти хоть какой-то предмет, о который можно сломать наручники, но меня окружали лишь голые стены. Тогда я попыталась вытянуть кисть из оков, но они только сильнее впились в кожу, заставляя завыть от боли. Я обессиленно опустилась на пол и прислонилась к стене, всё ещё не веря, что это конец, последняя глава моей жизни. Всё происходящее выглядело настолько абсурдно, но тем не менее реалистично, что я даже начала сомневаться в своём рассудке. И всё же оставалась надежда, что Кирилл жив и придёт мне на помощь, на мне ведь всё ещё есть жучок, они его не сняли. Они даже не забрали револьвер, который я спрятала в трусы, хотя сняли пояс со всеми гаджетами, но, видимо, не додумались залезть ко мне в белье, и слава богу. Сомневаюсь, что в моём положении револьвер мне пригодится, но мало ли, какое чудо произойдёт. Оставалось лишь верить, что Кирилл спасёт меня, потому что иной надежды не было. Романов... Он уже не сможет мне помочь. Глаза вновь обожгли непрошенные слёзы. Ну как же так? Почему он? Ужасно несправедливо и больно, он не заслужил такой смерти. Да, может, он убивал людей и совершал ужасные поступки, но он никогда не был плохим человеком. В конце концов он решился на гибель, чтобы спасти меня, и... Всё напрасно. Нет. В этом должен быть какой-то смысл. Я не могу просто взять и позволить его последнему желанию оказаться втоптанным в землю. Я должна бороться до последнего, должна отомстить этим уёбкам, должна разгромить эту сраную «Артемиду» к чертям собачьим, сравнять её с землёй, чего бы мне это не стоило. Макс не должен умереть просто так, я обязана добиться справедливости хотя бы ради того, чтобы почтить его память. И только после этого я позволю себе убиваться, резать руки, бить кулаками стену и рыдать всю оставшуюся жизнь. Он ведь сам учил меня: меньше эмоций, они лишь мешают делу. С этими мыслями я и уснула, свернувшись в неудобной позе на полу, уверенная в том, что уничтожу всё их проклятое агентство голыми руками. Пробуждение было максимально неприятным — меня схватили за волосы и резко подняли вверх, в то время как мои руки болезненно заныли, напоминая, что от долгого пребывания в наручниках имеют свойство затекать. — Твою мать, — пробормотала я осипшим голосом, с трудом разлепляя веки. — Проснулась? — с усмешкой поинтересовалась Диана, всё ещё держа меня за волосы. — Да проснулась, проснулась, — ответила я, поднимаясь на ноги и морщась от болезненных ощущений. — Отлично, — довольно кивнула она и тут же ебанула меня лбом о стену, да так, что у меня искры из глаз посыпались. — Извини, крошка, не удержалась. — Электрический стул по тебе плачет, — заскулила я, морщась от боли. — Какая прозорливость, — она резко толкнула меня в сторону распахнутой двери. — Посмотрим, по кому он там плачет. Конченая ебланка, что она задумала? Мои самые худшие опасения подтвердились, когда мы вошли в уже знакомый мне концертный зал, на сцене которого был, кто бы мог подумать, ебучий электрический стул, оснащённый проводами. — Я туда не сяду, — заявила я, замерев на месте. — Да что ты? — усмехнулась Диана и легонько сжала мою шею сзади, нажимая на какие-то болевые точки, от чего я тут же жалобно запищала. — Ладно-ладно, успокойся! — взмолилась я. Отпустив меня, она отстегнула наручники, и я тут же с наслаждением размяла затёкшие запястья. Расслабиться окончательно Диана мне не дала, тут же толкнув в спину. Мы поднялись на сцену, и я, нервно сглотнув, уставилась на устрашающий трон, ждущий приземления моей задницы. Весь мстительный пыл, охвативший меня вчера перед сном, куда-то пропал, захотелось просто встать на колени и молить об освобождении, потому что страх охватил меня с головой от одной только мысли о предстоящих пытках. — Тебе помочь сесть? — поинтересовалась Диана, устроившаяся за панелью управления этим экзекуторским приспособлением. Я тяжело вздохнула и осторожно опустилась на стул, стараясь как можно скорее сгенерировать план спасения. Однако паника не давала мозгу работать нормально, поэтому в голову лезла всякая чушь, а никак не рабочие идеи. Диана, кажется, уже настроила силу тока или что она настраивала, поэтому встала и угрожающе двинулись в мою сторону. — Только без рук, — вырвалось у меня. Она лишь смерила меня равнодушным взглядом и пристегнула ремни, фиксирующие тело. Я зажмурилась, надеясь только на то, что это закончится как можно скорее, как вдруг где-то за стеной раздались выстрелы. Диана замерла, непонимающе глядя на меня, но я лишь помотала головой, мол, в душе не ебу, что там происходит. На самом деле я не то чтобы бы ебала, но надеялась, что это Кирилл пришёл спасать мою грешную душу. Диана с явной неохотой отвернулась от меня и, вытащив из чехла на ремне пистолет, спрыгнула со сцены. Я же радостно выдохнула, потому что как минимум моя казнь откладывалась, а как максимум я имела все шансы сбежать, потому что Диана не успела пристегнуть мои руки к стулу. Она бежала между рядами с пистолетом в руке, когда дверь в зал распахнулась, и я потеряла дар речи, кажется, на этот раз уже окончательно. Голова закружилась, и я бы рухнула со стула, если бы не ремни, сковавшие меня. Потому что, как в самых крутых шпионских фильмах, человек, уверенной походкой влетевший в зал, был окружён клубами пыли, оставшимися, видимо, после множественных выстрелов, но постепенно рассеивающимися. С винтовкой наперевес, живой и невредимый, всё такой же бесстрашный и охуенный. Мистер, мать его, секс.