Призрак минувшего

На эшафот подняли некогда грациозную и изящную Аристию Ла Моник. Она не издала ни звука, лишь холодно взглянула в сторону Руфелиса и Джион. Последняя нервно прижималась к любимому, кидая в сторону предательницы короны боязненный и где-то даже злой взгляд. Лицо госпожи Моник посетила улыбка сумасшедшего, а затем и вовсе истерически засмеялась, — в конце концов, никто не хочет умирать, а на грани отчаяния у человека может появится безумие. От столь противного смеха и вообще человека избавились весьма быстро, холодно и без чувств. Острое лезвие резким движением вниз отсекло голову хохочащей королевы. Обезглаленное тело дрогнуло и более не двигалось. Молодой император двинулся вперёд, не веря собственным глазам, но чья-то крепкая хватка не позволила ему сделать это. Девушка Пророчества не отпускала руку Кастина, смотря лишь испуганным, с ноткой радости на эшафот с телом Аристии. Принц с негодованием взглянул на деву и хотел узнать у неё: от чего в её глазах радость, когда она смотрит на мёртвую королеву. Но... так и не спросил. Лишь сильнее сжал кулаки и отвернулся, как ни в чём не бывало. Аристия. Руфелис мог поклясться, что только что видел королеву, которая вновь спешит доделать работу жены императора. Юноша мотнул головой и видение исчезло. Верно. Ла Моник уже нет в живых. Но от чего-то молодой император отказывается принимать этот факт. Зайти в кабинет покойной королевы не было хорошим решением. Кастин тут же вспомнил, как они занимались этим прямо тут: на этом самом столе. Вспомнил, как издалека, сквозь приоткрытую дверь наблюдал за усердной работой девушки с серебряными волосами. Вспомнил, как она искажалась в лице, лишь завидев Деву из Пророчества. Он видел всё, что происходило с Ла Моник. — Ваше Величество, солнце Империи... — такой до боли знакомый, и, как бы не хотелось этого признавать, родной голос. Руфелис резко повернулся к двери, в надежде столкнуться с холодным взглядом королевы. Но позади никого не оказалось. Воображение императора расшалилось до такой степени, что теперь он даже слышит этот голос. Быстро оправившись от такого, юноша в спешке удалился, дав себе слово с этого момента не думать о предательнице. Каждый новый день — новое испытание. Новое видение Аристии. Новые кошмары с той казни. Новые переживания и заботы. Нынешнее положение Кастину совершенно не нравилось: его новая жена, как только обвыклась в «новом мире» стала невероятно раздражающей и требовательной. Каждый день она закатывала истерику из-за того, что муж не купил ей то платье; из-за того, что они не спят вместе на одной кровати; из-за того, что он общается с другими девушками намного лучше, чем с ней. «А вот Тия так никогда бы не сделала» — думал Руфи, вновь обречённо вздыхая. Поломанная психика всё расшатывалась и расшатывалась. Руфелис шёл по тонком лезвию ножа. Он становился нервнее и нервнее. Всё чаще молодой император думал о покойной королеве. Всё чаще он уединялся. Всё чаще гулял с Призраком Минувшего по саду до того самого дерева. Он свыкся с тем, что Тия живёт лишь в его голове. И его совершенно не волновал тот факт, что он говорит с пустотой для всех. Состояние становилось хуже. Проблемы больше. Такое терпеть было уже невозможно. «Ах, если бы мне дали ещё один шанс... — думал Руфи, добавляя яд в свой чай вместо сахара. — Я бы неприменно признал Тию и мы бы зажили, как семья.» Чай был горячий. И отравленный. Серебряные волосы. Золотого цвета глаза. Всё тот же сад с деревом без цветков. Тот же взгляд, полный страха. Судьба дала ещё один шанс.