Девушка из будущего

В самых лучших традициях жизни, как только ты о чем-то забываешь, так оно сразу о себе напоминает. Вот и я все в тех же серых махровых носках, розовых спортивках, футболке Флэша и персиковом флисовом свитере, стою посреди ночного леса. Отлично. Просто прекрасно. Ни телефона, ни денег, ни-че-го. Только мои отросшие черные корни, легкий прикид бомжа и снег вокруг. Так и простудиться легко. Лежать с воспалением лёгких в канун новогодних праздников не самое лучшее время. А традиция появляться в выдуманном мире, чтобы заработать реальные проблемы, выглядит не очень привлекательно. Прошло уже больше месяца в течении которого я ложилась спать в обуви, с деньгами, документами и сотовым, а иногда даже с каким-то перекусом. Но как только я решила плюнуть — списать все на разыгравшееся воображение в связи со скучной жизнью, я опять здесь. В своём обычном не подготовленном виде. Ну здравствуй, мир Стефани Майер. Похоже, судьба настойчиво рекомендует мне с тобой ознакомиться, раз я так и не удосужилась этого сделать в свободное время. Нахмурившись, я пошла по ночному лесу, сжав замерзшие пальцы в кулаки. План от предыдущего мало чем отличался. Найти признаки жизни, желательно, чтобы там было тепло и уснуть, вернувшись в свой реальный мир. Целый день в моем распоряжении. Главное не найти приключений, как в прошлый раз и не пострадать. Радовало так же, что я не с похмелья. От прошлого мне так башню снесло, что до Нового Года я старалась не пить. Ощущение, будто ты в фильме Нолана «Начало» мне было не по душе. Мириться с последствиями гораздо сложнее, чем с осознанием моей разыгравшейся фанатазии. Тем не менее, я начала читать про осознанные сны и чем больше я углублялась в эту тему, тем больше у меня возникало вопросов к самой себе. Какие к черту Сумерки, например? Почему мой мозг из всех возможных вариантов, забросил меня в мир с которым я меньше всего знакома? Ко всему прочему, моя пытливость не могла насытиться, поэтому по вторникам я тусовалась с ребятами с кафедры мифологии. Только толку от этих сказочников было никакого. Обычно мы просто сидели у кого-то дома и выкуривали несколько пачек сигарет за размышлениями и опровержении того или иного явления. Иногда кто-то выходил в магазин, чтобы пополнить запасы табака. Если подумать, то именно они мне открыли совсем другой досуг. Не обязательно ведь идти на шумные, набитые людьми вечеринки, чтобы отдохнуть. Вот такие вечера, где людей до десяти от силы, бьют все рекорды по атмосфере студенческих вечеринок. Где ещё в полумраке старых коммуналок, оживленно могут спорить под Pink Floyd, The Smiths, The Cure и Joy Division совершенно разные люди, непринужденно держа тлеющую сигарету между пальцев, изредка затягиваясь в перерывах между пламенной речью. Мои друзья по вторникам. Так я их называла. Иногда мне даже казалось, что мы и вправду стали кем-то больше чем просто «чуваки, с которыми я тусуюсь» друг для друга. Я слишком быстро запомнила их имена, часто ловила себя на мысли, что скучаю по их присутствию, за их тупыми шутками, которые мне были непонятны из-за разных специализаций и что я знаю о них больше, чем о себе. И когда я это поняла, то вторник для меня стал самым обычным днем недели. Слишком близко они подпустили к себе. — Эй, Рут, — догоняя меня возле главного корпуса университета, окликнул меня один из ребят. — Я спешу, Макс, — виновато улыбнувшись, ответила ему я и ускорила шаг. Продолжая идти, я чувствовала тяжелый взгляд парня. Мы не разговаривали уже неделю. Точнее сказать, уже семь дней я игнорирую их. И только настроившись на разговор с ними о своих причудах, как вуаля я опять в своем слишком реалистичном сне, который выбивает почву из-под ног. Чавкая мокрыми носками и чувствуя, как неприятно холодеют ноги и руки в сырой одежде, я ускорила шаг. Заболею, точно заболею. Серьезно и надолго. Буду валяться одна в своей прогнившей хрущевке, с температурой свыше тридцати восьми, красным заложенным носом и какой-то хронической болячкой по типу тонзиллита. От волны накрывшего холода, я еще больше сжалась, опустив голову вниз и остановилась, чтобы укрыть лицо от режущего кожу ветра. Раны на щеке затянулись, оставив за собой еле заметные шрамы, ещё неделю назад, но я все равно остро чувствовала эти рубцы. Подняв голову, чтобы продолжить идти, я сплюнула прилипшую к губам прядь волос. Справа от меня я уловила движение — зверь ли это или всего-лишь тень от ветки, мне ещё предстояло выяснить. Только смелости во мне намного меньше, чем страха. Девочка-боягузка. Бежать от чего-либо в этом лесу, я разучилась ещё в прошлый раз. Поэтому все, что я смогла это тревожно оглядываться по сторонам, прикусив язык, чтобы не ляпнуть банальное «Кто здесь?». Будто мне кто-то бы ответил. Но как по указке, я выпрямилась, опустив руки и гордо подняла голову. Одно предположение и внутри стало спокойно, словно я дома и сейчас ко мне выйдет бабуля с телпым чаем, укутает в плед и споет колыбльную. Если это сон, то я ведь могу изменить тут все так, как хочу? Чисто теоретически, если я захочу, чтобы у меня в руках появился телефон, то он появиться? Я прикрыла глаза, концентрируясь на своем желании, а потом, украдкой открыла один глаз, чтобы посмотреть в руку. Пусто. Я повторила это несколько раз, но результат не изменился. Может быть, мне стоит найти здесь выручай-комнату? Хотя я сомневаюсь, что Хогвартс где-то поблизости. Матерные слова сами слетали с языка. Сколько бы я не внушала, что мне не холодно, сколько бы не верила в то, что это сон — ровным счетом ничего не менялось. Становилось только холодней и я усердней шмыгала носом. Не заметив ничего подозрительного, я продолжила идти вперед до тех пор, пока не оказалась на краю утеса, где передо мной открылся восхитительный вид на океан. Но не смотря на всю эту красоту какое-то чувство разочарования разлилось у меня по телу, бросая меня в жар. Я смотрела на то, как разбиваются волны о скалы и мне хотелось выть от... отчаяния? Несмотря на холод, мои щеки вспыхнули, а на глаза навернулись слезы. Все это слишком для меня. Я из робкого десятка. Девочка из двадцать первого столетия, которая не привыкла к таким потрясениям и переохлаждениям. Живот урчал, затягиваясь в тугой узел — хотелось кушать или на худой конец сигаретку, чтобы приглушить голод. Глаза предательски щипало, а на улице стало уже совсем светло — видимо, пока я плелась по лесной чаще, наступило утро. Сколько я стояла на утесе, черт его знает. Наслаждаться видами настроения не было. Я ревела так громко, насколько хватало сил, зная, что никакие соседи мне не помешают. Из-за слез ничего не было видно. Я не успевала вытирать сопли и в какой-то момент почувствовала кроме соленых слез на губах, вязкую слизь. Мерзость. А потом, все ещё всхлипывая, отошла от края и со всей дури побежала прямо в пропасть. Если это сон, то как только я умру, все закончится? Страх нарастал с приближением края. Я тяжело дышала, а в висках пульсировало одно — я сошла с ума, сошла с ума! Умру по своей же глупости. Рана же от дерева осталась, значит если захлебнусь или разобьюсь, то и проснусь мертвой… Как я могла упустить такую важную вещь? Плавать, к слову, я не умею. Но останавливаться было уже поздно. — Эй! Стой! — позади меня кто-то обеспокоенно крикнул, когда до обрыва было рукой подать. И я испугалась. «Я что закон нарушаю?», — первое о чем я подумала. «Здесь нельзя плавать?», — была следующая мысль. «Если меня оштрафуют, то я не смогу заплатить», — продолжила я цепочку своих мыслей, — «у мёртвых нет денег». А затем, попыталась затормозить. — Че-е-ерт, — балансируя на краешке обрыва, выругалась я, смотря вниз и болтая руками из стороны в стороны. Но стоило мне только обернуться к подбежавшему человеку, как я потеряла равновесие. Парень, бежавший ко мне, протянул руку, чтобы словить меня и я потянула свою ему навстречу. Жить хотелось. Только гравитация оказалась сильней, чем мое желание. «Да, Рут, физику не обманешь», — ухмыльнулась я себе. Закрыв глаза, я полетела вниз, пытаясь смириться со своей участью. Последнее, что я увидела — лицо парня, что наклонился вперёд, смотря мне вслед. А вместо самых ярких воспоминаний в жизни, я подумала про то, что будет после. «Умерла во сне от остановки сердца», — будет гласить официальная версия смерти, но врачи будут ломать голову — как в моих легких оказалась морская вода? А потом скромные похороны с той горсткой родственников, которые у меня есть или хотя бы должны быть. У всех же они есть и у меня, наверняка найдется пару двоюродных и троюродных теть и дядь. Может, даже братья и сестры какие есть. Никогда в жизни не видела никого по крови, кроме мамы с папой. Друзей у меня тоже нет, но если о моей смерти будет известно в университете, то выделят какой-то автобус в день похорон. Если вдруг кто вдруг захочет проводить меня в последний путь. Надеюсь, меня хоть не похоронят с отросшими корнями. Если уж родилась не рыжей, то хоть буду такой похороненой. Представив, что мои волосы красят обратно в черный, жить захотелось ещё больше. Пока я живая мысли о том, что меня похоронят не рыжей, приносят моральную боль. Секунды моего падения разбились вместе с моими мыслями, когда я своим телом ударила волны, уходя на дно. Но спустя несколько секунд я почувствовала что-то теплое на своем теле. Чьи-то руки, обхватили меня, но я извивалась всем телом — от холодной воды меня взяли судороги — не давая удержать себя. — Успокойся, — слышала я, когда мы выныривали из-под воды, но волны не останавливались и, успев захватить немного воздуха, меня накрывало опять. — Я хочу помочь, — ещё один вдох, прежде, чем я уйду под воду. Парень, который прыгнул за мной вслед, не может удержать меня. Я постоянно выскальзываю из его рук. — Здесь сильное течение, — он все же обхватывает горячими руками вокруг талии, не давая уйти под воду ещё раз. Ого. Кажется, в этот раз я попала не в "Сумерки", а в "Клуб романтики" и оказалась в руках отменного спасателя Джейка. Говорю же, совсем рехнулась. В себя я пришла, когда сидела на пляже, а этот самый парень раздевал меня. — Эй, полегче! — возмутилась я, отдергивая его руки. Взгляд бегал, я не могла сфокусироваться ни на чём. Только тело ныло и от холода я стучала зубами. Вряд ли я что-то себе сломала, но боль от судороги ещё будет присутствовать некоторое время, а вот с переохлаждением я ещё не встречалась и что ожидать не знаю. Впрочем, все же бывает впервые. — Её нужно снять, — твердо ответил он мне и я как-то даже уже не сопротивлялась. Сил нет, а он спас мне жизнь, рискуя своей — должно быть, знает, что делает. Как и в прошлый раз, веки мои становились тяжелыми. Клонило в сон и от взгляда спасателя это не укрылось, ибо в следующий момент он легонько ударил меня по щекам: — Не спать, — скомандовал он. — Ты не умрешь, только не закрывай глаза. — Я не собираюсь умирать, — промямлила я, — только чуть-чуть вздремну. — Вздремнуть ты ещё успеешь, но только не сейчас. — Покончив со всей одеждой парень оставил на мне лишь нижнее белье. — Сэм, как она? — повернув голову в сторону, я увидела, как к нам подбегают два парня. В руках они держали пледы и… черт возьми, бежали они в один шортах. Босые, без какой-либо верхней одежды. Видимо, я не одна здесь такая сумасшедшая. Приняли за свою? — Ребятки, а вы знаете, что сейчас зима? — в бреду, обратилась я к ним. Судя по тому, как они посмотрели, говорю я совсем невнятно. Сглотнув, я напряглась как можно сильнее, чтобы четко выговорить следующие слова: — Минусовая температура, снег, зима, холод, хо-лод, нет? — А сама чем я думала, когда прыгала в зимний океан с огромной высоты? — Да она совсем слабая, — ошарашено отозвался один из них и, отдал Сэму — парню, который меня выловил — пледы. — Да-а-а, выглядит плохо. Думаете выживет? — добавил второй парень, присев возле меня, помогая расправлять одеяла. — У неё нет выбора, — укутывал меня Сэм. Я уже не чувствовала прежнего холода, хоть и тепло мне до конца не было. Выбора мне и вправду не оставляют. Ради того, как этот парень старался удержать меня в этом мире, хотелось продолжать бороться. Но затем он побагровел и его обеспокоенные глаза, превратились в щелки. Разозлился. — Кто сейчас дежурит? — со злобой он смерил своих друзей взглядом. И я потеряла эту нить, что меня тут держала. Веки тяжелели. Тот парень верно подметил — слабая я. Уже второй раз меня спасает горячий мужчина, а я на грани потери сознания. — Дже… — Черт, она отключается, — перебил говорящего Сэм и, подхватил меня на руки. — Даже не думай засыпать, ты не умрёшь. Только не в мое дежурство.