betsuni

Мышцы приятно болят после тренировки. Так говорит Куроо, когда они выходят с территории школы. Он вообще часто любит повторять о том, как здорово они поиграли в волейбол, как хорошо прошла тренировка и как он проспит после неё сто лет (до самого утра). Кенма ни о чём таком не думает. Куда больше его волнует, что телефон не выдержал обновления «Укротителя драконов» и вырубился ещё в середине дня. Это значит, что марафон игр до дома у него сегодня отменяется. Такое уже случалось, когда он забывал на ночь поставить телефон на зарядку или оставлял PCP дома, как сегодня. Кенма обычно успевает подзарядить его между уроками или закинуть в учительскую, на время тренировки. Но сегодня звёзды играют против него, вместе с Куроо и Львом в соседней команде. Кстати о Куроо. — Ты мне мороженое должен, — говорит Кенма, вяло кивая головой в сторону супермаркета. — О господи, ты серьёзно? Прям после тренировки? Перед сном? — для верности, Куроо таращит на него свои глаза в удивлении, и недоумённо машет руками. Кенма пожимает плечами. — Тебе напомнить о прошлогодней коле? — устало спрашивает он. Куроо поджимает губы, неодобрительно косится на Кенму. На несколько секунд они зависают, глядя друг другу в глаза. Мимо прилетает доставщик пиццы, от байка тянет горьким бензиновым выхлопом. Куроо недовольно цокает, кивает в сторону входа. — Каждый раз одно и то же, — фыркает он, сразу же заворачивая в отдел с холодильными камерами. — Долго ты мне ещё будешь напоминать, про то как я тогда облился? — Пока ты не перестанешь реагировать. Кенма почти десять минут роется в морозилке, в поисках фруктового льда. Куроо то копается в телефоне, то сверлит взглядом затылок Кенмы. Особо делу это не помогает, но он на всякий случай хмурится и тяжело вздыхает. Как будто на Кенму это когда-то действовало. На Кенму в принципе мало что действует. Об этом знают все: одноклассники, учителя, сокомандники. Кенму редко что может вывести из себя или заинтересовать. Куроо может навскидку вспомнить только насекомых из тренировочного лагеря летом. И ещё их русского богомола-первогодку. К России Лев имеет весьма опосредованное отношение: по имени и по матери. И ещё, как любит повторять его сестра Алиса, по широкой русской душе. Куроо сначала не понимает, что она имеет в виду, ровно до того момента, когда Лев начинает хвостом ходить за Кенмой. Всё время что-то у него расспрашивает, старается дотронуться до чужого плеча. И каждый раз широко улыбается. — Кенма-сан, — в перерыве Лев пытается заглянуть Кенме в лицо, пока тот пытается пройти особенно сложный уровень в игре. — Кенма-сан! — в очередной раз восклицает Лев, когда они вместе идут в супермаркет после школы. — Кенма-сан? — спрашивает Лев, когда просит помочь ему с математикой. И каждый раз Куроо удивляется, как Кенме хватает терпения не сорваться, не накричать на него или просто сказать что-то обидное. Даже самому Куроо иногда хочется отмахнуться ото Льва, как от назойливой мухи или комара, жужжащего под ухом. Льва всегда слишком много, особенно если ему что-то нужно. Особенно если ему нужно что-то от Кенмы. Куроо иногда думает что Льву всегда что-то нужно от Кенмы, но что конкретно — он так и не понял. — Чего завис? — говорит Кенма своим мягким голосом. Куроо отвлекается от экрана телефона, смотрит на фруктовый в чужой руке. — Да так. До станции они идут молча. Кенма грызёт своё мороженое, Куроо всё время возвращается к мыслям о богомолах и терпеливости своего друга. Обычно, если Кенме что-то не нравится, он об этом говорит сразу. Как-то раз его настолько задолбал их спор с Яку про лучший японский сингл Твайс, что он вылил на них обоих ведро воды. А когда Бокуто в последний раз начал хвастаться своей коллекцией наклеек с Евангелионом, Кенма запустил мяч ему в голову. Поэтому ему так странно наблюдать за тем, как Лев из раза в раз пристаёт к нему, но Кенме до этого как будто нет дела. Он только один раз сказал Льву: «будешь так шуметь, выгоню». Лев просидел молча ровно десять минут, а потом снова начал доставать его глупыми вопросами. Кенма, к слову, так его и не выгнал. — Сплошные загадки, — выдыхает Куроо, когда они подходят к дверям станции. Кенма поднимает на него взгляд. — Да так. Думаю про всякое. — Не знал, что ты умеешь. Куроо раздражённо фыркает. — Всего лишь про Льва. Он всё время вокруг тебя вертится, заметил? Они спускаются вниз, к поездам, когда Кенма говорит, что Куроо опять надумал себе какую-то хрень в голове и сам в неё поверил. — Лев ко всем пристаёт одинаково, — говорит он, поправляя сумку на плече. Они останавливаются у края платформы. Куроо прячет руки в карманах, задирает голову к потолку. Когда уже придёт чёртов поезд. — Если он тебя раздражает, могу с ним поговорить, — как бы между делом бросает он. Вокруг удивительно мало людей, Кенма даже на секунду задумывается, не сделать ли ему фотку в инстаграм и выложить с чёрно-белым фильтром, но вовремя вспоминает, что телефон разрядился ещё в середине дня. — Да пофигу, — говорит он, заправляя прядь волос за ухо. — Ну, смотри, — пожимает плечами Куроо. Через тридцать секунд подходит нужный поезд. Они заходят в вагон и больше к этому разговору не возвращаются.