***
— Но не все, — прокомментировал ведущий. — Я говорил, что не без жертв. Кто-то плохо перенёс наркоз, а кто-то слишком рано очнулся. — с какой-то жестокостью сказал Матлин и подмигнул здоровым глазом оператору. Но в душе он чувствовал какую-то горечь, что вскоре исчезла с очередным глотком кофеина.***
Новоприбывшие, а особенно те, кто яро бежал на «зов», уже валялись в беспаметсве на песке. Почти на всех были только шорты, одетыми были Инженер с его воспитаностью, Катамаранов со своей неизменной алкоголичкой и Алексей, который хотел выглядеть брутально, отстранённо, пытаясь выглядеть как холодный идеал. Был ещё Всеволод, но тот быстро сдался и снял пиджак и брюки. Никто не спешил вставать. Пот, который выделился ещё на забегах, продолжал литься ручьем из-за палящего солнца. При этом все лежали на песке, поэтому все уже были грязные, как черти. Каждый из этих «чертят» думал о своём. Марк думал какой же классный Алексей, Сева о том, какой же красивый Ричард. В свою очередь, Ричард и Алексей не думали сейчас вообще. Гридон вспоминал семью. Иннокентий думал о своей возлюбленной и алгебре. Только эти вещи Инженер и любил. Степан Жилин думал, как пристроить всех к общему порядку. Петя думал о том же, но в его понимании, пристроить всех к общему порядку, это создавать панику в округе. Ведь если люди паникуют, их проще пристоить к власти.***
— Ха-ха, как же он ошибается! — как будто читал мысли всех на острове. Это было почти правдой. Перед экспериментом он, как и все, кто находиться «по ту сторону экрана», должны были изучить все об этих детях. К примеру, «Журналист» получил свою кличку из-за профессии отца, который работал в СМИ. «Инженер» — потому что был любимчиком учительнец физики и математики. У него была ещё кличка «водолаз», которую дал Катамаранов в первом классе. Кстати о Игоре, у него были очень плохие отношения с отцом-алкоголиком. Как и у Жилина. Отец Степы работал военным и хотел, что бы Степан пошёл по стопам отца. Но в свою очередь, Жилин хотел стать врачом. И это самая малость из того, что пришлось узнать о детях. — А, и Алексей носит пластари на коленках. В зелёный горошек, ха-ха. — будто опомнился Александр.***
Всё общую идиллию прервали двое людей, которые выходили из леса. Ну как выходили, выползали. Высокий блондин, волосам которого позавидовал даже Ричард. На него оперался очень бледный рыжеволосый парень. — Шершняга, мы походу припопали нахрен наконец, ю ноу. — Роза-Робот буквально сбросил товарища с плеча и наконец убрал прилипшую к лицу челку из-за пота — Блин, их тут дохрена. Сборище какое-то нахрен. Вы вообще русские, ю ноу? — Мы — да. А насчёт вас, — подал голос Гвидон — не уверен. Товарищи, вы кто? — презрительно поинтересоваться он. — Ты че, дядь, мы «Багровый Фантомас», ю ноу? — возмущенно сказал Валерий. — Какой я тебе дядя! Мне и двадцати то нет! — кричал Вишневский. Его бесило, когда его заметно старили. — Сорян, — тихо извенился Розов поднимая Яшу — короче мы услышали какой-то дикий звук нахрен. Подумали, что кто-то скоропостиждулся и решили прийти сюда. — врал Валерий. — Отец, ты попутал что-то. — пришёл в себя Алексей. — Как видишь, все живы. — Но постой, — окликнул его «Инженер» — тут не хватает твоей. э-э-э, банды! — Они придут. — уверенно сказал Железный. — Х-хорошо — смущенно сказал Иннокентий глядя на Петра. — Лучше бы не приходили. — тихо сказал Марк. Однако его услышали все. Минуты три бедного Багдасарова прожигали взглядом абсолютно все. Особенно Железный и Всеволод. Если Алексей смотрел на Марка убийственно и грозно, то Сева же наоборот, с пониманием. Последнего косоглазый искренне не понимал. Прошло не больше часа и просто валяться под, как говорит Валерий, «ядерным солнышком, нахрен» Алексею надоело. Наконец сняв всю одежду он побежал к морю в чем мать родила. Все, а особенно Марк, не ожидали такого поворота событий. — Но такой расклад все меняет, — сказал покрасневший толи от жары, толи от выходки главаря, Марк и последовав примеру Железного, побежал к морю. Спустя пять минут все мальчики плескались в тёплой воде. Всем нравился этот остров.***
— Действительно, кому не понравится остров с красивой и тем не менее с дикой природой? А ещё, когда рядом почти прозрачные и голубые воды, в которых так и хочется искупаться, — мечтательно произнёс ведущий — Черт, теперь я хочу к ним.***
До вечера дети барахтались в воде, выходили на берег позагорать и опять уходили в воду. Когда уже потемнело, ребята собрались в круг возле упавшего дерева. Обсуждали оценки, школу и происшествия в ней. Как оказалось, Жилин и Инженер были прекрасными собеседниками. Они буквально были душой компании. «Журналист» и Ричард завидовали им, но виду не подавали. Но и они были хороши, Пётр знал всё сплетни школы, а Рич рассказывал истории и легенды. Розин и Всеволод обсуждали музыку и Сева даже давал советы начинающему музыканту. — Странно, как я тебя в школе то не видел! — радовался новому знакомому Старозубов. — А я тя видал нахрен, — немного грубо ответил Роза-Робот — Ты в школьных конкурсах учавствовал нахрен и всех там побеждал, ю ноу блин. Мы с Шершнягой пытались участвовать нахрен, чтоб все малышки от нас не отбивались. Ть-фу, блин — начал плеваться Розин — Минус быть рокером — волосня в рот залезает, ю ноу. — А кто такой Шершняга? — поинтересовался Сева. — Напарник мой. Где-то тут сидит нахрен. О, вот он! — заметил товарища Валерий и даже помахал ему. Но Яша этого не заметил. Или сделал вид что не заметил. Шершов сидел в компании Игоря и Марка. К этой компании не хватало только Севы. Ведь не спроста эта троица сидит дальше и тише всех. Все трое думали, как докатились до такой жизни. Шершов смахивал все на наркотики и глюки, Игорь на чрезмерное употребление алкоголя, а Марк… Марку не на что было смахиваться и нечем отбиваться. Прошло не мало времени и все порешили, что пора спать. Ребята легли на том же месте, где и были. Это было и удобно и безопасно, ведь все рядом. Но оказалось, что безопасность — вещь абстрактная. — Так, голубчики. Нам нужно выбрать… ээ… предводителя. — начал говорить Жилин когда все проснулись. — Чё? Кого нахрен? — спросил Роза-Робот. — Ну… вождя — пояснил Иннокентий. — Главаря — ухмыльнулся Железный. — Лидера — мечтательно произнёс Марк. — Начальника— встрял Пётр. — Всевышн… — Спасибо, я допер! — наконец закончил замену синонимов Роза, попутно перебив кого-то. — Раз тут такое движение, я претендую быть вашим вождем! — неожиданно для всех сказал Гвидон — Я как самый старший. — Погоди, отец, — перебил Вишвевского Алексей. — У нас тоже есть кандидат в «президенты» — на последнее слово лидер сказал не без сарказма. — Сколько раз говорить, я тебе не отец, и никогда им не буду! — вспылил Гидон — И все-же, кто же это, ядрёна качерыжка? -усмехнулся он. — Марк Багдасаров! — назвал имя и одновременно позвал Железный кандидата. Сказать, что все были в шоке, ничего не сказать. До этого момента ни Алексей, ни Марк не пересекались. Хотя ходили слухи, что именно лидер и сделал Марка старостой класса, но это были всего лишь слухи. Или нет? Никто точно сказать не мог. Но было точно ясно, что лидер был как-то к этому причастен. Вот и сейчас Железный хочет, чтоб Багдасаров был главным. Но почему? Марк молча стоял и откровенно пялился на Алексея. Сердце билось часто и казалось, стук слышат все находящиеся. Как будто те бабочки, что тихо, но ощутимо порхали внутри Багдасарова вдруг встрепенулись и всей своей силой пытались вырваться наружу. Почему именно Марк? Не кто-то из его банды или сам Железный, а именно Марк. Было загадкой. — Раз так, — прервал размышления и мечты косоглазика Пётр — Раз так… То я выставляю своего кандидата! Водолаз, ха! — волна эмоций прошла по бедному Журналисту. Он взбесился после того, как Алексей предложил на главного Марка. Мало того, что Марка он недолюбливал из-за смутной репутации в классе, так он ещё и с Железным враждовал. Буквально следовал по пятам грозы школы. Из-за чего Петру не хило так доставалось от всей этой шайки. — Он и умен, и красив! Ну вы поглядите! А ещё у него есть рог! — Красиво поешь, Журналюга, — процедил Гвидон. — Однако я лучше подхожу, я же ста-а-арше! — Отставить сыр-бор — нехотя цитировал отца Жилин младший. — Проведём голосование. Оно все решит. — Но… — хотел возразить Роза. — Кто-то против? — в один грозный рык сказали Железный, Милов и Вишневский. — Н-нет, я это. проголосовать уже хотел… — испугано сказал Валера. — Рано, — подмигнул волосатику, так называл Иннокентий чудиков-рокеров, Жилин.***
— Дети не перестают меня удивлять! Такое желание к порядку! — тараторил восхищенный ведущий. Было ожидаемо, дети станут проводить выборы. Но Саша ставил на Железного и его репутацию, Жилина и его любовь к порядку, и Ричарда с его дружилюбием. Что ж, Саша проиграл порядка пятнадцати рублей. Хотя, в их ставках никто не выиграл. Кандидаты были неожиданностью для всех. Инженер с его застенчивостью не сумеет нормально руководить мальчишками. Марк — тихий и не уверенный, и если первого ещё будут слушать, то на Багдасарова забьют большой и широкий болт. А Гвидон… О нем и говорить и нечего: его не будут слушать, да и он тоже. — Похвально. Весьма похвально.***
Начались «выборы». А проходил сие процесс так: кандидаты вставали в ряд на расстоянии от друга не меньше двух метров. Мальчик, который отдавал голос за одного из кандидатов вставал за того, кого он выбрал. За ребятами образовывалась очередь. И тот, у кого «хвост» был длиньше — выигрывал выборы. Правила были таковы: не отбивать у кандидатов голосующих, т.е. не подкупать никого. Не спорить с участниками «выборов». И наконец самое главное — не драться. Вообще, это должно было проходить быстро, но что-то пошло не так. А если конкретнее, то пошло не так абсолютно всё. Алексей ради победы своего кандидата подкупал и запугивал ребят. Гвидон огрызался с участниками. А Пётр уже успел подраться с «Продавцом» и Розой-Роботом. Как итог, троим запретили выступать на выборах, и голосовать они будут в конце. Вишневский был настолько расстроен своим позорным проигрышем, что сидел тихо и иногда проливал слёзы на золотистый песок. Алексей тоже быстро успокоился, расстраиваясь, но уже ведя себя более сдержанным. Сложно в это поверить, но даже «Журналист» замолк. Пока главаря не выбрали, отвественным за порядок был Жилин. Степан очень хорошо выполнял свои обязанности. Ещё бы, он был частым дежурный в их школе. За Степу даже хотели голосовать, но тот лишь краснея отказывался. Такой вот был стеснительный Жилин. Ну, а пока Степан успокаивал всех и вся, между Иннокентием и Марком возникла ожесточенная война. «Инженер» вошёл во вкус своеобразной игры за право быть главным. А Марк хотел отомстить за Железного. Если он одержит победу — им будет доволен лидер. А там он уже и Степану сделает выговор. Правда, не такой жестокий, как Милову и Совину. В конце концов, Жилин два-три раза защищал Багдасарова от драк. Тогда, может не делать выговор? Сейчас это не важно, сейчас важно победить. — Если вы меня выберете, я буду таким хоро-о-ошим! Я... я отдам всю еду самым младшим из нас! — говорил пламенные речи Марк. «Так, как меня учил отец!» — думал он про себя. -А я...а я эту еду в-вам добуду! И...с острова мы выберемся… — нехотя произнёс Иннокентий эту фразу.***
— Ого, какие жела-а-ания! — усмехнулся Саша — Интересно, как «всевышние» на это отреагируют?***
— Йоу, какого хера? — недоумевал Роза-Робот. А произошло вот что: за Иннокентия и за Марка проголосовало одинаковое количество человек. Сколько бы раз не перещитывал Жилин — четырнадцать на четырдцать. Не больше, не меньше. Степан задумался. — Стоямба, а где товарищ мой? Блин, Шершняга, ты где нахрен? Его никто не видел, ю ноу блин? Яков нашёлся быстро. Он был в компании Катамаранова и незнакомого мальчика. Троица валялась под каким-то неизвестным ребятам растением. Игорь и незнакомец говорили о стихах Шефнера и поэмах Блока. Шешов же лежал молча, дрожа то ли от холода, то ли от кое-чего другого. Внутри Якова происходили явные перемены. Было ощущение, будто бабочки, которые двигал только сам того не зная Валера, вырвались наружу. Как будто ломали кости, мышцы, ткани. Давили органы и пили кровь. Тело ломило и болело от таких выходок. Выходили эти «бабочки» в виде рвоты и соплей. Яков понимал, насколько беспомощно он выглядит. Даже более, он понимал, что так выглядел всегда. Понимал, что только игла помогала справиться с этим чувством. Сейчас нет ни иглы, ни порошка. Нет даже клея… На присутвующих Шершень не обращал внимания, ему было не до этого. До сознания доходили только крики и молитвы Валеры. Вопреки стереотипам Роза-Робот был верующим. Что-то теплое, скорее жгучее капнуло на щеку Якова. Что это, барабанщик так и не понял. Потом плечи небольно сжали чьи-то руки. Холодные, сильные и цепкие пальцы вцепились в тощее тело Шершня. Это был не Валера, он уверен. У Розова ладони были тёплые. Шершня куда-то тащили. Открыть глаза не было сил. Что происходило дальше, Шершняга навряд ли вспомнит. Его сознание потерялось где-то в лесах этого острова. Яков Шершов отключился. Всеволод отнес бедолагу в тень. Понимая, что чувствует сейчас юный наркоман, бережно положил уже на заготовленное ребятами место. Рядом с потерпевшим плакал Роза-Робот. Он боялся за своего просто-друга. Не понимая, что такое ломка, Валера думал, что Яшу атаковал солнечный удар.***
— Твою ж… — чуть ли не проливая кофе на себя опомнился Александр. Его поражал ум этих детей, но ещё больше поражала их порядочность. «Выборы», устранение конфликта, помощь пострадавшему… Они были как одна команда. — Ну посмотрим, что вы скажете на это. — ехидно улыбнулся ведущий.***
Во время инцидента Катамаранов вместе с его новым другом и пальцем не повели. Они обсуждали русскую литературу, в особенности поэтов Петербурга. Кто бы мог подумать, что алкоголик Игорь знает Вагинова, Бобышева, Найнана, Шефнера. Незнакомец цитировал всех их, попутно куря сигарету. Он и Игорю предлагал, но тот отказался. Вернее не он, а Жилин. Но вернёмся к выборам. — Голубчики, вы слышали, какое движение у нас тут происходит? — задал риторический вопрос Стёпа. — Так вот, нужен ваш голос. Катамаранов не медля ни секунды побежал выполнять приказ. — Слушаюсь и повинуюсь, ток ответь, что за движение? — задал вопрос незнакомец. — Выборы, дорогой, в-ы-б-о-р-ы. Кстати, ты кто такой? Я тебя не виде. — Кто я?! Я известный поэ-эт! Как ты посмел меня не узнать?! — туша сигарету над чьей-то головой вопил мальчуган. — Борис Вето-о-очкин! — Хорошо, хорошо. Борис… Боря, иди проголосуй. — мирно ответил Жилин. — Тэ-экс, за кого? Я этих чудиков не знаю. — присматревался Боря к Иннокентию и Марку. Потом он повернулся обратно к Степану и прищуриваясь сказал — Ты за кого голосовал? — Я? Это отношение не имеет. Давай побыстрее! — начал нервничать дежурный. — Ты мне не указывай, холоп! О, пойду за Игорем. — улыбаясь воскликнул Борис. По видимому, они уже сдружидись. Но Игорь смотрел ни на Борю, и ни кандидатов в принципе. Он «прожигал» взглядом Степана. Последний, заметив взгляд алкаша на себе смутился и отошёл. — Кхм, кхм. Что ж, все проголосовали… — задумчиво произнёс Степан и начал пересчитывать людей. Минуты шли медленно, а учитывая то, что все были голодные, вообще бесконечно. Но Жилин закончил. Все замолчали и ждали оглашения. — Голубчики! У нас побеждает Иннокентий, с отрывом в два человека. Ура, товарищи! Совин запрыгал на месте от такой радости. Танцевали те, кто за него голосовал. И наконец примкнули к всеобщей радости вообще все. Даже проигравший Гвидон. «Журналист» был рад больше всего. Ведь он утер нос «Железным рукавам» и Марку. Последний, в свою очередь жалобно смотрел на Алексея. А тот, грозно зыркнул на Совина и Милова. — Как говорят американцы: «Легче подавить первое желание, чем удовлетворить все последующие» — смеясь сказал Железный. — It is easier to supress the first desire than to satisfy all those that follow.~ — перевёл на родной язык Ричард. — А теперь, — громко сказал Иннокентий — мне нужны добровольцы!