Наставник

Когда дым немного рассеялся, все удивленно переглянулись. Сильнее всего изумился бы Орочимару, но он замедлился настолько, что не мог даже голову повернуть. Все его тело покрывала тонкая пленка нежно-голубого цвета. Тот же самый цвет был, казалось, повсюду: покрывал деревья и траву, замедлял птиц на огромной высоте, заставляя их беспомощно падать вниз, парализовал жизнь даже самых мелких, шустрых и выносливых насекомых. — Пламя… — потрясенно прошептал Наруто. — Саске, это же… Он не договорил и подошел поближе к эпицентру голубого пламенного взрыва. Протянул руку, но тут же замер, услышав под ногами подозрительный хруст. Наруто присмотрелся и ахнул еще раз, обнаружив внизу мелкие изумрудно-зеленые камешки. — Что это такое? — требовательно спросила Сакура, склонившись над россыпью интересных камешков и осторожно поведя над ними рукой. — Это щит, — хрипло, едва слышно сказал Конохамару и качнулся. — Братишка Наруто, я вдруг понял, что должен поставить щит. Не знаю, как, но у меня все получилось. — Конечно, получилось, — тепло улыбнулся Наруто и тут же подхватил своего младшего друга на руки, ведь сил стоять у того уже не осталось. — Кажется, позже я расскажу тебе, что именно я сделал. — Наруто-кун… — Хината вмешалась в разговор, подойдя к Узумаки поближе и робко положив руку на его плечо. — Я вспомнила твои уроки и попыталась сделать так, чтобы нас никто не увидел. Мне кажется, все получилось, но картинка почти развеялась, нужно торопиться. Прости меня, Наруто-кун, мне все еще не хватает сил для того, чтобы защитить всех вас. — Глупости, Хината, — решительно бросил Наруто, — ты молодец. Но нам действительно нужно поторопиться. Гаара, ты тоже отлично справился, я позднее объясню тебе, что именно здесь произошло, но теперь успокойся и иди с нами. Нужно передать Конохамару врачам, чтобы ему помогли, и продолжить экзамен. Неджи, ты тоже, оказывается, обладаешь силами, о которых я расскажу тебе позднее. А теперь идем, ну же! Собравшиеся удивленно посмотрели на Узумаки, который всеми силами пытался вернуть их в реальность. Картинка получалась настолько непривычной, что лишь сильнее выбивала из колеи. На фоне замершего в позе статуи Орочимару все происходящее вполне было способно свести с ума. — Саске-кун — молодец, — тихо, словно бы для себя заговорил вдруг Ли. — Хината-чан тоже молодец, поняла, как обуздать свои силы. Наруто-кун развернулся на полную мощность. Гаара-кун, Неджи-кун такие молодцы, что воспользовались своими силами, даже не понимая толком, что именно они делают. Конохамару-кун и вовсе выложился так, что все силы потратил, защищая нас. Я надеялся, я так надеялся, что хотя бы сейчас пойму, что мне делать, но… — Ты использовал свои силы, Ли, — Саске сухо прервал излияния товарища и продемонстрировал остальным окровавленные прорези на одежде, под которыми скрывалась ровная белая кожа без единого следа от ран. — Полагаю, именно в этом и заключаются твои силы. Попробуй. Окружающие замерли в недоумении. Сакура, ребята из Суны, Киба, Шино, Неджи и Тен-Тен ничего не понимали: ни того, что сейчас произошло, ни того, что их товарищи натворили, ни даже того, о чем сейчас шла речь. Они не понимали ровным счетом ничего, однако даже крикливый Киба сдерживался и лишь внимательно слушал, надеясь разгадать эту тайну. Наруто, услышав слова друга, просветлел. Саске не отличался готовностью объяснять свои мысли и действия, но за столько времени Узумаки уже привык угадывать намерения друга. Поэтому он осторожно опустил Конохамару на траву, попытался устроить его поудобнее и поманил Ли к себе. — Давай, сосредоточься! — воскликнул он. — Я уверен, что ты сможешь сделать это еще раз! Рок Ли нерешительно подобрался поближе и крепко сжал кулаки. Его отчаяние было таким сильным, что он уже не смог скрывать его от товарищей, однако вместе с этим в нем еще теплилась надежда. А потому он глубоко вдохнул и попытался вспомнить все, что охватило его перед тем, как яркое голубое пламя охватило всю поляну целиком. Несколько томительных секунд не происходило ровным счетом ничего, а вот потом Ли вскрикнул и вскочил на ноги. Он ошарашенно смотрел вперед, но собственные расставленные руки, туда, где на ладонях собирались теплые всполохи мягкого густого желтого света. Рок Ли плакал от восторга, пока свет изливался на Конохамару, восполняя его растраченные силы. Он плакал после, пока мальчик сонно поднимался с земли, неуверенно протирал глаза и удивленно двигал руками и ногами, показывая, что противная слабость, свалившая его, отступила. — Ты молодчина, Ли! — обрадованно воскликнул Наруто и сильно хлопнул товарища по спине, на что тот только радостно кивнул и залился восторженным смехом победителя. — Ты справился, Ли-кун! — Хината захлопала в ладоши, остановилась, залилась ярким румянцем, а затем продолжила свои аплодисменты, с вызовом поглядывая на остальным, словно бы предлагая остановить ее. — Хорошая работа, — кивнул Саске. — Это ты? Спасибо! — восхищенно протянул Конохамару. Еще немного, и вся компания друзей принялась бы смеяться и обниматься, если бы место окончившегося сражения не разрезал бы на равные части холодный голос. — Это все занимательно, — слегка высокомерно сказал Неджи, — только мы все еще пытаемся пройти экзамен. И с этим типом тоже нужно что-то делать. Кто это вообще? — Это Орочимару, — выпалила Темари и тут же поджала губы, словно бы опасалась, что сказала лишнее. Кинула вопросительный взгляд на Канкуро и тот неопределенно пожал плечами. — Это Орочимару, — подтвердил Гаара. — Он заключил союз с Песком для того, чтобы напасть на Коноху во время экзамена на чунина. Убить Хокаге, захватить деревню — план был хорош, пока Орочимару не предал нас. Или пока не вмешался ты. Гаара махнул рукой на Наруто и кровожадно улыбнулся. Казалось, он ждал реакции на признание. Все вокруг подобрались, звякнуло оружие, Гаара торжествующе оскалился. Песок медленно зазмеился по земле. — Нет, — твердо сказал Наруто, — я чувствую, здесь все не так просто. Пока ничего не произошло, мы должны отдать Орочимару старикану, я уверен, он лучше разберется с ним. И с вами… Мы поговорим с вами, но сначала закончим с Конохамару и Орочимару. Идем! Никто не решился ему возразить. Голубые глаза опасно потемнели, плечи чуть опустились, а руки ожесточенно сжались в кулаки. — Ты не станешь сдавать нас Анбу? — насмешливо спросила Темари, хотя в ее голосе отчетливо слышалась опаска. Она то и дело поглядывала на Гаару, словно бы ожидала сигнала к началу сражения. Брат медлил, нервы дрожали. Канкуро несколько раз шевельнул пальцами, Темари потянулась к вееру так, чтобы иметь возможность выхватить его в любую минуту. — Вы не хотите нападать на нас, — глухо сказал Наруто, не оглядываясь. Его спина маячила перед Гаарой, раздражая его, вызывая непонятное волнение внутри. Он заметил, что прочие ниндзя Конохи осторожно окружили их со всех сторон, но хотел смотреть только на Наруто, чья уверенность сбивала его с толку. — Хотим, — улыбка обнажила оскаленные зубы. Ярость требовала выхода, ураган внутри становился почти нестерпимым. — Спроси себя еще раз, — едва слышно отозвался Наруто. — Хочешь ли ты поддаться ярости и уничтожить все вокруг себя или же просто пытаешь обрести признание, найти друзей, оказаться понятым, прервать бесконечный круг одиночества и боли — выбор всегда за тобой. Ты сможешь это преодолеть, ты сумеешь стать по-настоящему сильным, ты знаешь это. Просто прислушайся. Голос Наруто становился все более отрывистым. В нем отчетливо слышалось неподдельное страдание, такое, что мороз шел по коже у всех, кто следовал за ним. Наруто шел впереди, глядя на мятежный песок под своими ногами, он пытался успокоить Гаару и всех остальных. Он мчался к границам Леса Смерти, чтобы сдать Орочимару в руки Хокаге, чтобы оставить там же Конохамару, чтобы после продолжить экзамен. Он знал, что ему придется объяснить всем, кто оказался сегодня рядом с ним. В глубине его сердца зрело хрупкое счастье от того, что вся его радуга пробудилась и проявила себя, от того, что теперь он знал: одиночество закончилось, с ним навсегда останутся верные друзья, любимые друзья. Его голос надрывался от боли, но оставался твердым и уверенным. Теперь все будет хорошо, не может не быть. По смуглым щекам безжалостно катились горячие слезы. Наруто больше не мог докричаться до наставника. Он больше не чувствовал своего наставника.