На удачу

Большинство правильных решений, которые Базз Би принимал в своей жизни были так или иначе связаны с Трис. Она убедила нанять тренера и вплотную заняться спортом, получить высшее образование: «Ты не обязан принимать отцовский бизнес, но лучше знать, как что работает — вдруг однажды ты передумаешь?» — и перестать наконец отмалчиваться после очередного «Когда внуки?» Она же уговорила его извиниться перед Хашвальт. Причем ей понадобилось всего два слова. Ладно, три. Тем утром она написала в вотсап: «Дверца от шкафа». Базз Би ответил лаконичным «Ок». Дверца от шкафа случилась с ним на его первых профессиональных соревнованиях в Турине. Базз Би еще не был звездой, но показывал хорошие результаты, и в околоспортивных кругах о нем говорили. Ямада Ханатаро звездой не был — по крайней мере, Базз Би не слышал эту фамилию. Угловатый, нелепый Ханатаро бродил по стадиону с опрокинутым лицом. Он будто был подростком, которого раздели и вытолкали в людное место хулиганы из старших классов. Все время на кого-то натыкался (на Базз Би — дважды!) и тут же отскакивал в сторону, извиняясь на ломаном английском. Втягивал голову в плечи, ни с кем не разговаривал и все время отворачивался от камер. И эта нелепость отобрала у Базза первое место. Тогда он испытал то же чувство, что и на трассе, только в сотню раз сильнее. Сначала было весело: «Но продул ЭТОМУ, вы серьезно, ЭТОМУ, хватить его разыгрывать, где скрытая камера?» А потом мир стал белым. Хьюберт нашел его в раздевалке, где Базз Би колотил по стене оторванной дверцей шкафа. Он не помнил, как крушил этот несчастный шкаф (кстати, не свой и даже не Ямады). Какая-то часть его личности все еще улыбалась на камеры и отвечала на вопросы журналистов. Сейчас я тренируюсь четыре раза в неделю, нет, я не планирую бросать учебу. Полка под кубки? Конечно, купил! Просто чудо, что единственным, кто увидел его в таком состоянии, был Хьюберт. — Петли тут говно, — Хьюберт отобрал у него дверцу, попытался приладить ее обратно, но в конце концов сдался и просто задвинул в щель между шкафами, во всепрощающую темноту междушкафья. — Но это, друг мой, пиздец. Тебе надо проверить голову. — Я не чокнутый, — рявкнул Базз Би, но без особо запала. Вспышка ярости прошла, и он словил откат. Мерзкое чувство, да лучше бы он пришел первым с конца. Хьюберт красноречиво посмотрел на стену. Острые углы дверцы оставили на ней длинные узкие борозды. Будто какое-то чудовище пыталось выцарапаться отсюда, будучи слишком безмозглым, чтобы найти выход. В принципе, это было похоже на правду. — А прикинь, если бы это была не стена, а башка того парня? — сказал Хьюберт таким тоном, будто предлагал Базз Би вообразить у себя в кровати Джейсона Момоа. — Как думаешь, ошметки мозгов долетели бы до душевой? Базз Би передернуло. Колени подпрыгнули, будто он ехал на велосипеде. Он никогда… Впрочем, пару минут назад его список «никогда» включал в себя пункт про поручу чужой мебели. — Ладно, эту сцену мы оставим для «Американской истории ужасов», — продолжил Хьюберт. — А если бы ты просто его толкнул? Или наорал? Перед камерой. Базз Би потер плечо. Мир большого спорта жил по своим правилам — некоторые были очевидными, некоторые не очень, но соблюдать надо было все. Не покупай сомнительных таблеток, даже если их нет в списке WADA — это дисквалификация, ничего не ешь и не пей из вскрытой упаковки — там может быть допинг, а это дисквалификацияи, никаких конфликтов с другими спортсменами — это дисквалификация. — Ну толкну, ну снимут меня. Это будут мои проблемы. — Не совсем. Я, видишь ли, живу надеждой, что однажды на финишной черте я обернусь и увижу, как ты давишься пылью из-под моих кроссовок. Будь любезен не лишать меня этого удовольствия. Базз не был уверен, что знает, как зовут того мужика на небесах, который всем распоряжался, но хотел сказать ему спасибо за Хьюберта. Встречи с психологам — всего их было двенадцать — почти не раздражали. Базз Би ложился на кушетку, прямо как в рекламе, и они говорили — о его отношениях с семьей, о детстве, о целях в жизни, даже о гомосексуальности. Но один диалог врезался в память особенно сильно. — Скажите, Баззарад, — сказала Унохана Рецу, миниатюрная японка роскошной густой косой и серыми глазами . Он нее так и веяло силой и какой-то жесткостью — Базз Би легко мог представить, как она кидает через плечо здоровенных мужиков в зале или машет катаной на уроках фехтования. — Вы думаете двигаться дальше? Думаете, например, об Олимпийских играх? Базз Би задумался. Его амбициям не было предела, но для высшей лиги было еще рано. Слишком мало выигранных международных соревнований за плечами. Вот года через четыре, ладно, через пять, когда большой спорт ему надоест, почему бы и нет. Красивый способ завершить карьеру. — Может быть, — уклончиво ответил он. Доктор Унохана сделал какую-то пометку в своем блокноте, а потом отложила его и внимательно посмотрела Базз Би в глаза. — А теперь подумайте о том, сколько таких, как вы, молодых, ярких, талантливых, получают отказ. Годы изнурительных тренировок — и все зря. Некоторых это ломает. Прибивает к земле на всю жизнь. И вас тоже прибьет, если не научитесь жить с мыслью, что не каждый бой можно выиграть. Спустя два года после этого разговора Базз Би сидел в одной из аудиторий Силберна и смотрел, как Хашвальт чертит на доске формулу расчета экономического эффекта. Белый пиджак, к слову, ему очень шел, подчеркивая отличную осанку. Они встретились на общей паре на экономике. Ну как встретились — Хашвальт кивнул, Базз Би кивнул, Хьюберт закатил глаза. А потом Базз Би вспомнил утреннее сообщение Трис. А потом профессор Халлибел, известная в определенных кругах как профессор Большие Буфера, вызвала Хашвальта к доске, и Базз Би углядел в этом знак судьбы. Он зашел на фейсбук — та страница так и висела у него в открытых с той ночи — и написал JhG — Нам надо поговорить. Четырьмя рядами ниже Юграм Хашвальт рассказывал аудитории про явные и неявные издержки, а его смартфон лежал сейчас в сумке — Базз Би видел, как перед началом пары он достал его, поставил на беззвучный режим и сунул обратно. А вот смартфон Базз Би только что принял сообщение. — Я слушаю. — Блядь, — вырвалось у Базз Би. Как назло, аудитория была крошечной, и никто не трепался, поэтому его «блядь» разнеслось в воздухе гулко, как выстрел в осеннем лесу. — Мистер Блэк, — профессор Халлибел улыбнулась, как сытая акула, — я рада, что мировая экономика вызывает у вас такие яркие эмоции. А теперь будьте добры нас покинуть. Базз Би молча сгреб в рюкзак книги и вышел из аудитории, ощущая на себе десятки удивленных взглядом. Прямо сейчас он предпочел бы остаться и продолжить диалог, но спорить с Халлибел было бесполезно, а те, кто пытался, получали дополнительные вопросы на зачетах. В коридоре он слегка приоткрыл дверь — так, чтобы видеть Хашвальта, и ответил. «Так ты не учишься в Силберне?» «Ты меня там видел?» — ответил Jqh. Пассивно-агрессивный говнюк. Базз Би скрипнул зубами и заглянул в аудиторию. Хашвальт опять что-то чертил. Правая рука сжимала мел, левая расслабленно висела вдоль тела. Допустим (если таймер в мобильнике Трис не барахлил), он и правда обладал сверхспособностями, но вряд ли умел управлять мобильником силой мысли. «Я видел достаточно», — рассеянно напечатал Базз Би и прикрыл дверь. Хашвальта он отловил сразу после лекции. Тот выходил среди последних — удобно. Хьюберт тоже задержался, глянул вопросительно, но Базз Би замахал на него руками — уйди, не до тебя. — Нам надо поговорить. Светлые брови Хашвальта дернулись вверх. — Кому «нам»? — холодно уточнил он. — Мне — не надо. Ну что ж, по крайней мере Базз Би в очередной раз увидел живое лицо вместо пластиковой маски. — Пожалуйста? — попробовал Базз Би. Ему не так часто приходилось кого-то о чем-то просить, поэтому выходило ожидаемо хреново. Некоторое время Хашвальт смотрел на него в упор, словно пытался вспомнить очередную формулу. Потом как будет через силу сказал: — Хорошо. Базз Би расплылся в улыбке. — Пойдем на крышу покурим. Ну, то есть ты покуришь, а я воздух понюхаю. *** На крыше почти никого не было — паскудная погода разогнала даже самых стойких курильщиков. Сегодня кто-нибудь обязательно попадется в мужском туалете, нейтральную табличку сменят на что-то более грозное, а в «Вестнике» выйдет очередная статья про то, как никотин убивает мозговые клетки. Базз Би поплотнее запахнул куртку. Хашвальт разглядывал фотографию минуты две, то приближая ее, то возвращая в исходное состояние. Трогал ее пальцами, и чуть ли не пробовал на зуб. Наконец он сказал: — Похож, но не я. Да и не так уж и похож, если внимательно присмотреться. Скулы шире. Глаза по-другому посажены. Базз Би внимательно посмотрел на изображение. Потом на фотографию. Потом опять на Хашвальта. — Слушай, а точно, — он выдавил из себя кривую улыбку. — А я раньше не замечал, веришь? В старшей школе он переписывался с одной девушкой из параллельного класса. Тогда он еще пытался убедить себя в том, что ему нравятся девушки, ну и потом она была просто супер — высокая, длинноногая, улыбчивая. Капитан волейбольной команды и фанатка Стивена Кинга — словом, отличный объект для первой любви. Они переписывались две недели. На третью Базз Би купил у кого-то коллекционера двухтомник «Сияния» с автографом автора, подкатил к школе на шикарной спортивной машине (арендованной, но кого волнует) и встретил свою принцессу загадочно-томным «Торопишься, красотка? Подвезти?» Она задорно подмигнула в ответ: — Почему нет, только я плюс один, мой парень сейчас в учительской, помогает передвинуть шкаф. А ты кто такой, мистер Бесплатное Такси? Одна цифра. Базз Би ошибся одной цифрой в гребаном номере, когда записывал телефон под диктовку однокурсника — и две недели переписывался не пойми с кем. И еще две недели вспоминал этот неудачный подкат и заливался краской по самой брови. К чести мисс Волейбол, узнав, в чем дело, она не стала смеяться, просто посоветовала быть внимательней. Хашвальт тоже не смеялся. — У меня длинные светлые волосы. У него длинные светлые волосы. Это первое бросается в глаза и запоминается. На территории общежития есть книжный магазин, так продавщица до сих по называет меня «юная леди». Хотя ей за семьдесят и со зрением у нее не очень. Базз Би хмыкнул и увеличил фотографию. Да как так, он же видел еще раз десять, один раз… да, один раз чуть не подрочил на нее, чего уж там, правда, думал в этот момент о Хашвальте. О светлых волосах, в которых путалось солнце, длинных ресницах и узких скулах. — А еще мне показалось, что JgH — это Юграм Хашвальт. — Или Юджин Харрис, — без тени раздражения предположил настоящий Хашвальт. — Или Юстин Хилл. Или просто набор букв, который имеет значение для этого парня. Скажи мне лучше вот что, — он забрал смартфон и поднес к лицу, развернув экраном к Баззу. — Мы пришли к выводу, что он — это не я? — Ладно, ладно, — Базз Би поднял руки. — Сдаюсь, ты симпатичней. На лицо Хашвальта легла тень — Базз Би уже успел напрячься, но она рассеялась так же быстро, как появилась. — Отец мне рассказывал, — Хашвальт выудил из кармана пачку сигарет, щелкнул зажигалкой, — что когда-то у нас в роду был такой обычай — мужчины выбирали только безупречно красивых женщин. Доброта и ум не имели значения — только идеальная внешность. — Я бы тоже не хотел уродину, — Базз Би глубоко вздохнул. Запах никотина обжег ноздри. — Никто и не говорит про уродин, но и просто симпатичная бы не подошла. Хашвальты были помешаны на красоте. Настолько, что если рождался страшненький младенец, его относили в лес и, если это было зимой, зарывали в снег. — А если летом? — Приносили в жертву лесному богу. Зимой он спит, — Хашвальт рассмеялся. — Господи, Базз, ну я же шучу. — Я так и понял, — Базз Би привалился спиной к решетке. — Слушай, ну а ты? Хашвальт моргнул. — Ну а я — что? — Тоже будешь искать себе неземную красотку или твое поколение уже снизило планку? — уточнил Базз Би. И да, это было обычное любопытство. Он вовсе не прощупывал почву. — Тебе какие нравятся, кстати? Брюнетки, блондинки, лысые? — Лысые, — Хашвальт затянулся в последний раз и растер окурок в карманной пепельнице. — Пойдем, а то холодно тут. Базз Би кивнул, пытаясь справиться с накатившим разочарованием. Ну а какого ответа он ждал? «Знаешь, я гей»? В таком случайным людям не признаются. А он, Базз, пока что был случайным человеком. И это… ну да, это огорчало. *** Базз Би сразу предупредил этих утырков — это просто запоздалая вечеринка по поводу новоселья, не вздумайте нести дары. Предупреждал, впрочем, без особого энтузиазма. Никто никогда не будет дарить то, что тебе нужно — первое правило взрослой жизни. Кэндис вручила ему сертификат на прыжок с парашютом («я в прошлом году прыгала, и это было офигенно, а еще у них есть видеосъемка, если хочешь крутой ролик в инстаграм»), друзья из спортивной секции — навороченные кухонные весы и зачем-то кемпинговый фонарь, Хьюберт… Базз Би повертел в руках пластиковую бутылку с логотипом «Шихуен» на дне. — Крутая штука. А пить из нее как? — уважительно спросил он. У бутылки не было крышки. Вообще. Подарок вполне в духе Хьюберта, который сейчас смотрел на него со смесью презрения и жалости. — Это их последняя разработка. Она биометрическая. Приложил палец — крышка отъехала. Ты меня понял, пещерный человек, или мне нарисовать картинку? Базз Би ковырнул ногтем логотип. Пьер де Кубертен утверждал, что спорт — это справедливость и благородство, но ни один из восхищающихся его «Одой» спортсменов ни за что не оставил бы без присмотра свою бутылку, особенно на серьезных соревнованиях. Самому Баззу никогда ничего не подбрасывали, но один раз кто-то написал на его кроссовках «педик» — хорошо, что он уже тогда возил с собой запасную пару. — Параноик, — закатил глаза он и серьезно добавил: — Спасибо. — Много о себе не думай, у них просто была акция «две по цене одной», — отмахнулся Хьюберт. Последним ввалился Кирге, прямиком с очередных съемок — по крайней мере, камера была при нем, — и можно было только надеяться, что по пути им не встретилась госпожа Исида. Базз Би собрал всех в гостиной и толкнул небольшую речь: — Значит, так, народ, стол с закусками в гостиной, пиво в холодильнике. Бухать можно, буянить нельзя — квартирная хозяйка живет двумя этажами ниже. План такой — сейчас играем в «Монополию», потом смотрим старые ужастики, первый фильм выбирает победитель, последний фильм выбираю я. А сейчас я пошел встречать опоздунов. Полчаса назад Трис отписалась, что едет и не одна, а с парочкой приятелей, поэтому к автобусной остановке Базз Би подошел заинтригованный и слегка недовольный — список гостей он составлял очень тщательно, даже выкинул из него парочку человек, так какого хрена? Но когда Трис появилась из автобуса, держа на поводке двух одинаковых корги, раздражение сменилось удивлением. — Давно ждешь? — Трис быстро поцеловала его в щеку. — Знакомься, это Мики, а это Карл. Не беспокойся, они воспитанные ребята, и я их как следует выгуляла. Извини, их нельзя оставлять одних — обижаются и разносят квартиру. — Принято, — Базз Би почесал Карлу нос. — Что случилось, женщина, у тебя дома прорвало трубу с собаками? Трис ответила счастливой и немного щальной улыбкой. — Ты представляешь, миссис Миллер состоит в каком-то клубе собачников. И она всем рассказала, как здорово я постригла их пса. Вообще, я получила три заказа только на этой неделе, а хозяйка Мики и Карла спросила, не соглашусь ли я взять их на две неделе, потому что она уезжает на Барбадос. Ну и вот. Если она будет довольна, тоже порекомендует меня друзьям. Вот где она была всю мою жизнь? — Возможно, на Барбадосе, — подсказал Базз Би и подумал, что жизнь все-таки забавная штука. Одна из самых богатых наследниц в Германии без ума от перспективы возиться с чужими псами. С другой стороны, а сам-то он какой — другой, что ли? Его первым серьезным соревнованием стал какой-то зачуханный региональный марафон, а первой наградой — сертификат, распечатанный на умирающем офисном принтере, и скидочная карта Nike. Сертификат занимал почетное место на полке с наградами, а карта, давно уже не действительная, так и лежала в бумажнике. Базз Би и в голову не приходило ее выкинуть. — В общем, когда твоя гостиница снова откроется — свисти, — подытожил он. — Администратором не пойду — сама понимаешь, мне теперь не по статусу, но пост в инстаграме с хорошим охватом организую. Родственникам — 10 процентов скидка. — Перебьешься. Лучше поцелуй от меня Юго, раз уж не посчитал нужным его позвать. — Не уверен, что после этого мои зубы все еще будут при мне, — Базз Би ощупал челюсть, постаравшись не измениться в лице. Он позвал. То есть, не то чтобы он очень хотел видеть Хашвальта, просто подумал, что было бы неплохо. И Хашвальт послал его на хер. Когда Базз Би подошел к нему на перемене и небрежно сказал: «На следующей неделе я устраиваю вечеринку по случаю новоселья. Приходи, можно будет вволю пообниматься с Уксусом», — он сначала нахмурился в обычной своей манере, а потом коротко покачал головой. Даже не задумался ради приличия. — Извини, не смогу. Обещал помочь отцу на одном мероприятии. Помочь отцу, ладно. Все это Базз Би уже проходил. Помочь отцу, принять роды у собаки, перевести старушку через улицу, спасти галактику. Обычно он даже не расстраивался или расстраивался очень недолго. Обычно. — Даже не спросишь, какого числа? — предложил он, наклонившись. Хашвальт посмотрел на него с непонятным выражением. Если бы он в самом деле послал Базз Би на хер или просто попросил отойти, Базз Би понял бы. Кажется, сейчас в сталкера превратился он сам. — Это очень важный проект, — Хашвальт начал выкладывать из сумки книги, словно отгораживаясь. — Я буду занят до следующего понедельника. Было бы неправильно просить тебя перенести вечеринку, так ведь? — Ты вроде выиграл желание, — напомнил Базз Би, а в голове опять стукнуло. На минуту меньше, чем мировой рекорд, ну как так? Версия Трис с зависшим таймером имела право на существование, но ведь сам Базз показал нормальное время Хашвальт сдул со лба челку и открыл учебник. — Я его отложу на черный день, если не возражаешь. — Окей, — протянул Базз Би. — Я тебя услышал. Картонная фраза, которую преподаватели не рекомендовали использовать в деловой переписке, как никогда отражала суть. Хашвальт не хотел пускать Базз Би в свою жизнь. Тогда ему казалось что это, в общем-то, не проблема. Сейчас, держа на поводках двух радостно подпрыгивающих корги, он впервые задумался о том, что не против поцеловать Хашвальта.