Сажусь на землю и закрываю лицо двумя руками. Мне страшно. Впервые так осознанно страшно. Не понимаю, куда бежать, как быть, и что делать дальше. Постепенно из головы вылетает всё, о чем я помнила. Кажется, сейчас я забыла даже свое собственное имя.
Комок в горле мешал дышать ровно. Мне не хватает воздуха. Вокруг пахнет гарью, кровью, и смертью. Вон она, ходит мимо развалин, выбирая себе жертву. Неужели это всё из-за золота? Хватит Фрей. Хватит. Говорю сама с собой, пытаясь прийти в чувство. Как-то встаю, расправляю плечи, и вынимаю меч из ножен, совершенно не понимаю, как им пользоваться. Надо было учиться, может, сейчас всё было бы куда проще.
От мыслей голова идет кругом, и я упираюсь руками о камень, стараясь не думать про Торина. Впервые я осознала как это, когда ты любишь. Чувство такое странное внутри, прожигающее. Это только кажется, что с тобой всё хорошо, а на деле, всё по-другому. И я бы была готова к чему угодно, но только не к этому. Думала, поможем гномам, и спокойно уйдем домой. Но, нет. Теперь я вообще ни в чем, не уверенна.
Вдали слышу, как идет сражение. Кто-то поднял гул, похоже, приветствуя гномов. Неужели это Торин одумался? Отлично, теперь я за них спокойна. Найду дядю, и мы уйдем. Хватит с нас гномов. Разворачиваюсь, еле-еле успевая уклониться от удара орочьего оружия. Меня заметили. Орк появился так неожиданно, что я падаю на колени. Еще удар. Потом еще, и еще. Быстро перекатываюсь с места на место, а потом наношу удар сама. Он издает странный горловой звук и падает замертво. Неужели я могу делать подобные вещи? Меня начинает тошнить от запаха крови, но нет, хватит быть такой слабой. Беру в руки меч, и бегу дальше.
Исход битвы один, и он явно не такой, каким бы мы хотели его видеть. Мирной дружбы, уже точно ни у кого не будет. То ли дело у нас в Шире. Поругаются, подерутся, а утром уже капусту вместе сажать идут. Здесь такого не будет. Здесь понимают только язык войны. Проигравшие будет уничтожены, а победитель останется жив. Вот так всё просто.
Погода здорово испортилась. Начался дождь со снегом. Все волосы уже успел мне промочить. Бежать становилось еще труднее. Ноги застревали в грязи, мешая двигаться. С гор дует сильный ветер, пронизывающий до самых косточек. Похоже, и природа воюет. Она не любит, когда кто-то заставляет её злиться. Матушка раньше говорила, что дождь идет, когда люди обижены. На самих себя.
Что же, возможно и я обижена. На себя. За то, что пошла в поход, за то, что кричала на Торина делая вид, что так правильно. Нет, не правильно. Он глава похода, а я его участник. Да, мне очень плохо, но сейчас я здесь. Это очень странно, но я больше ничего не чувствую. Придется как-то брать себя в руки и идти дальше. Прищуриваюсь, краем глаза замечая вдалеке Бильбо. Как же я рада. Во имя всех хоббитов, я так рада его видеть…
Бедный мои дядя, бежит по каменной лестнице, размахивая коротким мечом, в разные стороны. Куда он бежит? Что ему нужно, там наверху?
Снегопад усиливается. Я уже вся промокла. Одежда прилипла к телу, и стало еще холоднее. Бильбо поднимается еще выше, словно убегая от невидимого преследователя. Сколько же времени прошло с тех пор, как я здесь? Час? Два? Пять? Не могу сказать правильно, но точно очень много. Время в горах летит быстрее, чем может показаться. Если повернуть голову, на поле сражения перед Эребором, нет живого места. Все усеяно телами и оружием. От таких видов тошнота подкрадывается к горлу, и становиться дурно.
Бегу за своим дядей дальше, почему-то не решаясь его окликнуть. Если я закричу, нас обязательно заметят. Чем выше я поднимаюсь, тем холоднее становиться. Ветер такой сильный, что я не могу вступить на последнюю ступеньку. На ней толстый слой льда, а вокруг не за что держаться. Хватаюсь за камень, но все безуспешно. Рука соскальзывает, и я падаю вниз, пролетая несколько ступеней. Бильбо сразу теряется из вида, а наверху отчетливо слышен лязг оружия. Только этого не хватало. Похоже, орки его заметили.
Медленно поднимаю голову, чувствуя слабый вкус металла во рту. Разбила губу. На снег падает кровь, я трогаю висок, он тоже мокрый от крови. Плохое последствие падения вниз. Голова не кружиться, и это уже хорошая новость. Я встаю на ноги, снова пытаясь забраться по ступенькам.
В этот раз удача мне улыбнулась хитрой ухмылкой, я забираюсь на верхний ярус, со страхом осматривая тела убитых орков. Нет. Это не мог быть мой дядя. Наверное, здесь есть кто-то еще. Но кто? Гномы? Эльфы? Люди? Не важно. Главное, они не наши враги. Я надеюсь.
От высоты голова все-таки немножко пошатнулась. Поворачиваюсь, и захожу в каменный коридор, неожиданно налетая на гнома. Глазам не верю, Кили! Неужели? Неужели это и правда, он?
От одновременного шока и радости, мы обнимаем друг друга. Я не верю, что мы встретились. Кили с улыбкой осматривает мою разбитую голову, сочувственно сдвигая брови.
— Вот уж не думал, что мы встретимся здесь. Ты ушиблась Фрей, — он тихонечко кладет свою руку на мою голову, но я даю понять, что со мной всё в порядке.
— Кили, не нужно. Правда, не нужно. Всё хорошо. Скажи мне, где все? Где остальные?
— Да, да, я тут с братом, и с дядей, и Двалин. Он тоже тут. Да… Они, они тоже были здесь, но потом мы разделились, и…
Кили очень расстроен. Я вижу, что он озабочен проблемами. Вижу, что он сильно устал, и сил почти не осталось. Хочется помочь, но ему не будет легче от моей помощи. Никому не будет, когда всё настолько плохо. Радует только то, что с ними Торин. Похоже, кому-то все-таки удалось повлиять на его состояние. Жаль, что это была не я. Может, всё было бы по-другому.
— Куда ты идешь? — Спрашивает Кили, осматриваясь по сторонам.
— Мне нужно найти Бильбо, — в ответ киваю парню.
Видно, что он против моего похода, но я не отступаюсь. Я всё равно сделаю так, как хочу, и никто не сможет помешать мне, это сделать. Кили быстро-быстро мотает головой, хватая меня за руку.
— Нет. Нет, и нет. Тебе нужно уходить от сюда Фрей, — говорит мне гном. — Здесь небезопасно, особенно для тебя.
— Я не могу! Не могу оставить дядю, ты же знаешь это, — громко отвечаю Кили, в надежде, что он услышит. — Он не умеет сражаться. Он один.
— Ты тоже не умеешь! Это ловушка, пойми же ты, наконец! — Гном кричит, но я отказываюсь его слушать. Хватит. Мы сейчас каждый в своей лодке. Мне никто не поможет.
Он пытается развернуть меня в сторону, но я отталкиваю Кили в сторону, и убегаю по каменным проходам всё дальше и дальше, пока не теряюсь из вида. Я не брошу своего дядю. Такие вещи не про меня, и не про других хоббитов. Со своими, мы до конца, поэтому такие дружные.
— Фрей! Остановись, Фрея! — Кричит гном мне в спину, но я делаю вид, что ничего не слышу.
***
— С кем ты разговаривал? — Спрашивает Фили, догоняя брата в каменном коридоре. Он приходит вместе с Двалином. Оба в грязи, и крови, стоят возле стены, отряхиваясь от долгого перехода под снегопадом.
— Фрея. Она была здесь, пару минут назад, — говорит Кили, убирая руку с мечом в сторону.
Двалин осматривается по сторонам, очищая грубые ботинки от грязи.
— Надо идти за ней, — заключает старший гном. — Сейчас у нас нет другого выбора. Азог где-то там, вместе со своей шайкой.
Вокруг ни единой души. Все внезапно стихло, заставляя напрячься. Редко в горах, можно было насладиться такой загробной тишиной. Особенно здесь. Торин спускается к ним с верхних ступеней, с распущенными грязными волосами, весь в ссадинах и кровяных подтёках.
— Нашел его? — Спросил Двалин у предводителя.
— Нет. Но он здесь, я это чувствую. — Торин поворачивает головой, стараясь уловить еле слышные звуки.
— Полурослики тоже здесь. Оба. — Говорит Фили. — Фрея побежала за Бильбо. Кили видел её здесь не так давно.
Взгляд Торина тут же изменился. Ну конечно, похоже, он почувствовал долю ответственности за меня и дядю. Гендальф бы никогда ему не простил, таких приключений. Хоть он и говорил, что за нас не в ответе, он предводитель, а значит должен отвечать за всю свою компанию.
— Куда она ушла? Ты видел, куда она пошла? — Громко спрашивает Торин, нервно хватая племянника за ворот.
Кили только растеряно кивает в сторону длинного каменного коридора, в котором я скрылась. И ничего больше.
***
Быстро бегу по снегу, осторожно ступая на обледеневшие камни. Здесь можно провалиться под лед, или разодрать себе ноги. Главное не оступиться. Мне уже знакомо пребывание в холодной горной воде, так что спасибо, достаточно. Дяди нигде нет. Пусто, словно его вообще никогда здесь не было. Такое ощущение, что я гналась за собственной тенью, и в итоге все равно упустила. Ничего уже не понимаю, мне же не могло это показаться. Я совершенно точно уверена, что видела его здесь.
Тишина. Поворачиваю голову, но ничего не вижу. Вокруг меня только скалы, и снежные сугробы. Ничего больше. Где-то возле обрыва замерзший водопад. Это красиво, но сейчас нет ни желания, ни времени рассматривать всё это великолепие. Я бы конечно осталась тут на недельку, но боюсь, придется затянуть пояс, и поехать домой, когда всё закончиться.
— Фрея. Фрея Бэггинс, что же ты тут делаешь? — Кричит мне голос дяди, откуда-то сверху.
Поднимаю голову, и вижу его на возвышенности. Это кажется другой ярус, далеко от меня. Придется бежать по лестнице еще выше. Бильбо весь перепачканный в грязи и крови, стоит и смотрит мне за спину. А потом начинает что-то кричать, размахивая руками. Но, я не могу разобрать ни единого слова, потому что поднимается ветер.
Кто-то крепко сжимает мое плечо, вонзая острое оружие когда я разворачиваюсь. Не могу пошевелиться. Боль пронзает всё мое тело, расползаясь по каждой невидимой клеточке. Звуки словно в пустой, очень глубокой бочке. Бильбо кричит, слышен лязг оружия, голоса, крики. И ничего больше. Я падаю на колени, глядя как одежда окрашивается кровью. Моей кровью.
Дальше все стало еще хуже. Я ничего не помню. Боль была такая сильная, что темнело в глазах. Я теряла кровь, и дышать становилось труднее. Крепко сжимаю руку дяди, лежа у него на коленях. Он старается не шевелиться, чтобы не сделать мне больно.
Не могу поднять ноги. Всё тело словно приковано к земле, и у меня нет возможности отлепиться обратно. Мутно виднеется голова Двалина. Гном присаживается на снег, отрывая кусок ткани от своей одежды, чтобы закрыть рану. Тщетно. Кровь это не удерживает. Я чувствую, как она течет внутри, и выходит изо рта в снежную кашу под ногами.
— Держи, сильнее, — распоряжается Двалин, уложив трясущуюся руку дяди на мой живот сверху. Мужчина снимает с себя меховую жилетку, укрывая меня сверху. Он пытается помочь, не получается. Мне ужасно холодно. Я уже ничего не чувствую. — Не смей! Не смей ничего говорить, Фрея! Вот так, держись…
Мне очень больно. Я на какое-то время отключаюсь, а потом снова прихожу в сознание. Бильбо плачет, а я лежу и ничего не могу сделать. Звуки боя раздаются все дальше и дальше. Я ничего не вижу. Руки уже не могут сжиматься, все ладони в крови. Тишина в ушах.
— Нет, нет, нет, держись, пожалуйста, держись, — шепотом говорит Двалин, прижимая мое лицо к своему. — Jemut men* — Гном что-то произносит на своем языке, опять сжимая рану пальцами. Меня трясет, но я вижу силуэты высоких людей. Может это эльфы? Неужели они пришли нам на помощь?
Какое-то время я снова перестаю видеть и слышать, а когда открываю глаза, вижу лицо Торина. Его ранили. Глубокая рана около глаза, растрёпанные волосы, грязь на одежде. А теперь и руки, перепачканные моей кровью. Мне так жаль, что я подвела его. Так жаль. Я хочу что-то ему сказать, но слова словно застряли где-то в горле.
— Тише, Фрея, — шепчет Торин, закрывая глаза. Он поднимает голову к небу, говоря что-то про себя. Это на их языке, я не понимаю. Слышу, как он плачет. Плачет, и прижимает меня к себе еще крепче. Прости мня. Прости, что я подвела. Торин прикасается своими губами к моим, продолжая сидеть на льду и держать меня двумя руками.
Вокруг стоят гномы. Бильбо, который отошел в сторону, чтобы никто не видел, как он плачет. Трандуил, стоящий рядом со своими людьми. Они все пришли на Воронью высоту. Все пришли сюда. Даже Гендальф, перепачканный от сражений. Они здесь.
Мое лицо озаряют яркие лучи солнца. Неужели всё закончилось? Гномы отвернули головы. Балин присел на камень, откидывая меч в сторону.
— Трандуил! — Кричит Торин. — Забери хоть всё золото, но помоги ей. Я прошу тебя. Не отворачивайся. Помоги ей…
Гендальф поворачивается к королю эльфов, но тот стоит молча. Он сдвинул брови вместе, тихонько шагая на встречу к королю под горой. Они долго смотрят друг на друга, говорят что-то на непонятном мне языке, и Торин кивает. Трандуил просит его отойти. Дубощит делает то, что требуется. Отходит к краю обрыва, зажимает рот рукавом и громко кричит в плотную одежду. У него нет сил, смотреть, на мои мучения.
Мои путь похоже, закончиться здесь. На вершине горы, недалеко от Эребора. Гора теперь снова принадлежит гномам. Золото получат те, кто его заслужил. Я вижу огромный каминный зал, белые стены и яркие цветы с полей Занорья. Вижу отца и матушку, они сидят за столом, разбирая семена для посадки. Мне хорошо, тепло так, уютно. Потом я закрываю глаза, и наступает темнота. У меня останавливается сердце.
