- Седьмое пекло, как же странно. — Пробубнил командующий почти себе под нос, так что это услышал лишь его помощник, скакавший совсем рядом с его лошадью.
Войска шли широкими строями, стараясь не растягиваться. Пыль поднималась вверх под копытами сотен лошадей, и хоть она почти ни как ни прикрывала солдат, но явно добавляла громоздкости данной картине, и если бы её увидели немногочисленные защитники, они бы были уж точно поражены. А шум доспехов и трясущихся мечей? О, грандиозно, и главное слышно на самые дальние расстояния.
Однако никакой, даже самый одинокий солдат на стене к сожалению не мог оценить эту картину, ведь на южной стене города не было ровным счётом никого. Даже башни, которые гарнизон должен защищать любой ценой уныло возвышались над всей этой картиной, играя с воображением рядовых солдат, корча разные издевательские рожи своими окошками, выступами и бойницами.
- Ммм... — Многозначно промычал в ответ помощник.
Сам же сир был из одного из влиятельных домов, подчинённых Тиррелам. Он был уже не молод, седые бакенбарды давали ему лицу солидный вид, в то время как несколько шрамов, маленьких однако, возле носа и на лбу показывали, что он успел и в восстании Баратеона принять участие. Впрочем, подчинённые уважают командиров не за их шрамы, а за их мудрое командование. Его же удостоил чести принять на себя штурм Речных ворот сам Лорд Ренли Баратеон.
- Вам интересно моё мнение? — Осведомился его помощник, и увидев лёгкий кивок он продолжил. — Мне кажется стоит поспешить на штурм, посильнее налечь на таран и как можно скорее добраться до этого рынка.
- От чего же? — Как будто без интереса спросил усталым голосом командующий, при этом размышляя над будущими действиями его подчинённых.
- Мы здесь как на ладони, если только проявим неосторожность...
Но его прервали крики вдали, а через секунду вверх, из-за стен, в воздух взмыли сотни стрел. По навесной траектории они пролетели приличное расстояние и в конце концов попали прямо в самый центр строя. С десяток бойцов с луками в руках пали наземь, не успев понять, что происходит. Тем, кому не повезло и стрелы их задели, но не убили, упали в самую грязь, крича и прося о помощи. Через несколько секунд ещё залп, стрелы попали в передние ряды, испугав и изранив некоторых лошадей.
- Стреляют из-за стен! — Громко констатировал помощник.
- Не так уж умно. — Проговорил командир. — Всем внимание, поспешим к укрытиям!
Ряды ускорились, первая понеслась конница, за ней пыталась поспеть пехота. Лучники старались укрыться за щитами солдат, в то время как позади ещё с десяток мужей налегли на таран.
В это время несколько отрядов с луками в руках всё таки поднялись на башни, и с этого момента по отрядам Баратеонов и Тиреллов начался более прицельный огонь. Солдаты на стенах стали поджигать стрелы, от чего попадание во врага предрекало того на мучительную смерть, если только его не защитит броня. Однако вся конница успела скрыться за здание, а лучники по какой-то причине не стреляли в таран, что ни могло не радовать генерала наступающих войск.
Но уже через несколько минут все войска добрались до ветхих, но довольно высоких домов рыбного рынка, и здесь стрелы защитников им были не так страшны.
Рыбный рынок — район, "брошенный" городом. Стены Столицы не защищают его, им всегда жертвовали во время осад, подобно фермам и полям, что лежат возле каждого города или замка. Но в отличии от них, это место не имеет почти никакого значения. Даже сейчас, когда в не менее тесных, чем в самой Столице улочках города нет ни единой души, здесь так и воняет рыбой. Именно воняет, этот назойливый и кажется едкий запах заполонил улицы. Товары всё ещё лежали на прилавках, хотя многие жители и торговцы успели забрать внутрь, за стены. Но всё-таки в этом месте была неописуемая грязнота. Истоптанные людьми и временем старенькие дорожки прогибались под натиском шагающей по ним армии, в некоторых местах они вообще отсутствовали, и в образованных в земле ямах всё ещё оставалась скопившаяся после сильного дождя вода. Дома в этом месте тоже не блистали своей архитектурой. Очень много деревянных построек. Что-то, казалось, держалось на последних соплях. Некоторые лавки, что были бесцеремонно расставлены прямо посреди небольшой, но важной площади, пали под натиском огромной толпы жителей, бежавших за стены, а сейчас их окончательно добили солдаты, роем пронёсшиеся по запустевшим улочкам. На площади же расположили раненых.
Хоть здесь не было и половины всех войск, но едва ли такой район мог уместить их всех. Бойцы, уже сильно умотавшиеся после такого быстрого марш-броска, чуть ли не на последнем издыхание занимали позиции в домах и за домами, укрываясь от огня со стен. Солдаты изо всех сил старались найти лишнюю минутку для отдыха, чтобы хоть восстановить дыхание. Командующий остановился на площади. Прежде всего, узнав обстановку, тот проведал раненых и убедившись, что им оказывают надлежащую помощь, стал обдумывать дальнейший план.
Его усталые глаза осмотрели стены города. За ними он вполне отчётливо видел верхушку Красного замка, что по его мнению "трусливо прятался", одним глазком поглядывая на поле боя. Буквально на минуту все планы улетучились из его головы, и он случайно погрузился в состояние дрёма, этакого мечтателя, из которого его быстро вернул помощник.
- Милорд, таран. — Он указал на измотанных людей, что только в этот миг дотащили огромную укреплённую махину. Их быстро сменили, и не дожидаясь приказа потащили дальше.
- Так. Вы проверили дома? — С быстрой интонацией спросил командующий.
- Почти закончили.
- Пять минут. Затем двигаемся к воротам. Мы будем первыми в городе, а вы, — он обратился чуть ли не криком ко всем своим подчинённым. — вы войдёте в историю!
После этих слов многие воспряли духом, поднялись гордые и восхищённые выкрики, шум, победоносный шум заполонил лавочки этого места. И в этом шуме никто и не обратил внимание на крик стражи, что увидели обычного жителя города. Стража и сама не ожидала никого здесь увидеть, а тут — житель. Он держал в руках факел, сидел на первом этаже одного из домов, возле люка в подвал. Сидел, и будто не мог на что-то решиться. На его лбу выступали капли пота. Бойцы предупреждающим тоном окрикнули его, а тот так со страху дёрнулся, выронил факел вниз, в подвал, а потом с видом мертвеца выпрыгнул в окно, разбив с треском стекло.
- Что за хрень? — Единственное, что успели произнести солдаты...
Красный замок, будто совсем иное место, отстранённое от города, нет, будто это отдельный город. Когда Столица страдает — Красный замок надменно наблюдает за ней с высока, когда Столица стоит в покое — он гордо правит ей. И кто бы что не говорил, все понимают, что именно это место и есть сердце Вестероса. Здесь вершиться судьбы тысяч людей, в этом месте начинаются и заканчиваются войны. И в этот миг внимание многих важных людей западного материка прикованы именно к этому месту.
В это время за дальним полем битвы из своих покой наблюдала Серсея. По её лицу нельзя было определить, встревожена она или спокойна. Она просто смотрела вдаль, уперевшись руками на перила балкона.
Её комната была очень просторной, но интерьером не сильно отличалась от других, чем-то была даже похожа на королевские покои. Даже в такой день комната Серсеи была великолепно убрана, мебель так и сверкала под тусклыми редкими лучами солнца, что уже собиралось уходить в закат. На столе лежала какая-то книга, недалеко несколько свечей, а по самому центру стоял кувшин с вином — наверное самое частое зрелище всех комнат этого замка. Возле кувшина стоял лишь один бокал, хотя стоит заметить что второй был в руке самой королевы-регента.
В дверь раздался громкий стук. Серсея пропустила его мимо ушей, зрелище вдали будто заворожило её. Громоздкие дымы, яростные и жалостливые крики, запах гари и крови. Может быть запаха крови и не было, но она будто чувствовала его, словно сражение происходит под стенами замка, а не у ворот города. Дверь немного отворилась, её открыл единственный представленный к Серсеи страж.
- Моя королева, к вам леди Санса.
- Пусть войдёт.
Через пару мгновений в помещение, словно маленькая тихая мышка вошла Санса. Она чувствовала себя очень неловко, с непониманием смотрела на Серсею, слегка стесняясь, как это часто и бывает. Королева сама вызвала её в свои покои, а теперь стоит молча на балконе, будто её в комнате и нет. Казалось, если бы рыжеволосая северянка не прервала бы тишину, то это бы могло продолжаться бесконечно.
- Моя королева...?
- Ах, Санса. Милая, подойди сюда. — Нежно, но с нотой безразличия произнесла Серсея. Девушка сделала несколько робких шагов, прежде чем королева остановила её, и наконец в пол оборота повернулась к ней лицом.
Лицо Серсеи выглядело неважно. Она сильно устала, было видно, что в последнее время та совсем плохо спала. Через уйму ненависти, и даже в свете этой неловкой ситуации Санса почувствовала сожаление к львице, которое слегка отразилось на её лице.
- Возьми бокал, пташка. И налей себе вина.
- Но я... — Девушка попыталась возразить, но её резко перебила Серсея, казалось даже немного грозным тоном.
- Не спорь.
Робко дотронувшись худой ручкой до кувшина, Санса в течении нескольких секунд не решалась поднять его, но предвидя злость Серсеи, которой к слову не было, она быстро налила четверть от бокала. Северянка почувствовала весь букет дорогого вина, но ей он был безразличен, она редко могла выпить этот напиток из-за чуткого присмотра матери, да и так ли поступают настоящие леди?
Затем девушка всё-таки подошла к Серсеи. Королева-регент вновь устремила свой взор вдаль, как бы на время потеряв интерес к диковинной игрушке.
- Моя королева, придворные леди ждали что вы... пригласите их под свою защиту... как это всегда бывает...
- Битва будет долгой, больше суток. Мало приятного сидеть дни напролёт в низкой, закрытой от остального мира комнате. — Она чуть улыбнулась, но было видно, что улыбка натянутая и фальшивая. — Да и я бы не вынесла этих куриц. Пусть сидят по своим комнатам.
Наступило молчание. Эхо битвы всё продолжало раздаваться и сейчас, завораживающее зрелище. Рыжеволосая боялась спросить о чём либо.
- Ты бы была рада, если Ренли победит в этой битве? — На прямую спросила Серсея, явно сконфузив северянку. — Тебя и твоего отца бы освободили, рукой не тронули бы. Конечно ты этого хочешь.
- Я верна моему королю.
- И это "не мешает" тебе хотеть победы его врага. Но... мой брат, как бы я его не ненавидела, как бы не мечтала о его смерти, он умён. Умён и остроумен. Он сделает всё, чтобы спасти этот город. Именно город, думаю, он сражается за него. У тебя есть такой же брат?
- Которого я ненавижу? У меня нет причин кого либо так недолюбливать...
- Серьёзно? — С хитрой улыбкой вдруг воскликнула Серсея.
- ... Но Джон... Джон Сноу...
- А, бастард?
- Я всегда разделяла чувства матери к нему, в отличии от Арьи. Может, был бы он более разговорчив, я бы смогла окончательно его принять.
- Ну конечно, и в этом вся его вина. — Саркастично усмехнулась Серсея. После этих слов Санса слегка надула щёки, по детски, но сразу опомнилась, ведь перед ней её враг.
Вновь тишина. Санса сильно сжала кулаки, и наконец осмелилась задать вопрос.
- Ваша милость, я... вы позволите навестить моего отца, когда окончится битва?
- Того, что ты называла предателем? Глупая, возможно, в будущем тебе и не придется просить такого.
Вдруг вдали послышался грохот. Ничего не происходило, но все вокруг почувствовали, что приближается что-то ужасное, страшное. Серсея этого и ждала.
- И всё таки он умён...
Вдали прогремел взрыв...
Свежий воздух, тихий шелест зелёной листвы и шум прохладного ветерка, именно эта спокойная атмосфера окружала в сей миг Ренли Баратеона. Вдали, словно в иной реальности были слышны звуки кровопролитной войны. Там шумели лишь мечи, доспехи, царил хаос. Но здесь, на небольшой возвышенности, откуда открывался чудесный вид на панораму битвы, здесь, где за твоей спиной стоят тысячи смелых бойцов, готовых заменить раненых товарищей и выполнить любой приказ их короля, в этом месте Ренли чувствовал себя расслабленно и спокойно. Но даже в самой простой битве нельзя расслабляться, следует быть готовым к любой хитрости врага. Быть может, юный Баратеон знал об этом, где-то в глубине души, но ничего не мог поделать.
Поодаль, возле выступа небольшого обрыва, стоял Лорас. Он являлся телохранителем короля, но также имел немалое влияние на командиров, и на ход битвы соответственно. Всё-таки наследник дома из Хайгардена был хорошим воином, "другом" короля, да и как раз он, вместе с сестрой представляли интересы Тиррелов в этой армии.
С поля битвы скакал всадник. Его командиры армии Ренли ждали больше, чем сам их повелитель, но когда всадник приблизился, Баратеон обратил на того внимание и, слезая с лошади, с гордым видом сделал шаг вперёд.
- Какие вести? Войска сумели взять плацдарм на городских стенах?
- Никак нет, мой король. Плотные ряды врага и не менее плотный огонь лучников не даёт нам закрепиться на стенах, к тому же мы несём серьёзные потери.
- Они неплохо укрепили именно эту область. — Подметил один из командующих.
- Однако, — Продолжил всадник. — Войска сира Крейна смогли укрепиться на юге и уже готовятся к штурму.
- Они не смогут нам помешать. — Опять добавил командующий.
- У северной части стены никаких успехов. — Таки закончил тот.
Все обдумали информацию. Ренли сильно изменился в лице, было видно, что он стал более серьёзно воспринимать ситуацию. Несмотря на молодость и неопытность, он был не глуп, и не собирался недооценивать своего противника. Баратеон махнул солдату чтоб тот ступал, а сам обратился к знаменосцу:
- Когда мы сможем использовать наш козырь?
- Вы про осадные башни?
- И метательное оружие. Нам нужно ослабить их оборону, насколько я помню вы твердили именно об этом.
- К завтрашним суткам. Но башни будут не лучшего качества, сами понимаете, временные ограничения. Однако в расчётах я не ошибаюсь, поверьте, мой король. Они доберутся к стенам и мы сможем их взять. А метательные орудия добавят "в костёр дров".
- Это звучит красиво, но вы намекаете, что солдатам придется отступить? Мы потеряем весь достигнутый за сегодня прогресс!
- Но смерти не будут напрасны. — С какой-то особою гордостью произнёс командующий. — В штурмах таких крупных городов и замков всё за день не сделаешь. Мы пойдём на второй приступ. Подпалим стены и спальни гарнизона, а главное повредим башни и...
Но договорить он не успел. В дали послышался грохот, все почувствовали что-то ужасное, яростное. А затем прогремел взрыв. Яркое, тёмное-зелёное зловещие пламя охватило место, куда направлялись значительные силы нападающих.
Взрыв был невероятных для ума простых солдат масштабов. Он пронёсся почти мгновенно, с диким, оглушающим рёвом. Сам взрыв был лишь украшением, вишенкой на торте, но пламя, что выбралось из недр земли, это яркое пламя будто сожрало всю местность над собой. Оно неслось быстро, поедая и поглощая каждого, кто встретиться ему на пути. Оно уничтожало здание и людей, что были в них. Пламя добралось до стен, и словно волна, что бьётся о высокий берег скалы, не смогла их пробить, расползаясь у основания крепких стен. В миг всё живое как будто оцепенело, битва для всех будто замерла, затихла. И в этой тишине раздавались крики боли тех, кто не спасся от дикого огня. А пламя будто смеялось над этими жалкими криками, поедая всё больше и больше людей.
Те, кто был в центре взрыва, погибли мгновенно. Многие даже не поняли, что произошло. Они копались в мыслях, думали над планами и представляли яркую победу, что ждёт их впереди. Но они погибли.
Тысячи же несчастных, кто понял что их ждёт, пытались спастись от взрыва, бежали, укрывались за зданиями и в оврагах, но всё напрасно. Теперь же они все мертвы. Некоторые погибли не сразу. Они страдали, кричали в агонии, наблюдали за тем, как их товарищи сгорали дотла в мгновение, а затем и сами обращались в пепел. Кто-то сумел скрыться от большей части пламени, но оно всё равно настигло их.
Защитники, что недавно обстреливали их, укрылись за толстыми стенами Столицы. Они знали что произойдёт, они знали и ждали. Ждали с интересом, со страхом, с надеждой на победу. В душе желая страшной смерти своим врагам, или же наоборот, спасения или быстрой погибели. Некоторые, что остались на стенах, укрылись в башнях, из бойниц которых наблюдали за происходящем. Огонь бился возле стен как море у борта корабля, но это море было не настолько сильно, чтобы опрокинуть судно. Отсюда можно было заметить, как вмиг стирались в пепел человеческие жизни.
***
Громкий взрыв застал всех солдат врасплох. Даже защитник, что сейчас стойко сражались за стены города в пылу боя забыли о планах своих командующих. Яркое пламя дикого огня поднялось на юге, вдали от главного места битвы. Но это событие почти никак не отразилось на бойцах. Нападающие продолжали ползти по лестницам со страхом глубоко в душе, защищаясь от летящих стрел и готовясь к бою. А те, что уже поднялись наверх, встречали сотни солдат. Укрепиться не получалось. На широких стенах лежали кучи трупов бойцов, и почти все они принадлежали нападающим. Новые солдаты утопали в этой кровавой гущи, удары мечей по крепкой, но пробиваемой броне в конце концов становились смертельными.
Некоторые лестницы не добрались до стен, они были сожжены на пути к ним. Сотни огненных стрел взлетали ввысь уже из-за укреплений, поражая врага. И это приносило пользу.
Тирион Ланнистер и его охрана, в которую входило несколько солдат из золотых плащей, а также Бронн, вступили в бой сразу, как только начался приступ. Но он не лез в самое пекло, а командовал чаще с башни, где панорама боя была полностью видна, и принимал бес часто довольно правильные решения, по крайней мере для человека, что ни разу не командовал в подобных битвах.
Пламя, поднявшееся на юге Тирион встретил с улыбкой на лице. Он сам хотел проконтролировать весь план, но командующих было слишком мало. Сейчас всё его внимание было уделено обороне именно этого рубежа. А она проходила чудесно, и главное не было никаких предпосылок на ухудшение обстановки. Но он знал и помнил, сколько солдат в армии противника, и перспектива вступить в бой лично в ближайшем будущем выглядела не очень заманчиво. Ко всему прочему он понимал, что если Ренли прикажет продолжать штурм и не сбавлять темп, то рано или поздно стены падут, а когда падут стены, тогда и весь город, ведь на защиту первого рубежа Тирион поставил "ва-банк", он понимал, что нет лучшего места для обороны, чем одни из самых прочных стен всего Вестероса, и если даже они не удержат армию врага, то что уж говорить о других укреплениях Столицы. Естественно если город падёт, Красный замок продолжит сопротивление, а провизии в нём хватит на долго, но рано или поздно кончиться либо она, либо терпение Баратеона.
Пока бес раздумывал над тем, как улучшить ситуацию на стенах, решение само пришло к нему в руки. Решение было правда от его противника. Наступление, что медленно и кроваво протекало всё это время, резко остановилось. Враг стремительно отступал от стен, а на защитников вновь с новой силой полетел град стрел, которые не давали лучникам Ланнистеров, что расположились за стеной, нормально прицелиться по отступающим.
Ход Ренли для Тириона был ясен, более того, хитрый карлик на него рассчитывал. Его задачей было как можно дольше тянуть время, ведь армию, обладающую десятикратным преимуществом простой доблестью и отвагой не одолеть. Впрочем, юный Баратеон, или возможно его помощники сработали чётко, и тактическое отступление обошлось нападающим малой кровью.
Полумуж спустился вниз, переводя дыхание и оценивая обстановку. Здесь, у внутреннего основания стен царил казалось не меньший хаос, чем на месте битвы. Десятки тяжело раненных лежали тут и там, за ними уже вовсю ухаживали и оказывали первую помощь. Постоянные крики боли и страха мешали здраво оценить потери. Уже в первый день боя кто-то потерял друзей, кто-то конечность а кто-то жизнь. Но это не удивительно, так было всегда. Там, в шатрах королей и в залах собраний на жизни обычных солдат всем плевать. Но так и должно быть, ведь если одни в этих кровопролитных войнах и интригах защищают свои интересы, то иные сражаются за интересы целого народа, а может быть, всех семи королевств.
Вдруг в толпе вояк он увидел хмурое лицо "пса". Клиган шёл с откровенно угрюмым видом в сторону беса, и по видимому хищник был зол и охотился на вино.
- Отличный вечерок Клиган, мы показали Узурпатору мощь загнанного льва.
- С меня хватит. — Сухо прорычал здоровяк, проходя мимо карлика, чуть задев его, отчего Тирион почти упал.
- Куда ты направляешься!?
- Прочь из этого дерьма.
- Знаменитый пёс испугался огонька на стрелах? Ты подданный короны и короля, ты не можешь покинуть нас. Эй, слышишь? — Сандор резко остановился, громко вздохнул, да так что даже карлик, стоявший уже достаточно далеко от того, услышал. Затем он обернулся и не менее быстро подошёл обратно к Тириону.
- В пекло Корону! В пекло Короля! В пекло этот город!
***
- Эй, Гаррет, думаешь успеем к закату добраться до лагеря? — Дюжина всадников продвигалась по тропинке в густом лесу. На небе всё ещё играло тусклое солнце, но из-за бесконечной тени высоких деревьев казалось, что уже вечер.
- Почему нет? — Весело проговорил тот. — К тому же куда спешить, если бы появился враг, мы бы увидели сигнал.
- Думая ты прав. Ланнистеры не успеют к взятию города, как ни посмотри. Ещё пару дней, и мы присоединимся к пиру короля Ренли в честь победы в войне. Это будет грандиозно.
Разведчики Ренли Баратеона были веселы духом, но напрасно. В это время солидные войска знаменосцев Тайвина Ланнистера уже разбили в пух и прах весь лагерь разведки, и теперь им оставалось ждать, когда последние всадники сами идут к ним в лапы. Тем временем армия, имеющая при себе почти тридцать тысяч мечей шагала на всей скорости к столице. И казалось, зарево битвы уже вот-вот откроется перед глазами Тайвина. Но что бы ни произошло дальше, прольётся много крови.
