Незадолго до
10 июля 2020 г. в 12:51
Колеса каталки бойко бились о стены больницы, выложенные заплесневелой плиткой, и натруженно скрипели. Каталкой чудом не выбили двери в палату — в такой агонии бились весь медперсонал и пациент. Безумная свистопляска со смертью могла бы продолжаться еще бесконечно, перерастая в вакханалию, если бы какой-то врач не крикнул:
— Все! Мы ее потеряли, — и не накрыл каталку белой простыней, скрывая свежий труп.
Франциско Кертис стоял в углу, скрестив руки. Накинутый на плечи белый халат ни капли не делал его похожим на медика, он резко выделялся среди взмыленных врачей и медсестер ровным тоном лица (бледным, правда, склонным к сероватому) и лоском дорогой одежды. Он угрюмо посмотрел на доктора исподлобья холодными глазами, будто спрашивая что-то — тот устало кивнул, закрыв глаза и потерев лоб внешней стороной ладони.
Франциско медленно и бесшумно подошел к каталке, приподнял простыню, чтобы разглядеть труп, и пренебрежительная брезгливость перекосила Кертиса. Стиснув губы, он пробежался взглядом по выражению его лица, по руке, канонично свисавшей с края, обескровленной и слабой, и перебарывал презрение. В конце концов, у Франциско были силы дать второй шанс умершему человеку, и он торчал в больнице, специально чтобы найти того, кого можно этим осчастливить осчастливить ли?. Отчего же он сейчас испытывал омерзение?
Кертис вернул покрывало на место и, не поворачиваясь ко врачу, ледяным голосом приказал:
— Отвезите ее ко мне.