garden of delight

       Море в последнее время бушует постоянно. Холки волн яростно вздымаются, рычат голодными псами и клацают острыми клыками о холодный песок пустынного пляжа, отступают-нападают, нападают-отступают. Ветер воет тоскливые серенады, нервными мурашками проходящимися по коже ночных стражей острова. Русалочьи хвосты мелькают сквозь муть серой воды с громким плеском, капли переливаются какие-то доли секунд в сиянии крыльев — единственного оружия против мрака. В эти тяжелые дни фраза перестала быть пустой и пафосной фигурой речи.        Возникающие каждую беззвездную ночь темно-фиолетовые вихри с шипящими внутри их бездонных пастей песчинками, пробираются дальше, слепые и злобные, но неукротимые в своей настойчивой жадности к магии, создают постоянное потрескивание защитного барьера вокруг замка. Пока сила фей побеждает, отгоняет созданий, сотканных из боли и разрушений. Пока…        Шум раздражает, хуже — в этом шуме слышен болезненный крик природы, и терпеть его пульсирующую вибрацию во всем теле с каждым днем все тяжелее. Тьма окутывает каждый миллиметр земли, до которого только может добраться. — Нас на лекциях, — задумчиво шепчет Диана Авроре, опираясь на подоконник и нежно гладя росток розы в своем венке, — учили всей этой военной тарабарщине, помнишь? Тактика, стратегия, куда бить и где прятаться. Преподавательница была воинственной, веселой. Как же ее звали?.. Ее всегда слушать было приятно.        Стены замка отсырели от частых теплых дождей. Теперь здесь пахнет влажной затхлостью, возникающей от избытка жидкости, которой некуда впитаться больше. Дышать стараются через раз, противная слякоть, оседающая на легких, и кислород разрежен. Витражные окна мутны — кровь магией не стирается. Оттирать ее руками — рук критическая нехватка. Иногда кто-нибудь находит в себе силы выпорхнуть на последнем издыхании и погладить обессиленными пальцами потрескавшуюся красную краску, оставляя разводы. На них постепенно оседает пыль. До нового побоища. Щедрый подарок магов, обеспечивающих постоянство смерти. — Аталанта. Она, знаешь, умерла одной из первых, — сардонически фыркает Аврора и прикрывает веки в раздражении, устало прислонившись спиной к стеклу. Оно замерзает. В этот раз без изящных узоров, на которые любит смотреть Диана, пальцами скользя по поверхности и повторяя завитки, похожие на весенние травы, пробивающиеся под лучами солнца, и дюны волн, на потеху товарищам поднимаемые неукротимой Небулой. Крылья лениво трепещут, излучая силу, тревожно серебрящую изморозь. — Думан распорол желудок когтями и жрал ее кишки. Едва не мурлыкал от восторга: фея была в сознании, захлебывалась в собственной крови, мучительно умирала. Вокруг крики, паника… Ты не видела?        Диана сглатывает комок в горле и дрожа всем телом сдерживает слезы. Становится еще сырее, и подоконник неприятно липнет к коже. Аврора испытывает мимолетное желание извиниться, оно впрочем быстро пропадает: это правда. Неутешительная, горькая, лишенная невинности, которую еще хранит в себе Диана; ей в глаза лишний раз смотреть тошно: они все такие же добрые и теплые, как весна. Зеленые-зеленые, яркие — посмотришь в них и забываешь о войне. «Однажды и ее наполнятся яростью и злобой, — отвернувшись к окну, отстраненно думает Аврора, — и когда это произойдет. Когда это случится — мы проиграем». Тяжелая природная магия превращает лед в воду, вода мгновенно становится грязью. Сквозь нее видно только тусклое сияние энергии фей, назначенных сегодня для патруля. — Как думаешь, мы выстоим? — тихо спрашивает Диана, вновь разрушая тишину капающих через каждые три секунды капель воды.        Возникает странное чувство déjà vu. Она сидела на подоконнике, Диана стояла рядом с ней. Только отгремели первые сражения, но все еще сияло солнце и сквозь кровь на стекле можно было без труда разглядеть песчаный пляж и кровь, слизываемую приливной волной. Всюду обилие красного, запах металла с кислинкой, но вера в победу, в собственную правоту. Изуродованные тела мертвых подруг уже были ритуально сожжены, пепел развеян по ветру и осел на зеркальную гладь моря. Стирая рефлекторно падающие из глаз слезы, Диана с надеждой спрашивала: «Мы победим?», Аврора смотрела на волны и молчала, потому что лгать несправедливо, как и говорить правду, о которой ее не просят. — Естественно, мы это сделаем, — с мрачным весельем в голосе, отвечает Небула появляясь внезапно и вовремя. Ее рука в дружеском жесте обвивает шею Дианы. — Я подготовила новую стратегию, вечером общий сбор. — Моргана так быстро утвердила твой план? — спрашивает Аврора. В прохладном тоне трудно различить эмоции, и для неподготовленного собеседника кажется, будто их и вовсе нет. — Нет, конечно, — самодовольно фыркает Небула, узнавая скрытую, едва заметную толику удивления, — долго бурдела, как обычно. Всматривалась в каждую позицию, нудно расспрашивала, будто что-то понимает. Потом признала, что лучшего варианта все равно нет, и поставила печать.        Королева им не доверяла; еще бы, титул Старших Фей достался, будто бы даром. Прежние хранительницы погибли одна за другой в первых боях, приняв на себя основной удар, а они взяли смелость взять ответственность за белые круги, которую никто не захотел возложить на себя из тех, кто старше, умнее — и даже амбициознее. Трусость? Слабость? Нерешительность? Промедление на войне смерти подобно. Все это знают.        Из прежних остались только Моргана и Сибилла, с тоской осознающие как не вовремя произошла смена власти. Как несвоевременно. Глупо. Бессмысленно. Нападения продолжились — отрывали не только крылья, и руки, и головы. Выбирать не приходилось: либо принять новых Хранительниц и обучать, либо захлебнуться в собственной беспомощности и слюнях, крови. Поломанные кости тоже заживают долго, особенно от Темного Круга. Особенно, если люди перестают верить. «Наука, — провозглашает религию мужчина с трибуны, — наука — двигатель прогресса». Забывшись о дарах фей, защите и поддержке. Да и зачем? Ведь наука — всесильна, создает огонь, когда необходимо, позволяет летать без крыльев за спиной, видеть в мельчайших деталях. Наука! Моргана хмурится, но тратить время на безмозглое стадо глупо.        Небула встряхнула всех своей кипучей ртутной страстью и силой, ощущающейся в каждом движении, в каждом взгляде и случайном взмахе рукой. Непревзойденный харизматичный лидер, яркий неограненный бриллиант. С ней было легко броситься в бой и забывшись убивать, калечить — с гордостью наблюдать, как затихает дыхание, закатываются глаза, дробятся кости и сгорает в пламени подосланное новое и новое существо. Бешенство и азарт, юная жестокость против закаленной временем не отличается ничем, кроме опыта, но опыт, говорит хрипло смеясь Небула, дело наживное.        Аврора всегда неосознанно ищет ее в толпе и, встречаясь взглядами, чувствует, как теплеет на один-два градуса. Впрочем, слегка взмахивает она головой, неважно. Небула подготовила план, скорее всего, как обычно провальный, но лучше прежнего: меньше жертв ли, лучше скоординированность, что угодно — пока Небула ведет, Аврора будет идти. Пока будут силы. Война же не вечна?