Шрамы

Я выпрыгнула из больничной койки, намереваясь пройти мимо обеспокоенной мадам Помфри. Мне нужно выбраться отсюда. Мне нужно найти Драко. Встав на ноги, я покачнулась. Голова закружилась, в глазах потемнело. Мадам Помфри положила руки мне на плечи, уговаривая вернуться в постель и отдохнуть, но я оттолкнула ее. Как она не понимает? У меня нет времени отдыхать. Мне нужно пойти к Драко. С внезапным приступом силы и решимости я вывернулась из ее рук и поспешила прочь из больничного крыла. В коридорах все еще царила безмолвная, мрачная атмосфера мемориальной церемонии. Неужели она была сегодня утром? Казалось, уже прошла целая вечность. Малая часть студентов все еще бродила по замку, возвращаясь в свои гостиные после ужина или занятий в библиотеке. Мои коленки дрожали, голова кружилась, и я прилагала все усилия, чтобы устоять на ногах. Время от времени мне приходилось останавливаться, чтобы перевести дыхание, пока мой желудок напряженно сжимался после болезненного опыта принятия зелья. Проходя мимо, люди бросали на меня тревожные взгляды, а некоторые останавливались, чтобы поинтересоваться, в порядке ли я. Но я лишь отталкивала их и продолжала идти дальше. Сейчас только Драко имел для меня значение. В первую очередь я проверила библиотеку, мимо которой пробегала, не особенно надеясь на успех; как я и подозревала, Драко там не оказалось. Пока я поспешно двигалась по коридорам, мой мозг обрабатывал информацию, которую я узнала. Наконец у меня появился последний кусочек пазла, и головоломка стала казаться гораздо понятнее. Но с этой ясностью пришло и понимание, а вместе с ним — паника. Я видела его. Этот взгляд. Я заметила его тогда, но не могла понять. А теперь, когда я знала, все предстало передо мной в совершенно новом свете, заставляя меня беспокоиться. Я заглянула в Большой зал, но там было пусто: ужин уже давно закончился. Оставалось лишь одно место, где Драко мог быть. По крайней мере, я надеялась на это. И, по иронии судьбы, это было единственное место во всем замке, местонахождение которого я не знала. Я почти зарычала от раздражения. Раздражения, вызванного своей собственной глупостью. Почему я никогда не спрашивала Драко о том, где находится гостиная Слизерина? Почему не попросила Гарри и Рона рассказать об этом много лет назад? Я знала, что гостиная расположена в подземельях, но они были огромные. Я могу часами бродить по коридорам и так и не найти входа. Но я все равно должна попробовать. Должна убедиться, что все в порядке. Должна убедиться, что еще не поздно. Я направилась обратно в вестибюль, прошла через двери, ведущие в подземелья, и поспешила вниз, придерживаясь за каменную стену. Горящие факелы освещали дорогу тусклым светом, отбрасывая жуткие тени. Я споткнулась и ухватилась за стену, чтобы не упасть. Достигнув наконец подножья лестницы, я оглянулась по сторонам и приняла быстрое решение повернуть налево. Кабинет Зельеварения располагался дальше по коридору справа, поэтому я рискнула предположить, что Общая гостиная Слизерина должна находиться в другой стороне тускло освещенного коридора. Я даже не остановилась, чтобы подумать о том, как мне страшно. На это не было времени. В этот момент весь мой страх был исключительно за Драко. Я отчаянно озиралась, пробираясь по коридорам в поисках входа в гостиную или хотя бы какого-нибудь намека на него, но вокруг не было ничего: ни портретов, ни статуй — никаких отличительных знаков; ничего, кроме бесконечных голых каменных стен. После каждого поворота коридор выглядел так же. Возможно, я вообще ходила кругами и сама не осознавала этого. Я уже начала было думать, что заблудилась, и была близка к тому, чтобы поддаться истерике, оказавшись в очередном пустом коридоре, как вздохнула с облегчением, увидев выходящую из-за угла фигуру. Фигуру Пэнси Паркинсон. Никогда бы не подумала, что буду рада видеть её. — Пэнси! — задохнулась я, хватаясь за ее мантию, отчасти от облегчения, отчасти для того, чтобы устоять на ногах. Казалось, колени вот-вот подогнутся, и я упаду. — Пэнси, где Драко? Она отпрянула от меня, от удивления даже не сразу вспомнив одарить меня своей привычной ухмылкой. После того как ей удалось взять себя в руки, ее губы скривились. Она выдернула свою черную мантию из моих рук и принялась разглаживать ткань. — Какого черта, Грейнджер? Я прислонилась к холодной стене и покачала головой, пытаясь сморгнуть туман перед глазами. — Прошу, Пэнси. Мне нужно знать: где он? — Не понимаю, какое тебе дело до этого, Грейнджер, — она ухмыльнулась. — Уже, по крайней мере. — Пэнси, умоляю! — вновь закричала я, делая шаг вперед, в то время как она отступила назад. — У меня нет на это времени. Мне нужно найти его. — Зачем? — выражение ее лица стало более жестким, и она посмотрела на меня взглядом, который я так хорошо знала: словно я не стоила даже пылинки на ее безупречно блестящих туфлях. — Чтобы ты опять водила его за нос? Морочила голову? Заставляла думать, что он недостаточно хорош? — Пэнси фыркнула, взглядом давая понять, что именно думает об этом, а затем наклонилась ко мне и язвительно произнесла: — Его лучшим решением было избавиться от тебя. Я ненавидела ее. В этот момент я физически чувствовала к ней ненависть. Но не настолько сильную, как ненависть к самой себе, ведь она была права. Я была несправедлива к Драко. Я дурачила его. Заставила думать, что он недостоин. Мне было стыдно от самой мысли об этом. Но больше всего я ненавидела себя за то, что ничего этого бы не произошло, если бы я не ушла. Если бы я осталась с Драко. Если бы доверяла ему. Если бы я видела то, что было у меня перед глазами. Тогда он был бы в порядке. Вся эта ситуация — моя вина, и я должна ее исправить. — Я не пытаюсь морочить ему голову, — процедила я сквозь плотно сжатые зубы, пытаясь сохранять голос спокойным и не дать страху и ненависти к самой себе просочиться наружу. — Я пытаюсь помочь ему. Пожалуйста, просто скажи мне: он в Общей комнате? Пэнси приблизила свое лицо к моему с намерением передать всю силу своей неприязни. — Хочешь помочь ему? — выплюнула она. — Тогда отстань от него. Понимая, что этим ничего не добьюсь, а время стремительно уходит, я решила сменить тактику. Достав палочку, я направила ее прямо в лицо слизеринке: — Пэнси, клянусь, если ты не скажешь мне, где он, я прокляну тебя прямо здесь и сейчас. Она отшатнулась, ее глаза метались между мной и палочкой. — Ты сошла с ума. Ты официально слетела с катушек. — Пэнси! — не выдержала я, сокращая между нами расстояние и прижимая кончик палочки к ее щеке. — Он в гостиной или нет? Долгое мгновение она демонстративно смотрела на меня и молчала, прежде чем вздохнуть и закатить глаза. — Ты ведь знаешь, что нет. Мой желудок сжался, а зловещее предчувствие вернулось. Если Драко не находится в безопасности в Общей комнате, тогда где он? Мой голос повысился от растущего волнения и тревоги. — Ему грозит опасность, Пэнси. Веришь или нет, но я пытаюсь помочь ему. Если ты знаешь что-то, скажи мне. Сейчас же! Или то, что произойдет, будет на твоей совести. Что-то изменилось в выражении ее лица, в нем промелькнул намек на сомнение. — Что происходит, Грейнджер? Какая ему грозит опасность? — Я не могу объяснить этого сейчас, но мне нужно найти его, пока не стало слишком поздно. По ее глазам я увидела, что она начинает понимать. Она наблюдала мое отчаяние и поверила, что я не обманываю ее, что все это серьезно. Мне нужно лишь уговорить ее помочь мне. А если не мне, то Драко. Я опустила палочку, не отрывая от Пэнси взгляда, пытаясь заставить ее понять, как сильно нуждаюсь в ее помощи. — Ты его подруга, Пэнси. Ты заботишься о нем. Однажды ты сказала мне, что любишь его. Он даже сказал мне, что ты никогда не причинишь ему боли. Неужели он ошибался? — мягко добавила я, надеясь, что Драко был прав и она действительно заботится о нем; надеясь, что я наконец пробилась сквозь ее оборону. — Потому что, если ты знаешь, где он, мне нужно, чтобы ты сказала. Ему нужно. Пэнси долго смотрела на меня, пытаясь убедиться, что это никакая не игра, но, к моему огромному облегчению, Драко не ошибался. Она действительно заботилась о нем. Я увидела это, когда она нехотя вздохнула и наконец сказала мне то, что я хотела узнать. — Он в Астрономической башне. Я удивленно нахмурилась. Что бы я ни ожидала услышать, это явно было не то. Неожиданный ответ Пэнси заставил меня на мгновение засомневаться в правдивости ее слов. Может, таким способом она хотела удержать меня подальше от Драко и его жизни? — Почему? Зачем он пошел туда? Вновь закатив глаза, Пэнси ответила: — Потому что ты ему сказала. Я в замешательстве отшатнулась, но затем закрыла глаза, громко застонав. Я поняла, что произошло. Они уже использовали эту уловку прежде. — Я не говорила, — произнесла я, раздраженно качнув головой. — Это была не я. А затем распахнула глаза, когда очередная мысль пришла в мою голову. Я не до конца понимала, что происходит, но Астрономическая башня играла значительную роль, не в самом хорошем смысле этого слова. В конце концов, для Драко именно там все началось. Я быстро попятилась прочь от Пэнси по длинному коридору, чувствуя переполняющую меня отчаянную необходимость немедленно найти Драко. — Мне нужно идти. Мне нужно найти его. — Грейнджер, что происходит?! — закричала Пэнси за моей спиной. — Я не могу сейчас объяснить, — бросила я через плечо. — Найди МакГонагалл или кого-нибудь из учителей. Приведи их в Астрономическую башню. Скорее, Пэнси! Я задыхалась, но продолжала бежать. Движения все еще были немного неуклюжими и несогласованными после воздействия зелья, но отчаяние и адреналин толкали меня вперед. Имя Драко не переставая крутилось у меня в голове. Я не могла вынести мысли о том, что происходило. О том, что уже могло произойти. Когда я наконец достигла Астрономической башни, то едва могла дышать, а по моей шее скатывались капельки пота. От вида бесконечных ступеней спиральной лестницы у меня закружилась голова, но я не могла сейчас остановиться. Мне придется бороться. Я должна добраться до Драко. Мысленно себя встряхнув, я глубоко вздохнула, протянула руку и схватилась за холодные металлические перила, подтягивая себя вверх, шаг за шагом приближая себя к Драко. После бесконечных кругов на дрожащих ногах я приблизилась к вершине, цепляясь за перила, чтобы подтянуться и заставить ноги сделать еще несколько последних бесценных шагов. Я была близка к тому, чтобы вскрикнуть от облегчения, увидев, как тусклый свет ночного неба заливает лестницу передо мной. Мое тело хотело лишь упасть на пол, чтобы отдохнуть пять минут, но я знала, что не могу останавливаться. Я должна двигаться вперед. Завернув за последний лестничный поворот, я обнаружила, что замедляюсь, колеблясь. Впереди было совершенно темно и тихо. Я слышала только громкое биение моего сердца о грудную клетку и собственное тяжелое дыхание. Не считая этого, было тихо. Слишком тихо. В воздухе витало тяжелое, дурное предчувствие, из-за которого мое прерывистое дыхание внезапно стихло, соответствуя тишине вокруг меня. Живот скрутился болезненным узлом. Что, если Пэнси солгала мне? Хотя более пугающей казалась перспектива, что она сказала правду. А если я уже опоздала? Опасаясь того, что увижу, я вытащила палочку и медленно двинулась вперед; заставив себя сделать последний успокаивающий вдох, прошла через арку и вышла на открытую площадку Астрономической башни. Тьма сжималась вокруг меня, ее холодные темные пальцы обхватывали меня и крали то немногое, что у меня осталось. Рука крепче сжала гладкое дерево палочки, и ее тепло немного успокоило. Мне даже не было нужды произносить «люмос», чтобы найти Драко: его светлые взъерошенные волосы сияли в серебристом лунном свете на фоне ночного неба. Он смотрел в другую сторону, поэтому я могла видеть только напряженные линии его широкой спины, но это заставило меня расслабиться от облегчения, ведь он был в порядке. Однако облегчение продлилось недолго. Его стремительно поглотил лед, растекаясь по венам, проникая во все мое тело. Драко стоял на противоположной стороне башни, и я не сразу заметила то, что заставило меня сжаться от страха: где он стоял. Мои глаза видели, но мозг отказывался признавать тот факт, что он стоял высоко на металлических перилах. Носы его ботинок угрожающе свисали над пропастью, тело было наклонено вперед, словно он был готов в любой момент броситься вниз в чернильную тьму. — Драко… — прошептала я, делая маленький шаг вперед. Я боялась, что напугаю его и он упадет за край. При звуке моего голоса его большое тело содрогнулось, и я приготовилась кинуться вперед, готовая поймать его, но резко остановилась, когда Драко внезапно замер, как будто кто-то натянул веревку, выпрямляя его во весь рост. Краем глаза я заметила колебание в тени позади меня, которое, как я внезапно осознала, было очертанием человека. — На твоем месте я бы этого не делала, — донесся голос из-за моей спины. Крепко сжимая палочку, я вглядывалась в тень, наблюдая, как фигура выходит из своего укрытия, как тени растворяются, открывая спрятанные в них секреты, выводя их из темноты, в которой они таились весь год, откуда они смотрели и ждали. Ждали этого момента. Меня охватил озноб, когда я встретилась взглядом с глазами, которые так хорошо знала. С глазами, которые смотрели на меня с таким отвращением, что смогли создать заклятие Круциатус и наблюдать, как я корчусь от боли в агонии. С полными ненависти глазами Лаванды Браун. — Опусти палочку, Гермиона, — резко приказала она. Исчезла та веселая, счастливая девушка, которую я знала. На ее место пришел кто-то безжалостный; кто-то, у кого был план и цель; кто пойдёт на все, чтобы получить то, чего желает. Я посмотрела на Драко, который даже мускулом не повел, стоя совершенно неподвижно в опасной близости к краю. Я заколебалась, понимая, что если я отдам ей свою палочку, то потеряю единственное преимущество. Как я смогу вытащить нас из этой ситуации, если мы оба не вооружены и беззащитны? Я быстро просчитала в голове несколько вариантов событий, пытаясь понять, как лучше поступить, как нам выбраться отсюда живыми. — Не советую, — спокойно произнесла Лаванда, ясно понимая ход моих мыслей. — Если ты обезвредишь меня, то он упадет вниз и… плюх! — Она сделала движение рукой. — Только если ты этого не хочешь, разумеется. Она пожала плечами, словно ей было все равно. Я бросила на Драко еще один взгляд, впервые заметив темную полосу крови, стекающую по его затылку на воротник белой рубашки. У меня скрутило живот. Что она с ним сделала? Я снова обдумывала ситуацию, глядя на Драко, опасно устроившегося на краю уступа, понимая, что она права. Я не смогу разоружить ее без того, чтобы он не упал. — Спусти его, и я отдам тебе свою палочку, — неохотно сказала я. Лаванда наклонила голову набок, на ее губах играла улыбка. Ее забавляло происходящее. Она наслаждалась властью. Наслаждалась контролем. — Ты понимаешь, что ты не в том положении, чтобы ставить условия? Я прекрасно это понимала. Сейчас сила была на ее стороне, и она это знала. Но мне нужно было хотя бы попытаться. Попытаться заставить маятник качнуться в мою сторону. Выпрямив спину, я подняла голову и бросила на Лаванду высокомерный взгляд, которым Драко гордился бы. — Ты считаешь, что я не смогу тебя остановить, но ты не представляешь, на что я способна, — я блефовала, надеясь, что мой голос звучит спокойнее, чем я чувствовала себя на самом деле. Я небрежно пожала плечами. — Зачем рисковать? Мы оба находимся там, где ты хотела. Отпусти его, и я отдам тебе свою палочку. Ее глаза встретились с моими, и я заставила себя не отводить взгляд, показывая ей, что я не слабая, что я не боюсь. — Ты первая, — приказала она с кивком головы. На мгновение я помедлила, не желая расставаться с единственным оружием в моих руках. Лаванда ухмыльнулась, заметив это. — Или я просто могу заставить его прыгнуть, — она махнула палочкой в сторону Драко. Я с ужасом наблюдала, как он поднял одну ногу и свесил ее над пропастью. — Нет! — закричала я, ринувшись вперед. Глаза Лаванды триумфально засияли, и она протянула руку. Понимая, что у меня нет другого выбора, я с сожалением опустила палочку и бросила ее на пол. — А теперь пни ее ко мне. Скрепя сердце я сделала то, что она велела. Палочка покатилась по деревянному полу, и я внимательно отметила ее положение на будущее. — Твоя очередь. Одну долгую, тревожную минуту Лаванда смотрела на меня, а затем вновь взмахнула палочкой, и Драко резко отбросило назад, к стене за моей спиной. С отвратительным хрустом его тело рухнуло на пол, где он и остался лежать неподвижно. Я сделала шаг к нему, желая убедиться, что он в порядке, но Лаванда остановила меня, певучим голосом протянув «нет, нет, нет». Я вновь неохотно остановилась, сжимая кулаки. Она лениво подошла к Драко, заглядывая в его бледное лицо, а затем удовлетворенно повернулась ко мне, но я могла поклясться, что в ее глазах было разочарование. — Тебе не стоило приходить сюда, Гермиона. Не было никакой нужды в твоем вмешательстве, — она склонила голову набок, добавив: — по крайней мере, в данный момент. Во рту вдруг пересохло. Я сглотнула, пытаясь подавить растущую панику. Я не знала, что делать. У меня не было ничего. Ни плана, ни идей, совершенно ничего. Как Гарри удавалось это? Как мне спасти Драко, если у меня даже оружия нет? Если нет моей волшебной палочки? У меня были лишь слова, но глубоко внутри я понимала, что этого недостаточно. — Ты не обязана это делать, Лаванда. Ты все еще можешь нас отпустить. Я не сводила с нее глаз, придвигаясь немного ближе к тому месту, где лежала моя палочка. Я не знала, что делаю, но знала, что если и есть у нас хоть какая-то надежда пройти через это, то мне понадобится моя палочка. — Конечно, обязана, — она фыркнула со смешком. — Ты как никто должна понимать, почему это должно произойти. Ты как никто должна благодарить меня за это. Я переступила ногами, делая еще один маленький шажок, ближе к своей палочке, но дальше от лежащего без сознания Драко. — Драко не заслужил этого. Ты знаешь это. — Не заслужил этого?! — выплюнула она с недоверием. — Как ты можешь так говорить? Ты лучше других знаешь, что он совершил. На что он способен. Я старалась сохранить тон мягким и терпеливым, несмотря на панику, которая была готова вот-вот прорваться на поверхность. — Я знаю, Лаванда, — я удерживала ее гневный взгляд на себе, вновь делая шаг. — Разумеется, я знаю, что он совершил, но я могу сказать со всей уверенностью, что он больше не тот человек, которым был. Лицо Лаванды искривила ухмылка, а когда она заговорила, ее голос дрожал от ярости. — Он виновен в смерти Дамблдора. Он показал им, как пробраться в замок. Он Пожиратель смерти. Волдеморт жил в его доме. Он был на одной стороне с монстром, который сотворил это со мной! Лаванда оттянула воротник рубашки, обнажая рваные шрамы под ним. Я скривилась от этого вида, вспоминая тот момент, когда она получила их, как я отбросила Сивого заклятием, думая, что опоздала, что ее уже не спасти. Я с радостью отметила, что Драко начал приходиться в себя и двигаться, несмотря на боль. Мне хотелось подойти к нему, но между нами стояла Лаванда, направив на меня свою палочку. Что ж, если я не смогу сразиться с ней, то хотя бы могу попытаться убедить ее в том, что то, что она делает, — неправильно. А если у меня не получится, тогда хоть отвлеку ее. — Да, он впустил Пожирателей в замок на шестом курсе, но это вся его вина. Он не ответственен за смерть Дамблдора. Он был там, но, клянусь, Лаванда, он не убивал его, — я предприняла попытку сделать еще один шаг, подбираясь к палочке все ближе. — И Драко никогда не был настоящим Пожирателем. Не таким, как остальные. Он никогда никого не убивал. Вообще-то он даже помог нам. Ты знала об этом? Он не рассказал им, что это мы, когда они поймали нас. Он не сдал нас, тем самым предоставив нам шанс сбежать. Если бы не он, мы все были бы уже мертвы. Она прыснула, мотая головой. — Один хороший поступок не компенсирует все плохие. Драко застонал от боли, пытаясь поднять голову, тем самым привлекая к себе внимание Лаванды. Когда она заметила, что он пришел в сознание, ее глаза вновь наполнились необузданной ненавистью. — Почему он должен быть счастливым? Почему он должен жить счастливой, свободной жизнью после всего, что совершил? Всем, кажется, наплевать на то, что по школе разгуливает Пожиратель смерти. Всем наплевать, что он не понес наказания за свои преступления, — она сузила глаза и едва заметно подняла палочку выше. — Что ж, я не позволю, чтобы ему это сошло с рук. — Лаванда, это не выход, — выкрикнула я, бросаясь вперед, но останавливаясь с поднятыми вверх руками, когда она повернулась ко мне лицом, крепко сжимая палочку в руке. — А все и не будет так. Поверь мне, это было моим первым вариантом, — она сделала шаг ко мне, и я приложила все усилия, чтобы не отступить назад и не потерять позиции, которые заняла. — Если бы ты поступила так, как должна была, то сейчас он был бы надежно упрятан в Азкабан. — За преступление, которого не совершал! — возразила я. — А за то, что сделала ты. Лаванда медленно улыбнулась, а затем начала неторопливо, издевательски хлопать. — Ты наконец поняла это. Долго же ты думала. Это был превосходный план. Так просто. Так легко. Я наблюдала, как вы ссоритесь. Знаешь, это ведь была я, — хвасталась она. — Я рассказала МакГонагалл о вашей ссоре. Что он схватил тебя, не отпускал. А потом именно он нашел тебя, на нем была твоя кровь. Все получилось просто идеально. Ее глаза победно сверкали, когда она думала о воспоминаниях, которые я недавно обрела. Воспоминаниях о том вечере, который она стерла из моей памяти. — Я пыталась изменить твою память, заставить думать, что это он напал на тебя, но ничего не получилось, и вместо этого твоя память стерлась, — триумфальное выражение исчезло, ее глаза потемнели от гнева, и Лаванда посмотрела на меня обвиняющим взглядом, словно это была моя вина, что ее заклинание не сработало. — Но мой план все равно мог бы сработать. Тебе нужно было всего лишь сказать, что это Малфой напал на тебя, всего лишь поверить в вероятность того, что это мог быть он, и тогда все остальные тоже поверили бы. Тогда маленький Пожиратель смерти был бы отправлен в Азкабан до конца своих дней. А если бы нам повезло, тогда дементоры подарили бы ему свой поцелуй. Но нет. Ты не хотела подыграть, не так ли? Ты просто не могла поверить, что это был он. Я не сдержала усмешки. — И я была права. Не он напал на меня. Она проигнорировала меня и продолжала, словно не слыша моих слов: — Я обратилась в газеты, рассказала им все, что знала о вас двоих, о ссорах, о синяках, обо всем, но никто ничего не предпринимал. Я даже напускала на тебя те кошмары. Каждую ночь я вставала и показывала тебе, что произошло. Показывала, что это был он. Я надеялась, что ты поверишь, что это настоящие воспоминания, — в ее глазах горела чистая ненависть. — Но ты все равно доверяла ему. Драко приподнял голову, и я почувствовала, что он смотрит на меня. Я не рассказывала ему о кошмарах, поэтому сейчас в его глазах читался вопрос. Я не хотела, чтобы он думал, что я ему не доверяю. Что я хоть на мгновение поверила, что он способен причинить мне боль. Все мои сомнения, все недоверие, все опасения вытекали из этих кошмаров. Я считала, что это мое подсознание, говорящее мне, что я что-то упускаю, что мне не следует доверять Драко. Я так долго считала, что если бы действительно доверяла ему, то этих мыслей даже не было бы в моей голове. Но оказалось, что их никогда и не было. Все время это была Лаванда. Мое тело наполнилось сначала облегчением оттого, что на самом деле я не сомневалась в Драко, а затем безграничной ненавистью к девушке, стоящей передо мной. Вся эта боль, все эти слезы, вся эта неуверенность. Все время я причиняла Драко боль, а затем ненавидела себя за это. Все это исходило от нее. — О, — засмеялась Лаванда, поворачиваясь к Драко и замечая вопрос в его глазах. — Она не рассказала тебе? — Обернувшись ко мне, она добавила: — Твой разум словно открытая книга, Гермиона. Было легко пробраться в твою голову и подбросить эти сны. Показать тебе, что произошло. Но ты не верила, — она осмотрела меня снизу вверх, лицо скривилось от презрения, — ты продолжала верить ему. Пока я наблюдала за ней, меня внезапно осенило: она правда верит в то, что говорит. Она верит в свою собственную ложь. Верит, что Драко виновен, а она не совершила ничего плохого. Драко с трудом пытался принять сидячее положение. Одну руку он прижимал к груди — у меня возникло подозрение, что она сломана. Услышав его рычание, Лаванда переключила свое внимание на него. Мне нужно отвлечь ее. Если она будет смотреть на меня, то не сможет навредить ему. — Что ж, ты определенно одурачила меня. С самого начала. Я увидела вспышку в ее глазах. Лаванда наслаждалась вниманием. Получала огромное удовольствие от того, что она наконец могла свободно говорить, приписать себе все свои заслуги. — Я все это время находилась у тебя под носом, а ты не видела. Знаешь, в чем твоя проблема, Гермиона? Я прилагала все усилия, чтобы оставаться спокойной. Мне приходилось напоминать себе, что ее палочка все еще направлена прямо на меня. Сражаясь с естественным желанием, я нацепила на лицо натянутую улыбку. — Просвети меня. — Ты думаешь, что все крутится вокруг тебя. Ты даже ни разу не задумалась о том, что это может не касаться твоей персоны. Все это время я наказывала лишь его. Она указала палочкой на Драко, которому удалось подняться на колени. Я видела, как кровь стекает по его лицу. А еще видела страх и боль, которые он пытался скрыть. Как ни обидно мне было это признавать, но Лаванда была права. Мне даже в голову не приходило, что кто-то пытался причинить боль Драко. Мы провели столько времени, раздумывая над тем, что кто-то хотел навредить мне. Драко столько раз повторял, что защитит меня. Но я не задумывалась о том, что защищать нужно было Драко. Теперь, когда я знала правду, я знала, что все зависит от меня, что мне придется, несмотря ни на что, сберечь его жизнь. — Расскажи мне… — поспешно добавила я, возвращая ее внимание к себе. Если мне повезло, то Пэнси уже нашла кого-нибудь из профессоров и они направляются сюда. Мне лишь нужно выиграть время. Мне нужно защитить Драко. Я напрягла мозг, пытаясь придумать, чем отвлечь Лаванду. — Расскажи мне о Дне святого Валентина, — наконец выпалила я, осознавая, что она ответственна и за это. — Полагаю, это тоже была ты? Она издала резкий, высокий смешок, который казался совершенно не к месту. — Разумеется, это была я. Кто еще это мог быть? Только гриффиндорка могла войти в комнату. Но ты так и не додумалась до этого, — по ее лицу расплылась довольная ухмылка, словно она вспомнила какой-то счастливый момент. — Я украла страницу из твоих конспектов, подделала твой почерк и отправила ему письмо. Немного Усыпляющего зелья, и ты моментально вырубилась. Мне оставалось лишь закрыть шторы вокруг твоей кровати, так что никто из девочек даже не догадался. — Зачем? Я не понимаю, — спросила я в искреннем замешательстве. — В чем был смысл? Чего ты надеялась достичь? Разлучить нас? — Нет, — Лаванда пожала плечами. — На самом деле я просто хотела повеселиться. Поиздеваться над вами. Почему это вы получаете свой счастливый День святого Валентина, когда украли мой? А я стояла и наблюдала за ним. Как он стоял и ждал тебя. Выражение его лица, когда он прочитал письмо. Я так не смеялась уже долгое время. Я вновь посмотрела на Драко и увидела то же выражение отвращения, которое, я была уверена, отражалось на моем собственном лице. В этот момент я решила, что с меня достаточно. Достаточно ее игр. Не собираюсь я больше слушать о том, как она портила мне жизнь последние шесть месяцев. Все, вообще все: каждая проблема, с которой мы с Драко сталкивались, каждое сомнение между нами двумя — все это исходило от нее. Она стояла за всем этим и была права, когда говорила, как я глупа, что не заметила этого раньше. Я видела ее ненависть к слизеринцам, к Драко, но никогда не задумывалась о том, что она способна навредить мне, что она способна на такое. Я недооценила ее, но больше я такой ошибки не совершу. Я больше не буду ее пешкой. Мои глаза сузились, а лицо исказилось от презрения. Я отпустила свое самообладание. — Что ж, поздравляю, Лаванда. Ты получила, что хотела. Ты на славу поиграла нами двумя в этом году. Ты своего добилась. А теперь отпусти нас, — твердо произнесла я. — Ах, я еще не закончила. Я приберегла самое лучшее напоследок. Улыбка, которую она мне подарила, должна была вызвать во мне беспокойство, воззвать к осторожности, но я была слишком зла, чтобы прислушаться к ее предупреждению. — Это зашло слишком далеко, Лаванда. — Ну, это твоя вина, что до этого дошло. — Моя вина?! Что я сделала, чтобы заслужить то, что ты сотворила со мной? Что я тебе сделала, что ты чуть не убила меня?! — Ах, не драматизируй! — произнесла Лаванда, пренебрежительно махнув в мою сторону. — С тобой все было в порядке. — Ты сломала мне ногу! — закричала я, не веря своим ушам. — Мои ребра, мой череп. Я могла умереть! — В этом не было ничего личного, Гермиона. Ну… разве что немного, если быть до конца откровенной. Было приятно немного навредить тебе. — Ты не просто навредила мне, Лаванда! — воскликнула я в недоумении, пытаясь понять, как девушка, которую я знала восемь лет, с которой проводила дни и ночи, девушка, которая меня иногда удивляла, а иногда раздражала, но к которой я все равно испытывала симпатию, нашла в себе силы поступить так со мной. — Ты пытала меня, Лаванда! Ты использовала на мне заклятие Круциатус, а это значит, что ты ненавидишь меня. Что ты хотела причинить мне боль. Почему? Что я тебе сделала, что ты так злишься на меня? — Потому что тебе всегда нужно иметь все! — закричала она, тыкая в меня палочкой. Ее голубые глаза пылали ненавистью. — Для тебя все так просто. Тебе даже не надо пытаться. У тебя было все, но ты все равно забрала единственное, чего я действительно желала. Я недоуменно покачала головой. — Ты говоришь о Роне? Я не имею к этому отношения! — Да брось, Гермиона. Я не слепая и не идиотка. Думаешь, я не замечала, что когда он был со мной, то смотрел на тебя? Я отшатнулась от нее со смешком. — Это просто нелепо. Рон не хотел быть со мной. Произнеся это, я вдруг осознала, что это не совсем правда. Вскоре после разрыва с Лавандой Рон признался мне в любви. Сказал, что попытается вернуть наши чувства. Только он не знал, что я уже влюбилась в другого. Лаванда поняла, о чем я думаю. Мои мысли ясно отражались на моем лице. Посмотрев на нее, я вдруг осознала, что сделала то, что намеревалась. Я отвлекла ее внимание от Драко. Теперь оно было сфокусировано лишь на мне. Ненависть, направленная на Драко, теперь обратилась на меня. Мой гнев и разочарование мгновенно улетучились, и мне стало по-настоящему страшно, когда на ее лице появилась кривая усмешка. — Ты думаешь, я не видела, как он смотрел на тебя? Думаешь, я не замечала ваших маленьких разговоров? — В голосе Лаванды нарастала истерия, и вскоре она уже кричала. — Думаешь, я не знаю, что он использовал меня?! Что сразу после того, как бросил меня, он позвал на свидание тебя?! Я протянула руки, пытаясь успокоить ее, прежде чем ее закипающая ярость выплеснется за края. — Лаванда, мне жаль, что Рон так с тобой обошелся, но, клянусь, я никогда не побуждала и не поощряла его к чему-либо. Рон — мой друг, и не более. Она втянула воздух через нос, успокаиваясь, и на мгновение закрыла глаза. Я обрадовалась, что она вернула контроль над своими эмоциями, но ненадолго, ведь вскоре она произнесла: — Возможно. Это уже неважно. Ничего неважно. Кроме него. Мое сердце сжалось. Она кивнула на Драко, который все это время молча наблюдал за нашей перепалкой, находя в себе силы лишь для того, чтобы сидеть ровно. — Пора покончить с этим раз и навсегда. Мне жаль, Гермиона, ты не должна была становиться частью этого, но раз уж ты здесь… я не могу допустить, чтобы ты потом все разболтала. Лаванда подошла к Драко и ткнула его палочкой под подбородок, заставляя поднять голову и посмотреть на нее. Это движение потребовало от него значительных усилий, но он встретился с ней взглядом без малейшего намека на страх. — Тебе было суждено умереть сегодня, Драко Малфой. Наконец заплатить за свои преступления. Но сейчас… Насколько более впечатляющим будет, если ты отправишься в Азкабан за то, чего не совершал? Ирония судьбы, не считаешь? Драко громко сглотнул. Его грудь подымалась и опускалась в такт быстрых, неглубоких вдохов. Он посмотрел на меня, и в его глазах промелькнуло раскаяние. Затем они стали жестче, и он поднял взгляд на Лаванду. — Мне наплевать, что ты сделаешь со мной, но отпусти Гермиону. Она тут ни при чем. Гриффиндорка провела палочкой по его лицу, останавливаясь у щеки. Драко сжал челюсти, и это было его единственной реакцией. Лаванда наклонила голову, глядя на него и медленно и злобно улыбаясь, а затем отступила. — Видишь ли, я собиралась отпустить Гермиону, но теперь, когда она все знает, боюсь, это больше не вариант. Кроме того, если ты отправишься в Азкабан, то нужно убедиться, что ты пробудешь там очень долгое время, не так ли? А Гермиона — героиня войны, помнишь? Любимица волшебного мира. Если за это ты не получишь пожизненное заключение, то я уж не знаю, за что тогда. — Только прикоснись к ней, и я тебя убью, — прорычал Драко, пытаясь подняться на ноги, но остановился, когда Лаванда мягко засмеялась, наклоняясь к нему: — Ах, Малфой. Можешь не беспокоиться об этом. Ведь это не я наврежу ей. То, как она это сказала, заставило нас с Драко взглянуть друг на друга сначала в замешательстве, а затем с растущим ужасом, когда мы поняли, что скрывается за ее словами. Когда мы поняли, что она планирует сделать. Драко отпрянул, все еще прижимая руку к груди. Ему удалось скрыть страх в глазах, но неуверенность в голосе выдавала его: — Ты сумасшедшая. С чего ты взяла, что я когда-нибудь причиню ей боль? Лаванда лишь злобно ухмыльнулась, и эта ухмылка стерла остатки краски с его лица. — А с чего ты взял, что у тебя будет выбор? Прежде чем я успела пошевелиться, она подняла палочку и закричала: — Империо! Я кинулась вперед со сдавленным криком, но резко остановилась, когда тело Драко вдруг расслабилось и выражение боли и страха исчезло с его лица. Он с легкостью поднялся на ноги, словно забыв о сломанной руке, свисающей вдоль тела. — Лаванда, прекрати! Это безумие. — Ни шагу дальше, Гермиона, или я заставлю его спрыгнуть с башни и убью тебя сама. Я в отчаянии смотрела на Драко, который стоял совершенно неподвижно и без всякого выражения. Лаванда, подняв палочку, контролировала его разум. Мои глаза защипало от слез страха и отчаяния. — Лаванда, это не ты. — Это именно я. Мне нужно сделать это. Только об этом я думала последние несколько месяцев. Только о мести за то, что они сотворили со мной. — Те люди, которые совершили это с тобой, погибли, Лаванда. Война окончена. Все в прошлом. Пришло время двигаться дальше. — Я буду двигаться дальше. Когда последний Пожиратель смерти окажется за решеткой, где ему и место. Я стану героиней. Люди будут благодарить меня, ведь я сделаю то, что никто не смог. — Прошу, давай поговорим об этом. — Поговорим? А о чем нам говорить? Разговор может заставить мои шрамы исчезнуть? Разговор может прекратить мои ночные кошмары? Разговор может вернуть тех людей, чьи имена выгравированы на мемориале в центре внутреннего двора? — Это не выход, Лаванда. — Это единственный выход. Мне жаль, Гермиона, — искренне произнесла она, — мне правда жаль, но это нужно сделать. Я должна убедиться, что он больше никому и никогда не навредит. Она махнула палочкой в сторону Драко, и его бесстрастное лицо повернулось к моему. Медленными, целеустремленными шагами он направился ко мне. — Драко, — отчаянно умоляла я в попытках достучаться до него, прорваться сквозь заклятие. — Драко. Я попятилась назад, но он продолжал наступать. Его движения были механическими, но решительными и целенаправленными. Лаванда стояла у стены, сосредоточенно наблюдая за разворачивающейся перед ее глазами сценой. — Драко… Драко, прошу, посмотри на меня. Я отступала, пока моя спина не наткнулась на холодную стену. Его пальцы мгновенно обхватили мою шею и без малейшего колебания начали сжиматься. Я инстинктивно подняла руки и вцепилась в его запястья, царапая его, пытаясь изо всех сил оторвать от себя. В своей панической борьбе я ударила его в руку, которая, как я подозревала, была сломана, и Драко испустил болезненное ворчание, слегка ослабив хватку, так что я смогла вдохнуть драгоценный глоток воздуха, которого оказалось слишком мало, чтобы что-то изменить. Драко был слишком силен. Задыхаясь, я боролась с ним, царапала, била, трясла, отталкивала, но этого было недостаточно, и я чувствовала это. Чувствовала, как легкие жжет от недостатка воздуха, и знала, что у меня заканчивается время. Отказавшись от своей слабой попытки противостояния, я отпустила Драко, и в этот момент его хватка усилилась, заставляя мои глаза закатиться, ведь кислород был в очередной раз перекрыт. Я взяла его лицо в ладони, притягивая ближе к себе, заставляя посмотреть мне в глаза. Драко всегда умел скрывать свои эмоции. Как часто я смотрела в эти глаза, и они выглядели как кусок чистого листа. И все же никогда прежде я еще не видела глаза Драко такими пустыми. Словно его там даже не было. Противостоять Империусу было непросто. Практически невозможно, даже для самых опытных волшебников. Я знала, что есть шанс, небольшой шанс, что мне удастся сломать власть Лаванды над Драко, но также понимала, насколько это маловероятно. Еще несколько секунд, и я потеряю сознание. С каждым отчаянным вдохом я вдыхала все меньше воздуха, и перед моими глазами уже начали танцевать черные точки. Если это конец, тогда мне нужно было, чтобы он узнал. Нужно было сказать ему то, что стоило сказать еще утром. Что стоило сказать в парке возле дома моих родителей все эти недели назад. Что стоило говорить ему каждый день. С последним глотком воздуха я прохрипела: — Я люблю тебя, Драко. Что-то промелькнуло в его глазах, и руки, сжимающие мою шею, соскользнули, позволяя мне сделать последний вдох, но уже через мгновение они вновь сжались с прежней силой. Понимая, что это конец, я приняла решение. Если мне суждено умереть, тогда осталось сделать одну последнюю вещь. Заглянув в серые глаза Драко, я представила, что смотрю на своего Драко, что смотрю сквозь хватку Лаванды. Собрав остатки сил, я притянула его лицо к своему, закрыла глаза и прижалась губами к его губам. Они были твердыми и неподвижными. Слезы потекли по моему лицу, когда я поняла, что пробую Драко на вкус в последний раз. Сознание уже ускользало от меня, когда внезапно его руки разжались, и я соскользнула на землю. Стоя на коленях, опираясь одной рукой о пол, а другой держась за горло, я задыхалась и хрипела, наполняя свои легкие столь необходимым воздухом. — Гермиона… — донесся до меня голос Драко откуда-то сверху. Сквозь кашель мне удалось поднять на него взгляд, и я увидела, что он в замешательстве смотрит на меня сверху вниз, не понимая, что только что произошло; что он сделал. — Нет! — закричала Лаванда за моей спиной. У меня не было сил обернуться или даже двинуться. Я ничего не могла, кроме как продолжать дышать. — Империо! Империо! Я легла на пол, ожидая, что грубые руки Драко вновь схватят меня за горло, но вместо этого его ладонь мягко легла мне на спину, а затем заправила прядь волос за ухо. — Гермиона, я… мне так жаль… я… Но он не успел закончить свое предложение, так как Лаванда закричала «Круцио!» и Драко упал на пол. С его губ сорвался гортанный крик, тело перекатывалось из стороны в сторону, а руки хватались за грудь, за голову, как будто пытаясь заглушить боль. — Лаванда… — выдавила я хриплым голосом, большим похожим на шепот. — Лаванда, прекрати. Крики Драко звенели в моих ушах, разрывая меня на части так же, как сейчас разрывался он. Я знала, что это была за боль. Знала, как это бывает, когда кажется, будто каждая клетка твоего тела горит пламенем. Я подползла к нему, накрыла его грудь рукой, и он схватил ее, сильно сжимая, продолжая корчиться подо мной в агонии. — Лаванда, прошу, остановись. Я люблю его. — Он не заслуживает твоей любви, Гермиона. Вот чего он заслуживает. Слезы текли по моему лицу, пока Драко продолжал всхлипывать возле меня. Мне нужно было сделать что-то. Что-нибудь. Мне нужно было каким-то образом остановить Лаванду. Я лихорадочно огляделась по сторонам в поисках способа обезвредить ее, спасти Драко от этой боли. Мои глаза осмотрели круглую площадку башни, и внезапно я увидела ее. Мою палочку. Лежащую на полу прямо за спиной Лаванды. Даже не задумываясь, я вскочила на ноги и бросилась к девушке, заставая ее врасплох и отбрасывая нас обеих назад. Мы ударились о пол с оглушительным грохотом. Воздух будто выбили из легких. К моему облегчению, крики Драко прекратились в тот же момент, как мы повалились на пол. Я не могла дотянуться до своей палочки, а Лаванда уже двигалась подо мной, поэтому я спрыгнула с нее и протянула руку, коснувшись пальцами гладкого дерева своего оружия. Последним усилием я схватила его, перевернулась и громче, чем, мне казалось, я способна, хрипло закричала: — Остолбеней! В это же мгновение Лаванда выпустила собственное проклятие, и я бросилась в сторону, пытаясь избежать того, что, я была уверена, предназначалось мне. К счастью, мое заклинание достигло своей цели, и Лаванда отлетела назад, приземляясь на пол бесформенной грудой. Моим первым желанием было подбежать к Драко, но прежде мне нужно было убедиться, что мы оба в безопасности. Я заставила свое ноющее тело подняться с пола и, спотыкаясь, направилась к Лаванде и отшвырнула ногой палочку, которая выпала из ее обмякшей руки. Мои плечи опустились, когда я испустила долгий, прерывистый вздох. Вместе с ним испарились напряжение и адреналин. Я торжествующе повернулась к Драко, радуясь, что все наконец закончилось, что мы оба в безопасности, но улыбке, зарождающейся на моих губах, суждено было сразу же погаснуть. Кровь в моих венах похолодела, а колени подкосились. На белой рубашке Драко росло большое красное пятно. Я не понимала. Я не могла осознать того, что видела. Не могла понять, что произошло. А затем поняла, что ошиблась. Мое заклинание было не единственным, нашедшим свою цель. Заклятие, которое выпустила Лаванда и от которого я уклонилась, не предназначалось для меня. Оно предназначалось для Драко. Не знаю, как долго я сидела там и тупо смотрела в немом неверии. В тот момент, когда одна тонкая струйка крови потекла по его боку змеиным узором, впадая в лужу, образовавшуюся под ним, я вышла из транса и на четвереньках подползла к Драко. На его животе зияла огромная открытая рана, из которой непрекращающимся потоком лилась кровь. Меня накрыла паника. Я обхватила его белое как мел лицо дрожащими руками, пальцами стирая следы слез, которые все еще текли из его плотно закрытых глаз. Погладила по щекам. — Драко! Драко! Я накрыла его грудь рукой и приблизила ухо к его рту, с облегчением почувствовав слабое биение его сердца и мягкое дыхание на своей щеке. — Драко, прошу! — плакала я, тряся его за плечо. — Открой глаза. Умоляю, вернись ко мне. Я отыскала свою палочку и поспешно пробормотала исцеляющее заклинание. Гладкие края раны соединились на короткое мгновение, а затем вновь разошлись, позволяя крови пузыриться вдоль разрыва плоти. Я пробовала снова и снова, с нарастающим отчаянием после каждой неудачной попытки, но это не помогало. Я не знала, что мне делать. Никогда еще я не чувствовала себя такой беспомощной, а Драко неподвижно лежал передо мной, и струйки крови текли по его бокам, как маленькие реки, собираясь в расширяющуюся лужу под ним. Я скомкала свою мантию и прижала к ране. Он даже не дрогнул. До меня донеслись голоса с лестницы. Я схватила палочку и закрыла собой Драко, намереваясь защищать его, но вместо этого почувствовала облегчение, увидев профессора МакГонагалл, спешащую вверх по лестнице. — Прошу, — всхлипнула я сквозь удушающие рыдания, — помогите ему.