Альтернативная история

Саундтрек: http://www.youtube.com/watch?v=TBPBzKuy0ak Сейчас - Ну и зачем тебе тащиться в такую даль? Места у меня достаточно, оставайся без проблем, - кивнул через плечо на свой неряшливый беспорядок Дэн. - Я пойду. - Игорь упрямо сжал губы. - Лучше у тебя долго не маячить, мало ли. Чепуха. И так проторчал тут полдня, ничего не случится если еще и переночует. Но и самому себе он вряд ли бы объяснил с чего вдруг срывается на ночь глядя. Знал только что еще чуть-чуть - и он таки свихнется, ну или сдохнет от удушья. - Ладно, как знаешь. – Флегматично почесал макушку Дэн, переставший удивляться его закидонам. Соколовский свалил по проверенному маршруту, по лестнице и через запасной выход, там не было камер. Игры в шпионов продолжались, только теперь уже без всякого на то его согласия. То, что стемнело, было на руку - можно было особо не париться, что Соколовского вдруг узнает кто-нибудь из редких прохожих. Фонари рассеивали грязный, мутный свет, туман же запросто можно было резать ножом. И, наплевав на усталость и плечо, которое он весь день упорно игнорировал, пошел пешком, вбирая в себя обжигающе ледяной воздух. Не помогало. Ночью обещали все тридцать со знаком минус, и шло к тому, что в этот раз синоптики не попадут пальцем в небо. И что до утра туман не рассеется. Меньше всего хотелось проверять снайперские навыки Королева в экстремальных условиях. Хотелось верить, что и не придется. Прикрыл входную дверь, повернул ключ в замке. Медленно разулся, сам не зная зачем, самому в этот момент было плевать, может из уважения к покойной супруге Семеныча и уюту созданному ею в квартире. В квартире в которой... Нет, он не будет. Не включая свет. Каждое движение отдавало болью. В плече, в мышцах, везде. Ощущал себя ни на что ни годной клячей. Нет, на кое-что он все же был способен – портить и разрушать. Весьма сомнительное достоинство. Плотина рухнула. Все, что держал под замком с самого утра, ударило волной. … - Знаю, всего пара дней. - Повторяла как заклинание. «Ну давай, улыбнись, хоть немного». И она улыбнулась, бледной вымученной улыбкой, ради него. - Береги себя. И без глупостей, - напомнила, прежде чем открыть входную дверь. - Не буду. - Преувеличенно жизнерадостно пообещал он. - Вик, да все будет хорошо. Иначе никак. - Соколовский излучал полную уверенность. ... Кретин. Самоуверенный и к тому же социально опасный. Его скрутило. Так. Найти точку опоры. Стена. Ничего сложного. Глубоко вдохнуть. Он все еще мог уловить запах ее кожи, тонкий, пьянящий. Полегчало. А если закрыть глаза, то легко представить… И суток не прошло, как он уже с катушек едет. На ощупь завалился в комнату и изнуренно рухнул на диван. … Во сне, Вика прижималась доверчиво, открыто. И он не выпускал ее из объятий, всю ночь, просто потому что это было сильнее его. … Сжимал в кулаке скомканную простыню и все силился придумать, что бы такого сделать со зверем съедавшим его изнутри. Ничего не придумывалось. Пальцы мазнули по холодному, гладкому. Викино табельное. Оставила его Соколовскому и, безоружная, угодила прямо в лапы Байрамова. И вот ведь засада - ему самому теперь ствол ни к чему. Гореть тебе, Соколовский, в аду. Рассмеялся. Хриплый, каркающий звук странно медленно расходился в тишине, срываясь в сиплый кашель. Зверь, разрывавший его внутренности, делал это с особым смаком, оставляя от Соколовского ошмётки. Но ему пришлось. Собрать себя по частям, подняться и пойти в ванную. Нужно было взглянуть на рану. Быть в скверной физической форме – худшее, что он мог сделать для Вики. Тусклый свет резанул по зрачкам, и он невольно зажмурился. … Нежные пальцы касались раны осторожно, трепетно, вызывая странно-смешанную реакцию из боли и возбуждения... Соколовский, ты неисправим. К моменту, когда она вынула пулю, он в очередной раз отрубился, успев беспечно подумать: «Плевать, оно того стоило». … Отодрал засохшие бинты безжалостно, стиснув зубы. Рана выглядела вполне себе прилично. Но и болела она тоже вполне себе. Только вот теперь, как никогда, ему нужно было соображать четко и быстро, поэтому об обезболивающем можно было забыть. Ничего, хоть отвлечется. … Дурачась, устраняли следы погрома, нечаянно устроенного им в ванной. Собирать осколки стекла с кафеля оказалось занятием не из приятных. Бонусом полезли принимать душ, прямо в одежде. Он поскользнулся и оба чуть не свалились в ванну. Вика со смехом сказала что Соколовский - настоящее стихийное бедствие. Он покосился на сорванную занавеску для душа и со вздохом согласился, уткнувшись носом ей в шею. … Смог стряхнуть наваждение, лишь разглядев свое отражение. Совершенно дикий взгляд и зеркало трещинами. Удивленно взглянул на руку. Нехило так приложился. Сполз на пол прямо там, привалившись спиной к краю ванны и в каком-то трансе наблюдая, как с порезов капает на пол кровь. И привиделся ему Семеныч. С красными глазами и взглядом больной собаки. Он сидел на этой самой кухне, за столом с клеенкой в красно-белую клетку с рюшами и трясущейся рукой разливал, проливая мимо и невпопад стукая по стаканам бутылкой. Все твердил, потерянно и словно извиняясь: «…ну ты ж понимаешь, как я без нее…». Соколовский понимал. Ведь потом оказывалось что Семеныч - это же он сам, только с лишними двадцатью годами и слишком хорошей памятью, которую отчего-то не берет сомнительное, но крепкое пойло. И все что его волновало, пока палец давил на спусковой крючок, был вопрос - зачем было ждать двадцать лет? Вздрогнул. И пришел в себя окончательно. Сидеть и наматывать сопли на кулак - это все что ты можешь, Соколовский? Ожесточенно перебинтовал пораненную кисть. Вик, я все исправлю.