Муки творчества. Сказание о том, как Цаца фанфик писала.

Намджун сейчас очень не хочет ненавидеть Сокджина, но эмоции бьют через край. Здравый смысл говорит, что Джин не виноват, что он просто очень беспокоится о нем, поэтому и обратился к Юнги за помощью, но злость и раздражение требуют найти виновного и немедленно казнить. Да блядь жеж! Он ведь просил его никуда не звонить, так какого черта?! Любовь к Джину и выкипающие эмоции вступили в схватку, и пока идет эта битва, Намджун срывается с места и, не слова не говоря, вылетает за дверь, чтобы не натворить делов и не наговорить Джину гадостей, о которых потом тысячу раз пожалеет. (- Намджун, ты мой герой! Обижать Джина - последнее дело... Кстати, вот тебе очередная ручка в коллекцию, и дверь тоже можешь забрать, все равно она на одной петле висит. - Я вот никак не пойму, как Антонио в эту форточку пролез, с его-то габаритами? Он что, не мог через двери выскочить, как нормальные люди? - Шугонька... у тебя что, фингал под глазом?! - Фигня, ты бы рожу Антонио видела! Готовь зеленку...) Сидя в машине, он сжимает в руках руль до побеления пальцев, не давая нервозности вырваться наружу. Если уж искать виноватого, то это скорее он сам, и нечего сваливать все на Сокджина. Надо было взять на сегодня отгул и поговорить утром с парнишкой, раз уж возомнил себя героем-спасателем. Он не имел права перекладывать свою ношу на Джина, который и так вынес уже дерьма сверх всякой меры. Переложив весь груз ответственности на свои плечи, Намджун чувствует огромное облегчение, потому что ненавидеть Джина больно и мерзко, он такого не заслужил. Но зачем, зачем он позвонил Юнги? Да, он не мог знать, что Мин позвонит в приют и будет расспрашивать о Хосоке напрямую, да еще и расскажет, где он сейчас, но он же просил его никому не звонить!!! Непрошеное раздражение опять поднимается из темных глубин души и жирной скользкой пленкой оседает в горле. Телефон вибрирует в кармане, но Джун знает, кто звонит и не глядя сбрасывает вызов. Нельзя сейчас сорваться на Джине, лучше он бросит всю энергию злости на поиски Хосока. Прости, Джин, сейчас так будет лучше. Джин. У него никогда не было и не будет человека роднее. Он обязательно перезвонит ему, успокоит и извинится, когда найдет Хосока. Вот только где его искать? Охватившее сердце и разум зудящее беспокойство требует немедленных действий, Намджун заводит машину и едет непонятно куда, лишь бы не сидеть без дела. Около часа он бесцельно объезжает по нескольку раз близлежащие кварталы, отчаянно отгоняя назойливые мысли о том, что будет, когда он его найдет. Как подобрать слова, как заставить его поверить? Парень расстроен и напуган, он не доверяет ему, и его можно понять. Почему именно Хосок? Что его так зацепило в этом мальчишке? Почему так больно и страшно за него? Возможно из-за той самой первой его улыбки, кричащей «Смотрите, у меня все хорошо, но неизвестно, сколько я еще выдержу». Возможно из-за того, что Намджун раньше уже видел эту улыбку. В зеркале. Возможно из-за того, что он знает, что будет дальше. Каждый раз, когда мимо проезжает полицейская машина, Джуну кажется, что они ищут именно Хосока. Намджун понимает, почему Хосок сбежал из приюта, как никто другой. Таким, как он, там не место, как беззащитному олененку в стае диких зубастых волчат. Дети по природе своей неимоверно жестоки, они следуют животному инстинкту, говорящему о том, что выживает сильнейший, а слабые идут в расход, пока кто-то не научит их человечности. Хосок же изначально не такой, у него была семья, его любили, его научили тому, что человеческая жизнь имеет значение, что нельзя делать людям больно, что нужно помогать и защищать слабых (почему-то Джун уверен, что мама воспитывала Чона именно так). Бывшедомашним, оказавшимся в приюте, выжить в разы сложнее, чем детям, уже познавшим всю тяжесть жизни на улице, Намджун прочувствовал это все на собственной шкуре. Они беззащитны и растеряны, у них нет когтей и клыков, чтобы защищаться. Некоторые со временем отращивают себе броню, а некоторые, такие, как Хосок и сам Джун, без посторонней помощи не выдерживают и погибают. Намджуну повезло, ему помогли, протянули руку и вытащили из поглотившего его болота безысходности в самый последний момент, когда он уже окончательно сдался. И сейчас он не мог допустить, чтобы Хосок повторил его путь, не имея рядом никого, кто удержит от падения в пропасть. То, что Хосок близок к краю, Намджун чувствует каждым нервным окончанием, особенно сейчас, когда тот не поверил ему и сбежал. Джун обязан найти его раньше, чем полиция. Он сам себе не может объяснить, но чувствует именно так. Он обязательно найдет выход, найдет, как помочь, пусть только найдется сам Хосок. Пусть только не произойдет ничего непоправимого. (- Цаца, Хося точно в порядке? - Эх, Джун-и, надеюсь, что Тошенька его найдет, паникера нашего... - Пристегивайся, поехали.) Где же его искать? В памяти всплывает полуразрушенная беседка в заброшенной части парка, куда Чон потащил его вчера, тот говорил, что прячется там иногда. Господи, пусть он будет там! Телефон продолжает зудеть на панели, как назойливая пчела, и Намджун отключает его. Не сейчас, Джин. В беседке пусто, это видно еще издалека, но Джун все равно заходит внутрь. Перед глазами картинка беззащитной худенькой обнаженной ссутулившейся спины, на которой отчетливо виден каждый острый позвонок и на глаза наворачиваются слезы. Намджун настолько сам себя убедил, что Хосок здесь, что теперь разочарование и отчаяние накрывают волной. Вот ведь дурак! У Хосока же нет машины, как он мог добраться сюда из другой части города? Скорее всего, он вообще не знает, где он. Вставай, дубина, мчись обратно и начинай искать по окрестностям. Давай же, думай, ты же был на его месте. Куда бы ты пошел? Недалеко есть парк с озером, Джун бы пошел туда, там затеряться легче всего. Нашел ли его Хосок?

***

Глядя через лобовое стекло на угасающий закат, Намджун устало перебирает в голове оставшиеся возможные варианты местонахождения беглеца. Желудок неприятно сводит от голода, но он намеренно не покупает себе ничего поесть, наказывая себя за беспечность и самонадеянность. Где-то там Хосок сейчас тоже голоден из-за его глупости. Хосок терпит, и он потерпит. Нам даже усмехается, вспоминая, что благодаря приобретенным в юности навыкам, может запросто не есть двое суток и чувствовать себя при этом вполне сносно, без истерик и голодных обмороков. И да, он зачем-то проверял это в отсутствие Джина, когда тот уезжал на несколько дней на какую-то конференцию. Ох и знатно он тогда огреб от Сокджина, когда тот обнаружил, что Джун так и не притронулся к заботливо приготовленной для него еде. Тогда все закончилось бурным сексом. Оказалось, что на голодный желудок организм Джуна подключает скрытые резервы и повышает выносливость в разы. А потом он сдуру, чтобы порадовать Сокджина и не дать пропасть продуктам, съел все содержимое холодильника сразу и ему поплохело. Господи, как был дураком, так и остался. У Джина от него одни проблемы. Нам виновато смотрит на телефон и включает его. От количества пропущенных вызовов отчего-то подскакивает давление. - Джин, всё в поря… - Намджун! Прости меня! – голос глухой и сиплый, словно его владелец долго и надрывно плакал – Прошу тебя, возвращайся… Прости, я не хотел, чтобы все так получилось. Я люблю тебя… (- Цаца, ну зачем он так? Я же не хотел его обидеть, потому и ушел...) - Я тоже люблю тебя, Джин, прошу, не плачь – от осознания, что Джин проплакал из-за него все это время у Нама начинают подрагивать пальцы и неприятно давит в грудине от чувства вины – Я не виню тебя ни в чем, что ты! Это я идиот. Прости, я не могу сейчас вернуться, я так и не нашел Хосока. - Возвращайся, Джун – судорожный всхлип разрывает сердце Нама в лохмотья – Хосока поймали. Юнги звонил. Мне так жаль, прости меня… Прости… - Где он, Сокджин?! Где он сейчас?! – Намджун не мог определиться, что он сейчас чувствует. С одной стороны, Хосок сейчас не на улице, он под присмотром, с ним ничего плохого не случилось. А с другой стороны он сейчас считает Намджуна предателем и ненавидит его. Но, наверное, на данный момент, главное - он в безопасности, да? Конечно, теперь забрать его из приюта будет нереально сложно, но отчаиваться рано. Они обязательно что-нибудь придумают. Все это проносится в голове со скоростью звука, даже не оформляясь в слова, пока он дожидается ответа Джина. - Его отправили обратно в приют. Прошу, Джун-и, не сердись на меня… я правда не хотел… - совершенно убитый голос любимого человека режет слух и выбивает почву из-под ног. - Тебе не за что извиняться, родной. Извиняться нужно мне. Я еду домой. – Намджун завел двигатель и выехал с парковки – Я люблю тебя. Я приеду и мы поговорим. Не накручивай себя, ладно? На сердце муторно и неспокойно. Джину плохо, он плакал из-за него. Опять. Что ж ты за человек-то такой, Намджун? И как только такой ангел, как Сокджин, тебя до сих пор терпит? Машина мчится по дороге, стрелка спидометра показывает максимально допустимую скорость, но Джуну кажется, что он ползет, как дохлая черепаха, потому что душа не на месте и ему жизненно необходимо сейчас обнять своего любимого человека, которого он незаслуженно обидел, мудила такой. Прижать к себе, чувствуя, как вздрагивает от сдерживаемых всхлипов тело, шептать извинения до тех пор, пока не почувствует, что прощен. Не Джином, нет, тот никогда ни в чем его не винил. Собой. Вымолить прощение у себя намного сложнее. Нам не заслуживает такого человека, как Сокджин, но никогда не найдет в себе силы отпустить его, даже если тот захочет. Боже, пожалуйста, пусть он не доживет до того дня, когда Джин разочаруется в нем и уйдет! (- Намджун, не гони! Я пока не готова умирать. Намджууууун...) Наплевав на все правила и возможные штрафы, Нам жмет на педаль газа и выжимает из машины максимум. Хосоку он так и не помог, да еще и любимого человека так сильно обидел, помогаст-спаситель всех времен и народов, блять. (- Цаца, кажется сейчас будет нца. - Аааааааааа!!!! На дорогу смотри!!!)

***

Сокджин такой разбитый и ранимый сейчас, Намджун любит его долго и нежно, каждым поцелуем, каждым касанием показывая, настолько он ему дорог. Желудок все еще пуст, но это лишь добавляет выносливости и Нам заставляет Джина кончить дважды, прежде чем кончает сам и обессиленно падает сверху, наваливаясь всем весом. Сокджин обхватывает его за шею и нежно гладит по волосам. (- Никакой нцы! - Ну Цаца... - Рейтинг R, и баста!) - Я так боялся, что ты ушел навсегда, – сдавленно шепчет он, прижимая растрепанную голову к себе – Мне кажется, я просто умру без тебя. - Не смей даже думать об этом, слышишь? – Намджун перекатывается на спину и укладывает Джина сверху, обхватывая ладонями его лицо и заглядывая в глаза – Без тебя я никто. Без тебя меня нет и никогда не было бы. Намджун, у которого нет тебя, умер тогда в той ванной, потому что его некому было спасти. (- Намджун... ты что? Ты пытался... - Цаца, это было уже давно, и у этого Джуна уже все в порядке, только не реви.) - Не говори так, прошу, – Джин вздрагивает, находит в темноте руку Джуна и прижимается губами к глубокому продольному шраму на запястье – Мне плохо от одной только мысли, что я мог не успеть. Теперь ТЫ боишься не успеть, да? – Джин укладывает голову на грудь своего мужчины и тихонько поглаживает его плечо. - Знаешь, Джин, я иногда сомневаюсь, что ты обычный человек, – легонько усмехается Нам – потому что ты читаешь меня, как детскую книжку. Этот мальчишка… Хосок… я даже не знаю, как объяснить… - Я знаю. Я все понимаю, ты не должен мне объяснять. Мы обязательно что-нибудь придумаем. Утром я позвоню отцу, он все поймет, я уверен. Как и тогда, с тобой… Джун, у тебя в животе киты поют, ты в курсе? Опять целый день ничего не ел? Пойдем, я покормлю тебя. У меня все готово, нужно только разогреть. Я целый день не знал, чем себя занять, а когда я нервничаю… - … ты готовишь, чтобы успокоиться, я знаю – тепло улыбается Намджун и целует его в макушку – Я не так уж и голоден. Давай полежим так еще немножко, а? Мне сейчас ужасно хорошо и спокойно. Я люблю тебя, знаешь? - Знаю. Иди в душ, а я разогрею еду. Заморив себя голодом, ты никому не поможешь. А потом мы завалимся обратно и я буду обнимать и целовать тебя до самого утра, идет? - Ну, а если вдруг у тебя появятся силы, ты сможешь любить меня до самого утра. Я так соскучился, мне тебя всегда мало, ты же знаешь… (- Намджун, никакой нцы. Рейтинг... - Да понял я, понял!) - Я уже прямо сейчас чувствую прилив сил, практически везде. Но в одном месте особенно – серьезно говорит Джин. - Так может тогда?... (- Меня вообще кто-нибудь слышит? Прием! Нцы не будет!!!) - Душ. Еда. Секс до утра. Только в такой последовательности, и никак иначе. (- Да ёптыть...)

***

- Намджун, проснись. Намджун! Солнце, просыпайся. Ты только не нервничай, ладно? – Джин осторожно тормошит сонного Джуна, нервно глядя на часы – Намджун, отец звонил. Хосок в больничном крыле. Я сейчас еду к нему. Ты тоже вставай и собирайся. - Что?! Почему?! Я еду с тобой! - Нет, Джун. В девять часов тебя ждут в полицейском участке. У полиции есть к тебе несколько вопросов.

***

- Что с Хосоком?! - В следующей главе узнаем. Лучше погугли, как по-быстрому свести фингал у гибрида, там бонус к "Разлюбить Сокжина" подгорает, а он с фуфелем на всю морду...