Все пути ведут в Рим

      Александр — имя гордое. Императоры, полководцы и другие великие люди носили это имя. Александр Македонский стал легендой, о которой вспоминают спустя тысячи лет. Однако младенца, юного Стровина, назвали так далеко не из-за аристократичности или силы. Его назвали просто так, соответственно и далее не соблюдали значения имени. Никогда не было Александра Стровина. Всегда был Саша, Сашка, голодранец, иногда, для особо официальных мероприятий, Саша Стровин.       На него никогда не обращали особого внимания. Он выглядел совершенно обычно: русые волосы, слегка худощавое телосложение, но глаза. Его глаза, когда присмотришься, излучают какое-то непонятное, завораживающее свечение. Красно-лиловые, искрящиеся глаза являлись, как бы это грубо не звучало, единственной выделяющейся чертой мальчика. И всё равно, чтобы заглянуть в глаза и увидеть что-то, нужно пообщаться. С этим всегда были проблемы. Не особо общительный мальчик из бедной семьи, со странным отцом и больной матерью. Друзей у Саши никогда не было, поэтому он сильно удивился и в какой-то степени обрадовался, когда к нему в первом классе, оборванцу в поношенных, потускневших штанах и желтоватой рубашке, подошёл лучезарно улыбающийся мальчик в пиджаке, идеально отутюженных брюках и лакированных мокасинах.       «Денис» произошло от «Дионисий», от имени греческого бога. Родители юного мистера Кравчески подразумевали именно это. Они верили, однажды этот брюнет с большими глазами и родинкой над бровью станет если не Богом, то очень влиятельным человеком точно. Кравчески не были безумно богатыми, но всеми силами стремились улучшить благосостояние семьи. К первенцу и, по не совсем счастливому стечению обстоятельств, единственному ребёнку всегда относились с уважением. Его мнение важно, он — личность, он — Денис, не буржуйское «Дэн», не малец, а именно Денис. Среди сверстников он всегда пользовался популярностью. Благополучная семья, привлекательная внешность и чудесные навыки социализации привлекали людей.       Потихоньку, полегоньку Денис и Саша стали близкими друзьями. Наверное, ни у одного из них не было никого ближе. После школы они лелеяли мечту провести будущие вместе. Открыть бизнес или пойти в одну контору, точно не знали, просто были безмятежными детьми. До определённого момента.

***

      Шли месяца, года, и вот им стукнуло по пятнадцать лет. Тихий, солнечный день казался безмятежным. Сегодня выходной, вся домашняя работа сделана, дела тоже. Мама Саши, после того как приготовила обед и ужин, прилегла вздремнуть, отец опять куда-то ушёл, Денька, как его мог называть только Саша и никто более, должен был сейчас отпрашиваться у родителей. Стровин стоял на краю крыши, их тайного убежища, и терпеливо ждал. — Санька! Санька! А ну отошёл! — Денис не паникёр, но за Сашу беспокоился почти всегда. Со стороны это выглядело мило и так любовно, но, как бы странно не звучало, этого никто не видел. Настоящими и искренними они были только наедине. — Денька, успокойся, я всего лишь смотрю, — Сашу забавляли эти приступы опекунства со стороны друга, но, вместе с этим, затрагивали что-то очень важное в душе. Появляется терпкое, тёплое и приятно тягучее чувство на сердце. — Мой папа, — издалека начал Кравчески, — он наконец добился того, чего хотел, — Саша посмотрел на него с долей надежды и второй долей страха. Денис обожал смотреть в эти красно-лиловые глаза. Сначала казалось, что он завидовал такой уникальности, но позже, спустя месяца общения, понял, что они просто безумно привлекают его. Потом, незаметно, появилась привычка всматриваться во все глаза, подсознательно ища что-то похожее. Многих это пугало, но самому Денису помогало лучше разбираться в людях. «Глаза — зеркало души», и Кравчески уверен, что душа у Александра прекрасная. — В понедельник вечером мы летим в Лондон, там отец откроет первый завод. — Я рад за тебя, — наверное, Саша хотел сказать ещё сотни, тысячи слов, но в горле застыл ком, а язык онемел. — Завтра в три часа дня приходи к нам, родители замутили огромную вечеринку, — Денис улыбнулся, но как-то вымучено.

***

      Вечеринка казалась довольно скучной. Куча сладостей, салаты, но в итоге всё не то. Денису, как подростку, которого никогда не брали с собой за границу, хотелось поскорее прибыть в аэропорт и улететь смотреть Букунгемский дворец с Биг Бэном. И в то же время, желания уезжать совсем не было. Там у него ничего и никого не было, а тут Саша, их крыша, сотни мест и тысячи воспоминаний. — Денис! Я тебя нашла! — привлекательная блондинка с аккуратным маленьким носиком и пухлыми губами была на голову ниже Кравчески. — Лида, привет, — одноклассница уже давно оказывала знаки внимания Денису, звала гулять, в кино, да и просто часто подходила, заводила беседу. Родителям Лида нравилась чуть больше Саши, хотя бы потому, что родители у неё обычные работящие люди. Только вот Деньке девушка совсем не нравилась. Не понимал, почему, но при виде неё хотелось скрыться где-нибудь. Возможно, из-за слишком сильного напора. — Как жаль, что ты улетаешь, мы так и не сходили в кино, — Кравчески натянуто улыбнулся и кивнул. — Ты пиши нам. — Да, конечно, — торопясь отмахнулся Денис. В толпе он наконец увидел Стровина, подавленного, грустного. Пробираясь сквозь толпу, подросток боялся потерять Сашу снова, боялся, что это лишь наваждение. Однако вот они оказались на балконе, заставленном старыми буфетами. — Сашка, я боялся, что ты не придёшь, — Денис крепко обнял друга и не хотел его отпускать. Наверное, они бы так и простояли, пока Крачевски не почувствовал на своём плече тёплую влагу. — Сашка, ты чего? — Я… я не хочу, — запинаясь и задыхаясь от слёз Стровин начал пятиться назад. — Я не смогу принять, что ты уезжаешь, потому что я люблю тебя! Люблю не как друга!       Между ними повисло молчание. Всепоглощающая тишина. Казалось даже, что все те люди, находившиеся в доме, пропали. Во всём мире в эту секунду были только они вдвоём. Саша локтем вытер слёзы и убежал. Денис, ошарашенный признанием друга, не успел среагировать. Он его отпустил, о чём потом будет горько сожалеть.       Понедельник. Кофе, тарелка каши и слёзы матери по этому дому. А юный наследник Кравчески смотрит в никуда. Весь день на автомате прощается с теми знакомыми, которые пришли, с одноклассницей Лидой, даже с соседкой старушкой, с которой часто оставался раньше, когда родители работали по выходным. Денис подсознательно искал в толпе Сашу, в каждом лице хотел увидеть его. Но он не пришёл. И, видимо, уже никогда не придёт. Денька бы сам сорвался и побежал по знакомым переулкам в сторону дома друга, но отец бы его никогда не простил за опоздание на такой важный для их семьи самолёт.