Не говори мне прощай

— Не сутулься! Сиди ровно! Вечно с тобой одни проблемы! В уголках глаз собираются предательские слезы, но маленький рыжий Чуя стоически их сдерживает, даже тогда, когда на его исполосованную в кровь спину вновь опускается кожаный ремень. Чуе сегодня исполнилось восемь. Обидно? Нет! Не то чтобы он надеялся на подарок — в детском доме даже поблажки не найдется. Но… Кажется, он надеялся на чудо. Хотя, сейчас это уже не так важно. Свой подарок мальчик уже получил, как бы смешно это ни звучало. Кто-то подкинул ему в комнату упаковку бинтов, и Чуе от этого даже тепло. И совсем неважно, была ли это чья то подачка, шутка или чего похуже, или все же банальная, но не присущая людям здесь, забота. Раны на спине как раз сильно кровоточили. От боли мальчишка уже отмахивался, как от назойливой мухи. Главное, он не запачкает лишний раз футболку кровью. И не будет отмывать ее под ледяной водой, сидя на противной кафельной плитке в два часа ночи. Потому что мисс Элина снова решит проверить порядок в комнатах воспитанников, ночью. И Чуя улыбается, косо-криво заматывает спину, аккуратно касаясь незаживающих синяков на выпирающих ребрах. Немного хмурится от жгучей боли. И думает, что детство, наверное, должно быть не такое. И дело даже не в отсутствии счастливых праздников и любимых родителей, а в тянущей пустоте внутри. Но этот подарок-подачка почему-то чуть-чуть заполняет эту пустоту. Почему-то греет душу, радует и заставляет верить, что он кого-то хотя бы заинтересовал. А потом стук в дверь и тягучее ехидное: — Привет, я Дазай. И протянутая рука, вся в белоснежных бинтах.