Не говори мне прощай

Чуя сидел на кровати, свесив ноги вниз и задумчиво пялился на кусок ноги, выглядывающий из-под двери. Да, двери. Лежащей плашмя на чьем-то долговязом теле. И Накахара даже прекрасно знал на чьем именно. Как Дазай дополз до него было немного непонятно. Хотя интерисовал его абсолютно другой вопрос Это ж, извините, в какую хламину надо было нажраться, чтобы снести дверь, у него сонного, перепуганного резким шумом аннулировать способность и лечь обратно, укрывшись этой же чертовой дверью? Чуе даже интересно стало, может этот кусок деревяшки теплее его объятий или их одеяла? Ну и в целом, может пол на 27 этаже их дома намного мягче, чем их двухспальная кровать? Сначала он не поверил. Не понял, что это Дазай. Честно, он никогда бы не подумал, что его вторая половинка может быть настолько невменяема. Наверное, стоит переговорить с Мори-саном на этот счет, может у него есть какое-то заболевание и сейчас оно обострилось.. Странно это как-то. Или это действие чьей-то способности.. Хотя опять же, вряд ли, ведь он спокойно может аннулировать все, не мог же Осаму попасться на чужую уловку так глупо. Пока Чуя размышлял, тело на полу слабо зашевелилось, подавая новые признаки своей жизнедеятельности, и что-то невнятно промычало. Накахара лишь фыркнул в сторону, сдерживая смешок и уставился в почти стеклянные глаза Дазая. – Мчу.. Я.. Ллюбл тбя. – Супер, – Чуя снова фыркнул, – таким образом мне еще в любви, конечно, не призавались. Эй, мумия, – он все-таки использовал гравитацию, чтобы избавить этого мученика от груза деревянной двери, ты там как, живой вообще? – Буууууу, – кажется Дазай все же пока совсем чучуть не в минозе. – Какой понятный язык, мой ненаглядный, – и молясь, чтобы эта скумбрия не поняла, что происходит и не коснулась его, использовал способность, перетаскивая бледного парня на кровать, поближе к себе. – Ага, так все таки ты бухал, скотина! При ближнем рассмотрении всей катастрофы, оказалось, что его благоверный и правда вусмерть пьян и что-то продолжает невнятно мычать, пытаясь потерется щекой об его ногу. – И накой черт ты так нажрался то блять?! Дазай, к счастью, промолчал на этот бессмысленный вопрос, и он устало коснулся его каштановых волос, лениво перебирая мягкие вьющиеся пряди. Думать о том, что произошло или послужило первопричиной такому поведению ему не хотелось. Не то, чтобы это было первый раз. Но чтобы настолько сильно.. Он упорно не мог вспомнить ни одного подобного случая. Он достает телефон из под подушки, быстро смахивая блокировку экрана и смотрит на дату. Число кажется знакомым. Он не помнит, что это за день, но все боле менее становится на свои места. Дазай все также жмурится, прижимаясь к его ладони, и обхватывает руками его ногу, утыкаясь холодным кончиком носа в бедро. Ему тепло, спокойно и непривычно. Он в безопасности, не один и черт его знает, что ему всегда еще надо. Сейчас достаточно и несравненно любимого им Чуи Накахары, который всего лишь не помнит о годовщине смерти Оды. Но это уже совершенно не важно