Черная паутина над миром заклинателей

Утро началось с зябкого тумана, поземистыми разводами затянувшего лесную полянку. Медленно дотлевающие угли с обиженным шипением затухли, потревожив Вэй Ина, только недавно согласившегося отдохнуть и устроившегося головой на коленях мужа. Полный смутных образов и тяжелых мыслей сон тут же спрятался в предрассветные сизые тени, и он, растирая горящие сухим жаром глаза, приподнялся. Чужие руки заботливо придержали на нем едва не свалившийся светлый дасюшен, укрывавший его от холода. Лань Чжань с самым невозмутимым видом сидел рядом в шэньи, но без возражений облачился обратно в верхние одежды. — Смысла разжигать костер заново уже нет, а спать в таком тумане — вредно, — решил Вэй Ин, поднимаясь. Он посмотрел в ту сторону, где вечером засыпали дети, но увидел лишь сплошное белесое марево, застелившее всю поляну и уходящее за ее край, прячась среди мрачных силуэтов деревьев. Шаги взбередили молочную гладь, и мутные волны покатились в разные стороны, оставляя за собой темные проплешины. Ученики нашлись на прежнем месте, стоило обойти потухший костер, и лежали, тесно прижавшись друг к другу и переплетясь всеми конечностями. Хватило тряхнуть над ними еловой лапой, отсыревшей от тумана, чтобы дети бодро подскочили со своей лежанки. — Как спалось? — полным энтузиазма голосом спросил их Вэй Ин. И глядя, как заспанные глаза медленно проясняются, наполняясь эмоциями, мысленно возгордился тем, что воспитал таких прилежных учеников. Разве что Цзинь Лин, добела стиснувший губы, явно с трудом сдерживал рвущуюся из него благодарность за раннее пробуждение. — Если быстро соберемся и выдвинемся не мешкая, то успеем прилететь в Облачные Глубины до обеда! — постарался подбодрить он юное поколение. — Только подумайте о полезном наваристом супе, который нас ждет там! От одних мыслей становится теплее! Коснувшись было плеча стоявшего к нему ближе всех Цзинъи, Вэй Ин тут же отдернул руку от влажной и холодной ткани, ограничившись ободряющей улыбкой, и вернулся обратно к мужу, прибиравшему в это время все следы их пребывания в лесной обители. — Конечно, дядя же не обедает в общей столовой, — тихо пробурчал ему вслед Цзинь Лин, но больше никаких возражений не последовало. Наскоро умывшись и приведя себя в порядок, насколько позволяла им обстановка, они, более не задерживаясь, встали на мечи и отправились в путь. Несколько часов в воздухе наперегонки с ветром и облаками, и впереди показалась внешняя стена, огибающая резиденцию словно белая лента, стягивая из гор букет светлых зданий и темно-зеленых крыш. Вэй Усянь особенно любил этот вид, когда выдавалась возможность подлететь не со стороны длинной лестницы и главного входа, а немного сбоку, с почти необитаемой, заполненной хозяйственными зданиями и тренировочными полями. Там же для него была выделена и небольшая мастерская — вдали от основных учебных и жилых зданий и мест пребывания старейшин ордена, дабы не смущать их покой периодическими взрывами и криками, а заодно и регулярными распитиями «Улыбки Императора», хоть он давно уже наловчился устраивать их так, чтобы никого не беспокоить. И в который раз за эту жизнь он ощутил в сердце мимолетный трепет от мысли — что это теперь его дом. Невзирая на размеренный и унылый ритм обители, ее многочисленные выматывающие правила, ограничения и убивающий порой всякое вдохновение распорядок — это был его дом. Место, где он обрел покой и любовь. А правила… Он не был бы Вэй Усянем, если бы это его смущало! Вот и сейчас он дернул на себя руку супруга, крепко обнимающего его за талию, неся на своем мече, и указал прямо вперед, предлагая лететь через стену, а не основной вход. И почувствовал, как за его спиной Лань Ванцзи отрицательно качнул головой. Неподобающе. Вэй Ин сложил руки перед собой, зная, что муж видит их через его плечо. Но тот неумолимо забрал немного влево, чтобы облететь резиденцию по дуге и очутиться перед лестницей. Тогда Вэй Ин провел ребром ладони по собственному горлу, супруг вздрогнул и тут же сменил направление, без раздумий проходя через барьер и резко снижаясь. Сапоги предательски скользнули по гладкой поверхности чужого меча, заставляя Вэй Усяня покачнуться, и сильные руки обхватили его крепче, надежно удерживая на резко накренившемся лезвии. За их спинами раздался шум, но отреагировать Вэй Усянь смог, лишь когда они приземлились, спрыгивая на ходу с Бичэня и беспокойно вглядываясь наверх. И его глазам предстала занятная сцена: Лань Сычжуй вцепился в молодого господина Цзинь, то ли пытаясь скинуть его с меча, то ли напротив — затащить к себе. Лань Цзинъи с готовностью присоединился к попыткам растянуть Цзинь Лина в воздухе, несмотря на все сопротивление и возмущение последнего. — Барьер! — воскликнул Вэй Ин мгновением спустя, сообразив, отчего произошла заминка. — Лань Чжань! — Мгм, — тут же взвился обратно в воздух его супруг. В последний момент Гаошаньи-цзюнь успел подхватить и юношу, усилиями своих товарищей все же свалившегося с собственного меча, и этот самый меч, закрутившийся юлой и вознамерившийся проткнуть землю, когда его владелец окончательно потерял концентрацию на управлении. — Цзинь Лин! — подбежал Вэй Усянь к мужу, протягивая руки навстречу. Вот только активно вертящийся в воздухе молодой господин Цзинь упал к нему в спасительные объятия вверх ногами. — Да уж, а я думал незаметно попасть домой… Ай, не пинайся! — А подумать про ваш чертов барьер? — сердито пропыхтел Цзинь Лин, как только его перевернули и поставили на ноги. — Нельзя ругаться, — укоряюще заметил Вэй Усянь, поправляя сбившийся ворот золотисто-желтых одеяний. — Да!.. Я! — вспыхнул Цзинь Лин, но, косо глянув на невозмутимого Лань Ванцзи рядом, замолчал. — Что ж, скоро нас придут встречать, давайте… А нет, уже идут! — довольно заметил Вэй Усянь, немало усилий приложивший к укреплению барьера Облачных Глубин и особенно к сигнальной его части. Благодаря этой трудоемкой работе, отнявшей у него пару месяцев жизни и шэн крови, выпитой самолично следящим за процессом Лань Цижэнем, Гуанлуань-саньсю мог теперь незаметно покидать и возвращаться в обитель в любое время. Вот только, к сожалению, он забыл, что его «расширенная» версия пропускных жетонов была лишь у него и тех, кто иногда ходил ему за… и доверенных лиц, навроде любимых учеников Цзинъи и Сычжуя. А вот Цзинь Лин, ввиду редкого посещения своего дяди, в этот круг доверия не вошел, за что теперь все дружно и поплатились, оповестив о своем визите патрульных. Наверняка, в свете последних событий, охрана ордена была усилена, и действительно — им навстречу стройным шагом уже шел целый отряд адептов. Но подойдя ближе и рассмотрев нарушителей, они растерянно застыли: на территорию резиденции вторглись не злодеи, а второй молодой господин Лань и его супруг, имеющий исключительное разрешение посещать любые помещения в любое время, что фактически приравнивало его к статусу старейшин клана. — А вот и мы! — не позволяя караульным излишне погрузиться в тяжкие раздумья и вспомнить сразу несколько правил, которые они только что нарушили, шагнул вперед Вэй Усянь. — Барьер находится в превосходном состоянии, а ваша реакция непревзойденна! Я горжусь вами! Второй господин Лань важно кивнул из-за плеча своего супруга, и юные заклинатели окончательно стушевались, все как один решив, что если кто-то и будет пробовать задержать этих, вот именно этих нарушителей — то вот точно не они! — И где же глава клана Лань? Мы спешим к нему! — окончательно дезорганизовал Вэй Усянь намерение стражей следовать правилам. — Он с молодым господином Цзян в яши… — С Цзян Ваньинем? — удивленно воскликнул Вэй Ин и, когда отвечавший адепт кивнул, возбужденно добавил: — Может быть, у него есть какие-то новости о шицзе? Нам скорее нужно встретиться с ними! — Дядя! — воскликнул из-за его спины Цзинь Лин, и поспешивший было вперед Вэй Усянь резко остановился, обернувшись к племяннику. — Дядя, мне, наверное, не следует… Он сейчас наверняка зол на меня. И юный наследник Ланьлин Цзинь немного смущенно и в то же время обиженно надул губы, отвернувшись. — Конечно зол! — воскликнул Вэй Усянь, уперев руки в бока. — Ты сбежал из Башни Золотого Карпа, сбежал с горы Луаньцзан, оставив ему бесчувственное тело Мо Сюаньюя, конечно же он зол! Я, между прочим, тоже на тебя зол, и знаешь почему? — Почему? — глаза Цзинь Лина сделались совершенно несчастными, когда он растерянно посмотрел на своего старшего дядю, от которого совершенно не ожидал подобной отповеди. — Потому что ты мог оказаться в беде! У меня, между прочим, сердце кровью обливается, когда я об этом думаю! — Вэй Ин на мгновение позволил нахмурить себе брови. — Ты хоть понимаешь, что на кону? Ты мог не только пострадать из-за своей безрассудности сам, но и подвергнуть опасности других. А если бы тебя взяли в плен и шантажировали нас? Об этом ты подумал?! — Дядя… — дрожащим голосом пробормотал Цзинь Лин, — но я не мог… я не мог просто сидеть и… ждать… — Я знаю. Иногда мы не можем поступить иначе. Но это понимание не помогает страху за тебя улечься и не избавляет от последствий. И если уж ты решился что-то сделать, будь добр, прими и ответственность за свой поступок. И, не собираясь более ничего обсуждать, Вэй Усянь спокойно развернулся и направился вперед, к главному дому ордена. Рядом с ним зашагал Лань Ванцзи, сзади послышался тихий шорох одежд и едва разборчивое сердитое бурчанье. — Вэй Усянь! — у самой двери его встретил шиди. На мгновение Цзян Чэн крепко обнял его, тут же сильно стукнул по спине и, порывисто отстранив от себя, недовольно скривился, смотря в лицо. — Где вас черти носили?! — Цзян Ваньинь, — встревоженно окликнула его Вэнь Цин, подходя следом. Недовольно глянув на зашедших следом за ними юношей, она все же повернулась в первую очередь к своему недавнему пациенту. — Позвольте мне сперва его осмотреть. — Я в порядке! — воскликнул Вэй Ин и поднял руки ладонями вверх. — В полном порядке, дорогая сестрица, благодаря твоему выдающемуся таланту врачевателя! И пока братец не принялся ломать мне ноги, давайте все сядем, спокойно сядем. И я уверен, нам найдется что обсудить! Обсудить действительно нужно было многое, и все же Вэнь Цин сперва подвергла его томительной процедуре осмотра и проверки ядра и не отпустила, пока скрупулезно не вызнала все детали исцеления. Все то время, пока Вэй Ин терпел утомительную экзекуцию, по соседству двое заботливых родственников проводили обряд воскрешения совести и сознательности у младшего поколения. Цзинь Лин громко и, на удивление, смело признал за собой вину и выдал на одном дыхании тираду о том, что значение своего поступка понимает, но иначе поступить не мог и потому готов сейчас к любым последствиям… Второе дыхание из него вытряс дядюшка, обвинив и в безответственности, и в том, что понабрался от Вэй Усяня дерзости. Пригрозив напоследок рассказать все о похождениях племянника бабушке Юй, Цзян Ваньинь сломал последнее сопротивление, и юный господин Цзинь испуганно затих. Дети уселись почти у самой двери, скромно изображая ветошь; Вэй Ин же, заполучив свободу, упал рядом с Лань Чжанем и шепотом затребовал себе порцию успокоительных объятий. — Память к тебе, как я посмотрю, тоже полностью вернулась, — мрачно заметил Цзян Чэн. — Чтоб ты знал, даже потеряв память, я не изменил своим чувствам! — ухмыльнулся Вэй Ин, прижимаясь к супругу и чувствуя, как теплая ладонь, лежащая на его пояснице, дрогнула. — Хватило совсем немного времени, чтобы мое сердце вновь охватил жар весны! — Избавь меня от подробностей, — скривился Цзян Чэн. — Лучше скажи, что делать дальше?! — Перво-наперво я хотел кое-что проверить… Вэнь Цин, — обратился он к целительнице, — ты сохранила порошок, которым отравляли Цзинь Цзысюаня? — Да, — чуть нахмурилась та. — Принести? — Будь любезна, — обрадовался Вэй Ин. — А пока, Цзян Чэн, расскажи мне, что нового случилось в Башне Золотого Карпа после вашего возвращения с Луаньцзан? Цзян Чэн тяжело вздохнул, поерзал на месте, нахмурился, покрутил кольцо на пальце, явно собираясь с силами, и только потом поднял темный, полный боли взгляд. — А-Ли пропала. — А-Чэн, — выдохнул Вэй Ин, не зная, как поддержать брата в тот миг, когда у самого сердце болезненно сжималось от страха. — Вэй Усянь, делай что хочешь, но верни сестру! — грозный взгляд на мгновение метнулся в сторону поникшего племянника, и Цзян Чэн постарался продолжить более спокойным тоном. — В резиденции никаких следов не найдено, ни цзецзе, ни злоумышленников, словно они пронеслись по воздуху, не потревожив барьеры. Никто, кроме Не Хуайсана, не видел их. Едва прозвучала весть и начались поиски, как пропал и Цзинь Гуанъяо! Все тут же уверились, что это его рук дело, и теперь этот сын шлюхи сбежал, боясь справедливой кары! Цзинь Цзысюань же уверен, что во всем виновны темные заклинатели, и убежден, что ты знаешь об этом больше. Объясни мне, что все это значит?! — А после известия о пропаже Яньли и Ляньфан-цзуня ты сразу же улетел? — не обратив внимания на последний вопрос, уточнил Вэй Ин. — Нет, — Цзян Чэн недовольно поджал губы, но ответил, — еще какое-то время провел там, пока организовали десяток отрядов для поисков и перевоза темных заклинателей. — Каких темных заклинателей? — встрепенулся Вэй Ин. — Вы уже… покинули Ланьлин к тому моменту, — вступил в разговор Лань Сичэнь с легкой извиняющейся улыбкой, — и не слышали последние донесения. В нескольких резиденциях после усиления охраны и поднятия защитных барьеров были пойманы нарушители. На допросе некоторые из них признались, что собирали информацию, но для кого — не могут сказать ясно. Ни имени, ни внешности никто не знает. — Как-то же они этого таинственного кого-то называют? — Глава, — неопределенно качнул головой Лань Сичэнь. — Цзинь Цзысюань велел доставить их всех в Башню Золотого Карпа. Будем надеяться, что там смогут узнать больше подробностей и убедиться, действительно ли эти люди имеют отношение к Темному Пути. — И сколько же их? — Восемь. — Слишком хорошее число, — пробормотал Вэй Ин, но брат его услышал. — Не вижу ничего сложного в том, чтобы его сократить вдвое, — скривил Цзян Ваньинь губы. — Четвертовать, а после скормить собакам, чтобы другим темным заклинателям неповадно было! — Что за ужасы ты тут говоришь, — содрогнулся Вэй Ин, прижимаясь к мужу посильнее. Рука на его пояснице приятно успокаивала, но этого все равно было недостаточно, чтобы остановить волну липкого страха, прошедшего по спине. — Четвертовать еще куда ни шло, в масле даже можно сварить, но зачем до крайностей-то доводить?! Лань Сичэнь судорожно выдохнул, а его улыбка стала немного напряженной. — Все едино, последователей темного пути нужно кнутом гнать со свету! — упрямо рубанул Цзян Чэн. Вэй Ин почувствовал, как по всему его телу волоски вздыбились от ужаса, но теперь уже не из-за собак. Какая бы участь его ждала в прошлом, если бы ему выпала более долгая жизнь? И намного ли ее продолжение оказалось бы легче конца… — Преступление заслуживает соразмерного наказания, — холодно заметил Лань Чжань. — Меч может отнять жизнь, но за владение мечом не судят. — Разве можно равнять темный путь и меч? — гневно сощурился Цзян Чэн, а потом вдруг указал на Вэй Ина: — Разве не твой любимый муж пострадал от рук последователей темного пути? Забыл всю свою жизнь из-за темного заклятия? Он ведь не узнал тебя! Не узнал меня, свою семью, стал словно чужим человеком! Как можно после этого оправдывать темный путь?! Вэй Ин стиснул зубы, сдерживая грубые слова, готовые сорваться в ответ. Спорами они не сделают текущую ситуацию проще. — Цзян Ваньинь, — мягко начал Лань Сичэнь, — Лань Ванцзи не оправдывает злодеяний. Он лишь говорит о том, что сам путь не является преступлением. Наказанию должны подвергаться деяния идущего по нему. — Все это все равно не имеет значения, — попытался беззаботно отмахнуться от поднятой темы Вэй Усянь, но голос подвел, и он закашлялся. Ладонь, греющая поясницу, тут же переместилась на его спину, мягко похлопывая. — Пока мы не поймаем того, кто ими руководит, мы все равно не узнаем точно, какой путь привел его к сегодняшним злодеяниям. — Перед тем, как разделиться в городе И, ты сказал, что теперь уверен в том, что знаешь, кто стоит за всеми злодеяниями. Так кого же ты имел в виду? — Цзян Ваньинь почему-то недовольно глянул на Цзэу-цзюня. — Мне все еще сложно в это поверить, — скорбно свел брови Лань Сичэнь в ответ на этот взгляд. — Да во что поверить?! — вспылил Цзян Чэн. — Говорите одними загадками, имени не называете, ничего не понять! — Я и правда на тот момент уверился, что за всем этим должен стоять Цзинь Гуанъяо, — прервал гнев брата Вэй Ин, в примиряющем жесте подняв руку, а потом ущипнул себя за переносицу и с тяжелым вздохом уточнил: — Но теперь так не думаю. — Тогда почему был уверен? — нахмурился Цзян Чэн, вновь принимаясь раздраженно крутить кольцо на пальце. — И почему теперь не уверен, когда все уже поверили в то, что это именно он подделывал отчеты, что причастен ко всем этим мертвецам и что отравлял Цзинь Цзысюаня и… кто же еще, если не он! — Да, действительно, он точно приложил руку к некоторым происшествиям, — забормотал Вэй Ин, погружаясь в свои мысли, — но ему не было никакого резона устраивать похищение! Ляньфан-цзунь совершенно точно причастен к тому, что Сюэ Ян вышел на свободу из темниц Ланьлина, отчеты о происшествиях тоже явно он подделывал, и, я уверен, сговорился с мелкими орденами, и, быть может… А, Вэнь Цин, вот и ты! Принесла? Зашедшая в комнату женщина сдержанно кивнула и достала из рукава мешочек. Освободив один из подносов от чайных приборов, Вэй Ин высыпал на полированное дерево темный порошок. А потом достал из-за пазухи кость. — Что это? — скривился Цзян Чэн, напряженно следя за его действиями. — Почему это похоже на кость? — Это и есть кость, — покивал Вэй Ин, а потом тихо забубнил себе под нос, на ходу перестраивая слова из старой песенки: — Сотни рек потекут с запада на восток, облетевшие листья вернутся на ветки, солнечный свет обернется росой. Покажи мне в своем сиянии, чем ты было при жизни! Все присутствующие подошли, и даже дети не удержались и подкрались ближе, и никто не стал их отгонять, увлеченные необычным зрелищем. Вэй Ин договорил последнее слово и быстро вывел в воздухе над подносом вспыхнувшие красным светом линии, сложившиеся в символ 生. Порошок заклубился, поднимаясь тонкой струйкой, потянувшейся к этому знаку, рядом лежащая кость задрожала и тоже приподнялась с подноса, пытаясь одним концом коснуться горящего символа. Тот, будто в ответ, вспыхнул ярче, мигнул и обсыпался кровавыми лепестками, которые подхватил неведомо откуда взявшийся ветер и закрутил вихрем, закрывая от их взгляда лежавшие на столе предметы. И тут же все успокоилось. Только теперь над темным подносом мерцал мрачным светом знак 物, бросая красные блики на останки Черепахи-Губительницы. — Что это за заклятье? — потрясенно пробормотал Лань Сичэнь, склоняясь ближе. — Пожалуй, назову его Сиянием десяти тысяч вещей. Не склоняйтесь так близко, не стоит вдыхать этот порошок, если, конечно, не хотите запечатать собственное ядро на неопределенный срок. Лань Сичэнь тут же выпрямился, с опаской посмотрев на безобидную на вид горстку. Дети, столпившиеся за их спинами, дружно сюпнули носом, задерживая дыхание, и отступили назад. Красный знак медленно погас, помигав напоследок, словно убеждаясь, что все успели им полюбоваться. — Этот порошок был получен из сожженных костей Черепахи-Губительницы и останков, которые сохранились в ее желудке. Злоба тысяч загубленных душ впиталась в него, — Вэй Ин на мгновение задумался о старом ржавом мече, который когда-то хранился в твари, но не в силах определить, было ли злобное оружие уничтожено вместе с костями или стало отдельным, неизвестной силы темным артефактом, решил пока о нем не упоминать. — Это заклятие нужно было, чтобы подтвердить, что они имеют одно происхождение? — уточнила Вэнь Цин. — Да, я придумал его вчера, и мне не терпелось его проверить! — радостно воскликнул Вэй Ин, ссыпая порошок в свой цянькунь и пряча туда же кость. — Теперь я могу со всей уверенностью сказать, что тот, кто сломал печать на горе Муси и уничтожил Черепаху-Губительницу — создал этот порошок из части ее останков! Он использовал его для того, чтобы управлять мертвецами, а также чтобы отравить нас в городе И. — Сюэ Ян? — уточнил Цзян Чэн. — Ему рассказал о пещере этот… Цзинь Гуанъяо? — А вот на этот счет я не уверен, — спокойно заявил Вэй Ин. — Навыки Сюэ Яна не показались мне достаточно хорошими ни для того, чтобы сломать наши печати, ни чтобы победить Черепаху-Губительницу и создать порошок. К тому же, в город И нас всех свели в итоге три разные группы мертвецов, и он бы не смог быть сразу в четырех местах, а его навык управления мертвецами не настолько хорош, чтобы делать это на расстоянии. В городе И ему постоянно требовалось обновлять контроль и сохранять контакт с теми, кого он подчинил. Да и не думаю, что его сил хватило бы на большее количество, этого просто недостаточно, чтобы сделать все то, что мы видели. — Недостаточно? — недовольно повторил Цзян Чэн. — Не настолько хорош? Ты говоришь про управление темными тварями! Одной попытки достаточно, чтобы заслужить самой страшной кары! — Сюэ Ян лишь помощник, — прервал распалившегося молодого господина Цзян Гаошаньи-цзюнь. — Сообщник, напарник, подчиненный, — подхватил мысль супруга Вэй Ин, пытаясь не обращать внимания на покрасневшего от злости шиди. — Должны быть еще люди, должен быть кто-то, кто бы придумал не только ловушку, но и всю сеть интриг, заставившую нас угодить в паутину. Рассудок Сюэ Яна явно не достаточно ясен, а нрав жесток, вспыльчив и нетерпелив. Мэн Яо умен, но его заклинательские таланты слишком посредственные, чтобы даже сломать печати на горе Муси. Что уж говорить о победе над Черепахой-Губительницей! Но мог ли он использовать темный порошок для отравления? Возможно. И все же прийти с ним на Совет Орденов — верх глупости, хотя я уверен, что это он придумал с помощью темных заклинателей создать благоприятные условия для поднятия некоторых мелких орденов, которые теперь поддерживают его, как с теми же дозорными башнями. После их строительства стало гораздо проще закрыть полнеба рукой и направить внимание остальных на другие темы. — Дозорные башни оправдали свое назначение, — бесцветным голосом прошелестел Лань Сичэнь. Его вид стал печальным, а взгляд отрешенным, ушедшим в себя. — Нельзя говорить об исключительно злом умысле в их создании. Вэнь Цин, скорбно сведя тонкие брови к переносице, взяла супруга за руку, но глава клана Лань остался безучастен. — Цзэу-цзюнь, — легким кивком головы Вэй Ин постарался выразить и свою поддержку, и извинения за все, что сказал и еще собирался сказать, — безусловно, дозорные башни помогли нам создать эффективную сеть оповещений, и я сам высказывался за это начинание. Но вот система сбора отчетов и их сосредоточенность в одних руках закрыли от нас полную картину. Ведь мы с вами вместе решили негласно проверить ряд событий, и как оказалось — не зря. — Зачем вы их проверяли? — Цзян Чэн помрачнел. — Почему ничего не сообщили? Ладно совету… но ордену Юньмэн Цзян? Отцу? Неужели вы сомневаетесь и в нас?! — Нет же, Цзян Чэн, послушай, — Вэй Ин на мгновение прикрыл глаза, набираясь сил и терпения, — дело не в недоверии. Лань Сичэнь не хотел никого тревожить моими смутными догадками! Бросить тень, а если бы ничего не подтвердилось? Все было настолько зыбко и неясно… Несколько лет я собирал информацию о пропавших и убитых, об орденах, ставших гораздо более успешными в охоте, чем могли позволить их угодья и заклинательские способности, о тварях, без следа пропадающих после сообщений о происшествии, и не имея четкого представления о происходящем, не мог ни с кем поделиться! — Несколько лет? — словно не услышав всего прочего, холодно повторил Цзян Чэн. — Несколько лет ты собирал информацию о темных делах за нашими спинами и не мог этим поделиться? Ни с кем! Но с ними, — брат грубо кивнул подбородком на Лань Сичэня и сидевшую рядом с ним Вэнь Цин, — с ними же поделился! Почему с братом не смог?! — Цзян Чэн, Лань Сичэнь — глава моего ордена, как ты не понимаешь, — начал было Вэй Ин, но сделал лишь хуже. Фиолетовые молнии зазмеились по сжатому кулаку, и Цзян Чэн подскочил с места. Он заметался разъяренным зверем по комнате. Вряд ли кто-нибудь когда-то вел себя подобным образом в этих стенах. Вэй Ин с отчаянием посмотрел на шиди, но не знал, что сказать, чтобы успокоить. — Твое молчание, — вдруг наставил на него палец Цзян Чэн, остановившийся посреди комнаты, — привело к тому, что тебя чуть не обвинили во всех грехах, а потом тот, кто действительно виновен в произошедшем… в отравлении Цзинь Цзысюаня! В похищении сестры! Он сбежал, и ты только теперь рассказываешь обо всем! — Я не думаю, что в отравлении и похищении виновен Мэн Яо, — твердо произнес Вэй Ин, — есть кто-то еще. Кто-то, кто до сих пор сидит в тени и дергает оттуда за ниточки. Кто-то, кого никак не получается выманить. Но я обещаю тебе, мы найдем всех виновных и вернем все на свои места!