Клянусь: я не специально влюбился в тебя!

Поворот ключа в скважине. С порога в нос сразу же ударяет неприятный резковатый запах. Томас закрывает входную дверь, сдерживая в себе тяжелый вздох. Спортивная сумка, рюкзак и пакет с покупками довольно шумно опускаются на пол, и подросток не прочь последовать их примеру. За сегодняшний день он очень устал, и "бонусом" к этому шла вчерашняя бессонная ночь, но что-то внутри сейчас подсказывало, что призрачная возможность отдохнуть вечером и, если повезёт ночью, вновь ускользает от него. — Мам, я дома, — громко и в то же время внимательно прислушиваясь к любому возможному шуму, сказал Томас. Снимая кроссовки и куртку, он услышал шаги со стороны кухни. Он старался убедить себя в том, что, возможно, всё не так плохо, как он себе успел надумать. И когда в проходе показалась мама, юноша не мог не заметить, что она выглядела немного заспанной. Видимо, недавно проснулась. А баскетболист, кажется, и вправду слишком переживает и накручивает себя. — Зашел в магазин, как ты и просила. — Ох, спасибо, дорогой, — произнесла женщина с тёплой улыбкой, заправляя прядь насыщенно шоколадного оттенка волос за ухо. Вполне вероятно, что эту привычку Брайант унаследовал именно от матери. Заметив пакет в коридоре, она подошла чуть ближе и потянулась к нему, но Томас, так сказать, пошёл на опережение, подхватывая пакет и обходя её, на ходу поясняя, что он довольно тяжёлый. Кухня встретился его запахом чего-то горелого, отчего юноша поморщил нос. Мама спохватилась и в тот же миг подошла к окну, распахивая его шире. — Прости… — виновато начала она, обернувшись к нему лицом, но оказалась перебитой. — Скажи честно, чем пахнет? — Это не сигареты. Просто хотела порадовать тебя фирменной шарлоткой, но в итоге уснула. — С толикой сожаления в голосе произнесла она. — Чёртова бессонница меня доконала... — на губах появилась какая-то вымученная усмешка. Брайант вдруг почувствовал себя бессовестно обвиняющим невинного человека, потому поспешил извиниться и оправдать свою грубость. — Прости, мам, просто я переживаю, ты же знаешь, — Томас попытался улыбнуться так, чтобы у мамы хоть на секунду во взоре промелькнуло что-то ещё, кроме печали и тоски. Ему очень хочется снова увидеть её добрую улыбку, услышать смех, поймать её искрящийся спокойствием и уютом взгляд молочно-карих глаз. Смотреть на всё не проходящие мешки под глазами, слышать чуть хрипловатый голос после очередной затяжки и проводить бессонные ночи в одиночестве, либо же за разговорами — всё это стало дурными привычками, от которых парень, конечно же, хотел избавиться, потому что помощь и поддержка любимого человека была для него сродни долгу. — Я знаю, Томми, — прошептала она, быстрым движением руки вытирая непрошеное скопление слезинок. До этого выкладывающий покупки на стол, Брайант отвлёкся, несколько секунд наблюдая, а после подошёл, как только женщина без слов подозвала к себе. Он заключил её в кольцо своих рук, обнимая крепко, чтобы мама почувствовала, что он здесь, рядом, ей не стоит скрываться от него или что-то в этом роде, потому что он в любом случае примет, поддержит и успокоит. Раз за разом эту мысль казалось доносить всё легче. — Ты моё сокровище, — она сжимала его рубашку так крепко, словно из раза в раз боялась, что стоит отпустить, и любимый сын исчезнет, а матери не останется ничего, кроме как тешить себя безрезультатными попытками борьбы с одиночеством. Томас привык, что стал для своей мамы — без особых преувеличений — неким спасательным кругом в пучине отчаянья, и это являлось ещё одной причиной, по которой он всеми силами желал хоть как-то облегчить все те переживания и страдания, выпавшие на долю не заслужившей подобного женщины. Она отстранилась первой, ласково заглядывая парню в глаза и с каким-то особым трепетом проводя кончиками пальцев по его щеке. Брюнет в ответ на такое родное действие, отдавшееся растекающимся в груди теплом, накрыл руку матери своей, радушно улыбаясь и, к своему облегчению, замечая в её глазах нотки счастья. Хороший знак. Казалось бы, что может нарушить семейную идиллию? Хватит всего лишь одного яблока, которое, коварно выкатившись из поставленного на стол Томасом пакета, звонко упало на пол. — Ой, — он нехотя отошёл, поднимая «беглеца», мама не сдержала смешка. — Давай помогу, — она взяла у него пакет с фруктами, относя их в мойку. — Может расскажешь, как прошел твой день? — Всё хорошо. Меня взяли в баскетбольную команду, уже успел подружиться с сокомандниками, — как ни в чем не бывало ответил Брайант. — Звучит здорово, рада за тебя, — он не видел, но по интонации голоса подростку показалось, что женщина улыбается. — Может сделаем по кружке какао и посидим на балконе? — предложил Томас, прекрасно зная слабые места своей мамы и то, что от такого она не откажется. Спустя порядка десяти минут они уже сидели на достаточно просторном балконе с большими окнами, позволяющие сейчас в полной мере насладиться видом ночного города. За те несколько дней, которые они провели в этом доме, им уже успело полюбиться это место, где можно было лежать на уютном диванчике с множеством подушек под мягким пледом и просто говорить друг с другом. После тяжёлого дня беседы в такой приятной атмосфере расслабляли, даже навевая совсем лёгкую сонливость — а может это влияние какао, кто знает. Наивное предположение, что на сегодня всё наладилось, пошло трещинами, как только после нескольких секунд молчания он услышал: — Том, ты скучаешь по Сиэтлу? Вопрос словно содержал в себе подвох, на который брюнету просто нельзя было купиться. Нужно как следует продумать ответ, чтобы избежать перехода к другим, совершенно ненужным сейчас, темам. — Ну, я прожил там всю свою жизнь, так что не буду отрицать, что да, отчасти я, естественно, скучаю. Но, знаешь, я где-то слышал, что смена обстановки помогает отвлечься и лучше понять, как действовать в разных ситуациях. Это что-то вроде опыта. Как говорится, всё, что ни делается, к лучшему. Это, наверное, лучшее, что способен выдать мой уставший мозг. — Ты как всегда умеешь подобрать правильные слова, — произнесла женщина, как-то рассеянно улыбнувшись. Томас не видел выражения её лица, а значит, не мог понять, насколько нужную вещь он сейчас сказал. — Может, хочешь на психолога пойти? — шутливо спросила она. Юноша не сдержал улыбки, не столько из-за неожиданного, но забавного вопроса, сколько из-за понимания того, что ему вновь удалось хоть немного поднять настроение маме. Кажется, что она буквально начинает понемногу заражаться хорошим настроением от своего сына. — Боюсь, для этой работы я слишком… впечатлительный и сопереживающий. Браво, Томас. Баскетболист-психолог звучало бы угрожающе. — Логично… — задумчиво протянула женщина, отпивая своё какао. С наступлением тишины Брайанта всё ещё не покидало ощущение сонливости, но он решил изо всех сил отгонять мысли о долгожданном отдыхе ночью, чтобы сохранять ясность мыслей в данный момент. Поначалу делать это казалось несложно, но спустя каких-то десять минут вырвался первый зевок, который, видимо, привлёк внимание матери. — Томми? — М? — чуть ли, не уговаривая себя не думать ни о чём, что может быть связано с мягкой и удобной кроватью, юноша считал, что готов сейчас поддержать любой разговор. Самоубеждение — между прочим, полезная вещь. — Спой что-нибудь для своей мамочки, — наверняка ухмыльнувшись, неожиданно сказала она. Отлично. Время пошевелить извилинами, Томас. Только не пой колыбельную. Несомненно, каждый раз, когда мама просила о чём-то подобном, то вводила его в ступор. В голове проносилось множество песен, но он понимал, что какая-нибудь выбранная наугад не подойдёт. Он как чувствовал, что нужно что-то особенное. И в голове сами собой вспомнились строчки, которые он тут же стал негромко напевать: — Cause if you like the way you look that much Oh, baby, you should go and love yourself And if you think that I'm still holdin' on to somethin' You should go and love yourself. Конечно, Томасу нечасто приходится петь перед публикой, поэтому сейчас он немного волновался, что, например, сфальшивил, или может его сонный голос испортил всё и сразу. Но к его облегчению, тихий смешок матери и последующие слова успокоили его. — Джастин Бибер? Неплохо, но я ожидала что-то из твоего арсенала. Ты перестал писать песни? — Да, после той, которая была для Стеф, в голову больше не лезла ни одна рифма… — на удивление, довольно серьёзно ответил парень. Последнее, чего Брайант хотел в данной ситуации — вспоминать своё прошлое. И даже не потому, что он хотел поскорее забыть всё это, а скорее из-за того, что воспоминания навевали тоску, а ночью мешали нормально спать. Размышления насчёт правильности собственных поступков годичной давности буквально являлись его головной болью, как только он придавался такой задумчивости. — Уверена, что если ты сильно захочешь и как следует постараешься, то всё получится. — Спасибо, — выдавил из себя слабую улыбку парень. — Мам, можно вопрос? — Угу. Вопрос, который он хотел задать, казался слишком спонтанным, а его тема и вовсе не касалась их разговора. — Можно послезавтра сходить на вечеринку к школьной знакомой? — А что за знакомая? Симпатичная хоть? — как и любая другая мать, ей стало интересно узнать подробности. — Мам! — в шутку возмутился было Томас, но поняв, что всё можно пояснить всего одной фразой, пресекающей дальнейшие вопросы, сказал: — Как говорят, школьная стерва. — Ого, — женщина явно такого не ожидала, но не имела ничего против того, чтобы сын развеялся. — Ну, сходи, конечно, может ещё с кем познакомишься. — Хорошо.

***

Утро встретило Томаса… порывом прохладного ветра? Так и есть, из сна его вырвало именно отсутствие тёплой комфортной температуры, взамен которой пришёл неприятный холодок, вызывающий мурашки по всему телу. — Проснись и пой, Томми, утро уже наступило! — раздался бодрый голос матери рядом. В этот же момент в комнате стало значительно светлее и ещё более прохладно. Похоже, что настрой у мамы был боевой, иначе зачем ещё ей нужно приходить с утра пораньше в комнату сына и столь вероломно нарушать его сон. — Ма-а-ам, ну что ты делаешь, — недовольно пробурчал Томас куда-то в подушку, закутываясь в одеяло с головой. — И вообще если будильник ещё не прозвучал, значит, могу смело спать. — А что если твой телефон разрядился? — Чего… — не проснувшийся мозговой центр еле переваривал поступающую информацию, но вопреки этому из-под одеяла нехотя показалась рука, нащупавшая на комоде телефон. Гаджет не включился, что послужило причиной для очередного недовольного бормотания. — Так, ты у нас пророк, да? — Стараюсь как могу, — улыбнулась женщина, подходя к кровати сына и осторожно раскутывая того. — Сколько времени? — 5:45, дорогой. Не опоздаешь? — Чёрт! — выругался Томас, поднимаясь в кровати. — Придётся пропустить завтрак. Юноша стал быстро заправлять кровать, предварительно поставив телефон заряжаться. Выход из комнаты ему решительно перегородила мама. — Ну уж нет! Без завтрака, вы, молодой человек, никуда не уйдёте, — заявила она. — Десять минут на душ, столько же на сборы и на завтрак. Понятно? Брайант кивнул, довольная собой мама покинула комнату, а юноша стремглав забежал в ванную комнату. Он не сдержал улыбки, думая, что вчерашний вечер приносит свои плоды в виде на удивление хорошего настроения мамы. По истечению нескольких минут в душе Томас вышел оттуда более бодрый, чем до этого. Спать почти не хотелось, да и не до этого сейчас было. Он осмотрел своё отражение в зеркало, отмечая, что неплохо было бы что-то сделать с волосами. Для начала хотя бы просто высушить. Тем временем часы подсказывали, что на всё у него в запасе максимум пятнадцать минут. — К чёрту укладку, просто посушу феном. Когда всё было сделано, он переоделся в первую попавшуюся рубашку из стопки свежих вещей и привычные джинсы. Захватывая из комнаты чистую футболку со спортивной кофтой, несколько тетрадей с учебниками и, конечно же, power bank, он поспешил спуститься вниз. — Том, ну наконец-то, — заметив пробежавшего мимо сына, произнесла женщина, выкладывая тарелку с ароматно пахнущим омлетом на стол. — Я сейчас, — на ходу бросил парень, спихивая учебники в рюкзак, а спортивную форму — в сумку. Попутно надевая наручные часы, он сверился со временем, поняв, что выйти из дома ему стоит не больше, чем через десять минут. Значит, позавтракать нужно было очень быстро и обойтись без желанного кофе. — Хорошего дня, Томми, — пожелала женщина после завтрака, одарив сына тёплой улыбкой. Умудрившись даже не забыть телефон, парень поблагодарил маму и выбежал из квартиры. Автобусная остановка находилась где-то в десяти минутах, и, честно говоря, шансы успеть были не так уж и малы. Сегодня на улице стояла не такая приятная погода, было немного зябко, хотя возможно это всего лишь отголоски раннего утра. Томас застегнул куртку, пряча руки в карманы. Желание согреться в автобусе всё возрастало. Стоя на остановке, он не мог не ёжиться при очередном порыве ветра и продолжал надеяться, что солнце и сегодня не обделит своим вниманием Портленд. В автобусе он встретился с несколькими одноклассниками, они перекинулись парой фраз, после чего Брайант прошёл на то место, где обычно сидит Тереза. Девушка живёт ближе к школе, поэтому и в автобус, соответственно, заходит позже. — Хэй, Томас, а ты что думаешь? — окликнул его кто-то из ребят, сидящих на сидениях слева. — А? О чём вы? — непонимающе взглянул на одноклассников брюнет. — Мы о мачте, который через полторы недели. Или тебя ещё не предупредили? — Так скоро? — удивился Томас. Сегодняшнее утро продолжало приносить сюрпризы. — Нет, мне не говорили. А новичкам разрешено участвовать в подобном? — Конечно, почему нет, — ответил ему одноклассник. — Остальное тебе расскажет тренер или Рик, он капитан, но сейчас на больничном. Но даже несмотря на это, я уверен вы победите, — на последних словах он улыбнулся. — Спасибо, что сказали. Бен, — обратился Брайант к сокоманднику, а когда тот повернулся к нему, спросил: — расписание тренировок не измениться в связи с предстоящим матчем? — Не думаю, — отрицательно помотал головой юноша, отчего несколько кудрей тёмно-каштановых волос спали на его лоб, немного скрывая за собой зелёные глаза. — Следующая тренировка сегодня, а потом — в воскресенье. Во всяком случае нас предупредят. — Понял. После он отвернулся к окну, невольно начиная наблюдать за тем, как мимо проносятся дома, редкие деревья, украшающие ещё не слишком людные улицы, магазинчики и блуждающие прохожие. Его мысли были такими же блуждающими и плывущими по сознанию. Узнав о матче, он вдруг почувствовал предвкушающее волнение. Надо же. Уже забыл какого это. Последний раз он испытывал нечто подобное, когда ещё занимался баскетболом в своей старой школе, а это было несколько месяцев назад. Честно признаться, Томас заскучал по этому, ведь бросив этот вид спорта, найти достойную замену оказалось непросто. Но тогда казалось, что чего-чего, а особым выбором сложившаяся ситуация не располагает. Поэтому, чтобы хоть немного отгородиться от всего происходящего вокруг, он стал всё чаще засиживаться в своей комнате, откуда периодически слышалось бренчание гитары и негромкое напевание. Это помогало какое-то время, он учился правильно выражать свои мысли, переводя их в куплеты и припевы. Но после той песни, которую он сочинил для Стефани, желание брать в руки гитару как-то пропало. — Доброе утро, Томас! — бодро вырвала его из раздумий севшая рядом Тереза. — Доброе утро, — ответил он, как всегда приветливо улыбнувшись. Пожалуй, придётся отложить этим мысли до более подходящего случая. — Смотрю, ты, вроде, выспался сегодня? — поинтересовалась девушка, не без улыбки рассматривая уже не панду как вчера, а вполне себе обычного подростка. Разве что волосы оттенка эспрессо походили на гнёздышко, но это даже придавало какой-то особый шарм. — Синяки под глазами уже немного меньше. — Да, уже лучше, — кивнул Томас. Удовлетворённая ответом Тереза решила перевести тему и сказала: — Сегодня должны сказать оценки по физике, я так волнуюсь. — Не переживай. Я уверен, что всё будет в порядке. — Надеюсь, — вздохнула она, всё-таки пытаясь отбросить волнение на второй план. — Кстати, не говори Ньюту, но за его оценки я тоже переживаю. — Вот как, — беззлобно усмехнулся Брайант. — Значит, мне очень повезло избежать эту контрольную. Вскоре, когда автобус понемногу стал наполняться людьми, к ним присоединился Ньют. За разговорами дорога до школы будто бы заняла меньше времени. На парковке они увидели уже знакомую машину и поспешили к ней, сначала в знак вежливости здороваясь через опущенное стекло окна мамой Бренды, а потом с вышедшей из машины немного смущённой девушкой. Урок физики вызывал у класса прежде всего волнение, из-за которого все сидели как на иголках. — Волнуешься? — спросил Томас, заметив, что Ньют то и дело разминает пальцы или поправляет и без этого хорошо лежащие волосы. Как ни странно, кстати, сегодня они, не сговариваясь, сели как вчера, но Брайант не имел ничего против, не в обиду Элмерс, считая соседство с Ньютом хорошим и довольно весёлым. — Конечно, я волнуюсь. Ты помнишь прошлый урок? Кажется, со мной и моей оценкой в частности всё понятно. — Какой же ты самокритичный, — сказал новенький. Ему оставалась неясной причина, по которой друг имеет такие пессимистичные взгляды и столь сомневается в себе. Но брюнет тем не менее хотел помочь ему хоть как-то, хотя бы приободрить. — Почему-то мне кажется, что ты зря так думаешь. Я верю в тебя, — произнёс он и, чтобы уж наверняка заставить блондина поверить в себя, доброжелательно улыбнулся. Его сосед смутился, изо всех сил стараясь не показывать румянец на щеках, вызванный то ли тем, что баскетболист так старается поддержать, то ли милой улыбкой. Это точно нормальная реакция на слова друга? Ньют внушает себе, что да, просто он редко общается с кем-либо, кроме Терезы. Отбрасывая глупые сомнения, он улыбается в ответ, а Томас отчего-то радуется, что у него получилось хоть немного развеселить блондина. — Спасибо. Ну, поживём-увидим, — проговорил Ньют. Когда начался урок, и в класс зашёл учитель, то практически мгновенно наступила тишина. После переклички женщина немедля перешла к объявлению оценок. Томас с интересом выслушивал фамилии тех одноклассников, которых он запомнил, и оказалось, что Тереза получила пять, Бренда — четыре. — Ньют Мэйсон… — преподавательница сделала паузу, и названный ученик в нетерпении уставился на неё. — Четыре с минусом. — Ес! — светловолосый паренёк не сдержал радостного шёпота, но старался быть потише, чтобы в очередной раз не злить преподавательницу. С передней парты к нему обернулись Бренда с Терезой, одними губами говоря, кажется, что-то вроде: «Молодец! Мы справились». — Вот видишь, а ты волновался, — послышался голос Томаса в тоне «Я же говорил». — Хорошо-хорошо, ты был прав, — сдался Ньют. Оставшееся время до конца урока шло довольно долго, ребятам объясняли очередную нудную — хотя преподавательница подставила бы в середину букву «ж» — тему. Следующий урок радовал не больше, ведь это была физкультура, но лично Брайанту физкультура, если так можно сказать, давалась проще, чем физика. Возможно, здесь сказывалось то, что он и вправду привык периодически заниматься спортом, а уроки Йохонсана служили подобием дополнительных тренировок. Хотя теперь нагрузку по полной программе новенькому будет обеспечивать баскетбольная команда… Спортивный зал встретил ребят прохладой — похоже, весь предыдущий урок его проветривали, но не все пришедшие сюда оценили это: кто-то начал возмущаться, что недолго и заболеть, если бегать в таком помещении вспотевшими. Но как бы там ни было, ребята направились переодеваться. От Томаса не укрылось, что Ньют вдруг посерьёзнел буквально на глазах, будто глубоко задумался над чем-то. — Всё в порядке? — на всякий случай уточнил Брайант. Блондин кивнул. На самом деле Мэйсону просто вспомнилась физкультура в первый день их знакомства, когда он в раздевалке, так сказать, немного, возможно, неприлично рассматривал новенького. В надежде, что такого не повториться, потому что Ньют отныне собирается контролировать себя, ведь с друзьями такое поведение кажется странным, они зашил в раздевалку. Не смотри в его сторону. Томас спокойно переодевался себе, пока, стоя без футболки, но уже в спортивных шортах, не услышал, как Бен справа от него сказал: — А ты в хорошей форме, Томас. Занятия спортом для тебя не впервой? — Спасибо. Да, есть такое, — ответил он с полуулыбкой. Баскетболисту, наверное, повезло, что он не услышал тихих ругательств Ньюта, который готов был чуть ли не прибить Бена — он что, специально, сам того не зная, подталкивает его оглянуться назад? —, но он держится, потому что не хочет показаться странным и упасть в грязь лицом перед Брайантом. «И надо же было Бену именно сейчас это сказать?» — раздраженно думал Мэйсон, но тем не менее старался не подавать виду, что заинтересован. Так и не обернувшись, он, конечно же, не увидел, как едва заметно смутился Томас при словах своего сокомандника. Сегодня мистер Йохансон по неизвестной подросткам причине вёл себя добрее обычного. После недолгой разминки, учитель предложил сыграть в волейбол до конца урока, его затею все поддержали. Ну, или почти все. — Только не волейб-о-ол, — застонала Бренда. — Да ладно тебе, всё будет в порядке. Особенно если нас определят в хорошую команду, — попыталась как-то успокоить подругу Тереза. — Так, вас 24 человека, — начал говорить преподаватель. — Разделитесь на 4 команды, и начнем. Капитанами будут: Джефри, Элис, Бен и Томас. Для Томаса определённо стало неожиданностью то, что его назначили капитаном, но это даже радовало. Потому что теперь он мог бы помочь своим друзьям, в особенности не любящей волейбол Бренде, если, конечно, другие капитаны не заберут их к себе раньше. — Тереза, — позвал Бен, вырывая новичка из размышлений. Брайант недовольно цокнул языком. — Бренда, — сказал Томас, вызывая у названной девушки улыбку. Он решил, что раз с этой игрой у неё не ладится, то возможно было бы проще, если они будут играть в одной команде, и Томас в случае чего сможет помочь. Не то чтобы Ньют чувствовал какую-то непонятную обиду, когда брюнет позвал не его, но он неосознанно стал нервничать. Хотя, если так подумать, то кто по собственному желанию возьмёт в команду худощавого и плохо играющего в баскетбол парня? Так что Мэйсон невольно надеялся, что Брайант не в обиде на него за что-либо, и так или иначе выберет его. К облегчению блондина, так и случилось. В следующий круг он позвал Ньюта, а затем ещё двух одноклассниц, которые сказали, что хорошо играют в волейбол, и ещё одного парня, которого Томас, кажется, видел на скамейке запасных вчера на тренировке, но имя, к сожалению, не запомнил. — Джон, — будто читая мысли капитана, юноша с рыжими медного отлива волосами представился сам. — Томас, — баскетболист протянул руку в ответ. — Надеюсь ты так же хорош в волейболе, как и в баскетболе, — сказал Джон. — Ну, начнем с того, что волейбол — тоже командный спорт, поэтому я считаю, что исход игры будет зависеть от наших совместных усилий. Мы сможем победить, если каждый будет стараться не по одиночке, а как одно целое. Согласны? — Да! — воодушевлённо воскликнули ребята. До начала матча, пока все разминались, к Брайанту подошёл Бен, с лукавой улыбкой заглядывая в глаза новенькому. — Ты азартный человек, Томас? — ни с того, ни с сего спросил высокий юноша с каштановыми волосами. — Не сказал бы… — не понимая, к чему клонит его знакомый, замялся новенький. — В чём дело? — Давай поспорим. Если моя команда победит, то с тебя обед. На всех шестерых. А если твоя, то всё аналогично. Вот уж чего баскетболист не ожидал, так это такого предложения. Оценивая его, можно было сказать, что риск равносилен представленному «призу» в споре, но, честно говоря, кареглазый не считал себя зависимым от азарта или что-то в этом роде. Хитро, но в то же время будто совершенно невинно улыбающийся Бен одним своим видом призывал согласиться и поддаться странному соблазну испытать себя и не только. — По рукам? — продолжал подначивать Томаса Бен. — Чёрт с тобой, я согласен, — вздохнул Брайант, пожимая протянутую руку парня. Немедля Томас известил о споре своих временных сокомандников, заверив, что если они не намерены участвовать во внеплановых «соревнованиях» между двумя баскетболистами, то он сообщит об этом Бену и откажется от глупой идеи. В целом его команда согласилась, видимо, тоже поддавшись на искушение в виде обеда не за свой счёт. Перед началом игры Томас постарался придать уверенности сомневающейся в своих силах Бренде, сказав, что всё будет в порядке, не о чем волноваться, если что её прикроют. Элмерс улыбнулась ему, ответив, что сделает всё, что в её силах. Мистер Йохансон редко где, кроме школьной волейбольной команды, видел такие зрелищные игры. Учитель не мог не заметить, что из четырёх команд, две сопернические наиболее заинтересованы в победе, из-за чего игра получалась довольно зрелищной. Когда счёт близился к неизбежному окончанию партии, то происходящим заинтересовались даже рядом стоящие одноклассники. Практически все наблюдающие разделились на болельщиков. Зал наполнился радостными возгласами, когда команда Бена не отбила решающий мяч. И пока на другой половине поля кто-то ругал пропустившего мяч парня за "кривые руки", их соперники, естественно, не могли не радоваться победе. — Молодцы! Вы все отлично постарались, — пытаясь отдышаться, проговорил Томас и широко улыбнулся. Получив хорошие оценки, ребята теперь уже без особого энтузиазма, что неудивительно, направились на урок математики. Преподаватель вновь пытался достучаться до них, хотя, наверное, и сам понимал, что просто объяснениями здесь не поможешь. Поэтому в конце урока уставший мужчина сказал, что в понедельник будет самостоятельная работа по этой теме, и у учеников просто нет выхода, кроме как разобрать непонятную тему дома. — Чёрт, я точно завалю эту работу, — сокрушался Ньют. Заметив, что его сосед по парте выглядит весьма равнодушным, он решил поинтересоваться: — Томас, не волнуешься? — Нет. На самом деле на этом уроке я лучше смог разобраться в теме, чем вчера, так что дома осталось только повторить и запомнить несколько моментов. — Ты случайно не был отличником в своей старой школе? — Нет, это слишком для меня, — честно ответил Томас. — Для того, кто состоит в какой-либо школьной секции, достаточно, чтобы успеваемость не падала ниже твоего обычного среднего балла. — Ясно. Слушай, неудобно просить, но может мы встретимся на этих выходных, и ты поможешь мне с математикой? — с возможно слишком явно читающейся в глазах надеждой взглянул на новенького Ньют. — Да, давай, — согласился Томас, прикидывая в голове, что выходные имеют шансы пройти не так уж и скучно, как до этого. — Во сколько и где? — Может в час? Удобно будет? Я скину адрес. — Да, хорошо. — Спасибо, — произнес Ньют, благодарно улыбнувшись. — Ещё не за что, — хмыкнул Брайант. После ещё одного урока — а именно английского, ребята теперь уже в хорошем настроении направились в столовую. Томасу было довольно весело наблюдать за тем, как недоволен Бен, бурчащий себе под нос что-то вроде: «Новичкам везёт». Брюнет, конечно, не злорадствовал, но в ответ напоминал своему сокоманднику, что идея полностью принадлежит ему, азартному человеку, который должен достойно принимать поражение. В шутку препираясь, баскетболисты дошли до столовой, переступив порог которой Бен обречённо вздохнул. — Ну, чего ты поник сразу? — начал Томас. — Мы тебя не разорим, успокойся, — проговорил он с ободрительной улыбкой и похлопал приятеля по плечу. Естественно, ребята не стали бессовестно объедаться за чужой счёт, выбирая на обед то же, что и обычно, а может и чуть меньше, чтобы сэкономить. Бен был за это благодарен им, а потом — кажется, жизнь его ничему не учит — пообещал Томасу, что однажды так или иначе обыграет его, на что новенький отшутился, мол, поживём-увидим. В шумной столовой и среди не менее тихой компании перерыв прошёл даже как-то незаметно что ли. Прозвенел долгожданный звонок, оповещающий об окончании уроков, и ученики готовы были выдохнуть с облегчением. — Том, ну что, идём? — подошёл к однокласснику Бен. — Да, ты иди, я тебя догоню, — сказал Брайант, поправляя спортивную сумку и как бы одним взглядом намекая баскетболисту, что ему нужно буквально пару минут на разговор с друзьями. Тот, кажется, понял и невзначай отошёл подальше от входа в класс. — Совсем забыл сказать, — начал говорить Томас. — У нас матч через полторы недели, придёте? — вопрос был задан с такой неуверенной улыбкой, что, кроме согласия, ребятам в голову больше ничего не приходило. — Спрашиваешь ещё, конечно! — тут же сказала Бренда. — Даже не сомневайся, что мы пропустим нечто подобное. После тренировки интересно посмотреть, как ты проявишь себя, — улыбнулась Тереза. — Полностью поддерживаю, — проговорил Ньют, подумав, что на матч, кажется, пойдёт впервые жизни, ведь теперь для этого появился стоящий повод. Томас был рад, что друзья не отказали ему, так что, попрощавшись с ними, он мог спокойно идти на тренировку, не забивая голову всякими сомнениями.

***

Томасу нечем было заняться вечером, поэтому он вновь сидел на балконе, где и удалось запечатлеть на камеру телефона удивительно красивый закат. Недолго думая, он выложил фотографию в инстаграмм с первой пришедшей в голову строчкой «Из твоих окон закат кажется не таким одиноким». Юноша даже подумал, что, возможно, эта строчка могла бы послужить неплохим началом песни, но сейчас ему не хотелось заморачиваться над чем-то таким, и, отложив телефон, он перевёл задумчивый, но в то же время уставший взгляд на окно. Небо казалось удивительно красивым, сложно было оторвать взгляд. Брюнет вдруг вспомнил, как любил любоваться закатом с пирса, что находился не слишком далеко от его старого дома. Причал по вечерам всякий раз окутывала такая манящая атмосфера, что казалось невозможным пропустить уход последних лучей солнца там, где на них открывался наилучший вид. Лицезрение подобной красоты, естественно, в одиночестве приносит меньше радости и особого удовлетворения внутри, нежели провожать солнце в компании с кем-то… Спустя, наверное, не очень продолжительный период времени, Брайант отвлёкся на звук пришедшего сообщения. К его небольшому удивлению, оно оказалось от Ньюта.

«Очень красивый вид из окна И... Не хочу тебя беспокоить или навязываться, но всё в порядке?»

Мысль о том, что кто-то за него беспокоится, приятно согревала изнутри. «Да, просто, знаешь, бывает некоторые мысли в голове покоя не дают, вот и всё»

«Понимаю тебя. Мне тоже бывает одиноко, но, кажется, я уже успел привыкнуть к этому»

«И как же тебе это удалось?»

«Даже не знаю, как описать. Прошло довольно много времени, я просто принял это как неизбежное. Да и в некоторых ситуациях быть одному легче, не думаешь так?»

«Возможно, ты прав. Наверное, стоит довериться обстоятельствам. Прости, если отвлёк, и спасибо»

«Не за что благодарить, в этом нет ничего такого) Наверное, это прозвучит странно, ведь мы знакомы всего пару дней, но в случае чего я готов тебя выслушать»

«Это не странно, а здорово. Я рад, что у меня есть такой друг)»

Почему ты смутился? Это просто дружеская поддержка.