Всегда

Пасхальные каникулы миновали вместе с рождественскими. Несмотря на заметное улучшение погоды, атмосфера в Хогвартсе оставалась гнетущей. Миссис Норрис, Колин Криви, Джастин Финч-Флетчли, Почти Безголовый Ник... Все они пали жертвой странного оцепенения. Да еще сплетни о наследнике Слизерина. Теперь, когда вся школа знала, что Гарри Поттер змееуст, многие думали, что за нападениями стоит он. День матча Гриффиндор против Пуффендуя выдался солнечным и ветреным. Идеальная погода для квиддича. Это очень радовало Оливера Вуда, который не умолкал ни на минуту за завтраком. Гермиона с утра была задумчивой и почти не слушала рассуждений ребят о предстоящей игре. Ей казалось, что разгадка вертится на языке, не хочет отпускать, но поймать идею никак не удается. Обычно в таких случаях помогала библиотека. Грейнджер бросила взгляд на часы и поняла, что времени до матча в обрез. «Это может подождать», — решила она. Но когда мальчики направились в спальню за метлой и снаряжением, Гарри снова услышал странный голос. Грейнджер насторожилась. Это привело ее к мысли, что скоро должно совершиться новое нападение. Разгадка нужна была как можно скорее. Гермиона напрягла голову. «Думай, думай! Это тебе под силу!» — и в этот момент ей, кажется, удалось ухватиться за хвостик идеи, вертевшейся все утро. Теперь она была просто обязана срочно отправиться в библиотеку. — Гарри, я, кажется, поняла! Бегу в библиотеку! — бросила Гермиона мальчикам, уже прыгая вверх по лестнице. В коридоре она, к своему удивлению, столкнулась с Малфоем. — Драко? Ты? В библиотеку перед квиддичем? — девочка глазам не верила. — Если ты не заметила, то читать я умею, — ухмыльнулся Малфой, но потом решил не язвить. — Мне просто нужно сдать пару книг, которые я и так сильно задержал. Сегодня все равно не Слизерин играет, так что можно не спешить. Они вместе вошли в библиотеку. Гермиона сразу кинулась к стеллажу, где стояли различные книги по уходу за магическими существами. — Ты что, питомца завела? — не удержался Драко. — Нет, я, кажется, поняла, что за монстр сидит в Тайной комнате, — бросила Гермиона. Она заправила за ухо выбившуюся прядку и принялась с остервенением листать чудовищных размеров энциклопедию «Все магические существа от А до Я». — Серьезно? И кто же? — Малфой заинтересовался. Он бросил сумку на пол и сел к столу напротив Гермионы. — Или это секрет неразлучной троицы? — Я думаю, это василиск, — бросила девочка, наконец, отыскав нужную страницу. — Что? Но как... — до Драко постепенно доходило. Что может быть логичнее? Оставить своему наследнику зверушку, изображенную на гербе его факультета? — Только Гарри слышит странный голос, потому что это змея, а он змееуст. Василиск живет столетия, поэтому вполне может быть современником и Слизерина, и его наследника, — чем дальше Гермиона говорила, тем отчетливее понимала, что права. И это же понимал Малфой. — Он боится петухов, и Хагрид как раз жаловался, что кто-то передушил всех школьных петухов. И его боятся пауки, мы видели, как они сбегают из замка. Все сходится. — А как же оцепенение? — спросил Драко, изучая энциклопедию, лежащую на столе вверх ногами. — Никто из жертв не был укушен... Гермиона задумалась. Она чувствовала, что разгадка на поверхности. — Смотри, — снова подал голос Малфой. — Василиск убивает взглядом. — Но никто пока не умер... — Верно, потому что никто не смотрел ему в глаза, все видели его сквозь что-то... — Ты гений! — выдохнула Гермиона. — Есть у кого учиться, — и Драко подмигнул Гермионе. В этот момент раздался бой часов. — Одиннадцать! Я должна идти на матч! — Давай, я сдам книги и за тобой, — Гермиона уже убегала, когда Драко крикнул ей вслед. — Будь осторожна! Девочка развернулась и замерла, а потом вытащила из сумочки маленькое зеркальце и показала ему. — Убить он меня не сможет! — Ну, оцепеневшей я бы тебя тоже видеть не хотел! Гермиона усмехнулась и убежала. А Драко еще пару минут смотрел ей вслед…

* * *

Сдав все книги мадам Пинс, Драко Малфой вышел из библиотеки и двинулся к выходу. Конечно, сегодня Слизерин не играл, но посмотреть на матч все равно стоило. Драко почти не сомневался, что выиграют гриффиндорцы, у них, что ни говори, сильная команда, а в Пуффендуе учатся одни неповоротливые тупицы. — Мистер Малфой, что вы здесь делаете? — разорвал тишину пустого коридора голос профессора Снейпа. — Иду на матч, профессор, — Драко даже удивился такому вопросу. — Матч отменен, профессор МакГонагалл пошла оповестить собравшихся на стадионе. Всем ученикам велено срочно идти в свои гостиные. — Что случилось? — в душу заползли холодные щупальца страха, смешанные с дурным предчувствием. — Потом. Снейп сам проводил Малфоя в гостиную, где собрался уже весь Слизерин. Студенты шумели, бурлили, обсуждая причины отмены матча. Никто ничего не знал. — Тишину, пожалуйста, — потребовал декан, и, хотя говорил он негромко, гостиная сразу погрузилась в молчание. Драко опустился на ручку кресла Блейза Забини рядом с профессором, чтобы ничего не пропустить. — Было совершено еще одно нападение, двойное, — начал Снейп, и по гостиной пролетел испуганный вздох. — На этот раз жертвами стали Пенелопа Кристал, староста Когтеврана, и Гермиона Грейнджер, ваша однокурсница из Гриффиндора. К счастью, они живы, хотя подверглись оцепенению, как и прочие жертвы. В глазах у Драко потемнело. Его совершенно не волновала судьба какой-то когтевранки, но Гермиона... Его Гермиона... Ведь он только полчаса назад просил ее быть осторожной, а она с улыбкой показывала ему зеркальце, гордая тем, что, наконец, раскрыла тайну. Тогда, в библиотеке, ему и в голову не приходило, что через какие-нибудь жалкие полчаса добрая благородная гриффиндорка будет лежать в больничном крыле. Малфой почти не слушал изменения в правилах, которые зачитывал профессор Снейп. Какая теперь разница? Ему, чистокровному, все равно ничего не грозит, Драко был в этом уверен. А единственный человек, которого он хотел защитить, уже подвергся нападению. Когда декан собрался покинуть гостиную, Малфой подошел к нему. — Профессор, я хотел бы навестить мисс Грейнджер... — Зачем, позвольте вас спросить? Она не сможет вам ничего сказать. — Пожалуйста, профессор, я разговаривал с ней в библиотеке буквально перед нападением, не могу поверить, что она вышла оттуда и попала в лапы какому-то монстру, — в глазах Драко застыла мольба. — Хорошо, я вас провожу, — вышли они вместе. Снейп нравился Малфою тем, что никогда не задавал лишних вопросов и всегда стоял на стороне своих учеников. Слизеринцы доверяли ему безоговорочно, хотя знали, что ребята с других факультетов его не любят. Драко вошел в больничное крыло с тяжелым сердцем. Он одновременно и хотел увидеть Гермиону, и боялся вида неподвижной статуи, которой она стала. Ведь пока память предлагала ее образ гордой, смеющейся, живой... Девочка лежала на койке за ширмой, необычно тихая, сжимая зеркальце в руке. Она походила на бледную восковую фигуру. Драко вспомнил ее на той же кровати с кошачьими ушками и чуть не разрыдался. Да, тогда внешне она мало походила на себя, но внутри оставалась все той же Гермионой... Его лучшей, самой любимой подругой. Теперь она не могла вскочить к нему с кровати, не могла обнять в ответ, даже расплакаться у него на плече, хотя каждая ее слезинка всегда ножом резала Драко по сердцу, но это все равно лучше, чем эта холодная неподвижность. Снейп ушел. Малфой осторожно коснулся пальцами гладкой кожи руки, сжимающей зеркальце. — Ох, моя храбрая девочка, как же вовремя ты догадалась, — прошептал Драко. Сейчас его успокаивало только одно: она жива. Даже несмотря на эту холодную неподвижность, застывшие глаза, Гермиону еще можно вернуть, как и всех оцепеневших, мадам Помфри и профессор Стебль справятся с этим. Драко верил, что Гермиона еще встанет, иначе можно просто выть в голос. Он вспомнил, что она так и не успела рассказать Поттеру и Уизли о василиске. Конечно, сами эти олухи не скоро додумаются. Но Гермиона верила, что они справятся, что им под силу спасти школу. Малфой знал, какая она умная, поэтому не давал себе повода сомневаться. Драко покинул больничное крыло, просидев там около часа, с тяжелым сердцем. Нападение на Гермиону словно выбило у него землю из-под ног, даже дышать стало труднее, но он не должен был отчаиваться, она бы ему этого не позволила, ведь сама девочка никогда не теряла надежды.