like you

Антону часто снились кошмары. Эти сны серьёзно поражали своим разнообразием, красочностью и жестокостью. Вокруг него умирали люди, а он стоял как вкопанный, не имея возможности пошевелиться пока смерть дразнила его холодными усмешками у висков. Люди умирали от огня, воды, несчастных случаев и глупых случайностей, а пока кожа их бледнела, глаза теряли свет и кровь впитывала сухая земля, они не отрываясь смотрели на парня, тянули к нему сломанные кости и своими посиневшими губами повторяли охрипшим мольбу, будто бы богу, о помощи. Но Антон Шастун был всего лишь человеком. Он каждый раз просыпался в холодном поту с застывшим в горле криком. И никак не мог к этому привыкнуть. — Выглядишь как мертвец. — услышал парень знакомый голос, закуривая у окна на лестничной площадке. — Ты тоже. — усмехнулся он Илье Макарову, соседу, с которым они иногда пересекались в подъезде, обсуждая новости дома. Не то чтобы Антону было интересно кто там с кем поругался или переспал, но иногда полезно было отвлечься от дурных мыслей, выслушивая забавную историю о том как молодожены из третьей покупают костюмы супергероев для ролевых, или как парочка из пятой, ругаясь, кидаются друг в друга едой, или как кошак украл ключ от мини-бара у богатенького из седьмой, заставляя того весь день бегать по зданию в поисках. Но владение подобной информацией не хило подсобит, если спор начнется непосредственно с участием Антона. Так что он лениво внимал, потягивая едкий дым. — В мою новенькие заехали, даже обмыть не успели так сразу за ремонт. Не берёт их ничё. Ни шум по ночам, ни исчезновение вещей, ни шипящая на пустоту кошка, которая, сука, мой любимый диван подрала. — Соболезную, но может хватит уже доводить владельцев. — затушил Антон сигарету, глянув на время. Опоздает. Опять. — Прошлая у всех соль таскала, и та очередь священников…задолбался за ними чётки подбирать. — Нет, не хочу чтобы то, что я спрятал, досталось каким-то мудакам или сумасшедшим истеричкам. — последний раз усмехнулся Илья, растворяясь в воздухе. Антон не теряя времени соскочил с подоконника и поковылял к своей двери, устало потирая покрасневшие глаза. Он не помнит, когда в последний раз нормально высыпался, вероятно, никогда, но оставаться в полной голосов квартире он не собирается. В прошлый раз всё закончилось панической атакой, и парень долго сидел, забившись в угол в ванной комнате, вздрагивая от любого шороха, затыкая уши и сбивчиво повторяя: «простите». Шастун скоренько взял рюкзак, даже не посмотрев что в нём, и обувшись вновь зацепился взглядом за скомканный обрывок, где слегка кривоватым почерком на скорую руку было выведено: «деньги на комоде, буду поздно». Он так же криво улыбнулся, цокнул языком и запер квартиру. Несмотря на то, что время явно студентов не щадит, по лестнице Шаст спускался аккуратно, до сих пор припоминая недовольство Макара по поводу его глупейшей (как сам он говорит) смерти. До этого они не часто общались, но лицезрение на раскинутый в позе марионетки труп с вывернутыми наружу костями их явно сблизило. «Херово» — протянул тогда Илья, хмуро разглядывая своё покалеченное тело, которое уже забирали мед.работники. «Не то слово» — не удержался вышедший покурить Шастун, заметив как кровь тянулась по скошенной руке и оставляла за собой дорожку следом. И да. Разумеется Антон опоздал. Не то чтобы он делает это специально просто, очевидно, у смерти нет выходных. Ступая по знакомым коридорам университета он думал, что назвать причиной задержки приставучего призрака, который не успел сделать своей девушке предложение, так как умер в автокатастрофе, когда направлялся к ней, — не лучшая идея. Мужчина был привязан к коробочке с кольцом, потерянной в аварии. Антону ничего не составило её найти, а после под диктовку назначить встречу несчастной девушке и, представившись другом покойного, передать ей все недостающие слова. Шастун почти слышал гневные причитания Марьи Федоровны — педагога по иностранным языкам, за его отсутствие на её важнейших занятиях, но глядя в пару чистейших глаз сияющих благодарностью ни капли не жалел о пропуске. Однако, сейчас, столкнувшись с Арсением Сергеевичем почти впритык студент слегка запаниковал, развернулся и, сделав несколько шагов к выходу, застыл под железной хваткой на плече. — Какие люди, — протянул педагог лилейным голосом, — право, не ожидал, что тебе хватит смелости явиться сегодня. Антон понял, что ему пиздец. Понял, но не подал виду. — Я пропустил всего несколько пар за месяц… — спокойно оглядел парень преподавателя в поиске изъянов. Они, конечно, были только лишь в потемневших небесных глазах. Антон даже слегка позавидовал, сам он никогда не умел так хорошо прятаться. — И опоздал на все остальные. — перебил мужчина, внимательно всматриваясь в ответ. Нахмурился, отметив что-то для себя, после кивком попросил следовать за ним. —…а вы успели соскучиться? — закончил фразу Шастун, поравнявшись в шаге с Арсением. И чего он пристал? — Не успеешь моргнуть, когда тебя выпрут за пропуски, Антон. Ты хоть придумал нормальную причину прогула? — Проспал? — Давно на себя в зеркале любовался? — А вы спецом на два часа раньше поднимаетесь, чтобы прикид подобрать? — Нет. — завершает этот обмен вопросами Арсений, заходя в свою аудиторию. — Всего на час. — уголки губ его дрогнули стоило только услышать лёгкий смешок и короткое «я знал». В душе Арсения отчего-то засквозило облегчение, ведь Антон здесь, пытается утаить улыбку, прикусывая губы. Вчера было по-другому. Вчера в голову било волнение, причём с такой силой, что пришлось повозиться, чтоб найти номер запавшего в мысли студента. Отлегло как только голос услышал. Антон привычно кинул портфель на ближайшее сидение, а сам облокотился на парту рядом с учительской, дожидаясь, когда преподаватель устроится и строго взглянет на него, зачитывая лекции о правильном поведении. Раньше его это раздражало до чёртиков, мол, будут его учить жизни те, кто сам ещё не научился жить, но со временем пришло осознание, что его вовсе не поучали, а с неким смирением принимали отсутствие значения для студента некоторых вопросов, и парочка словосочетаний со словом «должен» произносились только лишь для галочки в списке «пытался». Арсений тоже знал что в мире бывают вещи поважнее исполнения всех правил, поэтому за строгим голосом Шастун всё чаще замечал мягкие понимающие нотки. Поэтому услышав тяжёлый вздох, Антон лишь мысленно усмехнулся. Да, Арсений Сергеевич, давайте и дальше притворяться, что вам не становиться легче, когда мы рядом друг с другом. — Вот, что мне с тобой делать Шастун? — рассмотрев теплые искорки во взгляде собеседника аккуратно спросил Арсений, откинувшись на кресло, чтобы в полной мере наблюсти за реакцией парня на незамысловатый вопрос. Вот только на самом деле они оба признавали важность ответа. Антон стушевался, надменно поднял голову, насмешливо и холодно сказал: — Вы, — выделил грубо, — не обязаны ничего делать. Арсений вновь тяжело вздохнул. Да, Антон, давай и дальше притворяться, что тебе не нужна помощь. — Так значит не скажешь, что было вчера во время пар? «Думал, чего мне будет стоить спрыгнуть с крыши девятиэтажки». — Поясните мне, почему отсутствовали почти год до того как вас восстановили в должности? «Не мог справиться со смертью дорого человека». Оба молчали. Но оба читали ответ во взгляде. Они были знакомы чуть больше двух месяцев, но уже с пугающей ясностью ощущали желание быть ближе во всех существующих смыслах. Они, конечно, не позволяли себе долго думать об этом. Они не должны допускать этого. Оба, по своим соображениям, не шли навстречу друг к другу. Не выберутся ведь. От взаимного разглядывания их отвлёк возрастающий гам в коридоре. В миг собравшись Шастун побрёл к двери, притворяясь, что не чувствует прожигающего насквозь взгляда. — Я отмажу тебя перед Марьей Федоровной, но старайся больше не опаздывать. — зашуршал бумажной волокитой Арсений Сергеевич, развеивая последние остатки напряжения. Не лезьте — застыло на губах. — Не обещаю.