***
После занятий Ойкава первым делом побежал в раздевалку, готовиться к тренировке. Настроение было просто отличным, а благодаря Кояме он был замотивирован выложиться по полной. Он и обычно работал на все сто процентов, но сегодня ему хотелось сделать что-то действительно невообразимое — чтобы появился хотя бы шанс, что девушка будет чаще появляться в зале. Тоору улыбнулся, вспомнив, как рискнул обнять ее вчера. Противоречивые эмоции разрывали его, но в итоге все закончилось на прекрасной ноте. Он так и не смог уснуть, но даже не чувствовал себя уставшим — его переполняли новые ощущения, заряжая, словно батарейка. Кояма показала себя такой открытой и чувствительной — Ойкава словно увидел ее другую сторону. Ему все еще было стыдно за свое опоздание, да и весь тот негатив, который крутился в его голове до встречи с ней, все же оставил свой осадок. Кажется, девушка вовсе не злилась на него, но Ойкаве все равно хотелось хоть как-то загладить свою вину. Идея с велосипедом возникла совсем внезапно, но благодаря этому они продолжат видеться вне школы. Самым приятным было то, что Кояма проявляла интерес, а значит, давала ему шанс. Он зашел в зал, когда остальные ребята начали разминку. Тренера еще не было, но на балконе уже стояли другие ученики, которые пришли посмотреть на тренировку. Окинув зрителей взглядом, парень не увидел среди них Кояму, но вместо нее заметил Юми, которая помахала в ответ на его кивок. Сокомандники уже странно поглядывали на него, когда Тоору подошел к Иваидзуми, сказав, что немного опоздает. Ойкава собирался вернуться в раздевалку за телефоном, прихватив с собой бутылку воды, как вдруг увидел Кояму. Она стояла в дверях спортзала, так же, как на игре против Карасуно. Он замер, удивившись тому, что она не поднялась к Юми, и подбежал к ней. Девушка выглядела немного нервной — у нее бегали глаза и она кусала внутреннюю сторону щеки. Тоору постепенно отмечал для себя особенности ее поведения, часто наблюдая за ней с соседней парты. Когда на уроке учитель спрашивал что-то, чего она не знала или не понимала, Кояма тут же опускала глаза и облизывала губы, а когда переживала перед ответом домашнего задания — много хмурилась и пальцами расчесывала волосы. Для него было необычно видеть столько открытых эмоций от человека, поэтому наблюдать за ней было еще интереснее. Тот факт, что она ему симпатична, опускался. — Ты пришла, — сказал он, не сдержав улыбки. — Угу, — ответила Кояма, слегка качнувшись на пятках. Она не смотрела на него, опустив глаза на носки своих школьных ботинок, и выглядела довольно напряженной. Ойкава понял это, даже не видя ее лицо. Он слегка нахмурился, отмечая про себя, что такой вид его слегка пугал — девушка могла сейчас отказаться от предложения и отомстить ему за вчерашнее опоздание. Мало ли что могло твориться в ее голове, тем более, что Кояма весь день вела себя как-то странно. — Ты в порядке? — все же спросил Ойкава. — Да, — резко подняв голову, сказала девушка, а затем вздохнула и продолжила, — В полном. — Почему не заходишь? — Да я только пришла, в классе задержалась. Сейчас поднимусь, — она посмотрела ему за спину, где остальные ребята уже отрабатывали броски, — Они закончили пробежку, а ты все еще здесь. Обернувшись, Тоору увидел как мимо прошел Мацукава, подбрасывая мяч в воздух. Парень заметил его и кивнул, как бы поторапливая капитана побыстрее вернуться на площадку. Ойкава показал ему раскрытую ладонь, выпрашивая еще несколько минут, на что тот лишь махнул рукой и убежал в сторону команды. — У тебя шнурок развязался, — тихо сказала Кояма, когда он вновь повернулся к ней. Он бросил взгляд на кроссовки — и правда. Усмехнувшись, Ойкава попросил девушку подержать его бутылку. Она взяла ее одной рукой, но тут же схватилась и второй, словно пытаясь удержаться. Тоору могло показаться, но за этот короткий миг он увидел, как тряслась ее рука. Он задержал взгляд на ее запястьях, а затем снова посмотрел на Кояму. Она отвела взгляд, что только добавило подозрений в его голове. Парень не мог понять, что с ней происходило, но такое поведение его очень беспокоило. Присев на одно колено, он начал шнуровать кроссовок, как со стороны площадки послышалось громкое «Берегись!». Обернувшись на звук, Ойкава увидел как в их сторону летел мяч. Он пролетел в нескольких миллиметрах от лица Коямы, врезавшись куда-то в дальнюю стенку коридора. Тоору услышал рваный вздох и посмотрел на девушку, и в этот момент рядом с его ногой упала бутылка — крышечка отвалилась и вода оказалась на полу. Нахмурившись, парень поднял бутылку и встал с колена. Оказавшись перед девушкой, он сначала сильно удивился — на ее лице застыл испуг, а глаза наполнились слезами. Ее трясло и это было видно невооруженным глазом. Ему стало не по себе от того, как она выглядела. Она была в ужасе, но в то же время словно сдерживала настоящие эмоции. Ойкава вытаращил на нее глаза и чувствовал, как внутри все скручивается в тугой комок от волнения за Кояму. Она дышала очень часто, приоткрыв рот в панике. Девушка смотрела куда-то перед собой, но по ее расфокусированному взгляду было ясно, что мыслями она где-то глубоко в себе. — Кояма-чан, — он удивился своему дрожащему голосу, из-за которого ее имя прозвучало очень неуверенно, — Ты чего? Он не знал, что ему делать. Быстро оглянувшись, словно ища кого-то или что-то, что могло бы ему помочь, парень снова посмотрел на девушку, боясь лишний раз отводить от нее взгляд. Тоору протянул к ней руку, чтобы привлечь ее внимание, как вдруг она испуганно посмотрела ему в глаза, словно очнувшись от транса. Он сглотнул, таращась на нее, и уже не скрывал своего беспокойства. Он хотел было повторить вопрос, стараясь игнорировать бешеное сердцебиение, как Кояма начала медленно пятиться, а затем крикнула «Прости!» и убежала. «Что это было?», прозвучал вопрос в его голове. Ойкава постоял в коридоре еще пару минут, обдумывая произошедшее, а затем вернулся в зал. Ему хотелось рвануть за ней, возможно, успокоить, выяснить, в чем дело. Но голос разума говорил, что будет лучше оставить ее одну, ведь он не знал точно, что спровоцировало такую реакцию. Да и он сам был не на шутку взволнован и даже напуган. Вряд ли в таком состоянии Тоору смог бы хоть как-то помочь ей. Парень пообещал себе разобраться в этом позже, чтобы не забивать голову переживаниями на время тренировки. Но как оказалось, это не так-то и просто — не думать о девушке, к которой ты неравнодушен.***
Рина перестала бежать, когда за спиной оказалась автобусная остановка. Ее все еще немного потряхивало, но слезы уже не застилали обзор, а дыхание возвращалось в норму — и теперь ей было лишь противно и обидно от того, что это снова произошло. Приступы паники начинались каждый раз, как она подходила к спортзалу, словно ее тело и организм противились тому, что она хотела заново полюбить волейбол. Перед глазами стояло лицо Ойкавы. Его взволнованный взгляд, немного дрожащий голос и частое дыхание — ему тоже было страшно. Она напугала его. Убежала, даже ничего не объяснив. Так некрасиво с ее стороны; все органы словно в узел затянуло от стыда и разочарования, которые ударили по ней, как кувалдой. Она не знала, что делать. И как смотреть ему в глаза. С этими мыслями она дошла до дома. Кейшин ушел на тренировку, что было ей очень на руку: Рина не хотела рассказывать ему про то, что случилось, ведь он бы обязательно спросил. О ее приступах не знал никто, даже брат — Полину устраивало то, что в ее проблемы никто не лез, а помощь ей была не нужна. Или же она не научилась просить. Разувшись, Рина прошла прямиком в комнату Укая, чтобы снова посмотреть на ту рамку. В этот раз, Кейшин повесил ее на стену напротив окна. Встав напротив нее, она несколько раз прочитала свою фамилию на майке и улыбнулась. Отчего-то дико захотелось к ней прикоснуться, почувствовать запах, вспомнить все моменты игры. Вытаскивать форму означало бы разбить рамку, чего делать совершенно не хотелось, поэтому она просто дотронулась до нее. Проведя пальцами по стеклянной поверхности, она остановилась посередине, там, где был напечатан номер. Рина усмехнулась и положила свободную ладонь на место под грудью, туда, где этот номер был раньше. Полина окончательно успокоилась и словно осознала, что готова на что-то новое. Было бы смешно с ее стороны сравнивать рамку с униформой с иконой, но в какой-то степени, она будто подсказала ей что делать. Рина не очень то верила в Бога или в ему подобных, но иногда происходили вещи, которым она затруднялась придумать адекватное объяснение. Например, как сейчас. Глупо перекладывать на неодушевленный предмет ответственность, но те чувства и эмоции, что он вызывал, трудно было игнорировать. Она бы не стала полностью им поддаваться, но и откладывать в дальний ящик, то что запланировала, не собиралась. Вздохнув, Рина собрала волосы и умылась. В зеркале она увидела, что глаза раскраснелись от слез, а губы она успела сильно искусать. «Ты сильная девочка, Полина. Не расклеивайся из-за какой-то неприятной ситуации. А лучше попробуй ее исправить». Сделав глубокий вдох, она улыбнулась своему отражению и ушла в комнату переодеваться. Рина вышла через несколько минут в спортивной одежде и громко свистнула, зовя Шарка. Прицепив к его ошейнику поводок, она зафиксировала его на своем поясе, чтобы было удобнее бегать, и вышла из дома.***
На следующий день, Полина пришла в школу как ни в чем не бывало. Только смотреть Ойкаве в глаза было крайне тяжело. Радовало, что парень не брался забрасывать ее вопросами, но глаз от нее не отводил весь урок. Она чувствовала это напряжение между ними, а сердце рухнуло куда-то в живот и тарабанило там во все внутренности. Чувство было настолько неприятное, что кому рассказать — подумает, что она сумасшедшая. Они общались как обычно, обсуждали школьные темы, смеялись с собственных шуток, но все же что-то было не так. И оба знали, что. Во время большой перемены в классе собралось много людей, и зашли поболтать старшеклассники-волейболисты. Парни громко разговаривали о предстоящей тренировке, когда Рина вернулась с обеда. В этот раз ей хотелось поесть одной и без лишних глаз, поэтому она выходила к школьному двору. — О, Рину-чан, привет, — тут же крикнул Ханамаки, помахав ей в знак приветствия. — Привет, — она улыбнулась ему в ответ, дойдя до своей парты. Полина стояла спиной к Ойкаве, но четко ощущала его взгляд на своем затылке, отчего ее слегка передернуло. Стоило ей сесть, как голова непроизвольно повернулась в его сторону. Она задержала свой взгляд на его глазах всего на пару секунд, а затем моргнула и отвернулась к остальным. — О чем болтаете? — Рина решила сгладить неловкую тишину. — Да все о тренировках, — лениво протянул Мацукава, а затем кивнул на Ойкаву, — Наш великий капитан, как всегда, придумал новые гениальные стратегии. Вот их и обсуждаем. — М-м, интересно, — неловко заправив за ухо прядь, сказала девушка. Она опустила руку на шею, слегка помассировав ее, не в силах посмотреть на парня, который словно ждал, когда она повернется. В воздухе витала неприятная атмосфера недосказанности, которая душила Рину и явно доставляла дискомфорт остальным. Они не знали всей сути, но отчего-то ощущали неловкость, общаясь с ней. Полина это чувствовала. Ей казалось, что она скрывала какое-то жуткое преступление, и если о нем кто-то узнает — ее жизнь закончится. — А где Такеши-чан? — спросила девушка, обратившись к Иваидзуми. — У нее товарищеский матч в другой школе. Она снимает материал для сайта, — сухо сказал парень, словно отвечал домашку на уроке. — А, здорово. Полина думала, что она молчала слишком долго, судя по меркам нормального разговора. Заблудилась в собственных мыслях, а когда очнулась, увидела что вместе с карими глазами за ней теперь наблюдали и зеленые. Иваидзуми выглядел немного хмурым, и она даже догадывалась почему. Ойкава, скорее всего, ему рассказал, и теперь он ее еще больше недолюбливал — она была в этом уверена. — Рину-чан, а ты не хочешь посмотреть на нашу тренировку? Уверен, тебе понравится, — хлопнув ее по плечу, ободряюще спросил Ханамаки. Рина резко втянула носом воздух и выпрямилась, впившись руками в стул. Губы растянулись в подобие улыбки, а глаза тут же забегали в поисках выхода. Ей казалось они над ней издевались, делали вид, что ни о чем не знали, а на деле лишь проверяли ее. Словно еще чуть-чуть, и они ее раскроют. И все узнают ее страшную тайну. — Да, Кояма-чан, приходи, — подхватил Мацукава. — Ребят, отстаньте от нее, лучше вернемся к обсуждению, — привлек к себе внимание Ойкава. — Вот зануда, — тихо пробубнил кто-то из парней и они переключили свое внимание на капитана, придвинувшись ближе к его парте. Полина облегченно выдохнула, тут же начав покусывать внутреннюю сторону щеки. Она встала из-за стола и пошла к выходу из класса, бегло переглянувшись с Ойкавой, и кивнула ему в знак благодарности. Выйдя из аудитории, она сразу ринулась в туалет, чтобы немного успокоиться. «Да что же это такое? Ты теперь всех вокруг врагами будешь считать?», думала про себя девушка, пока мыла дрожащие руки в холодной воде. Уперевшись в раковину, она посмотрела в собственное отражение в зеркале и вздохнула. «До чего ты себя доводишь, Полина? Они все хорошие ребята, а ты себя против них настраиваешь. Даже Ойкава тебя выручил, или опять думаешь, что это ради выгоды какой-нибудь?». Дернув головой, она наклонилась ближе к крану и умылась, словно прогоняя ненужные мысли. Послышался звук смыва, который напугал Рину и она тут же выбежала в коридор, чуть не столкнувшись с предметом своих размышлений. Ойкава словно поджидал ее у входа в женский туалет. Следил, что ли, за ней? Она снова испугалась, не ожидая увидеть его тут, ведь думала, что парень общался с приятелями и не стал бы за ней ходить. Он стоял напротив двери, облокотившись на подоконник, одна рука была засунута в карман брюк. Задумчивый и необъяснимо красивый, Ойкава посмотрел на нее своим изучающим взглядом, а она уже и забыла как дышать. Парень сделал всего несколько шагов к ней, не отрывая от нее глаз, как вдруг за ее спиной открылась дверь. Послышалось тихое «ой», и школьница тут же поспешила ретироваться в сторону класса. Полине было дико неловко, но отчего-то в этой ситуации хотелось смеяться. Она сдерживала себя, сжав губы в полоску, не позволяя себе улыбаться. Девушка даже отвернулась, чтобы лишний раз не провоцировать себя, потому что чувствовала, что парень боролся с похожими эмоциями. — Ты в порядке? — первым нарушил тишину Ойкава, подойдя к ней и дотронувшись до ее плеча. — М? — тут же повернулась к нему Рина, полностью теряя любое желание смеяться, — А, да, в полном, — и она снова попыталась улыбнуться. Его рука на плече ощущалась как тяжеленная гиря, несмотря на то что парень был очень аккуратен в своих действиях. Но ее восприятие отказывалось принимать его жест как что-то приятное или успокаивающее, она все еще была напугана произошедшим и любое проявление жалости казалось ей чем-то фальшивым и ужасным. — А что тогда… — Просто испугалась, — она перебила его и слегка дернула плечом, скидывая его руку. Рина догадывалась, о чем он хотел спросить. Она отошла на пару шагов и снова посмотрела на него. Ойкава стоял, рассматривая свою руку, а затем носом шумно втянул воздух и выпрямил спину, подняв на нее глаза. Полина почувствовала себя виноватой. Она вела себя так некрасиво по отношению к нему, но чувство отвращения к самой себе не давало ей ответить ему до конца искренне. Он выглядел таким расстроенным, что ей хотелось обнять его. Но лишь мысленно. В реальности Рина бы даже прикоснуться к нему не смогла. Девушка решила, что будет лучше, если она побродит где-то, пока не прозвенит звонок. Ей не хотелось сейчас с кем-либо общаться, поэтому она отошла еще на пару шагов в сторону лестницы, как вдруг услышала голос парня: — Я никому не расскажу. Она застыла. На удивление, коридор был пуст, но Ойкава все равно говорил довольно тихо. Так, чтобы только она слышала. Всего одна фраза, но как много она для нее значила. И ей так хотелось верить. Внутри что-то затрепетало, словно тот самый узел распутался сам собой и выпустил наружу все ее потаенные чувства. Полина все еще стояла спиной к нему и чувствовала как выжидающе он на нее смотрит. На лице расцвела улыбка, и она медленно повернулась к нему, сказав лишь одно слово: — Спасибо.***
Подготовка к выставке шла полным ходом. На следующий день после приема у ветеринара Шарк поправился и носился по двору, как будто ничего и не было. Рина каждый вечер выходила с ним на прогулку, отрабатывая команды и стойки для выставки. Они уже участвовали в подобных мероприятиях в России, поэтому им было нетрудно вспомнить все правила и условия, но они все равно на всякий случай гуглили каждую деталь. Но Полине было довольно тяжело совмещать все занятия с учебой. Тренировки не занимали много времени, но уроки приходилось делать до поздней ночи, особенно если она работала после школы. С тех пор, как Кейшин стал тренировать Карасуно на правах постоянного тренера, ей приходилось выходить на смены вместо него. Девушка наблюдала за ним, общающимся с командой, и не могла перестать улыбаться. Может, брат этого и не признавал, но он выглядел таким счастливым, когда ребята показывали успехи на тренировках. Да, они шумные, местами дурные, но такие целеустремленные. Их желание сделать команду сильнее было таким заразительным, что даже Рине невольно хотелось снова взять в руки мяч. А Укай выкладывался по полной, чтобы парни добились своих целей. Как бы он не отмазывался, брат словно был рожден, чтобы стать тренером. — Чего ты так смотришь? — спросил Кейшин, повернув к ней голову. Она работала в вечернюю смену, когда брат притащил всю команду в магазин для обсуждения стратегий игры. Они расположились в центре зала, вытащив стол из подсобки, и расселись так, чтобы все видели тренера. Ребята внимательно его слушали в полной тишине, и Рина даже удивилась, впервые наблюдая за такими сосредоточенными игроками Карасуно. Она сидела за прилавком напротив них и так же молча следила за происходящим, изредка зевая. Все-таки недосып не скроешь за литрами кофе, от которого уже начинало тошнить. — Не смотрю я, — буркнула Рина, тут же отвернувшись от него. — Ага-а, — весело протянул парень, скрывая смешок, — Ладно, парни, на этом все. Увидимся завтра, — он закрыл блокнот, на котором рисовал схемы игры, и встал из-за стола. Кейшин подошел к прилавку и присел на край, специально закрывая Полине обзор. Не то чтобы ей было за чем наблюдать, но ребята решили что-то купить, а туша брата мешала ей принимать товар. Она ущипнула его за бок и победно усмехнулась, когда парень с шипением отскочил от нее. Он не стал отвлекать ее от работы, но девушка знала — он может и отомстить. А мстит он страшно. Пробивая покупки, она кидала на него взгляды, отмечая его местоположение и выражение лица. Пока что он был спокоен — что уже подозрительно. — Увидимся, Кояма-сан, — крикнул на прощанье Танака, а за ним потянулись и перваши, крича один громче другого. Кроме Тсукишимы, конечно. Он децибелы не повышает — весь такой правильный, ужас. Зато за него это хорошо делает Нишиноя. В команде наконец-то появился либеро, из-за чего Рина очень обрадовалась. Он оказался не только очень способным игроком, по рассказам брата, но еще и довольно веселым парнем, как она успела заметить сама. Девушка хотела бы посмотреть на его игру. Позиция либеро всегда ее привлекала, но связанные с ней ограничения останавливали Полину. Постоянные смены с блокирующими, никакой возможности провести атаку или подачу — ты только принимаешь. Полина до дрожи в коленях обожала забивать, подавать, блокировать, вообще находиться на поле — она была доигровщиком душой и телом. Но сейчас ей не было смысла об этом рассуждать. Пока она не соберет всю свою волю в кулак и не решит наконец, что делать с волейболом. — Пока, Рина-сан, тренер, — поклонился Дайчи и вышел вслед за остальными. Как только он скрылся за дверью, Кейшин затащил стол в обратно в подсобку, вернувшись в зал с метлой и совком. Он ушел вглубь магазина, начав прибираться перед закрытием. Рина встала из-за прилавка и подошла к двери, перевернув табличку на «Закрыто». Шарк лениво перевернулся на бок, лежа возле входа, и поднял глаза на хозяйку. Девушка присела перед ним и потрепала пса по макушке, тепло улыбнувшись. В голове крутилась навязчивая мысль, и Рине одновременно хотелось и не хотелось ее озвучивать. Она невольно начала расчесывать пальцами волосы, пытаясь себя успокоить и настроить на разговор с братом. Ей нужна его помощь, чтобы избавиться от дурацкой фобии. Полине так надоело трястись от страха каждый раз, когда дело доходило до волейбола. С десяти лет спорт был частью ее жизни, и даже если какое-то время она его ненавидела, она все же нашла в себе силы впустить волейбол обратно. Но так сложно делать все самой, особенно когда твое тело предает тебя, отказываясь работать как нужно. Но, с другой стороны, у брата было полно других забот, и беспокоить его своими проблемами совсем не хотелось. Но ни к кому другому она пойти бы не смогла. Он слишком хорошо ее знал. Порой мама обижалась, когда Рина рассказывала ему больше, чем ей, но вскоре свыклась со своим положением. Да, он старше на восемь лет, но Кейшин понимал ее даже в тех случаях, когда понимать было вовсе не обязательно. — Ты в порядке? — внезапно на плечо опустилась рука, и где-то сбоку раздался взволнованный голос Укая. Полина испуганно вздрогнула, тут же повернув голову в его сторону. Черт, она настолько увлеклась своими размышлениями, что не заметила брата и даже напугала его. А эта фраза слишком часто стала появляться в ее окружении, в последнее время. — Да, я в норме, — она нервно выдохнула, оставив волосы в покое, — устала просто. — О чем задумалась? — парень внимательно осмотрел ее, немного нахмурив брови, — Давай, колись, имоото. Он хлопнул ее по плечу и повернул к себе. Девушка не сильно сопротивлялась, вяло переставляя ноги и широко зевая. Она посмотрела в сторону прилавка, взглянув на часы, и снова вздохнула. Спать хотелось так сильно, что глаза закрывались сами по себе. Брат это видел — она поняла по его обеспокоенному выражению лица. — Я понял тебя — найму еще человека. Ты не можешь делать все за меня, — он потрепал сестру по волосам. — Спасибо. Но я не об этом думала, — Рина уронила голову ему на плечо, навалившись всем телом. К счастью, парень тут же подхватил ее, чтобы она не упала, и придерживал за спину, — Помоги мне, пожалуйста. С волейболом. Полина почувствовала, как он напрягся. Она не могла понять, хорошо это или плохо. Но изможденный разум уже отказывался тратить энергию на переживания. Ощущения были такие странные, словно она пьяна и очень плохо соображает. Сейчас даже думать не хотелось. Хотелось спать. — Так, а ну не дрыхнуть! — Кейшин отодвинул ее от себя, придерживая девушку за плечи, и когда она вновь посмотрела на него, громко вздохнул и продолжил, — Что конкретно ты хочешь? — Играть. Меня достало трястись от страха перед спортзалом. Хочу нормально держать мяч в руках. Забивать эйсы, блокировать финты и пробивать тройные блоки, принимать сложные подачи и …- голос сорвался, а глаза тут же наполнились слезами. Сказывалась усталость, а нервы шалили из-за переживаний и предстоящей выставки. Рина ощущала, как в груди разливается неприятное чувство страха. Она никому не рассказывала об этом. Даже брату. Поделиться было не так трудно, как принять тот факт, что у нее действительно есть проблема. Родители поняли это сразу, но Полина наотрез отказалась ее признавать, закопавшись в учебу и изолировав себя от всех, кроме Шарка. — Ну-ну. Ш-ш-ш, — он прижал девушку к себе, поглаживая ее по спине, пока она что-то невнятно бормотала ему в плечо. — Я не знаю что мне делать, Кей, — она всхлипнула, обняв парня в ответ, и вытирала слезы о его футболку, а затем прошептала, — Мне так страшно. — Все будет хорошо, Рин-Рин, — Кейшин вздохнул, подняв глаза на потолок, начав потихоньку покачиваться из стороны в сторону, — Я помогу. Рин-Рин. Так он звал ее совсем малышкой, когда она начинала много капризничать. Громко плача у мамы на руках, маленькая Рина волшебным образом, успокаивалась, стоило брату забрать ее и начать укачивать. Он доказывал ее маме, что он делал это только потому, что плач сестры резал слух, а не потому, что уставшая женщина была уже не в силах убаюкать ребенка. Она рассказывала, каким хулиганом он был еще мальчишкой и как менялся, когда в доме появлялась маленькая Полина. Конечно, ему было неловко признаться в том, что он заботится о сестре — поначалу Кейшин даже ревновал к ней. Но что-то в нем изменилось, и что именно, мама, увы, не знала. А Рина и не спрашивала. С тех пор он называл ее «Рин-Рин» всего пару раз, и то в шутку. Сейчас же, ее детское прозвище имело немного другое значение. Несмотря на то, как Кейшин уважал ее и доверял ей, считая за равную, она все равно оставалась для него той маленькой девочкой, которая успокаивалась у него на руках. — Правда? — Полина подняла на него свои мокрые глаза, громко шмыгнув носом. — Ну конечно, — Укай погладил ее по голове и улыбнулся. Смотря на него, она и правда чувствовала себя ребенком в стенах родного дома, где не страшна никакая беда и где все проблемы исчезали, стоило закрыть за собой входную дверь. Возможно, это было наивно, но она верила Кейшину. Верила, как самому близкому человеку. — Успокоилась? Девушка снова шмыгнула носом и слабо кивнула, отпуская его. Брат одобрительно хмыкнул и отошел от нее, ненадолго оставляя ее наедине со своими мыслями. Полина проводила его взглядом до прилавка, а он забрал ее сумку и выключил свет в магазине. Шарк уже сидел, лениво виляя хвостом и глядя то на нахмуренную хозяйку, то на парня. Кейшин мягко вытолкнул Рину на улицу, а она сильно и не сопротивлялась. Он быстро пошел в сторону дома, поэтому она слегка ускорилась и нагнала его, вцепившись в его руку. Укай ничего не сказал, в который раз усмехнувшись, и передал сестре сумку. — Либо тебя, либо сумку — выбирай, — ответил он, когда Полина обиженно надула губы. Степень заботы от брата превысила предел, поэтому ей ничего не оставалось, кроме как принять свою судьбу. Все еще дуясь, она забрала сумку, вешая ее на плечо. Она не хотела продолжать диалог, решив насладиться тишиной вечернего Мияги, но, видимо, у Кейшина были другие планы. Например, отомстить ей за сцену в магазине. — А чего ты своего красавчика не попросишь помочь? Вы так славно обнимались тогда, думаю, он точно тебе не откажет, — хитро улыбнувшись, издевался Кейшин. — Нии-сан! — возмущенно крикнула девушка и отскочила от него, скрывая свое красное лицо. В следующий момент громко смеющийся Укай убегал от сестры под звонкий лай Шарка. «Вот паразит. Все видел, значит», мысленно сокрушалась Полина, пытаясь догнать брата.***
На следующее утро Полина проснулась очень рано, удивляясь своей бодрости. Видимо, небольшой всплеск эмоций все же пошел ей на пользу. Первым делом она пошла на кухню, чтобы поставить чайник на плиту. Возвращаясь к себе, она прошла мимо комнаты брата и увидела, что дверь была открыта нараспашку, а его самого внутри нет. Обычно Кейшин либо спал в это время, либо уезжал к родителям на ферму. С улицы послышался громкий лай и только в этот момент Рина поняла, что Шарка тоже не было на месте. Она выскочила на крыльцо в домашних тапочках и пижаме, а навстречу ей шел сонный Укай, которого тащил за собой довольно энергичный Шарк. — Что на тебя нашло? — спросила она, когда парень зашел в дом. Он молча прошел мимо нее, бегло окинул ее усталым взглядом и завел собаку в ванную комнату. — Жду тебя на кухне через двадцать минут, — крикнул он, как только послышался звук воды, — Есть разговор. Широко раскрыв глаза от удивления, Рина резко повернула голову в его сторону. Ей хотелось узнать, о чем Кейшин хотел поговорить, но она боялась выдать, что его слова ее напугали, поэтому молча вернулась в свою комнату. На столе лежали открытые учебники и тетради, которые она начала складывать в сумку, чтобы занять руки. Застелив постель, девушка забрала со стула полотенце и ушла в душ. Под напором горячей воды в голове проносились воспоминания прошедших дней, заставляя ее кривиться от стыда. Натянутое общение с Ойкавой заставляло ее чувствовать себя очень дискомфортно. Даже несмотря на то, что парень отчасти вернул ее доверие, недосказанность мешала вести себя как обычно. С другой стороны, серьезный тон брата не давал ей покоя. Он мог ее поругать, наказать или начать читать лекцию. А может, и наоборот. Эта неразбериха так нервировала девушку, что все валилось из рук. «Так, Полина, дыши. Ну сама подумай, зачем ему тебя ругать? Ты же ничего не сделала. А с красавчиком обязательно разберемся», успокаивала себя Рина, застегивая пуговицы на рубашке. Переодевшись в форму, она завязала волосы в привычный высокий хвост и вышла. — Надо поговорить, — повторил брат, видимо, поджидавший ее у двери, и подтолкнул девушку на кухню. Легко кивнув, она посмотрела на него, а затем села за стол. Кейшин выключил газ на плите и поставил на стол кружки. Насыпав кофе, он залил его кипятком, а затем добавил молока. Полина молча наблюдала за ним в ожидании серьезного разговора. Правда, одного кофе было мало для нормального завтрака, да и честно говоря, на «бодрящий» напиток уже не оставалось никаких надежд. Рина привстала, чтобы накрыть на стол, но брат взял ее за запястье, усаживая обратно. Похоже, что нервишки шалили не только у нее. Сжав губы в тонкую линию, она взяла в руки кружку и подула на кофе. — Я думал насчет твоей просьбы, — Укай разрушил неловкую тишину, вытянув руки перед собой, и скрестил пальцы. — Всю ночь, что ли? — в шутку спросила девушка, но когда он поднял на нее взгляд, она заметила темные круги под глазами. Он дернул бровью, явно не восприняв ее слова как попытку разрядить обстановку. Полина медленно выпрямила спину и стыдливо отвела взгляд. Конечно, она видела, каким помятым он был, что и подтолкнуло ее на мысль о бессонной ночи, но она не подумала, что ее шутка окажется не совсем уместной. Она облизнула губы и кивнула, словно подтверждая, что осознала свой косяк. Кейшин вздохнул и прикрыл глаза, потирая переносицу, а затем оглянулся, словно ища взглядом что-то в комнате. Рина, кажется, даже догадывалась, что — ему захотелось покурить. — Они в коридоре. Ты сам их там оставил, — намекая на сигареты, сказала она. — Спасибо, но позже, — он благодарно кивнул и продолжил, — В общем, я кое-что придумал. Во-первых, ты не работаешь на этой неделе. И не возникай, — парень слегка повысил тон, когда Рина собиралась возразить. — Хорошо, — недовольно буркнула девушка. — Во-вторых, я нашел записи твоих игр. А сегодня еще поеду к деду, заберу кое-какой инвентарь. Устроим своеобразный киновечер. Как в старые-добрые, — брат легко толкнул ее в плечо и подмигнул. Полина словно окаменела. Она сразу же поставила кружку на стол, чтобы случайно не пролить горячий кофе на себя — руки начали дрожать, как только она задумалась о плане брата. Лицо вытянулось, а глаза таращились в стенку перед собой. — Так-так, Рина, — сказал Кейшин, поворачиваясь к ней, — Посмотри на меня, трусишка, — он подхватил сидушку ее стула и придвинул ближе к себе. Девушка нехотя подняла на него глаза, нервно одергивая рукава пиджака, пряча в них руки. Она понимала, что начала паниковать на пустом месте, но тревожность уже подкидывала все возможные препятствия, из-за которых план брата мог пойти не так. Варианты были не самыми радостными, и все заканчивались тем, что страх и напряжение доводили ее до истерики. В ее голове, конечно. Мысли было очень трудно контролировать, а свое состояние — тем более. Но Рина осознавала, что ей нужно будет над этим работать. Думать наперед не так уж и плохо — главное, чтобы это не превращало тебя в параноика. — Прости, ничего не могу с собой поделать, — призналась девушка, поведя плечами. — Все будет хорошо, я не буду давить. Захочешь прекратить — я остановлю. Но не давай страху поглотить тебя, так ты ничем себе не поможешь, — Кейшин взял ее за руки и дернулся от неожиданности, тут же их отпуская. Ее холодные руки не были для него новостью, но такой контраст после горячей кружки кофе все же был заметен. — Нет-нет, — она помотала головой, наконец-то отходя от оцепенения, — Не надо меня жалеть. Ну ладно, чуть-чуть пожалей, — смущенно добавила Рина, когда брат посмотрел на нее таким взглядом, словно спрашивал «Ты уверена?». — Посмотрим по ситуации. Я рад уже тому, что ты согласна, — парень похлопал ее по плечу и встал из-за стола. Кейшин скрылся в коридоре, выбегая на крыльцо, где он наконец-то мог покурить. Полина все же решила позавтракать, устав разглядывать коричневую жижу в кружке. Изучив содержимое холодильника, она разочарованно вздохнула, не найдя там чего-то интересного, и достала лоток с яйцами и упаковку тофу. Поставив разогреваться сковородку, девушка решила приготовить яичницу — загружать рисоварку не было никакого желания. Порыскав по ящику с овощами, она достала пару помидоров, а затем удивленно ойкнула. На глаза попался небольшой болгарский перец красивого желтого цвета, и Рина слегка нахмурилась, разрываясь от желания добавить его в завтрак или положить обратно. Яркие краски в блюде всегда поднимали ей настроение, но осознание стоимости одного такого перчика заставляли ее сомневаться. Конечно то, что у них был свой магазин, намного упрощало жизнь в плане продуктов и даже бытовой утвари, но всецело полагаться на это девушка еще не привыкла. Да и как-то не хотела. Решив что сегодня она немного понаглеет, Полина все же достала овощ и начала готовить. Ей нужны были позитивные эмоции, а то так бы и просидела весь день на нервах. Кейшин вернулся через пару минут и сразу же сел за стол, громко зевая. От него несло сигаретным дымом, и Рина поморщилась от неприятного запаха. Демонстративно кашлянув, она сняла чайник с плиты и поставила его на деревянную подставку рядом с раковиной. Брат лишь недовольно цокнул на ее поведение. Подойдя к столу, Полина поставила на него подставку под сковороду. Наконец закончив накрывать на стол, девушка села напротив Кейшина и сложила ладони вместе, подняв их над тарелкой. Парень повторил за ней, и после небольшого ритуала они начали есть.***
Ойкаве не впервой было ощущать себя в растерянности из-за девушки, но обычно дело касалось какой-то прямой обиды или разговора, а сейчас ему было даже трудно назвать себя причастным. Хотя поведение одноклассницы все же немного намекало на возможную причину их странной размолвки. Из-за отстраненности Коямы он начал подозревать, что все-таки имел отношение к ее состоянию. После ее странного побега в тот день сосредоточиться на тренировке было очень тяжело. Он собирался выложиться на полную и удивить ее, но все пошло совсем не так, как Ойкава рассчитывал. Сокомандники заметили, что с ним что-то было не так. Не то чтобы они считали его нормальным, с его-то упорством, но в тот день ребята точно подметили неладное — а он не мог отвязаться от мысли, что переживает за девушку. Ему не хотелось навязываться, но ее поведение заставляло задуматься о собственных поступках. Он не требовал от нее каких-то объяснений, да и она не избегала его общества, но между ними все еще ощущалось какое-то напряжение. Хоть Тоору и попытался как-то сгладить его, по-своему успокоив девушку. — Что-то случилось, — в негромком голосе сестры не было вопросительных интонаций. Тоору, удивленный ее словами, поднял голову и на всякий случай осмотрелся, убеждаясь, что никто из членов семьи не услышал Мичи. Он сидел во дворе и возился с велосипедом, проверяя его состояние и подкачивая колеса. Сестра появилась слишком незаметно и немного напугала парня. Он слегка нахмурился и решил пока оставить ее слова без внимания. Мичи была наблюдательной, и если его переживания заметила она, значит, скоро обратят внимание и все остальные — ему бы этого не хотелось. Семье не обязательно было быть в курсе всего, что происходило в его жизни. Хотя стоило задуматься, что же могло его выдать. — Не строй из себя глухого, ты прекрасно меня услышал, — Мичи выглядела недовольной, и Тоору знал, что еще немного — и она уже не оставит этот разговор между ними. Она знала, что он не захочет делиться, но давила так, чтобы у него не оставалось выбора. Ему никогда не удавалось ее заткнуть, а ее проницательность порой так раздражала, что хотелось сбежать из дома. Но Тоору понимал, что был точно таким же — все-таки, он учился у лучшей. Сейчас Мичи пыталась вывести его на чистую воду, а гениальный план побега никак не рождался в его голове. В любую секунду она могла просто привлечь внимание всей семьи, а ему этого совершенно не хотелось. И она это знала. Раздраженно фыркнув, Тоору закатил глаза и посмотрел на сестру в ответ. — Да, кое-что случилось. — И? Мне каждую фразу из тебя вытаскивать? — Ну ты и тиран, Мичи, — усмехнулся Тоору. Снаружи было еще не так темно, а прохладный ветерок колыхал недавно политые кусты барбариса. В воздухе пахло зеленью и какими-то цветами, а скамья, на которую они присели, казалась мокрой от влажности, которая пришла в Мияги с наступлением теплых деньков. Тоору уже успел пожалеть о своем желании выйти на улицу, но возвращаться в дом было бы не лучшей идеей, так что приходилось страдать в двойном объеме — откровения с сестрой считались за отдельную пытку. — Не тяни, Тоору, духота страшная, — жалобно протянула Мичи, помахивая ладонью, будто веером. — Могла бы и не приставать тогда, — фыркнул парень, — Но нет, тебе же нужно устроить мне допрос. — Эй, я же все ради тебя! — возмутилась сестра, хлопнув его по бедру. Конечно, Ойкава это понимал, но вываливать на кого-то свои проблемы и переживания было не в его стиле. Мичи каждый раз приходилось буквально вытаскивать из него все ответы, после чего его разум словно прояснялся. Ответы на вопросы, которые долго мучали его, находились как по волшебству. Магию откровения Тоору исследовал еще не до конца, но зато сестра была в этом деле профессионалом — и иногда это даже немного уязвляло его перфекционистскую задницу. — Мне нравится одна девушка, — после небольшой паузы, заговорил Тоору, — Даже очень нравится. И это меня пугает, радует и расстраивает одновременно. — Это та самая «Рина-сан», да? Предательский румянец тут же тронул его щеки, и он кивнул, а в голове следом пронеслось имя девушки, произнесенное сестрой. Парень сидел, уперев локти в колени, и слегка склонил голову, усмехнувшись. Конечно, Такеру рассказал все матери и Мичи захотела познакомиться с ней лично. Но после этого разговора сестра явно не оставит эту затею, а начнет лишь активнее искать встречи с ней. Ойкава все еще помнил реакцию Коямы, когда он рассказал ей про желание сестры узнать ее поближе. Девушка явно надеялась, что никто не заметил, но он видел, как она занервничала. А теперь была его очередь. — Кояма-чан наполовину русская и совсем недавно приехала в Японию. Она очень красивая и умная, — он улыбнулся, когда в памяти возник ее образ, — Живет со старшим братом, он тренирует волейбольную команду. Остальные в классе ее не особо любят, но она такая… — Тоору замялся, пытаясь подобрать нужное слово. — Какая? Не за красивые же глаза она тебе приглянулась, — Мичи улыбнулась и чуть наклонила голову набок, внимательно наблюдая. Тоору вздохнул, улыбаясь, и прикрыл ладонью нижнюю часть лица. Мысленно повторив вопрос сестры, он задумался. Просто потому что все в ней кричало о том, какая она другая, и это безумно притягивало его. Рядом с Коямой он сам себя не узнавал. Ему иногда казалось, что он пропустил тот момент, когда девушка повела пальцами и зачаровала его, приговаривая что-то вроде «Это не те дроиды, что вы ищете». — Ну-у, она разбирается в волейболе, — начал парень и тут же засмеялся, услышав как прыснула сестра, — Не смейся. — Ну да, для тебя это важно, — все-таки рассмеялась Мичи. — Тихо, — шикнул Тоору и продолжил, когда она успокоилась, — Кояма-чан не притворяется, говорит честно, даже если может задеть. Она не пытается угодить, и со стороны может показаться, что она грубиянка, но на самом деле, у нее большое сердце. А еще она искренне беспокоится за меня. — Это все, конечно, прекрасно, но в чем, собственно, проблема? — нетерпеливо высказалась Мичи, — Боишься, что не ответит взаимностью? Тоору резко вскинул голову, удивленно посмотрев на нее, и моргнул пару раз, нахмурив брови. Ее вопрос застал его врасплох, и он не мог понять, почему. Может, потому что он даже не задумывался об этом? До этого момента все в их отношениях складывалось гладко, и Ойкава не спешил переходить на следующий этап. Ему хотелось увидеть ее со всех сторон, чтобы точно убедиться, что ему есть на что надеяться, и разобраться, хочет ли он отношений вообще. Но поведение девушки в последние два дня его дико настораживали. Они внесли помехи в их более-менее дружеские узы и заставили его сомневаться в том, что он поступает правильно. — Я пока не собираюсь ей в чем-либо признаваться, — честно ответил парень, опустив глаза на свои сцепленные пальцы. — А вот это на тебя не похоже, — девушка откинулась на спинку скамьи и скрестила ноги, закинув руки за голову, — Хотя, если вспомнить твои прошлые отношения, я бы тоже не торопилась. Мичи намекала на то, что его бывшая девушка не была подарком, с ее-то характером. Возможно, она думала, что Кояма была такой же, особенно после того, что он рассказал про нее. Вот только она была совершенно другой, и не только потому, что родилась и выросла в другой стране. То, как она быстро сблизилась с Такеру просто поражало — мальчик был ужасно привередлив к его подружкам, да и вообще к представительницам женского пола. Он считал маму самой лучшей женщиной на свете, а все остальные были просто мелкими букашками на ее фоне. Но Кояма явно подкупила его чем-то (возможно, собакой) — он не мог по-другому объяснить его неожиданную привязанность. — Дело не в этом. Она странно себя ведет в последнее время. Мы хорошо общались, но были моменты, когда я не намеренно обижал ее, — Тоору вздохнул, вспоминая свои промахи, — Но все мирно разрешалось. Он решил не рассказывать сестре о том странном случае возле спортзала. Испуганный взгляд девушки возникал в памяти каждый раз, когда он вспоминал о нем. Чувство тревоги не отпускало его с того самого момента, и Тоору перебирал в голове любые причины того, почему это произошло. Его размышления прервала Мичи, высказав свою теорию: — Может у нее что-то случилось? Слушай, это же идеальный момент, чтобы подставить свое плечо. Девушки такое ценят! — Я подумал об этом, но кажется, что она наоборот еще больше от меня закрывается, — он расстроенно крутанул колесо велосипеда, заодно проверяя, хорошо ли он смазал цепь. В этот момент в голове Тоору зародилась идея. Он ведь предлагал ей научиться кататься. Может этот жест хоть немного смягчит ее отношение к нему? Посмотрев на запястье, он убедился, что время было не совсем позднее для неожиданных визитов, и решительно выдохнул. Не зря же он привел транспорт в порядок, пора бы ему и воспользоваться им по надобности. — Мичи, ты гений! — резко воскликнул Тоору и вскочил на ноги. И все-таки, ее сеансы с откровениями ему помогали. Даже если Мичи ничего толком и не знала, он понял что ему нужно было делать. — Чего? — заторможенно сказала девушка, следом вставая со скамьи, — Тоору! — она недовольно крикнула ему вслед, увидев как брат начал убегать в дом. — Спасибо! Ойкава забежал домой и тут же скрылся в своей комнате, пока сестра не нагнала его с расспросами. Быстро переодевшись, парень спустился в гараж за шлемом для Коямы и выбежал из дома. Добежав до велосипеда, он тут же запрыгнул на него и поехал в сторону дома девушки.***
Полину освободили от работы на пару дней, после того как Кейшин нашел новую продавщицу в магазин. Ей, конечно, было приятно посидеть дома, спокойно делая домашку, и наслаждаться отдыхом, но брат решил воспользоваться ее свободным временем с пользой для них обоих. В тот же день он привез из дома дедушки диски с записями игр и старых тренировок, чтобы заниматься ее проблемой и самому поднабраться вдохновения для ребят из команды. Они сидели на кухне, ужиная перед первым просмотром, и Рина чувствовала, как ее начинало потряхивать. Она посмотрела на брата, который с аппетитом уплетал карри, а затем заглянула в свою тарелку и сглотнула. От нервов пропало желание есть, отчего стало еще обиднее. Девушка так старалась у плиты, а теперь даже не могла попробовать еду без подступающей тошноты. Нахмурившись, Полина вздохнула и снова посмотрела на брата, встретившись с его изучающим взглядом. Она понимала, почему он так смотрел. Кейшин знал, что она переживала и что ей было страшно, поэтому старался не давить. Рина не хотела расстраивать его еще больше тем, что не ела, поэтому демонстративно взяла ложку и засунула в рот. Горячий соус растекся по языку, и рот начало слегка пощипывать от острого перца. Девушка услышала одобрительное хмыканье со стороны брата и слегка улыбнулась своей маленькой победе. Набрав в ложку еще риса, она начала есть, отмечая про себя, что не зря так старалась, ведь блюдо получилось довольно вкусным. А тошнота уже не беспокоила ее. Как говорится, аппетит приходит во время еды. Когда они уже заканчивали ужинать, с улицы послышался какой-то шум. Кто-то очень настырный звал Рину по имени, звеня в звоночек. Из будки выскочил Шарк, тут же воинственно облаяв наглого посетителя. Кейшин встал из-за стола и подошел к окну, чтобы посмотреть, кто же все-таки пришел. Полине тоже стало интересно, хотя она могла поклясться, что голос казался ей очень знакомым. Шарк внезапно быстро успокоился и затих, отчего девушка тут же подбежала к брату и выглянула в окно. Укай выглядел донельзя довольным, широко улыбаясь, и наблюдал за происходящим на улице. А вот Рина была в шоке. Со двора ей активно махал Ойкава, второй рукой поглаживая Шарка, а потом она заметила стоящий у калитки велосипед. Подойдя к нему, парень снова зазвенел в звоночек, вызывая очередной приступ лая у пса, а затем рассмеялся, почесав того за ухом. Переглянувшись с братом, она словно получила немое разрешение в виде кивка. Выбежав на порог, девушка тут же крикнула: — Ты что тут делаешь, Ойкава-кун? — За тобой приехал. Пошли кататься, — весело ответил парень, хлопнув по сидушке велосипеда. Ей хотелось пищать от радости. Было невероятно приятно видеть его у порога своего дома, приглашающего ее на прогулку. Он разрушал все ее страхи по поводу их отношений после того случая. Не то чтобы она обожала спонтанность, но он вел себя так мило и обходительно, что отказаться от такого заманчивого предложения было бы выше ее сил. Ее влюбленное сердце трепетало от подобного жеста, но совместные планы с братом все рушили. — Я бы с радостью, но я не свободна, — с грустью ответила девушка. — Подождет наше кино, никуда не денется, — послышалось из-за ее спины. Обернувшись на голос брата, Полина сначала не поверила своим ушам, а затем удивленно посмотрела на него, будто спрашивая «Ты уверен?». Он снова лишь молча кивнул и подтолкнул ее ближе к тропинке на выход. — А как же Шарк? — Я выгуляю, — Кейшин закатил глаза и отмахнулся от нее, — Иди уже, не заставляй парня ждать. — Я быстро переоденусь и вернусь, — крикнула она Ойкаве и тут же возмущенно прошептала, обращаясь к Укаю, — А чего это ты на его стороне? — Я же не слепой, просмотры старых игр не заставят твои глаза сиять так, как он это делает своим звоночком на велосипеде, — он ехидно улыбнулся, подгоняя ее в дом, — Я пока поболтаю тут с твоим кавалером. — Без фокусов, — пригрозив ему пальцем, Рина скрылась за входной дверью. Забежав в комнату, она тут же начала прыгать от счастья, радостно смеясь. Достав из шкафа джинсовый комбинезон, Полина быстро переоделась и ушла в ванную комнату. На голове был откровенный бардак, а в некоторых местах пряди повыскакивали из растрепанной косы, чем портили весь вид. Прическа уже ни на что не годилась, поэтому она тут же расплела ее и расчесала волосы. Рядом с туалетным столиком висел небольшой шкафчик с разными штучками для волос, откуда Рина вытащила две китайские палочки и сделала пучок. Закончив со сборами, она улыбнулась собственному отражению, оценивающе пройдясь по внешнему виду. Нежно-сиреневая футболка была старательно выглажена и сидела четко по фигуре, как и синий комбинезон с застежками через плечо. Ей было так непривычно видеть себя в шортах, что она не могла не задержать взгляд на своих оголенных ногах. Девушка, может, и рисковала, оставляя колени без какой-либо защиты от падений, но противная влажность на улице просто не оставляла ей иного выбора. С заколок свисали красные камешки, которые колыхались от каждого ее движения, но отчего-то смотрелись так завораживающе. Немножко японских мотивов в ее образе ничуть не портили картину. Достав из комода легкие кеды, девушка стала обуваться, и вдруг осознала, что не может перестать улыбаться. Она любовалась собой, даже старалась принарядиться. Но эти чувства были так незнакомы ей, что хотелось почувствовать что-то подобное еще и еще. Вот что делала с девушками влюбленность.***
Ее не было всего десять минут, и Рина не могла не думать о том, что мог наболтать брат в ее отсутствие. Как только она вышла из дома, к ней тут же подбежал Шарк, став тыкаться носом ей в ноги. Тепло улыбнувшись, она потрепала пса по макушке и подошла к калитке, возле которой стояли парни. Они сразу же обратили на нее внимание, заставив ее стушеваться. Шарк все требовал внимания, явно ревнуя хозяйку к Ойкаве, потому чуть ли не запрыгивал к ней на руки. — Не задерживайтесь надолго, вам завтра обоим в школу, — как бы между прочим сказал Кейшин, пройдя мимо сестры, и похлопал ее по плечу. — В родителя решил поиграть? — прошипела Рина, присев на корточки перед Шарком, и посмотрела на брата. — Сейчас договоришься, никуда не отпущу, — наклонившись к ней, ухмыльнулся Укай. Полина закатила глаза и встала, подгоняя пса в сторону дома, а когда брат свистнул, развернулась и подбежала к Ойкаве, едва не врезавшись в него. Он держал в руках шлем, а на его лице застыло изумленное выражение. Парень улыбался, внимательно рассматривая ее лицо, будто пытался разглядеть в нем что-то. Рина в ответ изучала шлем, догадываясь, что он принес его для нее. Это было так мило — Ойкава все же заботился о ней и ответственно подошел к своему предложению. Ей хотелось радостно смеяться, но вместо этого, она мяла губы, пытаясь скрыть рвущуюся наружу улыбку. Подняв голову, Полина застыла — их взгляды встретились, и она наконец увидела как горели его глаза, когда он смотрел на нее. Внутри бушевал ураган, и ей казалось, что у нее даже волосы встали дыбом от всего того калейдоскопа, что она ощущала. Они простояли так меньше минуты, но за это время, девушка успела увидеть и прочувствовать столько, что даже отказывалась в это верить. Ойкава первым разорвал их зрительный контакт, задержав взгляд на ее губах, и наконец заговорил: — Я принес тебе шлем, — он как будто неловко протянул его ей, — давай помогу надеть, — не дав ей даже возразить, парень медленно поднял шлем над ее головой, а затем растерялся. — Что-то не так? — недоуменно моргнув, спросила Рина. — У тебя такая красивая прическа, боюсь, мне придется ее испортить, — виновато ответил Ойкава. На щеках тут же появился румянец и она опустила взгляд от смущения. Ей было совершенно не обидно за то, что придется распустить волосы, но комплимент был в тысячу раз приятнее, когда она старалась сделать что-то красивое и женственное, и ее старания оценили. Что было для нее большой редкостью. Рина помотала головой, тепло улыбнувшись, и вытащила палочки из пучка. Волосы тут же раскрутились из узла и рассыпались по спине. Ойкава пораженно наблюдал за ней, а затем подошел ближе и аккуратно убрал пряди с ее плеча, надев на нее шлем. Он отошел к велосипеду, убрал подставку и подкатил его к девушке. — Предлагаю вам сиденье бизнес-класса, — сказал парень, указав на металлическую сидушку, прикрепленную к заднему колесу. — Я надеюсь, моя попа не отвалится к концу нашей поездки, — посмеялась Полина, присаживаясь на предложенное место. — Держись крепко, а то отвалится не только попа, — смешливо предупредил Ойкава, сев на велосипед следом за девушкой. Они оба засмеялись, и парень наконец выехал из ее двора.***
Рина хваталась за свою сидушку, за сиденье Ойкавы, но все равно никак не могла найти наиболее устойчивого и удобного способа удержаться на велосипеде. Парень набрал хорошую скорость, а дорога была довольно ровная для поездки, ну или для обучения, но видимо у него был другой план. Ойкава стал крутить педали еще быстрее, и тогда уже у Рины не оставалось другого выбора, кроме как обхватить его за талию, прижавшись головой к его спине. Она почувствовала, как он усмехнулся, и зажмурилась. Ей было страшно, неловко и приятно одновременно, и она честно признавала, что не хотела, чтобы эта поездка заканчивалась. Ей нравилось чувствовать, как ветерок развевает ее волосы, и совершенно не хотелось отпускать Ойкаву. Открыв глаза, Полина стала наблюдать за улицами, которые они быстро проезжали. Она чувствовала, как под ее пальцами напрягались мышцы каждый раз, когда парень крутил педали, и расслаблялись, стоило ему отпустить их. Обняв его покрепче, Рина подняла голову, чтобы посмотреть на него, как их взгляды снова встретились. В этот раз, девушка была рада, что шлем скрывал ее лицо, и парень не видел ее красных щек. Он отвернулся и тут же завернул куда-то внутрь квартала и съезжая с дороги. Полина готова была поклясться, что он сделал это специально, так как во время поворотов она сильнее прижималась к нему, и по его лицу было заметно, что он был вовсе не против. — Мы приехали! — неожиданно заявил парень, остановившись посреди какого-то парка, в котором были велосипедные дорожки и ни единой души, кроме них. — Тебе повезло, моя попа и все остальное на месте, — не удержалась девушка, отпустив парня, и встала с велосипеда, разминая ноги. — Дай проверю! — Так я тебе и позволила, — в шутку шлепнув его по плечу, Рина посмеялась и осмотрелась, — А тут миленько. Ты не устал? — Нисколечко. Но в любом случае, твоя очередь крутить педали, — присев на скамейку, заявил Ойкава. — Справедливо. Подойдя к велосипеду, первым делом Полина попыталась на него залезть, но у нее ничего не вышло. Сиденье было слишком для нее высоким. — Да уж, сразу видно что с великами ты не дружишь, — усмехнулся парень и помог ей выбрать нужную высоту. Ойкава рассказал ей, как работает каждый механизм, чтобы Рина понимала что куда повернуть и когда что зажать. Было довольно забавно наблюдать за ним, таким трепетным и старающимся обьяснить ей все понятным языком. Но парень явно забыл, что являлся далеко не первым ее учителем по этому колдунству, и что она слушала подобный инструктаж уже в сотый раз. Ей не хотелось обижать его, поэтому девушка молча слушала и кивала на его вопросы. Когда же дело дошло до практики, Рина успешно залезла на велосипед и стала сидеть. Ойкава держал его прямо, чтобы девушка просто привыкла к сиденью и управлению, пока без колес. Покрутив руль в разные стороны, она кивнула ему, и Ойкава переместил свои руки на руль и повез ее вперед, потому что Рине страшно было крутить педали, поэтому она лишь вцепилась в руль, стараясь удерживать равновесие. С виду и по его словам все было очень просто, и Рина даже готова была признаться, что устную часть усвоила на «отлично», но практика, особенно когда в нескольких сантиметрах от ее лица находилось лицо Ойкавы, оказалась в разы сложнее, чем раньше. Она держала руль почти посередине, а парень поставил руки ближе к краям, но их пальцы все равно касались друг друга, заставляя девушку нервно сглатывать и краснеть от такой близости. Полина старалась думать о движении и уроках, а не о том, что если Ойкава повернет к ней голову, они едва не столкнуться носами. — Я сейчас отпущу руль, а ты начинай крутить педали, — убрав одну руку, сказал парень, начав двигаться в сторону заднего сиденья. — А ты куда? — испуганно спросила Рина, тут же схватив руль удобнее, и стала вертеться в стороны, немного паникуя. — Не бойся, я рядом, держу тебя сзади, — он схватился за сиденье обеими руками и стал придерживать велосипед, отдавая все больше контроля девушке, — У тебя все получится! Судорожно выдохнув, Полина кивнула и стала активнее крутить педали, чувствуя, как просыпаются онемевшие от страха мышцы. Слабенький ветерок стал сдувать мелкие пряди с ее плеча, а держать равновесие стало немного сложнее, но она понимала — что-то уже получалось. Даже несмотря на то, что девушка не видела Ойкаву, его хватка очень сильно ощущалась — если бы не он, она бы уже свалилась с этого чертового агрегата. Надавив чуть сильнее, Рина почувствовала как велосипед едва не дернуло вперед, и тут же испуганно взвизгнула, скинув ноги с педалей, оставив их висеть в воздухе. Послышался тихий смех, и она повернулась к парню, вскоре осознав, что все еще ехала, но уже не так быстро. — На тебе шлем, а я страхую тебя сзади. Тебе нечего бояться, — как бы между прочим сказал Ойкава, а затем ободряюще улыбнулся. — Если я упаду — ты несешь меня на руках, — даже несмотря на то, что она была смущена, Рина не упускала попыток вывести парня на какие-то эмоции. Хотя скорее, она испытывала судьбу. — Идет. В одной руке велосипед, в другой — ты, — он подмигнул ей, когда она повернулась к нему, а затем накрыл своей рукой ее, направляя велосипед вглубь парка. Рина тут же замолкла и уставилась вперед, изредка поглядывая на их руки. Она ощущала как его пальцы переплетались с ее, а от тепла его тела хотелось растаять, как мороженое. На улице стояла дикая влажность, но, кажется, не она являлась причиной ее такого состояния. Феромоны, флюиды и подобная чушь, в которой она особо не разбиралась, но которая, скорее всего, была ответом на вопрос о ее чувствах. Рина четко осознавала, что влюбилась по уши, и наслаждалась компанией своего предмета воздыхания. Она не стеснялась флиртовать с ним при любой удобной возможности, любоваться в те моменты, когда он не видит, восхищаться его умом и чувствовать, что где-то глубоко внутри него зарыт сундук с сокровищем. В нем ощущалась какая-то невероятная сила, стойкость, которая была не всегда заметна под образом первого красавчика школы, но Полина знала — ей предстоит еще многое узнать об этом человеке-загадке. Она так глубоко ушла в свои чувства, что едва не забыла о велосипеде. Сосредоточившись на движении, она бегло огляделась по сторонам и заметила, что они заехали далеко в парк. Вокруг стояли пустые лавочки с невысокими лампами по бокам, на свет которых прилетела целая куча насекомых. Полина почувствовала прохладный ветерок, развевающий рукава ее футболки. Он понемногу остужал ее горячую голову, и ей захотелось чуть разогнаться. Прокрутив педали, она довольно улыбнулась, осознав, что двигаться было уже не так страшно, как до этого. — Ты видишь это? У меня уже получается, Ойкава-кун! — Рина тут же обернулась, с желанием посмотреть на Ойкаву, как увидела лишь пустоту за спиной, а вдалеке за ней не спеша бежал парень. Он помахал ей, радостно улыбаясь, и стал ускоряться. На секунду ей стало страшно, ведь она ехала сама по себе, без какой-либо страховки, а затем она радостно взвизгнула. Она ехала сама! И это было одним из лучших ощущений. Рина слегка привстала, чтобы сесть поудобнее, и снова прокрутила педали, набирая скорость. Хотелось смеяться и чувствовать этот ветер в волосах. Шлем мешал полностью прочувствовать всю прелесть поездки, но в этом случае безопасность была важнее, а подурить можно будет и потом. Набрав в легкие побольше воздуха, девушка радостно закричала, все набирая скорость. Обернувшись в сторону парня, она увидела, что тот уже приближался к ней, и заливисто рассмеялась, уезжая от него. — Догоняй! — Кояма-чан, тормози, там уже тупик, — послышалось из-за спины. Впереди и правда был, так называемый, тупик в виде съезда к реке, который был загорожен большими валунами, через которые было не проехать. На радостях, девушка сначала даже и не поверила ему, но когда сама убедилась в увиденном, запаниковала, и стала дергать руль во все стороны. Ноги по очереди слетали с педалей, а велосипед все никак не останавливался из-за скорости, которую она набрала, и продолжал катиться вниз по горке. Испуганно закричав, Рина попыталась спрыгнуть, но ее нога запуталась в педалях, и она грохнулась на землю вместе с велосипедом. — Рина! — воскликнул Ойкава, подбежав к ней, и поднял велосипед, который свалился на нее. Полине стало так смешно — за последние пару минут она испытала столько разных эмоций, что ее просто разрывало. А последней каплей стало то, что парень назвал ее по имени. Ее счастью не было предела, и если бы не содранная об асфальт коленка, она бы запрыгала от радости. Они сидели на земле, прямо возле места ее падения. Ойкава склонился над ее ногами, рассматривая рану и слегка дуя на нее. Рина сидела молча, практически не дыша, и не отрывала глаз от его затылка. Шлем валялся где-то рядом с велосипедом, она скинула его сразу же, как только Ойкава помог ей выбраться из-под велика. Он ничего не спрашивал, так же молча осматривая ее на предмет остальных ушибов. Дотронувшись до ее колена, парень слегка надавил на него по обе стороны чашечки, и Рина зашипела от боли. — Больно? — подняв на нее глаза, виновато спросил Ойкава, — Извини, я не уследил. — Терпимо, — соврала девушка, проигнорировав его последнюю фразу, а затем прыснула, — Неужели мне нужно было свалиться с твоего «Харлея», чтобы ты наконец назвал меня по имени? Его лицо находилось так близко, что Рина едва сдерживала себя, чтобы не поддаться заветному желанию. Их носы едва соприкасались, а его губы были слегка приоткрыты, дразня девушку. Затем он улыбнулся, а девушка не выдержала и посмотрела ему в глаза, встретившись с его внимательным взглядом. Она чувствовала его дыхание на своей шее, отчего по коже бежали мурашки. Так странно было смотреть на него сверху вниз, но девушка словно подмечала новые черты его лица, которые бы не заметила в другой ситуации. У него были такие длинные ресницы, а над бровью виднелся маленький шрам. Его глаза так красиво сверкали, что Рина бы связала это все с интимностью момента, но все же здравый смысл подкинул ей другую мысль. Девушка готова была поклясться что разгадала одну из множества загадок, которые хранил в себе парень. Она замечала за ним странную привычку щуриться, но не придавала ей такого особого значения — солнце в Мияги было очень активное, а парень не носил солнцезащитных очков. А сейчас, заглянув ему в глаза, Рина поняла почему он так делал — по ободку зрачка, девушка заметила очертание линзы, которая стала еще заметнее, стоило парню отвести взгляд. Она довольно улыбнулась и подавила в себе желание потрепать его по волосам, как он сам отодвинулся от нее и усмехнулся. — Надо было тебе защиту для колен брать, а не для головы, — хмыкнул парень, а затем снова посмотрел на нее и Рина заметила румянец на его щеках, — Я испугался. — У нас был уговор, между прочим, — смущенно заявила девушка, прижав колени к груди. Она поморщилась, ощутив резкую боль в ноге. Рана кровила и ощущалась как ожог, на нее постоянно хотелось подуть. Ойкава резко встал и сел с другой стороны от нее, положив ее ноги на свои. Протянув руку к велосипеду, он снял с рамы бутылку и взболтал ее. Внутри была обычная вода, которой он принялся промывать рану на ее колене, и слегка поморщился, когда девушка зажмурилась от боли, тихо промычав. Она бы удивилась его поведению, но Рина видела с каким выражением лица он смотрел на нее, и было видно, что парень чувствовал себя виноватым. Рина же не винила в этом никого, кроме себя, хотя и не сказала бы, что сильно расстроилась. Она предполагала подобный исход. Ей хотелось показать парню, что ему не стоило так тревожиться, и заговорила: — Так как ты там меня назвал, О-и-ка-ва — кун? — улыбнувшись, она по слогам произнесла его имя, чуть наклонившись к нему. Он промолчал, но все же прекратил промывать рану, а затем прыснул, прикрыв глаза. Убрав бутыль в сторону, Ойкава посмотрел на девушку, слегка склонив голову вбок, и тепло улыбнулся. — И все же, какая у тебя красивая улыбка, — он сделал паузу, — Рина-чан. Ну и как после такого не улыбнуться? Никак. Вот и Полина не сдержалась, растянув губы в счастливой улыбке и наклонила голову чуть ниже, пока они не соприкоснулись лбами, прикрыв глаза. — Я хотел сказать, — она услышала как он сглотнул, — мне не все равно, что с тобой происходит, — Ойкава придвинулся к ней всем телом, разорвав их прикосновение, — Я переживаю за тебя. — Ойкава… — у нее не было слов, чтобы выразить весь тот ураган чувств, который поднялся внутри после его слов. — Поэтому, если у тебя что-то случилось — я всегда буду готов тебя выслушать и подставить свое плечо, — он протянул руку к ее лицу и нежно заправил выбившуюся прядь за ухо. «Дорогой Ойкава-кун, у меня тут случилась любовь, и я надеюсь, ты готов подставить мне свое плечо. А может даже и что-нибудь другое», размечталась девушка, зачарованно смотря в карие глаза. Она понимала, что он имел в виду тот случай возле спортзала, но даже если не брать его во внимание, поведение парня было для нее приятной неожиданностью. Ойкава с таким пониманием отнесся к ее состоянию, и все продолжал доказывать ей то, что он был достоин ее доверия. Полина молча придвинулась к нему ближе и обняла его. Прижавшись к нему всем телом, она вдохнула, ощущая аромат стирального порошка от его футболки, смешанный со слабым запахом пота, и положила голову ему на плечо. — Спасибо, — сказала девушка, уткнувшись носом ему в шею, а затем почувствовала, как его руки обняли ее плечи, и улыбнулась. «Пускай этот вечер не заканчивается», зажмурилась Рина, загадывая желание. — Тебе надо домой, — Ойкава погладил ее по руке, — А мне нужно придумать оправдание, чтобы твой брат не убил меня за эти «боевые шрамы». Полина рассмеялась и разорвала объятия, тут же отодвинувшись от него. Парень встал и подал ей руку, аккуратно подняв ее на ноги. Она снова зашипела и, держась за его талию, захромала в сторону велосипеда. Присев на один из валунов, Рина надела шлем и стала ждать, пока Ойкава приведет транспорт в порядок. Как только все было готово, парень сделал небольшой кружок по дороге, где они сидели, проверяя исправность велосипеда, и вернулся к девушке. Сидеть было легче, чем ходить, поэтому парень подъехал к Полине поближе, чтобы ей не пришлось делать много движений, когда она пересаживалась на заднее сиденье. В этот раз Рина уже без зазрения совести обняла Ойкаву со спины, наслаждаясь поездкой до дома.***
Они вернулись домой довольно поздно, но Кейшин, как сторожевой пес, сидел у главного входа и курил, дожидаясь приезда сестры. Он молча встретил ребят и оценивающе осмотрел Полину, задержав взгляд на ее колене. Она хотела было начать оправдываться, как Укай подошел к притихшему Ойкаве и сказал: — Скажи мне главное — получилось? Парень опешил от вопроса и переглянулся с Риной, которая нахмурила брови в недоумении, и изумленно переводила взгляд то на брата, то на него. Девушка понятия не имела, о чем говорил Кейшин, но подозревала, что это было связано с их беседой в ее отсутствие. — Получилось, — ответил Ойкава, кивнув в подтверждение. А следом последовал какой-то немой диалог из переглядок всех его участников, пока Рина не выдержала и не заговорила: — Что за драматизм? Мы что в сериале? Разговаривайте нормально, клоуны, — она фыркнула, вскинув руками, и осмотрелась, в поисках несуществующих камер. Парни тут же засмеялись, пожав друг другу руки. Девушка все еще стояла в ступоре, нахмурив брови, и наблюдала за ними. — Получилось на велосипеде прокатиться, — наконец ответил Кейшин, пройдя мимо нее в сторону дома, — Через пять минут чтобы в кровати уже лежала, — напоследок приказал брат, скрывшись за дверью. Оставшись наедине с Ойкавой, Полина решила не испытывать судьбу, ведь Укай ни слова не сказал про ее колено, и им в этом крупно повезло. Дохромав до него, она подождала пока он сам до нее дойдет и обняла на прощанье. Парень обнял ее в ответ и стал покачиваться из стороны в сторону, словно укачивая. — Спасибо за вечер, Ойкава-кун. — Мы обязательно его повторим, Рина-чан, — девушка слышала как он улыбался, и не могла привыкнуть к тому, как звучало ее имя из его уст. — Пообещай, что напишешь мне как доберешься домой, — обеспокоенно посмотрев на него, попросила Рина, — Даже если я уже буду спать. — Обещаю. Он отпустил ее и вышел со двора, помахав ей на прощание. Парень не тронулся с места до тех пор, пока Полина не зашла домой. Она провожала его взглядом, наблюдая за ним из окна в своей комнате. Как только он скрылся за поворотом, девушка завалилась на кровать, борясь с желанием уснуть. Она так устала за день, что сил не оставалось ни на что, а ей нужно было еще сходить в ванную и обработать рану. На душе была такая приятная тишь — переживания, что терзали ее все эти дни, просто испарились, освобождая место для новых чувств, которые она испытывала к Ойкаве. Рина видела, как он смотрел на нее, как заботливо относился к ней, и заглушить в голове навязчивый голос, который твердил о взаимности ее чувств, становилось все сложнее. Несмотря на то, что она испытывала к парню, девушка все еще не могла полностью довериться ему и раскрыть свое сердце. Она словно ждала какого-то момента, какого-то знака, чтобы осознать для себя то, что между ними действительно что-то есть. Возможно, этим знаком было сообщение от Ойкавы, которое он прислал ей, как только вернулся домой, а может быть, он еще не наступил — Полина не знала, но счастливая улыбка не желала исчезать с ее лица даже во сне.