Вот они, толстые ляжки Этой похабной стены. Здесь по ночам монашки Снимают с Христа штаны.
***
Люцифер неторопливо шел вдоль песочного берега, глубоко засунув руки в карманы черных брюк и расслабленно сложив кроваво-темные крылья так, что кончики их купались в золотистых песчинках, едва касаясь их. Закатное солнце последнего жаркого дня прощально игралось лучами оранжевого и красного на перьях его крыльев. Вокруг было тихо, неестественно тихо. Даже шум волн, будто уступил на одну ночь, полностью покоряясь его мрачному, задумчивому настроению. Люцифер на мгновение остановился, глядя, как мягкая рябь волны, скромно и, словно со стеснением и робостью, легко коснулась его оголенных ног. Но волна тут же боязливо отступилась, когда за его спиной послышались тихие, почти не нарушающие мертвую идиллию этого по истине райского местечка, шорох и трепет чьих-то нежных крыльев. Звук был настолько тихий, что Люцифер на самом деле засомневался: не показалось ли ему? Он мгновенно расправил крылья. Ах, какое же это блаженство! Крылья благодарно задрожали и, будто всеми силами потянулись к солнцу. Все сомнения растворились, когда позади него раздался мелодичный, женский голос. Голос, который Люцифер боготворил, как и его обладательницу. — Так и знала, что ты здесь, Люцифер. Он обернулся. Перед ним стояла статная женщина невероятной красоты, гордая и непоколебимая. Ее тонкая фигура была облачена в легкое, воздушное платье цвета слоновой кости, доходящее до земли и тонким шлейфом тянувшееся за ней. Едва заметный поясок из маленьких, хрупких жемчужин обвивал ее талию. Длинные и черные, как смоль, кудри водопадом ниспадали на ее плечи и ниже, до самой талии. Проницательные, пронизывающие насквозь глаза цвета хмурых облаков перед грозой, осматривали лицо Люцифера бесстрастно. Большие и изящные, белоснежные крылья в последний раз игриво взмахнули и покорно сложились на спине. — Вики. Она прищурилась и подошла ближе, сложив руки на груди. — Должна признаться, — заговорила она без промедлений, неторопливо начав обходить его по кругу, внимательно осматривая, словно диковинную зверушку, и желая удостовериться, что ничего не изменилось с их последней встречи, — была удивлена, узнав, что Дьявол порывался проникнуть в лабиринт Адама и Евы. Зачем тебе это, Люцифер? Неужели так и тянет затеряться в своих страхах и несбывшихся желаниях? С лица Люцифера сползла довольная улыбка, и он долго, не отрываясь, смотрел ей прямо в лицо, вспоминая такие до боли родные черты. К его удивлению, Вики не отвернулась, не залилась румянцем, лишь продолжала с неким любопытством всматриваться в его рубиновые глаза. — Как поживает Дино? — Совершенно неожиданно перевел тему, изогнув бровь. Он неторопливо зашагал дальше, вынуждая собеседницу проследовать за ним. — Прекрасно, — тут же отозвалась Вики. Господи, Ангел мой, какая же ты дура! И правда думаешь, что мне есть дело до своего врага? — Учит Кастиэля полетам, — совершенно неожиданно разоткровенничалась она, улыбнувшись одними уголками алых губ. А он ведь видел Кастиэля. Ее... ее сына. Очаровательный мальчик с ясными, словно голубое небо, глазами, чуть вьющимися волосами цвета мягких облаков, бесконечно милыми ямочками на румяных щечках, тонким носиком и белоснежными пушистыми крылышками за спиной, едва уловимо трепещущими от всепоглощающего счастья и восторга от ласковых прикосновений рук матери. По истине ангельское создание. И до отвращения похожее на Дино. Абсолютная и точная копия. Ничего общего с Вики. Фенцио горд, как индюк. Все твердит, что мальчик станет великим Ангелом, ведь малыш уже проявляет особый дар — владеет временем. В то время, как его мать предрасположена к войне и битве. Люцифер фыркнул своим мыслям, и Вики покосилась на него, изумленно вздернув брови. Впрочем она тут же нахмурилась, одергивая себя. — Серафимы обеспокоены, Люцифер, — холодно произнесла она, возвращаясь к делу, — нет, даже не так, — Вики остановилась и подняла голову к небу, подыскивая правильное слово, — они в бешенстве, Дино удалось сдержать их гнев, но ты ведь понимаешь, что рано или поздно тебе придется объясняться, — она хмуро глянула на него и качнула головой, — хотя, о чем это я. Тебе ведь всегда все сходит с рук, но знаешь, твой отец в замешательстве. Да и я тоже. Люцифер расхохотался на все побережье, но Вики только мрачно смотрела на него, уже слишком привыкшая к подобным его выходкам, чтобы дивиться. — Люцифер, я Небесный страж и не могу позволить тебе совершить то, что ты задумал. Ценой жизни, ценой всего, лабиринт останется неприкосновенным, как и то, что находится внутри него, — она как никогда серьезна. Да и кто бы мог подумать, что Серафим будет шутить с ним шутки. Ее глаза метали молнии, а крылья слегка расправились в напряжении, словно она думала... думала, что Он нападет. Резко развернувшись, Вики приготовилась распахнуть крылья и улететь прочь, но ее остановил хриплый, взволнованный голос Люцифера: — Легенды и мифы говорят, — начал он, — говорят, что в самом сердце лабиринта есть средство... способ... нечто могущественное, то, что может повернуть все вспять. Абсолютно всю жизнь. С начала существования первых Его тварей. Вики пришла в ужас. Куда же делись ее вечные серафимские лед и холод, ангельская выдержка? — Помилуй, Люцифер, — хрипло затараторила она, подлетев и крепко сжав его плечи, — во имя Господа, зачем тебе это? — Она смотрела. Смотрела, и в ее серых глазах плескался дикий, животный страх перед Его планом, Его целью. Люцифер жестоко усмехнулся и стальной хваткой вцепился в ее нежную шею, глядя, как растерянный вздох сорвался с мягких губ и ангельские крылья задрожали от ужаса и гнева, готовые вот-вот хлестнуть его. Нет, милая, какой бы сильной и великой Покровительницей войн и битв ты ни была, ты никогда не победишь меня. Только не меня. Так было и будет вечность. — За тем, Ангел, — он с притворным сожалением опустил уголки губ и свел брови, сильнее сжимая ее шею, поднимая над землей так, что она вцепилась обеими руками в его руку, — за тем, что мне не нравится... сценарий. Все должно быть не так. Ты и сама об этом знаешь. — Ты сам все испортил, Люцифер, — прохрипела Вики, — в свое время. Ты выбрал Ад. Но не меня. Я приняла твой выбор и смирилась. — Не указывай мне на мои ошибки, Ангел! — Яростно взревел он, отбрасывая ее прочь. Но она не упала. Мощно взмахнула сильными крыльями, отталкиваясь от потоков воздуха, и взлетела ввысь, глядя на него сверху. Он совсем забыл, что она больше не та робкая Непризнанная, что благоговела перед ним в школе и подчинялась каждому его приказу. Она Серафим. Сильная и независимая. Обученный воин и грозный соперник. Взлетев в пышные облака, она выпустила из правого воздушного рукава длинный острый кинжал, его ледяная сталь блеснула в закате, приготовившись ранить. — Ты превратил мою сущность в мерзость, — яростно произнесла она, — из твоих уст «Ангел» звучит порочно, грязно и отвратительно! Не смей вновь делать этого со мной, Люцифер. И клянусь тебе: этой ночью все изменится. Лабиринт Адама и Евы будет охраняться всеми возможными способами. Я не позволю тебе разрушить мою жизнь. Не позволю отнять все, что мне дорого. Напади, и я дам отпор. Убей моего мужа и сына, и тогда я стану первым Падшим Серафимом, отвоюю Ад у тебя и твоего отца и каждый Божий день буду извращенно пытать тебя во имя тех, кто был мне дорог. Не выпуская кинжала из руки, она в последний раз пронзила его пылающим взглядом, полным ненависти, презрения и чего-то еще. Странного и давно забытого. Такого детского... Мелькнуло в яростном взгляде всего лишь на долю секунды, но Он слишком хорошо знал ее. Там промелькнула надежда. Она не вернулась, но лишь потому, что никогда не уходила. Светлая, наивная, раболепная, совсем детская надежда на то, что Он не совершит того, что задумал. Проигрывая этот момент в своей голове, упиваясь воспоминаниями, когда она точно вот так же смотрела на него: с бесприкословным обожанием и слепой верой, Люцифер ощущал, как к нему возвращаются силы. Ее взгляд являлся подтверждением тому, что риск оправдан. Ведь повернув все вспять, дождавшись ее появления на Небесах, приложив чуть больше усилий к ее славному пути Демона, в свое время Он, владыка Ада, сможет лицезреть ее подле себя. Не у своих ног, какое место сейчас занимала жалкая, слабая Мими, заглядывая ему в рот. Нет... Вики заслуживала на равных править вместе с ним над грешными душами. У него бы никогда не поднялась рука швырнуть ее к своим ногам. Никогда. Только возложить на ее угольно-черную макушку кровавый королевский венец и проводить к высокому трону, выложенному из костей ее врагов и обтянутому кожей ее завистников. И никак иначе! Люцифер, вынырнув из размышлений, смотрел, как мелькают ее белоснежные крылья в густых облаках. Смотрел и улыбался самой, что ни на есть, дьявольской улыбкой, глаза его горели адским пламенем. О, мой дорогой Падший Ангел, ты права: этой ночью все изменится. История повернется вспять. Мне придется ждать твоего появления на Небесах целыми тысячелетиями. Но ничего, это самая малая цена. И на этот раз, я выберу тебя. Тебя и Ад, ведь ты станешь Демоном, мой Ангел.***
— Думаешь, ты сможешь сбежать? Беги. Беги, но помни: если я захочу… то догоню тебя. И она побежала.