Мать-Дымок для Алдуина

Грозовой раскат гулко прокатился по темно-фиолетовому небу, светлые молнии взрыхлили лёгкую тёмную почву. Полураздожившийся дракон в раздражении дёргал хвостом, не отрывая пристального взгляда от магического барьера, окутывавшего Могильник. Камень Стены крошился под когтями, значит Дова здесь, по меньшей мере, две тысячи лет. «Досада! Попался, как глупый двуногий!» - дракон скосил левый глаз на светлеющее небо, где фиолетовая воронка переходит в светлый, почти ослепительно белый свет. – «Идеальные повелители! Потому идеальны, что про них почти никто не знает! Кросис! Я сейчас присягнул бы на верность Партурнаксу! Прав отец, лишь на своих крыльях мы прочувствуем свои ошибки». – Он развернул правое, и критически осмотрел рваную перепонку. Дюрневир готов был даже поступиться частью своей гордости и уж точно честно расплатиться за помощь. Но проблема состояла в том, что где он находится, не ведал никто. Его эксперименты, поначалу шли так гладко, особенно никто не мешал после исчезновения Алдуина, и Дова-некромант рассчитывал к его возвращению достигнуть невероятных успехов, а то и стать первым. Нудеж Партурнакса и его свиты спускал подобно ветру с крыльев, смеялся над глупостью и самомнением Бозиккодструна и осторожностью Вультурьйола. – «И долго я так буду сидеть? Проклятые Повелители! Я скован, скован»! – рыкнул Дова. Заключенная сделка по прежнему связывала его душу. А что до обмана… кто мешал Дюрневиру задать вопросы? Собственное самомнение! А ведь были, были сомнения, но он их отринул. – «Какой же я глупый. Несчастный»! – Дюрневир положил голову на Стену, пригорюнился. За минувшие столетия, все моральные стадии он прошёл, и даже помечтал, как бы все изменил в карманом плане, если бы не… - «Жадные. Только собирать могут»! – фыркал дракон, уже не по одному разу поговоривший со всеми прибывшими в Каирн душами. В этот момент его взгляд уловил движение, сквозь «взорванные» камни башни, парившие в сиреневом свете, выглядывала вампирша. Её жёлтые глаза светились, чёрные волосы, безупречно уложены волосок к волоску: - Может, спрыгнешь, и покончим с этим? – голос дракона разносился над долиной. Валерика вздрогнула и сощурилась. За века она привыкла не показывать страха перед дова: - Я не настолько отчаялась, у меня есть дела в Нирне. Дюрневир пренебрежительно фыркнул, тряхнул головой, увенчанной рогами: - Видишь ли, мертвячка, мы оба обмануты и никогда не вернемся без посторонней помощи. Например, я. У меня есть шанс, а у тебя – нет. - Веками ты мне это говоришь, а толку? – насмешливо выдохнула она. – Мне становится скучно. - Подумай об этом, о скуке. – Подобравшись на Стене, дракон вкрадчивым тоном произнёс – ты изучаешь эти пыльные рожки, вихри силы, бродящие по пустыне. Научилась призывать местную нежить, а толку? Скоро, совсем скоро скука и тоска заставят тебя бросаться на стены и грызть их. Безнадёжно. Скоро ты будешь желать, чтобы за тобой пришёл муж. Будешь молить о смерти, и Хладная Гавань покажется тебе избавлением. Смени обстановку, соверши мужественный поступок, освободи себя и меня. - Вот ещё! – вампирша вскинула голову. – У меня обязательства перед обитателями Нирна, я должна уберечь их от своего фанатичного мужа! Должна сберечь дочь! Дюрневир расхохотался: - О, сколько пафоса, самоуверенности. Лиса заботится о кроликах! Твоё дитя для тебя – всего лишь инструмент. Чем ты отличаешься от своего мужа? Вы вместе убивали людей в бессмысленной и ненужной жестокости, ты уже пожертвовала своим дитя. Я знаю, обычно, смертные своим детям желают лучшей доли, а не вечных мук и страданий. – он выпустил пар из пасти и продолжил, вытянув шею, его глаза на одном уровне с её. - Вы, двуногие, даже если заполучаете условное бессмертие, все равно мыслите привычными категориями. Хочешь знать, в чем отличие меня от тебя? Валерика начала нервничать, никогда ранее дракон не вел с ней пространных бесед, да ещё на столь волнующие её темы: - И в чем же? – делано лениво спросила она, не показав, сколь глубоко ранят его слова. - В нашей сути. – Смех Дова болью отдавался во всем её теле. – Ты боишься меня, ты помнишь, кто твой Повелитель! Думаешь, убежала? Неееет, вы – предатели! Вы предали Дова и получили возмездие! – его голос вкупе с громовыми раскатами громыхал над долиной, заставляя камни подпрыгивать, а источники света мерцать. – Харкон думает, получил силу и власть? Нет! Вы существуете в развалинах среди нечистот и запустения! Ползаете в грязи, паразитируете на двуногих, презирает их. Но без них вы всего лишь кучка оголтелой нежити, ведомые инстинктом, дарованным вам вашим хозяином – пожрать и уничтожать! – Валерика вздрогнула, не в силах отвести взгляда от пылающих зелёным светом глаз. – Костяные люди честнее, они разрушают и разрушаются, но не паразиты. А вы заражаете все вокруг себя нечистотами и болезнью. Я презираю тебя, исчадие Принца. – Полусгнившая морда Дюрневира скривились в отвращении. – Тебе не поможет Келл, ты вернёшься в Хладную Гавань на вечные муки, а я буду рассекать пространство в новой кальпе, где тебе нет места. Твой удел – нечистоты и страдание! Вампирша рыкнула, кинула камень в сторону дракона, но тот не долетел, медленно подплывая обратно в столб света. Она быстро спустилась вниз, пролетела несколько коридоров и ворвалась в просторную лабораторию. Бульканье зелий и лёгкое гудение воздушных вихрей всегда успокаивало её, но не сейчас. Не заметив, как клыками пропорола губы, Валерика металась из угла в угол, напряжённо размышляя: «Проклятый дракон! Да как он посмел! Мой план не без огрехов, но работает же! Я забочусь о благе Сераны и всех обитателей Тамриэля! Если Харкон погасит солнце, то все обречены на гибель!» - привычные мысли не принесли равновесия. Она перешла в другой зал и замерла над огромной схемой, составленный из многих листов, разложенном на каменном столе. «Сколько лет прошло? Какова обстановка в Нирне? Проклятье, я не могу даже выйти и поговорить с душами!» - она в раздражении мотнула головой и заправила выбившуюся прядь за ухо. – «Ни поругаться, ни поговорить! О Создатель, если бы я знала, что так будет, рискнула бы убить Харкона и стать первой в клане! Какова, интересно, сейчас его численность?» - она прикусила коготь, кружа над схемой. * - Смертные друг друга режут на востоке, перемирие между кимерами и двемерами не может быть долгим, слишком разные – фанатично религиозные с одной стороны и отрицающие всех богов с другой. – На схеме два круга соединены изображением молнии. – Неды и снежные эльфы… что-то я сомневаюсь, что двемеры безвозмездно помогут родичам. Уж лучше бы они обратились к Даэдра! – с досадой воскликнула она. Давящая тишина разбивалась тихим побулькиванием из лаборатории, и лишь звук собственного голоса создавал иллюзию обитания. Полная тишина, безопасность и безграничное время на исследования, об этом Валерика мечтала много лет, но теперь она не уверена, что все сделала правильно. На схеме центральный кружок обозначен литерами «С» и «С» - поймёт ли Серана? Вдруг её уже выпустили? Но тогда кто-нибудь уже пришёл в Каирн, Харкон не простит моего побега и ему нужна инструкция, второй Свиток! – воскликнула вампирша, обернувшись к обломку колонны, на котором тусклым золотистым светом мерцал Древний Свиток. – Сколько столетий прошло? Я не помню. – Валерика растерянно опустила руки, глядя в стену. В лабораторных исследованиях для измерения времени она использовала насечки на камнях, а как узнать его течение за пределами Каирна, если она не может преодолеть барьер и выйти в долину? Воск и бумага давно закончились, приходилось тренировать память и все запоминать. Счастье, что для Валерики время замерло и она не испытывала ни голода, ни даже одежда не рассыпалась на ней. «Идеальные Повелители пожелали заполучить уникальную душу – мою, принадлежащую Молаг Балу! Ну, уж нет, я ничего в своей жизни не сделала, чтобы быть навечно проклятой! Есть хищники, и есть жертвы, а есть подлые твари и я все равно дождусь изменений!» - Валерика, наконец, обрела равновесие, утерянное от слов Дюрневира, и вернулась в лабораторию, следовало выточить новый пестик из булыжника и закончить с элексиром из стручков душ. Она изо всех сил давила в себе мутное беспокойство и заваливала себя множеством мелких дел, чтобы не думать, не считать, не предполагать, а иначе… неужели дракон прав и она проиграла во всем? «Я со смирением приму любую свою участь, если это поможет победить Харкона!» - убеждала она саму себя и чуть поморщилась. Не знакомое доселе неудобство заставляло возвращаться мыслями к дочери. Она всегда говорила себе и убеждала Серану, что дочь для Харкона – всего лишь средство. Вампирша настолько увлеклась работой, что пришла в себя когда столы и лабораторное оборудование покачнулись, а с потолка посыпался сор и мелкие камешки. Уцепившись за столешницу и процарапав в камне борозды, воскликнула: - Что-то изменилось! Кто-то вошёл в Каирн? Харкон? – в не себя от тревоги, она вылетела на вершину башни и замерла среди парящих камней. Дракон на Стене отсутствовал, и само по себе ничего странного, он часто разминал крылья, но если кто-то миновал портал из Тамриэля, вампирше было бы спокойней, если б её наблюдатель был поблизости. Громкий рокот прокатился над долиной, взвилась пыль и разверзлись небеса, выпуская Дюрневира, окутанного зелёной дымкой. Три точных плевка и барьер вокруг Могильника исчез, Валерика широко распахнула глаза, почуяв, что проиграла окончательно. Дракон мерно махал равными крыльями, зависнув напротив башни: - Твой удел – ползать в нечистотах! Паразит! – волна зеленоватого пламени испарила вампиршу и половину башни. Вымещая свой гнев, Дова расплавил крепость почти полностью, разбил хвостом хранилище под восточной аркой и достав Свиток, который опустил перед Стеной и сам уселся сверху, чутко улавливая изменения в Каирне Душ. Идеальные Повелители заволновались, он чувствовал их гудение и беспокойный перезвон. Многие некроманты имели глупость заключать сделку с ними, и могли призывать могущественную местную нежить, и сами всегда заканчивали жертвенными душами и присоединились к обитателям Каирна. Драконью душу Повелители не могли ни проглотить, ни использовать, лишь пленить и до времени этого было достаточно. Но сейчас некто призвал Дова и он вернулся с новой силой, смел помехи и исполнил уговор – охранять Валерику до её смерти, но никто не говорил, что её нельзя убивать, верно? Идеальные Повелители пребывали в замешательстве: для призыва дракона нужно знать его имя и обладать Силой. Неужели его позвал Алдуин? В любом случае, Пожирателю Миров Каирн Душ, тусклый, холодный и затхлый, не очень интересен, а многолетний конфликт улажен. Они радовались, перехватив душу Дочери Хладной Гавани и потихоньку обсасывали её, впитывая воспоминания, чаяния и надежды. Переработав, они вышвырнут остатки в долину, где Валерика будет слоняться бесполотной тенью бесчетные века. После второго прыжка Дюрневир чувствовал, как пламя и сила гудят в его груди, растекаясь под бронёй. Он смиренно сидел на Стене, привыкая к новым силам, разгоняя застывшую кровь и подбирая Слова. «Сказать. О, мне есть что Сказать Повелителям! Но лишь один раз». – Дова в этот раз решил проявить осторожность, заправиться максимально и нанести сокрушительный удар в средоточие Повелителей. Равновесие рассыпется и их можно будет разбить по одному, а затем привести в порядок Каирн. За минувшие века Дюрневир к нему привязался и если у него будет возможность вылетать отсюда, то можно сделать этот план своим логовом. – «Эксперименты… знания… обязательно поговорить с родичами. Давно я ни с кем не спорил»! – дракон мечтательно сощурил зелёные глаза. Заслышав зов в третий раз, расправил крылья и ринулся в Источник, стремясь захватить как можно больше энергии. Молодой Дова преподнёс бесценный подарок – сила ровно той направленности, которую Дюрневир в своём нынешнем состоянии может проглотить и использовать! «Я благодарен Эй-Ер-Ин и принесу ему Келл!» - дракон рассекал фиолетовые небеса Каирна Душ, тучи сгущались, жёлтые молнии бессильно скатывались с его брони – «но сначала я захвачу этот План»! – «истлевший» Дова, окружённый зеленоватой аурой завис напротив кристаллической сетки, связывающих несколько Повелителей. Сияющие Камни тревожно звенели, но их свет сметен Криком, связи лопнул и, разметав Идеальных. Впервые за много-много лет они почувствовали беспокойство, под напором туума острые, вывереннные грани трескались, теряя идеальность, а с ними утекала сила и власть над Планом. Ударами своего хвоста Дюрневира разбил последний исполинский кристалл и сжёг в своём пламени. Небеса в Каирне Душ обесцветились, стихли ветра и замерли души и прочие обитатели. - Я ваш новый Повелитель! Это мой Каирн! Мой мир! – проревел Дюрневира, выпустив свою силу, волной прокатившуюся по Плану. На небо стремительно возвращались краски – фиолетовый, синий, голубой, алый и белый. Скручиваясь спиралью вокруг ослепительно белого «окна» и напоминая небеса Совнгарда. Дюрневир с удовлетворенным видом опустился на Стену, оглядываясь хозяйским взглядом: с чего начать изменения? На вершине Монанвен зашевелился бело-зелёный дракон. Стряхнув с крыльев снег, Партурнакс выдохнул пар: - Дюрневир. Она нашла его и заставила присягнуть себе. Хммм… умно… надолго ли хватит его смирения? Возможно, Эйерин знает где Вультурьол? Короткой передышки магам хватило, чтобы собраться с мыслями и набросать план: - Дом Синдериона стоит перпендикулярно по отношению к двемерскому городу, на пересечении трех дорог. – Энтир рисовал схему на бумаге, оставшейся в наследство от алхимика. – Здесь прячутся фалмеры, вот тут подъёмник, нам следует проверить его работоспособность. - Он выглядит, как то, что в башне Мзарк. – вытянул шею Маркурио. – Можно предположить, что он ведёт сразу на поверхность. - Можно, - согласилась Бенуа. – В какое-нибудь труднодоступное место, откуда не слезешь. - Или все завалено, как в том коридоре. – Вспомнил босмер, потирая подбородок. – А включив его, мы привлечем внимание фалмеров. Полагаю, сейчас наше преимущество в скрытности и скорости. У нас достаточно материала для исследований, надо подниматься. - Сссогласссна. Водоросссли и рыба очень с перссспективны. Добытый обрасссзец похожсс на древнихссс плакодерм, но болеессс ловкийссс. – Аргонианка обхватила себя за плечи. – От этой брони у меня чешуя сссохнет! - А у меня шерсть свалялась, но я же не жалуюсь! – экспрессивно воскликнул Джзарго, дергая хвостом. - Одеваемся и выходим. – Постановил глава экспедиции. – У всех зелья запаса сил есть? Выпьем, проверим снаряжение и вперёд. Возвращаемся по своим следам, в крайнем случае, держим дорогу на виду. Да поможет нам Джулианос! Выпив зелья, маги экипировались и гуськом покинули дом. Площадь пуста, но в тенях за грибной рощей и в обломках скал чудились притаившиеся фалмеры. Экспедиция круто взяла влево, по дороге через мост, радуясь, что местные обитатели слепы, и двигались по своим меткам. Когда они миновали непонятное строение и оставили город правее и уже виделись ступени башни Мзарк, Джзарго произнес: - Неужели все? Мы выбрались? - Тсссс! – хором зашипели коллеги. - Молчи, пока небо не увижу, не успокоюсь! – Марлин прицельно пнула его под хвост. - Не нравится мне это, он не нравится! – заныл Маркурио, - дурная примета так говорить! Маги зашли в башню, и наемники первыми приняли на себя струи кислоты. Из теней у стен вылезли корусы, скинули маскировку фалмеры, поливая их градом стрел. Энтир и Бенуа едва успели закрыть группу «Оберегами» и прижались к дверям. - Они вссе мертвыссс! – прокомментировала Тростник-Под-Ветром затихающие судороги наёмников. – Жальссс… - Нас тоже! Но мы еще живы! – Рявкнул имперец. – Дайте-ка, я их огнём! - Нет, выходим! – босмер закусил губу, усиливая щит. – В ограниченном пространстве у нас нет шансов. Спрячемся за скалами и расстреляем их огненными шарами! Они ж слепые! Туго соображавшая после всех пространственных аномалий Нирия, первой вывалилась наружу и, углядев перед лицом безносую безглазую рожу, треснула со всей силы по ней кастрюлей с Корнем Нирна: - Извините. – Инстинктивно пробормотала она, получив в грудь паразирующее заклинание, стекла на пол. Нестерпимая вонь лезла в нос, казалось ее притопили в болоте. Альтмерка приоткрыла глаза, попыталась протереть их и с отвращением затрясла руками в какой-то жирной вонючей жиже. Запястья и колени связаны жёсткими верёвками, трое уцелевших членов экспедиции находились в каком-то загончике в тупике двемерского коридора. Маркурио привалился плечом к плетню и что-то высматривал над ним. Босмер морщился и заметил Нирию: - Очнулась? Зря. Мы угодили в плен к фалмерам, не так я думал свою жизнь закончить, когда их язык изучал. - Мы где? – еле ворочая неповоротливым языком спросила эльфийка. - В Тихом Городе. – Ответил Энтир. – Выродки так называют город, в котором вы славно побегали. - А где наши шлемы? И доспехи? – до Нирии с опозданием дошло осознание, что все они сидят в одном белье в какой-то чёрной вонючей жидкости. – Неизвестно какая зараза в воздухе! Мне уже плохо и тошнит! - А это очень интересно на самом деле. – Отозвался Маркурио, не отвлекаясь от наблюдения. – И весь дискомфорт совсем ненадолго. Ползите сюда. Кое-как выполнив его просьбу, ещё две головы показались над плетнем. Их тупичок выходил открытой стороной в лощину, где под рощей грибов пара фалмеры что-то делали с трупами их товарищей. Гортанное бульканье, ничуть не похожее на иные мерские наречия, но Энтир вслушивался со всем вниманием, шевелил губами. - Боги! – шёпотом выдохнул он. – Скоро нас выпустят! - Неужели? – хором не поверили имперец и альтмерка. - Точно. Я немного понимаю их язык, хоть письменности знаю лучше. У их питомцев сезон размножения и тут так удачно мы зашли. Ранее они хотели рабов скормить, а сейчас накормят корпусов нашими товарищами и сытые матки начнут откладывать яйца. - Меня тошнит. – Обморочным тоном напомнила Нирия, чувствуя слабость и молясь, чтобы все вокруг оказалось кошмаром. Даже вонь отошла на второй план. Босмер вновь слушал, дергая ушами: - Пять садков. Охотники, мальки… не понимаю… а, они хотят понять где быстрее вырастут мальки! В какой питательной среде! Местной или пришлой! – Тихо воскликнул он и горделиво вздернул подбородок. – О, как! Я все понял! - Молодец. – Кисло ответил имперец. – Надеюсь, ты понимаешь, что выращивать будут в нас? Как данмеры свои грибные дома? - Да… - помрачнел босмер, сползая спиной по плетню. – Ума не приложу, что нам делать? У них пока не все корусы готовы к размножению, некоторые спарились, другие ещё только поступают к брачным игрищам. - Давайте бежать? – трясясь, предложила Нирия, неприятно взвизгнув. – Я не хочу, чтобы меня заживо сожрали! Как дреуги или грибы! - Прекрати истерить! – пнул её Энтир. – Привлечешь внимание, здесь брошу. Сосредоточься, ты единственная здесь была и зрение у тебя острое, оглядись. Однако у эльфийки все перед взором расплывалась, все что дальше пяти сажень – туманные пятна: - Не могу. – Помотал она головой. – Уродцев вижу, корусов внизу тоже, а выход, нет. Мерзкий жёлтый свет из шара, что висит по центру города. - Жаль. – Уголки губ Энтир опустились вниз. – Значит, нас сожрут. - Погоди. – Шикнул имперец. - Сосредоточься, вы где бегали? Говорили же, что на стену поднимались, и? – понукал её Маркурио. – Двемерская планировка очень проста и стандартна. Нирия подтянула колени к груди и поморщилась от резкой боли, верёвки сильно передавили тело и воспоминания прояснились. Она перевернулась на бок и посмотрела на потолок. - Над нами куска балкона нет! Со стены я видела тёмный коридор и отломанный балкон над ним, резкий обрыв левее караулки фалмеров,если стоять к ней лицом. Башня Мзарк – справа через ручей, скалы и дорогу. – произнесла она, а мужчины переглянулись. - Иногда разум играет с нами дурные шутки, но за неимением иного направления. – Энтир поморщился и пожал плечами. – Думаю, пока «глаза» выродков заняты брачным сезоном, самое время бежать. - А как освободится? – Маркурио потряс связанными руками. – Я не могу их пережечь! - Мне кажется, это не пенька, а сухие грибы. Блокируют магию и отравляю организм. – Мрачно предположил босмер, попробовав свои путы на вкус. – Я прав. - Меня тошнит. – Вновь напомнила Нирия. Глава теперь уже точно погибшей экспедиции покачал головой и прижал связанные запястья к серьге в своём левом ухе, буркнул что-то на родном языке. Шипение, и колючая верёвка загорелась бездымным пламенем, распадаясь по волокнам, и вскоре босмер встряхнул освобождёнными руками. Из своего ирокеза вытянул длинную проволоку, свернул по-особому и принялся перепиливать верёвки на ногах. - Что? – воскликнул он в ответ на очень внимательный и скептичный взгляд имперца. – Почему мой гребень так красиво стоит? Не девка, чтоб каждое утро укладывать, а с проволокой – красиво и полезно. Освободившись от пут, они открыли загончик, и встал вопрос куда идти – в лощину с корусами? Определённо, нет. Остаётся пройти через коридор и выйти на далёкий жёлтый свет на главную площадь и осмотреться. На дороге к предполагаемой спасению встали два коруса, ростом с орка, поднявшие свои жвалы. Энтир сделал страшные глаза и за руки провел спутников за собой. Церки на хвостах насекомых затрещали, но чем ближе подходила троица, тем спокойней становились и даже слегка сдвинулись, пропуская их. Мягкий жёлтый свет ослеплял, в носу засвербило, но Нирия замотала головой, слезы текли, смывая грязь. Она пошире распахнула их и огляделась. Фалмеры по двое и по трое располагались в тенях от зданий и навесных галерей, лишь мелкие корусы шныряли по площади: - Осматривайся внимательней, Нирия, не торопись. – Едва слышно шептал босмер. – Мы пахнем, как корусы и фалмеры, поскольку сидели в «малышатнике». Они могут узнать нас только по звуку. Альтмерка энергично кивнула, надежда придала сил. Они медленно обошли круглое здание, удачно разминувшись с патрулем – распластавшись по стене и замерев. Эльфийка увидела знакомый пролом в стене возле обрушенной башни, и поиграла бровями, мужчины кивнули, и беглецы подрались к предполагаемой выходу. Нирия правильно запомнила, с этой точки возвышенности очень хорошо виден вход в башню Мзарк, возле которой расположились два фалмера. Дверь то и дело открывалась-закрывалась, выпуская и выпуская их. Троица в панике переглянулись, Маркурио произнёс одними губами «засада». - Возвращаемся к Синдериону. Рискнем выйти через тот подъёмник. – Прошипел Энтир. – Хоть помру в бою, а не съеденный заживо. Беглецы потихоньку сползли через разрушенную крепостную стену на скалы и вскоре выбрались на дорогу. Энтир вырвался вперёд и махнул рукой: - Давайте сюда, в лощину. Пройдём по дну к реке, через мост на тот берег и попытаемся запустить подъёмник. Они вовремя успели скрыться, поскольку фалмеры обнаружили пропажу пленников. К счастью для них, искать по запаху бесполезно, в это время года корусы пахнут очень резко и противно, остаётся утешиться уже имеющимся «материалом». Вздрагивая и приседая, с трудом давя вопли, трое припустили по дороге, шарахаясь от снующих среди скал суставчато-пластинчатых тел. Они миновали два пространственных перехода и отдыхали под мостом, когда над городом раздался визг и гнусаво-пронзительный звук рога. - Обнаружили наше отсутствие. – Удовлетворенным тоном сказал Энтир, устраиваясь поудобней. Воздух тяжёлый, полный сладковатых запахов грибов. От реки, протекавшей за гребнем скалы тянуло прохладой, приходилось отплевываться от каких-то мелких насекомых или тли. – Тьфу. Надеюсь, у нас в лёгких ничего не прорастет. Вернусь в Коллегию, сдамся Колетте, пусть полную антипаразитную терапию проводит! - Нас наверняка ищут. – Вяло проронила Нирия, страдая после перехода и от вони. - Пускай. Найдут разве что на ощупь. – Отмахнулся босмер. - А мне это не нравится. – Ответил Маркурио, зорко вглядываясь в противоположную от Тихого Города сторону. – Энтир, помнишь, мы не смогли пройти дальше в двемерских коридорах? - Уммм? – без интереса обозначил свое внимание глава экспедиции. - А фалмеры оттуда вывалились, целый отряд! К Мзарку побежали и к дому Синдериона! - Во имя Восьми! – рыкнул босмер, вглядываясь, насколько возможно в полумраке, признал правоту имперца. Среди мерцания грибных рощ мелькали силуэты фалмеров и их питомцев. – Проклятье! Они частым гребнем прочешут местность, Чёрный Предел знают лучше нас! - Давайте утопимся? – томным тоном предложила Нирия. – Чистая смерть. Мужчины переглянулись: - Всегда успеем, но сначала поборемся. – Босмер поманил её пальцем – Гляди, башня почти не освещена, очевидно, светильники давно погасли, и вокруг неё нет движения. - Можем отсидеться там. – Подхватил Маркурио. – Я волнуюсь за Марион и Тростник! Да и Джзарго жалко, хоть и хвастливый кот. - Бенуа точно мертва, один из вырожденцев поднырнул под «оберег» и перерубил ей горло, - страдальчески поморщился Энтир. – А вот где двое других, не знаю, когда меня оглушили, я видел вспышки пламени, наверняка Джзарго опять своей недоработкой воспользовался! - Мы будем их искать? – от ужаса пришла в себя альтмерка. – О боги, где? - Не станем. – С мукой выдохнул сквозь зубы глава экспедиции. – У нас на это нет ни сил, ни возможности. Согласно инструкции, наша группа выбирается на поверхность и добирается до ближайшего населённого пункта. Потом будем разбираться, отчего мы потерпели неудачу. - Нам не повезло. – Пожал плечами имперец. – Мы ничего не нарушили, кто ж знал, что так получится? Как бы ни казались близкими двемеритовые ворота и башня с обвалившейся облицовкой, добираться до них по прямой пришлось очень долго. Склизкие камни, тяжёлый воздух и парящие в нем какие-то полупрозрачные липкие нити, отделяющиеся от «бороды» грибов. У Нирии от напряжения и пространственного перехода пошла носом кровь, благо магия постепенно начала накапливаться и альтмерка сумела произнести лечебное заклинание. - Будь проклята эта неудача! – Энтир дёргал бровью и мрачно смотрел на Тихий Город, лежащий внизу. С возвышенности расстояние казалось нереально длинным. – Нет, это Чёрный Предел воистину проклят! И двемеры прокляты, всегда надо знать границы и не переступать их! – в сердцах бросил он. – И я хорош, самый умный нашёлся, опыт предшественников ничему не научил, ну, вот расплатились жизнями! - Мы все знали на что шли. – Пробормотал Маркурио, разминая пальцы – рискнули и добыли образцы, но следовало сворачиваться после обнаружения пространственной аномалии. Но кто знал? Маги тяжело вздохнули, думая о своём, Нирия чувствовала себя на редкость погано – чёткость зрения пропадала, чудились звуки, гул, щелканье церки, мутило всесильней, тело словно на дыбе растягивало. Она тащилась на босмером, оскальзываясь на камнях, покрытым влажным лишайником. - Минуем ущелье и выйдем к дому Синдериона. – прошептал Маркурио. Они проходили мимо покосившейся двемерской колонны, выступавшей из скалы. Решётки воздуходува затянуты светящейся плесенью, ощущение, как будто погружаешься в болото. – Дышать нечем! - схватился за голову имперец, а альтмерка молча свалилась без сознания. Троицу сдавило, и когда они продышались, обнаружили себя на возвышении, в ещё неизведанной области, а Тихий Город лежал далеко внизу. Из трубы над ними с шумом вырвалась вода, воздух более свежий и почти не несёт грибного запаха. Даже грибные рощи поблизости отсутствуют. - Нас телепортировало. – озвучил очевидное Энтир и с силой потер виски. – Воистину ловушка и лабиринт! Зря не послушал Мирабеллу, безопасней было бы лезть в Лабиринтиан в Бромьунаре! - Зато нас пока не съедят. – Обрадовался Маркурио. – Гляди, башня без крыши, как там, и ниже освещенная площадка. - Угу и двемерская сфера, пока не активная. – Пригляделся босмер. Уголки его губ опустились вниз, черты лица заострились. – Нирия! – он потряс альтмерку, и та открыла глаза, залитые кровью. – Ого! У тебя внутриглазное давление поднялось. - Я почти ничего не вижу и не чувствую. – Прохлюпала та. – Мне нужен целитель! – истерично взвизгнула она. - Лучше не паникуй, на тебя Чёрный Предел действует губительнее, поскольку местные грибы двемеры наверняка использовали против фалмеров. – посоветовал Энтир. – А вы с ними родичи, очень чувствительны к изменению магического фона, вот и… Нирия схватилась за свой длинный нос: - Он что, отвалится? Не хочу! Я не хочу становиться уродцем! - Навряд ли это произойдёт быстро, - успокоил её имперец. – Там не одно поколение сменилось для становления устойчивого фенотипа. Они немного помолчали, босмер поднялся на ноги: - Давайте рискнем подойти к той башне, вдруг найдём работающий подъёмник? - Да смилиуется над нами Джулианос! – истово вознес молитву Маркурио. Спускаться пришлось по-пластунски по скалам, радуясь крутому наклону, а не отвесному. Оказавшись на мощеной площадке с остатками двемерских строений, босмер тихо свистнул и свой спуск начала альтмерка. К несчастью, её силы закончились на середине, и она сорвалась, подхваченная чарами у самой земли. Имперец поморщился, привычные заклинания давались все сложней, болезненный откат вызывал боль в мышцах и суставах. - Мы здесь чужие! Чёрный Предел или изменяет под себя или уничтожает! – пробурчал он. Эльфийка нетвердо стояла на ногах, вытерла запястьем кровь из носа и сказала: – Справа от меня аномалия, я чувствую, впереди чисто. Глава экспедиции отрывисто мотнул головой и первым двинулся вперёд. Двемерская сфера со скрежетом развернулась, но свисающие клочья плесени с её арбалета заклинило прицел, и тяжёлый болт разбил плитку на площадке. Три молнии вонзились в механизм, его слабо светящийся сердечник мигнул и треснул, лишая аннимункула энергии. Беглецы, не имея сил комментировать, потащились к башне. Стыки двемеритовых дверей затянуты лишайником и сквозь петли проросли светящиеся грибы. С трудом приоткрыв одну створку, маги просочились внутрь – слабое зеленоватое свечение нестабильно, влажный затхлый воздух внушал надежду, что они здесь первые посетители за много лет. Мертвая тишина, лишь зло гудит освещение, вспыхивая то ярко, то совсем затухая. Платформу подъемника обнаружили в следующем круглом зале, встали и с натугой Маркурио потянул рычаг. Несколько мгновений ничего не происходило, а затем шестерни у стены с трудом провернулись, гул сотряс башню, и платформа поползла вверх накренясь влево. Маги растянулась на полу, молясь всем богам, чтобы без приключений добраться до вершины. Очевидно, лимит невезения для них исчерпан, и спустя довольно долгое время они почувствовали дуновение ветра, принесшего запахи леса и дождя. Платформа замерла лишь на два локтя не сравнявшись с полом двемеритовой «беседки» находящейся на скальном уступе посреди леса. С небывалым энтузиазмом, хныча от досады, Нирия первая подтянулась на пол и вдвоём с имперцем вытянули невысокого босмера. Второй рычаг пришлось тянуть втроем, но они справились, и одна из решёток упала вниз, застряв на четверть своей высоты. - Поздравляю, мы выбрались. – Бесцветно произнёс Энтир, плюхаясь на пороге и заполошно дыша. Всех троих била дрожь, воздух Скайрима казался свежим и очень холодным. Низкие серые тучи затянули небо, моросил надоедливый дождь. - Осталось определить где мы. – Произнёс Маркурио, сотворил «поиск жизни» и отправил в лес, дождался ответа. – Неподалёку бродит медведь, или мы его обед или он наш. Альтмерка со всхлипами стояла на коленях, подставив лицо дождю. Энтир мотнул головой, потер переносицу, резь в глазах постепенно стихала, и огляделся. С внутренней стороны «беседки» над порталом выхода привинчена табличка: - Ты входишь в Ральбахт или Ральбахарт… не могу правильно прочесть, глифы сливаются. – Перевёл он надпись – город семьи Рурмер? Не понимаю, вроде в Скайрим Руркен отправился? - Да сколько этих двемеров расплодилось, кто знает? – пожал плечами имперец. На поверхности он быстро приходил в себя. – Все данные косвенные, они про себя никому не докладывали. Это надо концы на Вварденфеле и в Хаммерфелле искать. - Нет уж, хватит с меня пока. – Помотал головой Энтир. – Хвала богам, выбрались! Теперь осталось дойти до обитаемых мест. Без снаряжения долго не протянем. Боюсь, наши проблемы ещё не закончились, двемеры всегда делали выходы из своих городов подальше от остальных обитателей провинции. - Ладно, соберём грибов, вода есть и пожарим. – Резюмировал Маркурио, но его прервал панически вопль эльфийки. - Хватит с меня грибов! - Тссссс! – далёкий медвежий рык показал, что их заметили. Вскоре злющим магам пришлось разделывать полуобгоревшую медьвежью тушу с помощью заклинаний. - Хорошо, даже жарить не пришлось. – Радовался Маркурио. – Ещё бы соли и лука… или чеснока… - Кто ты и куда дел Маркурио? – шутливо воскликнул босмер, обвиняюще тыкая в него куском медвежатины. - Радуюсь, что меня, здесь, вполне вероятно убьют и съедят, но хоть не заживо, как внизу. – Серьёзным тоном ответил он. Нирия вздохнула, из её глаз с лопнувшими капилярами непристанно катились слезы: - Жалко остальных. И ящерицу, и кота, даже они не заслужили подобной участи. - Согласно инструкции, Финхельма вернётся в Дунстад, если мы не появимся через пять дней. – Потер щетинистый подбородок босмер. – Я потерял счёт времени и не могу сказать, сколько мы провели внизу. - Я только пространственной аномалии чую. – Передернуло альтмерку. Все ее мечты, казалось остались в другой жизни и казались глупыми и мелочными. - Не думаю, что дольше трех дней. – Прикинул имперец. – Аномалии наоборот экономят время перехода, мы покрывали расстояние за минуты! И выходили на поверхность, как рассчитывали. - Да, но когда сбежали из Тихого Города, нас помотало… - Мне все время было плохо и хуже, чем плохо. – Кривилась Нирия, старательно пережевывая жёсткое мясо. – Фу, кровь! - Жри молча, все равно атипаразитное промывание делать. – Отдернул её Энтир. – Финхельма соберёт все образцы и доберётся до Коллегии. Маги немного помолчали: - Уже темнеет, отдыхаем и начинаем выбираться в обитаемые места. Я дежурю первым. – Постановил глава экспедиции. У беглецов много вопросов, но моральная и физическая усталость вынуждала сначала отдохнуть и лишь затем все анализировать. Глубоко внизу, в ином подплане два жёлтых глаза неотрывно следили за неторопливо плывущей рыбой – четыре мощных плавника, сильные челюсти и крепкий панцирь вместо чешуи. Тростник-Под-Ветром ткнула двухлоктевую рыбину в бок когтем, и та лишь слегка изменила направление. «Старый плакодерм, похож на целаканта из прибрежных заводей. Только панцирь толще и весь вид примитивный. Неужели они сохранились с тех времен, когда Тамриэль и Предел были едины? Он опустился в подплан? Почему? Когда? Хист! Как интересно и нет ответов!» В воде разошёлся гулкий удар, тело забарахталось, потянуло кровью. Фалмера вытащили сородичи, невнятные звуки речи и все стихло. Аргонианка ещё недолго посидела, наблюдая, как бронированное членистоногое величиной с ладонь медленно передвигается по дну, оставляя за собой чистый камень. «Соскребает питательный слой ртом, расположенным на брюхе. Это же какая древность! Наверняка эльнофей помнят!» - восхитилась Тростник и без плеска вынырнула на поверхность. Гребни на голове расправились, улавливая колебания воздуха, длинный чёрный язык пощупал запах – ни кислотной терпкости, ни мускусно-грибного привкуса. Аргонианка выбралась на камни и, цепляясь за отвесные скалы, пробралась к Мзарк. При нападении фалмеров в холле башни, её смело взрывом огненного шара в одну из промоин и вынесло потоком в озеро. Пришлось пересидеть тревогу, и сейчас Тростник, согласно инструкции, предпринимала отступление на позиции. Мерские вырожденцы организованной толпой унеслись к городу внизу, и маг проскользнула в приоткрытые двери, подобрав кастрюлю со слегка поникшим Красным Корнем Нирна. В приватном зале на стенах пятна копоти и пахнет кровью, кислотой и насекомыми. Как когда засунешь палку в термитник и вытащишь терпко-кислую. Тростник-Под-Ветром прокралась дальше и едва успела выставить «оберег», стрела завязала в воздухе, а ее молния сбила притаившегося фалмера. Из угла второго зала угрожающе распрямился крупный корус, и вторая молния уничтожила насекомое. Тихий хриплый стон, и аргонианка, поставив кастрюлю на пол, подошла к тёмной куче, укутанной в голубоватую паутину. По её когтями она рвалась с важным хрустом, под ней нашлось перекошенное лицо Джзарго. Глаза мутные, шерсть обгорела до мяса, он хрипло, с присвистом дышал: - Ссссс… кот… глупыйсссс кот! Ссам сссебя подпалиссс! – с досадой прошипела аргонианка, разрезая паутину на нем. – Отравилиссс? Лежшшши… - Т-троссть… не… убей, я не хочу! Они в меня! Прекрасно помнившая некоторых обитателей родного Чернотопья, аргонианка всплеснула руками – живот каджита вспорот и среди внутренностей множество чуть светяхихся яиц. - Сссамка… обесссболили и сссзапаялиссс края ранысссс киссслотой и опуссстили в тёплую питательнуюсссс ссссреду яйцассс! Сссзакомо! - Убей! – Тихо взмолился Джзарго. - Ссступай к ссссвоим Лунам! – пожелала Тростник – мне оссчень шшжаль! – вспышка молнии оборвала мучения каджита. – Мерссзость! Ссс меня ххххватит! – она подхватила кастрюлю, и не встретив больше препятствий, поднялась на поверхность. Ледяной ветер обжег кожу, но это лучше обволакивающего тепла Чёрного Предела. - Тростник? Где остальные? – с тревогой спросила Финхельма, направляясь к аргонианке. - Экспедисссция погибла! Вырожденцсссы напали! Спустя час лагерь на вершине свернут, три мага и четыре наемника вернулись в форт Дунстад. На мокрой, продаваемой всеми ветрами площадке осталась одна палатка, сундук с неприкосновенным запасом и магическая метка. Командующий фортом выслушал доклад магов с усталым выражением лица: - Спасибо, удружили. – Довольно молодой, но мрачный имперец встал из-за стола и сделал круг по залу, поправил рожок светильника. – Фалмеров растревожили, мало нам Закатной Расселины, откуда они лезут, как тараканы с клопами, ещё и с другой стороны их теперь ждать! А дорога оживленная, вон, в «Неловком Саблезубе» все койки заняты, даже лошадей потеснили под навесом. У меня не хватает солдат для круглосуточных патрулей! Слава Восьми, второго дня с крестьянами двое Дозорных попали, отбились от «безглазых уродцев»! – мужчина помахал стопкой исписанных бумаг. - Они что же, на солнце вылезли? – удивилась целительница. - Нет, нападают по ночам, и сначала были приняты за нежить, вампиров. Дозорные оживились, но после пары столкновений, разочаровалась, не их специализация! – возмутился Крациус. На его лице отразилось возмущение. – Осень вот-вот наступит, народ туда-сюда шатается, а их выродки караулят! Ещё вы второй путь им открыли, дай вам Стендарр здоровья! – тоном «что б вам мучительно сдохнуть» укорил он. - Плтформуссс невозмоноссс вы сзвать ссснизссу. Она сссверху ссстоит. Думаю, ссс этой ссссторон вссе бесссзопасссно. – высказала разумную мысль Тростник-Под-Ветром. - Сомневаюсь. – Командующий не терял пессимизма, потер шею и наклонился над столом, размашистым росчерком подписал какие-то бумаги и протянул магам. – Ваша подорожная, возвращайтесь в Коллегию морем, послушайте доброго совета. Магички переглянулись, и целительница плотно уселась на гостевой табурет, всем видом показывая, что с места не сдвинется. Аргонианка столь же решительно уцепилась за сундук с документами. Поглядев на них, с тоской на дверь, имперец понял, выносить посетительниц придётся со скандалом, легче уж предупредить, не приведи боги, ещё куда влезут, проблем потом не оберешься. - Почти два года крестьяне жалуются на нападения неведомых безглазых и безносых существ. Раньше списывали на войну и вампиров, но теперь все даже серьёзней, снежные эльфы, вероятно, решили вернуть себе контроль над поверхностью. - Да сроду они Скайрим не контролировали! – фыркнула Финльхельма, закинув ногу на ногу. – У них были города, но они практически не взаимодействовали с нашими предками! К сожалению, я не очень хорошо знаю историю, особенно такую древнюю, так, в общих чертах. - В любом случае, жалобы и описания выживших жертв одинаковы. – Крациус смерил магов тяжёлым взглядом. – Ваша группа слаба, особенно, если вы планируете возвращаться по Белому Берегу, там пещер до… гм… много, помочь некому. - Ссспасссибо ссза с заботу, командуюсссщий. – произнесла Тростник и слегка поклонилась. – Мы благодарнысссс. Нордка так же поклонилась и магички вышли. - Во имя Шора, если дела обстоят именно так, то наши коллеги в опасности! – на улице воскликнула Финхельма. – Мы с тобой, выпускник и четыре наемника, ни одного боевого мага! - Ссссс… всссе сскверно ссскладываетссся! – гребни на голове аргонианки нервно шевелились. – Как думаешшшшь, всссе погиблиссс внисссзу? - Не знаю. – Нордка хмурилась. Её заплетеные в косы рыжеватые волосы трепал влажный ветер. – Хочется чтобы выжил хоть кто-то! В Чёрном Пределе аномалии, вдруг они просто заблудились? Энтир знает фалмерский, больше письменную речь, но вдруг отбрешется? - Хисссст! – дернула хвостом Тростник. – Мы должны сссохранить добыссстое, чссстобы их ссжертвассс не была напрассной. Наутро остатки экспедиции присоединились к каравану торговцев и направились на северо-запад. Много миль севернее нос корабля с шорохом вскрывал шугу, идя по давно известному фарватеру. «Резвая креветка» обогнула обледенелый остов разбитого судна, северный ветер чуть разогнал туман, хлопнули паруса, прибавив скорости. - Рогги, опять с Инеевым маяком неладно. – Задумчиво проговорил капитан, вглядываясь в тёмный берег. Клочья тумана то опадали, открывая сушу, то вновь поднимались, заливая «молоком». – Еле светится! Могучего сложения норд, стоявший у штурвала, фыркнул в усы: - Толку с имперцев! Гарнизон они там разместят, что б лихие люди не шатались, ага. Клянусь Исмиром, опять смотрителя убили! А все почему? Никто кроме ледяных костей не сможет присматривать за маяком! Капитан поморщился, вновь Рогги вспоминает, как не любит не-нордов в Скайриме, и поспешил перевести тему, пока тот не начал цитировать агитку Буревестника: - Ладно, солдаты в юбках, а Хабд? Справный моряк был, не криви рожу, вы вместе пять лет ходили! - Было дело. – Не стал отрицать рулевой. – И держусь своих слов – на севере ему делать неча! Вернулся бы в Сентинелл и жил. - Угу, к талморцам! Ну, ты как скажешь! – сплюнул за борт капитан. – На тот год хочу в юнги мальчонку из «Пика ветров» позвать. Ну, того, что сын моря. - А, смышленый. Ежели перезимует. Инеевый маяк нордам заселить надо, а не всяким нежным южанам. До Хабда пятнадцать лет старуха Кархильда жила и все путем было! - Ага, только исчезла внезапно. Как и Хабд с семьёй и имперские солдаты. – Ехидно ответил капитан. – Помяни моё слово, Рогги, нечисть на маяке завелась, не иначе! - Ну, мы пройти успеем. – Философски заявил тот, отклонясь всем телом влево и поворачивая штурвал. – Носовооой! Носовой переставь! – заорал он, когда переменчивый ветер хлопнул парусом. Оранжевый огонёк на корме «Резвой креветки» растаял в тумане, а на вершине маяка ранняя метель выдувала алые искры из кострища. Некому переложить его и укрыть от непогоды. На закате с Моря Призраков пришёл густой туман, укрывший подножье башни влажной подушкой. Двери её распахнулись, выпуская скрюченное бледное существо. Оно поводило головой из стороны в сторону, носовые щели дергались, чихнуло и вернулось в укрытие.