10.
Эндрю обзавёлся своей квартирой. Теперь у него было свыше ста квадратных метров своего личного пространства, отделённого от остального мира толстыми стенами и закрывающимися дверью и окнами. Балкон выходил на тихую улицу и пекарню, находящуюся прямо через дорогу. В спальне стояла огромная кровать и две тумбочки подле неё. В одной из них лежали ножи и повязки Миньярда, в другой – журналы Нила по экси и новые зарядки для телефона. Потолок выкрашен в тёмно-зелёный цвет, насыщенный и успокаивающий, который никогда не появлялся в кошмарах Эндрю. Кухня была соединена с гостиной. Холодильник был наполнен всякой полезной едой из списка, полученного парнем от диетолога. И вся эта еда долго игнорировалась, пока Нил не заметил и не предложил сделку. В любом случае, благодаря этой сделке в холодильнике Эндрю всегда было мороженое, так что он не то чтобы возражал. В гостиной стоял телевизор, пара книжных полок, под завязку забитых книгами, возле дивана стоял кофейный столик, куда гости, которых не очень жаловали здесь, могли поставить свой кофе, а Эндрю мог закинуть ноги. Также в квартире была одна ванная комната, в которой стояло два комплекта всего: зубная щётка Нила стояла в стакане возле щётки Эндрю, шампунь и гель для душа, также принадлежавшие Нилу, стояли на отдельной отведённой под это полке в душевой кабине. А чистое полотенце всегда висело на сушилке, также ожидавшее Джостена. В отличие от полотенца, Эндрю не ждёт. Его книга не особо интересна, как и любой из двухсот телевизионных каналов, которыми он располагает. Парень думает о Ниле просто потому, что больше не о чем. Они уже долго не виделись. У обоих своя жизнь: у Нила полно забот с новичками, которых надо тренировать, а у Эндрю – новая команда, с которой надо тренироваться. Миньярд не скучал по нему. Он просто привык к постоянному шуму рядом – дыханию Нила, бесконечным вопросам и ответам, биению сердца – и к касаниям – нога Нила, прижатая к его собственной, когда они спят, пальцы Нила, зарывающиеся в волосы, губы Нила, касающиеся лба. Это обыденность. Но со временем он привыкнет и к тишине, и к отсутствию Джостена. Если и есть вещь, в которой Эндрю нет равных, то в привыкании к новым условиям. До приземления самолёта Нила ещё полчаса, и где-то час до его выхода из аэропорта. Но Эндрю всё равно выключил телевизор, взял ключи с телефоном и вышел из квартиры. Он пошёл к лестнице вместо лифта и выбрал длинный путь к машине, припаркованной в самом конце подземной парковки, надеясь убить как можно больше времени. Взгляд на Мазерати, как и на любую другую вещь сегодня, заставлял Эндрю думать о Ниле. Как и паспорта, которые Миньярд до сих пор хранит в самом нижнем ящике тумбочки, Мазерати напоминает парню о ещё одном пути отступления, которые Джостен решил добровольно закрыть для себя. Эндрю не думал, что Нил вернёт ему ключи. Он приехал в аэропорт спустя десять минут после приземления самолёта, но к тому моменту, когда парень припарковал машину, прошло уже достаточно времени, чтобы не идти в зал ожидания до смешного рано. Но всё равно пришлось подождать ещё десять минут, пока вдруг знакомая фигура не замаячила вдалеке. Как и всегда, Нил делал всё возможное, чтобы выглядеть максимально незаметно. На голову была надета чёрная шапка, плечи ссутулены, а в одежде преобладали тёмные тона. Однако он всё же завладевал вниманием людей вокруг, сам того не подозревая. Особенно, когда заметил Эндрю: он искренне и широко улыбнулся, глаза засверкали. И это просто прибивало к стене – даже имея цель оставаться незамеченным как можно дольше, Нил выбивался из толпы, и не из-за шрамов. И то, что Джостен не имел ни малейшего понятия о том, насколько ошеломляюще выглядел, выводило Эндрю больше всего. Миньярд настойчиво игнорировал ощущение того, что всё в животе завязывалось в узел, и смотрел в сторону Нила в ожидании, пока парень сам к нему подойдёт, вместо того, чтобы идти навстречу. – Хэй, – произнёс Нил, останавливаясь в паре шагов от Эндрю, но не пытаясь дотронуться. Конечно, это было логично: вокруг были люди, и у большинства есть телефоны с камерами, да и некоторые, скорее всего, и так уже их узнали. Здесь не место для этого. Эндрю только недавно согласился назвать это отношениями. Он до сих пор не мог просто взять и поцеловать Нила на виду у всех. Но это вовсе не значит, что ему не хотелось этого сделать. Вместо того, чтобы потянуться к Нилу, Миньярд пробурчал что-то непонятное под нос, вроде презрительного выдоха, и повернулся в сторону выхода, ведя парня за собой через толпу к парковке возле аэропорта. Тот молча следовал за ним, в шагах – лёгкость, на лице – улыбка. Когда они подошли к Мазерати, Эндрю забрал сумку из рук Нила, бросил её в багажник и обошёл машину, садясь за руль. Нил также молча скользнул на пассажирское сиденье, довольно выдохнув. Так он выдыхал обычно после долгих ночных тренировок с Кевином, расслабленно и свободно. Джостен снял шапку и провёл рукой по волосам, окончательно взлохмачивая их, Эндрю пришлось заставить себя отвернуться, чтобы не повторить действие Нила. Миньярд включил двигатель и расположил руки на руле, фокусируясь на дороге. На протяжении всей поездки в машине царила тишина. Эндрю специально ехал медленнее, чем обычно, хотя всё, чего он хотел сейчас, было добраться до квартиры поскорее и пропустить волосы Нила сквозь пальцы. Когда они вышли из машины, Эндрю забрал сумку Джостена из багажника, не обращая внимания на попытки того забрать её. До квартиры они добрались на лифте, стоя на противоположных сторонах и смотря в никуда. Эндрю уронил ключи в руки Нилу, тот открыл дверь, впуская Миньярда первым, и закрыл за ними дверь. Эндрю ногами сбросил обувь и уже было хотел отнести сумку Джостена в спальню, когда парень поймал его за рукав. – Эндрю, – тихо сказал он, слегка потянув парня на себя, – да или нет? И с него хватит. Миньярд резко развернулся и выпустил сумку из рук, чтобы та свободно упала на пол с глухим звуком, который Эндрю едва ли уловил. Парень прижал Нила к двери, в самый последний момент подставляя свою руку под его затылок, чтобы избежать удара о дверь. И поцеловал Нила. Всё напряжение ушло из тела Джостена в тот же миг, когда парень позволил себе раствориться в ощущении чужих губ. Он довольно выдохнул. Нил прижимал руки к двери, и Эндрю вдруг понял, что так не должно быть. Миньярд отстранился, но только чтобы сразу же прильнуть губами к шее Нила, проводя зубами по мягкой коже. Пряча лицо в сгибе его шеи, он пробормотал: – Дотронься. – Ч-что? – Нил на мгновение замер, но Эндрю только сильнее прижал зубы к шее парня и поцеловал туда же, заставив Джостена издать очередной довольный стон и вздрогнуть. – Где? – Это «да», пока я не скажу обратное. Нил колебался, но поднял руки и разместил их поверх талии Эндрю, зарываясь пальцами в приятный материал кофты парня. Но и этого было недостаточно. Эндрю наклонил голову, чтобы оставить лёгкий поцелуй на челюсти Нила, и произнёс: – Под кофту. Миньярд буквально смог почувствовать удивление Нила: на краткий миг хватка на кофте стала сильнее, но Джостен не стал задавать вопросов. Парень медленно, но уверенно запустил руки под кофту Эндрю и футболку, что была под ней. Как только пальцы коснулись тёплой кожи чуть выше бедер, парни замерли. Эндрю выдохнул Нилу в шею, и тот снова оцепенел, но как только понял, что Миньярд не делал ничего, чтобы его остановить, скользнул руками немного выше, пока добрался до того места, где они лежали поверх кофты. Эндрю знал, что это не касание повлияло на то, что оба были столь осмотрительными: они вместе уже больше четырёх лет, и он просил Нила дотронуться до него бессчётное количество раз разными способами. Сейчас же всё по-другому, потому что Эндрю раньше никогда и никому не давал столь размытых разрешений, особенно если дело доходило до касаний. Но в данный момент он не хотел обозначать на себе границы. Ему достаточно лишь знания, что стоит сказать нет, и Нил тут же остановится. – Всё хорошо? – тихо спросил парень, и Эндрю осознал, что с минуту стоял почти неподвижно, затерявшись в своих мыслях. – Заткнись, – пробормотал он, и немного отстранился, чтобы снова поцеловать Джостена. Незнакомое возбуждение разлилось по телу, когда Нил немного сильнее сжал талию Эндрю, выдавая своё желание, волнение и всё, что должно было заставить парня чувствовать себя более настороженным, а не расслабленным. Миньярд потянул края худи Нила, и тот поднял руки вверх, позволяя Эндрю свободно стащить его через голову. Нил остался в одной футболке. Дыхание парня ускорялось, но выражение лица было до такой степени открытым, что Эндрю просто не мог заставить себя взглянуть в глаза Нилу. Вместо этого он снял свою кофту, бросил её куда-то к вешалкам. И снова поцеловал Джостена. Нил засомневался всего на долю секунды, прежде чем снова запустить свои руки под чужую футболку. И Эндрю не смог сдержать довольного вздоха, вырвавшегося в тот момент, когда ладони Нила снова разместились на его талии. Дрожь прошла по телу Джостена. Эндрю немного отодвинулся и сглотнул, бросив взгляд на покрасневшие щёки и приоткрытый рот Нила. Тот смотрел в ответ, его грудь часто-часто вздымалась и опускалась в такт быстрому дыханию. И когда Нил понял, что заставило Эндрю разорвать поцелуй, покраснел ещё сильнее. – Я уже говорил тебе, – голос Джостена хриплый, из-за чего было невозможно сфокусироваться на его словах, – мне нравится то, что тебе нравится. – Твои слова бессмысленны, – сообщил тому Эндрю. Он мог слышать слова, сосчитать количество гласных и согласных, но смысл оставался непостижимым. Эндрю ближе прижался к Нилу, руки того переместились на спину парня, подушечки пальцев легко касались позвоночника. Миньярд нашёл губами губы парня и издал звук, который обычно бы подавил, просто чтобы увидеть, что это сделает с Нилом. Тот вздрогнул, немного сильнее впиваясь пальцами в спину Эндрю, а Миньярд мог думать лишь о том, как он скучал по этому. Эндрю знал, почему всегда спрашивал разрешения, почему ему так нравилось слышать «да» от Нила, произнесённое куда-то в изгиб шеи, снова и снова. Ему просто нужно было напоминание, что всё это – нормально. Что это нормально – хотеть Нила, что он тоже его хочет. Парень знал, что ему нужно было слышать «да», чтобы понимать: он не причиняет Нилу вреда и не делает ничего против воли того. А ещё Эндрю знал, что для большинства людей в мире всё было по-другому. Большинство людей предпочитали брать больше, чем отдавать. Взаимность проявлялась только в необходимых им ситуациях. Но всё же, вот он – Нил, который терял голову не потому, что Эндрю касался его, а потому, что Эндрю нравилось касаться его – как будто могло быть иначе. – Ты можешь снять мою футболку, – медленно прошептал Эндрю в губы Нила. Парень быстро подчинился, его сердцебиение ускорилось, а дыхание вырывалось сдавленными вдохами и выдохами, что обжигали губы Эндрю. Иногда ему просто хотелось забраться Нилу под кожу и устроиться где-то под рёбрами, чтобы больше никогда не выходить. Он мечтал написать те слова прямо поверх шрамов Джостена, чтобы тот мог нести эти десять букв с собой всюду, куда бы ни пошёл, как делал это Эндрю. Он мечтал, мечтал и мечтал, но ни слова так и не выходило. Нил стянул футболку Эндрю через голову и провёл пальцами по груди парня, снова кладя руки на его талию, пока Миньярд вскользь обдумал возможность перейти в спальню. Может, позже, когда он сможет вытерпеть мысль о разрыве контакта с Нилом, но не сейчас. – Да или нет? – спросил Эндрю, встречаясь с голубыми глазами Джостена. Нил оставил невесомый поцелуй в уголке рта Миньярда. – Да, – выдохнул он. Эндрю шумно вздохнул и снова поцеловал парня, глубоко и настойчиво. Расстегнув джинсы Нила, он скользнул рукой под резинку его трусов. Нил издал тихий, невероятный звук и откинул голову, разрывая поцелуй. Глаза парня закрылись, и Эндрю мог чувствовать, как руки Джостена слегка тряслись. Миньярд задержал на Ниле свой взгляд, рассматривая лицо парня, счастливое и доверчивое. – Ты тоже можешь, – сказал Эндрю мягко, но ясно. Нил открыл глаза и моргнул пару раз. Он окинул парня оценивающим взглядом, который тот сразу узнал: так Нил смотрел на него, чтобы понять, делал ли это Эндрю для Нила или же для себя. Что бы Джостен там ни увидел, это его, похоже, убедило, так как в следующее же мгновение рука Нила опустилась на живот Миньярда, легко, но не дразня. Взгляд парня следовал за его рукой. И прежде, чем Нил успел опустить свой взгляд ещё ниже, Эндрю поймал его губы для очередного поцелуя, довольно выдыхая, когда пальцы Нила дошли до застёжки. Он заставлял себя сосредоточиться только на удовольствии, которое мог прочитать в позе Нила, и на тепле, что разносилось по телу в тех местах, где кожа касалась кожи. Нил учится быстро, но также быстро это делает и Эндрю, поэтому Миньярд точно знал, что влияло на Нила сильнее всего. Заставлять парня дрожать в его руках теперь до смешного легко. Всё, что нужно сделать Миньярду – просто позволить спасть броне, открыться немного, позволить себе удовлетворённый выдох в губы Нила, когда его рука двигалась верно, промычать что-то тихо, когда рука Джостена зарывалась в его волосы. Эндрю позволил себе насладиться теплом и безопасностью, что исходили от Нила, позволил себе вдыхать знакомый запах этого человека и представить мир, в котором всё это останется с ним навсегда. Нил дошёл до пика первым. Дрожа всем телом, он быстро дышал, но его руки всё ещё оставались на теле Эндрю. Миньярд уронил голову на плечо Нила, зарываясь носом в изгиб его шеи и глубоко вдыхая. Он скользнул пальцами в волосы Нила и сжал их, шумно дыша. И у Джостена ушло всего ничего, чтобы довести до оргазма самого Эндрю. Тот укусил Нила туда, где плечо переходило в шею, но не чтобы оставить след, а чтобы заглушить имя парня, что вот-вот бы сорвалось с языка словно мольба. Нил прижал губы к виску Эндрю, нос зарылся в его взлохмаченные волосы. – Я скучал по тебе, – тихо произнёс Нил. Эндрю выдохнул через нос, голова казалась слишком тяжёлой, чтобы сейчас поднимать её с плеча Нила. – Я ненавижу тебя, – в тон Джостену ответил Эндрю, придвигаясь так близко, что пространства между ними не осталось, будто их тела были кусочками пазла. И всё было так, как надо. «Пять гласных», – думал Эндрю, – «пять согласных». – Я знаю, – успокаивающе и бессвязно прошептал Нил. Сердце Эндрю безнадёжно трепетало в груди, словно мотылёк, подбирающийся к пламени.11.
– Ты хочешь поиграть в скрэббл, – уточнил Эндрю. Они не праздновали Рождество, и это факт. Лисы старались – приглашали их на вечеринки каждый год, но пока их попытки успехом не увенчались. У Эндрю не было хороших воспоминаний, связанных с Рождеством. Когда он был помладше, всегда чувствовал себя лишним на праздниках, словно пятое колесо. Когда Эндрю подрос, Рождество стало для него ещё более кошмарным, потому что по праздникам все были дома. В Истхевене тоже были Рождественские декорации. Нил, похоже, был не против не отмечать этот праздник. Если даже Джостен и праздновал Рождество в Балтиморе, то несложно представить, почему эта традиция значит для него столь же мало, сколь и для Эндрю. Они не празднуют, но всегда проводят каникулы вместе, и тот год не стал исключением. Отдых им нужен в этом году как никогда раньше. И не только для того, чтобы увидеться друг с другом, но и для того, чтобы просто отдохнуть. Пусть Эндрю никогда и не признается вслух, но быть профессиональным спортсменом – невероятно тяжело, так же, как и быть капитаном спортивной команды в университете. Самолёт Нила приземлился глубокой ночью, поэтому они провели большую часть дня в постели, то наслаждаясь сном, то обмениваясь поцелуями, придвигаясь всё ближе, но оставаясь в одежде. Когда этим утром Эндрю вошёл на кухню, Нил встретил его дымящейся кружкой кофе и долгим поцелуем, который заставил Миньярда прижать Нила к кухонной стойке и опуститься перед ним на колени, просто чтобы проверить, насколько быстро он сможет довести Нила, если сконцентрируется на этом. Сейчас, после того, как они съели завтрак и переместились в гостиную, Джостен сидел на противоположной части дивана, а между ними лежала настольная игра. – Это может быть весело, – сказал Нил, слегка ткнув коробку пальцем, будто та могла взорваться. Сам он выглядел не совсем убеждённым своими словами, но был готов довести дело до конца. – Почему? – Эндрю было необходимо знать, кто из лисов вложил в голову Джостена эту глупость. – Я никогда не играл, – неохотно произнёс Нил, словно это было чем-то постыдным, и Миньярд сразу подумал про Дэн и Мэтта. – И она на русском, так что мы сможем заодно попрактиковаться. Эндрю сощурился. – И что мне будет с этого. Нил на секунду задумался, сморщив нос, слишком очаровательно для человека, сменившего как минимум дюжину имён и предложившего однажды зашить собственные раны зубной ниткой. Эндрю захотел поцеловать его, поэтому он так и сделал, и переспросил: – Ну так что? – Моя благодарность? – парень прикусил нижнюю губу, возможно раздумывая о чем-то, но скорее всего из-за того, что хотел получить ещё один поцелуй. Эндрю приподнял бровь. – И блинчики, – добавил Джостен. – Ладно. Нил умудрился потерять одну из букв в диване ещё до того, как они начали играть, поэтому парни переместились на ковёр. И в наказание Джостену пришлось принести два больших одеяла. В квартире Эндрю, несмотря на то что она отапливалась, было довольно холодно. После целого часа игры Эндрю понял, что ему вполне нравится проводить так время. Есть что-то успокаивающее в том, чтобы просто сидеть, найдя ещё одно общее занятие, подходящее и для плохих, и для хороших дней, когда они могут вот так сидеть, не говоря и не дотрагиваясь, а просто находясь рядом. Это странно по-домашнему. И Эндрю не против. Не против, чтобы Нил смотрел на него, пока он сам думал над ходом игры. Не против сам смотреть на Нила, сидящего на ковре в слишком коротких пижамных штанах, от которых отказывался избавиться, подтянув одно колено к груди и опустив на него подбородок, при этом прикусывая нижнюю губу, пока Джостен обдумывал свой следующий ход. Эндрю не против сходить на кухню и сделать там две кружки кофе, и точно не против того, чтобы пальцы Нила накрыли его собственные, лежащие на тёплом фарфоре, не против и того, чтобы Нил смотрел на него поверх края стакана с необъяснимой нежностью. Он не против всего этого, даже когда Нил оглядел комнату, все книжные полки, которые были полны книг, и сказал: – Мне всегда было интересно, почему же ты так сильно ненавидишь библиотеки, если тебе определённо нравится читать. – Это вопрос? – Миньярд поднял взгляд с разложенных в слова букв. Нил улыбнулся без смущения. – Он подразумевался. Эндрю на краткий миг обдумал вопрос Нила, но уже точно знал, что он спросил это не ради простого любопытства. Джостену надо было узнать, понять, разгадать – Эндрю знал всё это, потому что сам чувствовал то же самое. – Библиотеки были хорошим местом, чтобы прятаться, – Эндрю мысленно вернулся назад во времени, в свой первый класс, когда открыл для себя место, где можно было сидеть часами, просто занимаясь, где с тобой никогда бы никто не заговорил. К тому же, когда он не приходил домой, уроки становились хорошим оправданием. – А потом они перестали таковыми быть. Губы Нила сжались в тонкую линию, но он не был бы собой, если бы не продолжил спрашивать: – Почему перестали? Эндрю хотел рассмеяться, но подавил смех, уже зарождавшийся в горле. – Потому что на ночь они закрывались. В глазах Джостена – опасный блеск, который Эндрю тут же узнал – он как будто говорил: «Я бы убил их всех, позволь ты мне». И странно успокаивающе видеть это, пусть даже Эндрю волновался по этому поводу недостаточно сильно, чтобы составить список имён, который ему надо озвучить. Нет смысла в мести. Тяга Эндрю к справедливости была подавлена много лет назад. Очередные слова, состоящие из звуков и лишённые смысла. Месть, справедливость. Цель. Нил с минуту смотрел в пол, прежде чем вынырнуть из своих мыслей и спросить: – Какая была твоя любимая книга в то время? Вопрос несложный, но заставил Эндрю задуматься. Он встал и подошёл к книжным полкам. Книгу даже не надо искать – Миньярд всегда знал, где она лежит, хоть и не открывал её годами. Библиотечная печать на корешке не стёрлась даже по прошествии времени, и Эндрю с каким-то злорадством подумал о том, что Джексонам, скорее всего, пришлось заплатить библиотеке за эту книгу. Сомнительно, что кому-то бы захотелось отследить Эндрю сквозь все приёмные семьи, в которых он побывал, только чтобы заставить его заплатить за старенькую копию «Гарри Поттера и философского камня». Парень вытащил её с полки и кинул Нилу на колени. Тот некоторое время изучал книгу. Конечно, он знал, что это за история, но было ясно, что никогда её не читал. Может, оно и к лучшему. Хоть один из них не потратил целый год жизни, проверяя каждый день почтовый ящик на предмет нахождения там заветного письма, которое так и не пришло. – Могу одолжить? – спросил Нил, аккуратно обводя буквы на обложке пальцами. – Можешь оставить у себя. Мне всё равно, – сказал Эндрю, подумав, являлись ли эти слова ложью. С одной стороны, он так и не дочитал эту историю до конца, и последний раз, когда брал в руки эту книгу, чтобы перечитать, почувствовал горькое недовольство. С другой стороны, парень тащил эту книгу за собой десятилетиями. – В ней нет ничего особенного, мне было шесть, – продолжил Миньярд. Нил нежно улыбнулся, вероятно, представляя шестилетнего Эндрю и, конечно же, представляя неверно. – Блинчики? – предложил Нил, вставая с ковра. – Да, – согласился Эндрю, также встав и бросив на книгу раздражённый взгляд. Джостен кивнул и пошёл на кухню. Было уже далеко за полдень, и комната ярко освещена солнечным светом. Так ярко, что некоторые цвета просто сливались. Эндрю пришлось пару раз моргнуть, прежде чем взгляд сфокусировался. Нил что-то промычал себе под нос и начал подготавливать ингредиенты, а Эндрю, который определённо не был намерен как-либо помогать, да и просто вмешиваться, сел на столешницу, наблюдая за процессом. Странно видеть, с какой уверенностью Нил ориентировался на кухне Миньярда. Так, будто он сам жил в этой квартире всю свою жизнь. Ему не нужно было останавливаться и спрашивать, где лежит ложка, или миска, или варенье. Парень передвигался по чужой кухне с удивительной лёгкостью. Эндрю чувствовал жуткое давление в груди, будто рёбра вот-вот треснут и раскрошатся в порошок. Он не знал, что это, но понимал, что оно с каждым днём будет только усиливаться. Нил заметил взгляд парня, ведь он всегда это делал, и приподнял бровь, кладя деревянную ложку в миску и оставляя её там. Эндрю отдалённо подумал, что мог бы привыкнуть к подобной жизни, к Нилу, свободно расхаживающему по квартире с заспанным видом, чьи губы изогнуты в ленивой улыбке. – Пялишься, – мягко произнёс Нил с задором во взгляде, и Эндрю подумал, что мог бы привыкнуть и к этому тоже. Миньярд раздражённо фыркнул, и, хотя раздражение было напускным, отвёл взгляд, останавливая его на точке в противоположной стороне кухни. Но Нил всё равно пытался попасть в его поле зрения. – Да или нет? – спросил Джостен, кладя руки на колени Эндрю. Тот снова фыркнул, но всё же слегка откинулся назад и развёл ноги, чтобы Нил мог встать поближе. Сидя на стойке, Эндрю обладал редким преимуществом в росте, и был не против воспользоваться этим. – Да, – уверенно произнёс Миньярд, и Нил мгновенно придвинулся ближе, но руки остались на коленях Эндрю. Большими пальцами Джостен вырисовывал на его коленях круги, отчего по всему телу, до самых костей, разлилось тепло. Парень не потянулся за поцелуем, вместо этого он придвинулся так близко, что Эндрю мог чувствовать его горячее дыхание. Носом Нил провёл по шее Миньярда, слегка касаясь губами – не поцелуй, отголосок оного. И этого достаточно, чтобы в голове не осталось ни одной мысли. Одной рукой Эндрю потянулся к волосам Нила, но не поднял голову парня для поцелуя, а просто зарылся ладонью в мягкие волосы. Дыхание Нила на коже Эндрю горячее и влажное, и Миньярд не смог ничего сделать, только откинуть голову, проглатывая ком в горле. Нил выдохнул в шею Эндрю с явным удовольствием. Ощущение зубов на точке пульса – и он не смог сдержать дрожь, бегущую по позвоночнику и заставляющую каждый нерв гореть огнём. Единственное, на чём ещё мог сфокусироваться парень – ощущение губ Нила, тепло его ладоней на коленях, звук чужого дыхания и свет, пробивающийся на кухню, придающий коже Джостена оттенок расплавленного золота. Нил не пытался развивать события дальше. Он отстранился, но только чтобы в следующую секунду прижаться губами к губам Эндрю. В поцелуе нет никакого требования, только тепло, столь неизвестное ранее, что оно словно разливалось по венам как анестетик. И это побудило парня положить свои ладони поверх ладоней Нила, переплетая их пальцы. Поцелуи становились всё медленнее и медленнее, пока не превратились во вздохи, повисшие в том почти несуществующем пространстве меж их губ. И Эндрю это нравилось. – Я не хочу уезжать, – Нил вздохнул, закрывая глаза. Миньярд взглянул на их переплетённые пальцы и сжал руку. «Я хочу только этого», – подумал Эндрю. И может это из-за того тепла, что глубоко в груди, или из-за того, как лоб Нила прижимался к его собственному, или из-за того, что ни один из них не надел утром повязки, но теперь слово «будущее» – не просто набор звуков, не просто три согласных и четыре гласных, связанных между собой определённой последовательностью. Он подумал о тех словах, тех трёх словах, и засунул их в самый дальний угол своего сознания, надеясь зарыть их там навсегда. Ведь не существует букв, способных описать ту тихую уверенность, что возникала в сердце Эндрю, когда тот смотрел на Нила. Он может только поделиться этой уверенностью. – Когда-нибудь тебе не придётся уезжать.12.
– Куда мы едем? – спросил Нил в очередной раз. И в очередной раз Эндрю его проигнорировал, перестроившись в соседний ряд, чтобы обогнать медленно ехавшую пред ними машину. Сегодня тридцать первое марта, однако Нил не в состоянии расставить все точки над i и понять, почему же Эндрю приехал в Пальметто. Он выглядел счастливым, но слегка сбитым с толку, и это раздражало Эндрю до невозможности. Миньярд бросил взгляд на часы и снова перестроился, сворачивая на ближайшую парковку, пропустив мимо ушей сигнал водителя, которого только что вынудил остановиться. На краю парковки стояла закусочная. Эндрю выключил двигатель и повернулся к Нилу. – Что ты будешь? – вздохнул Джостен. – Картошку фри, – невозмутимо ответил Эндрю. Нил снова вздохнул, так, на всякий случай, но на губах играла улыбка. Он открыл дверь и вышел, и как только та закрылась, Эндрю достал из кармана телефон и набрал Рене. – Все уже там? – поинтересовался Миньярд, стараясь одной этой фразой передать всё своё раздражение относительно всего этого события. – Можешь ещё немного потянуть время? – попросила Рене. – Час или где-то так? – Ладно, – Эндрю, в целом, не против. Он не то, чтобы был рад делить их с Нилом время с лисами. – Спасибо, скоро увидимся. Парень сбросил звонок и вышел из машины. Подойдя к закусочной, он сел за столик снаружи, с которого открывался хороший вид на машину и дорогу. Закинув ноги на стол, Эндрю зажёг сначала сигарету для Джостена, аккуратно оставив её на пепельнице, и затем для себя. День выдался довольно тёплым и солнечным. Парень прикрыл глаза, греясь на солнце. День сегодня не то, чтобы хороший, но… обычный. Пусть Эндрю и не позволил Нилу поцеловать его в качестве приветствия, но он был не против находиться рядом с ним или даже с другими лисами. Миньярд чувствовал неприятный зуд под кожей, от которого хотелось царапать себя, пока не проступит кровь, но рядом с Нилом об этом легко просто взять и забыть на секунду, минуту, час. Вождение тоже помогает, всегда помогало. И странно знать наверняка, что даже если сегодняшний день не задался, то завтрашний, или послезавтрашний, будет лучше. Нил вышел из закусочной, тут же перехватывая взгляд Эндрю. Джостен передал ему картошку, умудряясь при этом не коснуться его, и облокотился на стол с его стороны. Взяв сигарету, он медленно вдохнул дым. – Спасибо за сегодня, – произнёс он после небольшой паузы. Эндрю кивнул. В сожалении, конечно, смысла нет, но Миньярду жаль, что он не смог приехать в январе. Он знал, что с любой проблемой Нил мог бы и сам справиться, но всё же предпочёл бы находиться в такие моменты рядом с ним. Они в тишине доели свою картошку, и Джостен приступил к мороженому. Странно всё это, равновесие между ними. Эндрю проделал весь этот путь, только чтобы увидеть Нила, но был твёрдо уверен, что его присутствие помогает тому в той же степени, в какой и присутствие парня помогает ему. Равновесие. Пять гласных, пять согласных. Эндрю краем глаза наблюдал за Нилом и позволил себе обдумать слова. Такие же пять гласных и согласных, спрятанных надёжно в глубине души. Он думал о тех словах и о других фразах, что никогда не были произнесены им вслух. Но Миньярд всё равно хотел услышать их все, все десять букв, он всё равно хотел их сказать. Но и был не против подождать. У них было всё время в мире. Нил никуда не уйдёт. Эндрю перевёл взгляд на телефон и внезапно понял, что час уже почти прошёл. Он встал из-за стола и пошёл к машине. Нил молча последовал за ним и сильно удивился, когда Эндрю сел за руль и поехал куда-то ещё, вместо того чтобы вернуться назад. Он не спрашивал ничего, молча доедая своё мороженое, когда Миньярд съехал с шоссе, а затем припарковался посреди залитой солнцем парковки прямо перед крошечным, смехотворно дорогим отелем. – Мы останемся здесь? – Нил нахмурился. – Пойдём, – не обращая внимания на его вопрос, произнёс Эндрю и толкнул дверь. – Я ничего не взял с собой, – запротестовал Нил, но всё же послушно вышел из машины. – Эндрю? – Я взял твои вещи, – с максимально скучающим видом ответил Миньярд. Нил моргнул, но больше ничего не сказал, а Эндрю, пройдя мимо лестницы, ведущей к главному входу в отель, направился куда-то за здание. Тропинка, ведущая за отель на небольшой холм, изгибалась под скрюченными деревьями без единого листочка. Ветки отбрасывали редкий тенёк на тропинку. Выражение лица Нила менялось от слегка обеспокоенного до любопытного, а Эндрю исподлобья наблюдал за ним, касающимся стволов деревьев почти благоговейно. Вторая рука Джостена свободно висела вдоль тела, и эта раздражающая асимметрия побудила парня переплести их пальцы. Нил посмотрел на него, но прежде, чем Эндрю успел убрать свою руку, Нил сжал её крепче. Миньярд закатил глаза. Он услышал знакомые голоса ещё до того, как они вышли из-под деревьев, но Нил, похоже, был слишком затерян в своих мыслях, или слишком занят, смотря на их переплетённые руки, поэтому почти подпрыгнул на месте, стоило Кевину появиться перед ним. – Наконец-то, – сказал Кевин, всплескивая руками, чтобы добавить немного драмы. – Мы уже вечность вас ждём. Эндрю приподнял бровь и взглянул на Рене, стоявшую прямо за Кевином. Уокер ответила ему невозмутимой улыбкой, и парень снова перевёл взгляд на Дэя. Кевин раздражённо вздохнул и повернулся к Нилу. – С днём рождения, – кисло отозвался он. Нил моргнул и посмотрел на Эндрю. – Что происходит? – Это же твой день рождения, – ответил Ники. На голове у Хэммика был праздничный колпак. Он звучал слегка разочарованно, как, впрочем, всегда, когда узнавал очередной не самый веселый факт из жизни Нила. – Мы празднуем твой день рождения уже пять лет, – продолжил Ники. – О, – выдохнул Нил, раскрывая глаза шире. – Я думал… Он не закончил своё предложение, и, кажется, это затронуло лисов больше, чем обычно поведение того же Кевина, разыгрывающего из себя королеву драмы. Дэн передала Джостену стакан с чем-то, пахнущим шоколадом, а Мэтт взлохматил волосы Нила, заработав один из тех редких смешков. Эндрю хотел закатить глаза, но он только отпустил его руку, напоследок ткнув парня под ребро. Остальные лисы повели Нила к небольшому костру, окружённому пнями и устроенному прямо посреди небольшой поляны. Ясно, что это место должно выглядеть дорого и элегантно, как и сам отель. Так как не Эндрю платил за всё это, то надеялся, что место было невероятно дорогим. Всё равно Элисон не то чтобы есть дело. Аарона тут нет, едва ли это удивительно. Но все остальные здесь. Нил выглядел удивлённым, но довольным. Его улыбка искренняя, но также искренне и то, как он нервно теребит потёртый капюшон своей толстовки. Эндрю стоял немного поодаль, просто наблюдая в тишине. Рене стояла рядом с ним. – Ты, вроде, сказала, что вам нужно больше времени, чтобы всё организовать, – Миньярд припомнил девушке её же слова, опираясь на дерево. – Кевин, кажется, думал с точностью наоборот. – Это день рождения Нила, – Рене улыбнулась. – Для него нет лучше подарка, чем провести время с тобой. Эндрю равнодушно посмотрел на неё. – Ты стала такой сентиментальной, Уокер. – Как и мы все, – Рене пожала плечами с неизменной улыбкой на лице. Эндрю закатил глаза и пошёл к одному из стоящих подальше деревянных столиков, откуда было видно костёр и собравшихся возле него лисов. Довольный возможностью видеть всех, но не принимать участие в беседе, Миньярд сел на стол и зажёг сигарету. Странно наблюдать за Нилом с лисами. Доброта – язык, на котором Джостен научился говорить ещё очень давно, но всё же требуется время, чтобы распознать его. Доброта в том, как Нил и лисы поддразнивают друг друга, и это сбивало Эндрю с толку. Именинник принимал подарки от лисов с детским любопытством и недетским недоумением, это выглядело бы забавно, не знай Эндрю, что за этим кроется. Он пытался увидеть мелкие улучшения, произошедшие за последний год: Нил уже меньше уверял, что беспокойства были излишни, он не ёрзал на месте так сильно, как раньше. И держал подбородок немного выше. Но что-то не менялось никогда – Нил всё так же смотрел на Эндрю, как будто само присутствие парня помогало ему успокоиться. И парень каждый раз ловил взгляд Нила. – Они тебе добра не сделают, знаешь, – это был Кевин, конечно, кто ещё это мог быть. Эндрю не обращал на него внимания, поэтому тому пришлось говорить немного громче. – Твои лёгкие… Эндрю прервал его, наклонив голову и выдохнув дым Дэю прямо в лицо. – Ты что-то говорил? Кевин доблестно постарался не закашляться, но кончилось это тем, что он едва не подавился. Эндрю смотрел на него, почти развеселённый, пока Кевин не выпрямился и не вытер выступившие на глазах слёзы. Миньярд снова затянулся, на этот раз отворачиваясь и выдыхая дым в сторону, чтобы тот через секунду причудливыми клубами поднялся вверх и испарился в воздухе. Дэй, как назойливый зануда, не позволил мелкой неудаче обескуражить себя, он облокотился о стол рядом с Эндрю. – Неплохо сыграл в прошлую пятницу, – произнёс Кевин. – Хороший блок на двадцать девятой минуте. Эндрю взглянул на него краем глаза. Загвоздка в том, что парень привык обращать внимание на то, что происходит вокруг, и Кевин, из-за их сделки, находился в списке тех, кого приходилось держать рядом. Миньярд уже давно понял, что всё это – способ Кевина показать, что ему не всё равно. Дэй всегда говорил только об экси, но иногда спорт выступал лишь поводом для начала разговора. Сейчас, например, Кевин пытался показать, что он следил за карьерой Эндрю, что смотрел игры достаточно внимательно, чтобы запоминать даже минуты. Эндрю был уверен, едва ли он делал что-то подобное с другими командами, кроме своей собственной и Троянцев. Он никогда не смотрел игры Кевина специально, но его память и одержимость Нила экси приводили к тому, что Эндрю всё равно запоминал все самые яркие моменты игр различных команд. Парень на мгновение задумался над этим фактом: поощрять Кевина хотелось не особо, но и ничего против Дэя он не имел. – Ты слишком часто выбираешь левый верхний угол. Становишься предсказуемым. Кевин моргнул, ошеломлённый, но, кажется, затем осознал, с кем говорил, и сразу же воспрял духом. Он завёл долгий и скучный рассказ про статистику и технику, и Эндрю просто-напросто пропускал его слова мимо ушей, но не просил Дэя уйти, и того, похоже, это вполне устраивало. Едва Кевин подошёл к середине своего рассказа, пришёл Нил, и Дэй всё же заткнулся, чему Эндрю отдалённо был благодарен. – Хэй, – произнёс Нил, становясь перед Миньярдом и полностью игнорируя Кевина, потому что, как и Эндрю, в душе он являлся провокатором. И впервые в жизни Кевин не устроил сцену. Он закатил глаза и молча пошёл к Ники и Элисон, стоящими возле стола с алкоголем. – Засунь своё «хэй» куда подальше. Нил улыбнулся и сел на стол рядом с парнем, оставляя подарки сбоку на лавочке. Тот, в свою очередь, рьяно надеялся, что среди подарков не было ничего оранжевого или связанного с лисами. Хотя, ставить на это он бы не стал. Миньярд размышлял о своём собственном подарке, что лежал в кармане его кофты, завёрнутый в простую коричневую бумагу. Он достал его из кармана прежде, чем успел бы передумать. Глаза Нила немного расширились, когда Эндрю бросил небольшую коробочку к нему на колени. – Что это? – поинтересовался он. – Посмотри сам, – ответил Эндрю, притворяясь равнодушным и не обращая внимания на то, как быстро бьётся его сердце. Парень задержал дыхание, глядя, как Нил развернул подарок и открыл крышку с такой аккуратностью, с какой не открывал ни один другой подарок, и его сердце пропустило удар при виде знакомого блеска металла. Эндрю не знал, почему сейчас всё было по-другому. Он же уже давал Нилу ключи – от своей комнаты, от старой машины, от Мазерати. Но ни одна из этих вещей не была связана с ним так, как его нынешняя квартира. Ни одна из тех вещей не являла собой настолько чёткую картину будущего, совместной жизни и «я не против, чтобы твоя зубная щётка стояла в стакане под моим зеркалом». Эндрю прочистил горло. – Один от подъезда, – пояснил он, – два других – от входа в квартиру. Нил продолжал смотреть на Миньярда широко раскрытыми глазами, не говоря ничего. – Через несколько месяцев ты уже будешь в профессиональной сборной, и нам сложно будет состыковать расписания. Я не всегда буду дома, чтобы открыть тебе дверь. Нил продолжал молчать, и у Эндрю ушло до нелепого много времени, чтобы понять – Джостен не произнёс ни слова потому, что пытался подавить паническую атаку. Действуя на автомате, Миньярд придвинулся и положил руку на затылок Нила. Он твёрдо игнорировал тревожный звонок на периферии сознания, шепчущий «Это было ошибкой». Парень хотел забрать ключи назад, спрятать их от Нила и больше никогда не говорить о том, что касалось их будущего. Пока дыхание Джостена не выровняется, пока ужас в его глазах не исчезнет. Но, к сожалению, Нил уже крепко вцепился в ключи, так сильно, что вот-вот пальцы сведёт, и Эндрю не мог сделать ничего, чтобы исправить свою ошибку. – Хватит, – сказал он так жёстко, как только мог. – Хватит, достаточно. Взгляд Нила метнулся к нему. – Что, если у меня не получится? Что, если я не попаду в профессиональную сборную? – шептал он меж отрывистых вдохов. Отдалённо Эндрю осознавал, что все лисы подозрительно затихли, но так как ни один из них не решался вмешаться, он даже не смотрел в их сторону. Вместо этого Миньярд сфокусировался на проблеме, сидящей на расстоянии вытянутой руки. Парень прокрутил в голове слова Нила и с ужасом понял, что паниковал тот вовсе не из-за ключей. Или из-за того, что что-то ещё связывало его. Он паниковал из-за противоположного. – Если я не попаду в профессиональную сборную, Морияма... – Ты попадёшь, – парень прервал Нила. – Нил, посмотри на меня. Джостен взглянул на Эндрю так, будто тот являлся маяком посреди терзаемого штормами моря, и разве не забавно – всего несколько секунд назад Миньярд думал, что сам вызвал сей шторм. – Ты попадёшь, – повторил он. – Нет никаких «если». Ладонь Нила немного разжалась, но стоило Эндрю только потянуться за ключами, как тот снова сжал её. – Нет, – уверенно произнёс Джостен. И что-то в груди Эндрю наконец-то успокоилось. – Ладно, – отозвался он. Нил продолжал смотреть на парня, его дыхание постепенно выравнивалось, зрачки приобретали свой привычный размер, даже несмотря на то, что из-за заходящего за горизонт солнца уже темнело. Действие неосознанное, Эндрю был уверен, но также он был уверен в том, что стоит Нилу понять, что он сделал, тот остановится. Он никогда ничего не просил во время плохих дней. И, ко всему прочему, они оба были прекрасно осведомлены, что лисы наблюдали. Однако, Миньярд не видел необходимым останавливать Нила. Он не думал, что сможет вынести касаний где-либо, но поцелуй не обязательно должен включать в себя это. А Джостена успокаивали чужие касания. Эндрю посмотрел Нилу прямо в глаза. – Поцелуй. Да или нет? Нил моргнул, бросая мимолётный взгляд на лисов. Он выглядел ничуть не обеспокоенным их присутствием, хотя Эндрю мысленно напомнил себе поразмышлять над этим. Но, всё же, пока Нилу всё равно, ему тоже всё равно. – Да или нет? – повторил он. – Да, – ответил Нил. Эндрю затушил сигарету и оставил её на краю стола, слегка приподнимаясь, чтобы придвинуться ближе к парню, и зарыться рукой в его волосы. Нил держал руки на коленях, но взгляд оставался на Эндрю. Джостен прикусил нижнюю губу, пока продолжал смотреть. И Эндрю не волновали больше другие лисы, хотя они, скорее всего, уже достали телефоны и включили камеры. Единственное, что его волновало сейчас – уверенный взгляд Нила и спокойствие, пришедшее на смену волнению. Миньярд подался вперёд, наклоняя голову так, чтобы их носы не соприкасались, и поймал нижнюю губу Нила своими. Нежнее и чувственнее, чем обычно, но Эндрю понял, что ему это нравилось. Нравилось то, как они одновременно выдыхали, и нравилось, что это позволяло с каждым разом придвигаться всё ближе. В груди парня разлилось отдававшее болью тепло, как будто его сердце буквально истекало кровью, исполосованное ножом изнутри. Когда они отстранились, дыша одним воздухом, не раздалось никаких свистов, все лисы внезапно оказались чем-то заняты, не обращая на них внимания. Исключение – Ники, который смотрел на свои ладони с лёгкой улыбкой и выступающими на глазах слезами. Уголки губ Нила приподнялись. – Спасибо, – поблагодарил Нил. – Заткнись, – оборвал его Эндрю. И через секунду добавил. – С днём рождения.13.
Эхо отлетающего от защитного стекла мяча преследовало Эндрю, когда тот шёл по коридору Лисьей норы, крутя в руке ключи от машины. Сейчас у парня не было настроения видеться с Нилом, но не то, чтобы у него был выбор, разве что оставить того с самим собой. Но едва ли это теперь возможно. Эндрю не пошёл прямиком на корт. Вместо этого он направился в раздевалку и надел экипировку на собственную футболку, а клюшку пришлось взять чужую. Парень оставил свою сумку на скамейке рядом с сумкой Нила, подобрал какой-то лежащий ближе всего шлем и двинулся к полю. Джостен не надел свою экипировку, за исключением шлема. Одетый в простую чёрную толстовку и спортивные штаны, парень снова и снова сосредоточенно повторял упражнения Кевина. Меж бровей залегла складка, а одежда была пропитана потом. Он даже не заметил Эндрю, пока тот не встал прямо перед воротами. Нил опустил клюшку, его тело было напряжено, и Эндрю почти мог видеть в глазах Джостена те вопросы, что проносились в тот момент у него в голове. Миньярд видел, как Нил выбирал между ними, прикусив губу и не решаясь задать какой-то конкретный. И Эндрю знал, что сегодня простые разговоры не помогут. – Так что, Джостен? – произнёс он, нетерпеливо махнув клюшкой. – У меня мало времени, на всю ночь не хватит. Нил плотно сжал губы и отвернулся, но всё же поднял клюшку, размахнулся и ударил. Эндрю заблокировал мяч и, из-за откровенно слабой подачи, откинул его в самый дальний конец поля, заставив Нила побегать. Миньярду удалось заблокировать второй мяч, и третий тоже. Четвёртый мяч дался тяжелее, а шестой стал первым, который парень не смог поймать. Они поиграли ещё двадцать минут, прежде чем Нил просто отошёл в сторону от летящего мяча, и вместо того, чтобы снова поймать, опустив клюшку, снял шлем. – Я выиграл, – сообщил парню Эндрю, снимая собственный шлем. – Придурок, – голос Нила дрожал, парень был на грани срыва, но Миньярд лишь пожал плечами, ничуть не обеспокоенный. Джостен сократил расстояние между ними и остановился прямо перед парнем. – Да или нет? – спросил он слегка ожесточённо. Это должно было бы заставить Эндрю отступить, сказать «нет», но он не мог. Парень чувствовал дрожь предвкушения, гудевшую под кожей. Нила ореолом окружали бушующие в его душе эмоции, и в голове Эндрю промелькнула мысль, что это могло быть заразно. Миньярд наклонил голову, ничего не сказал. Часть него ожидала, что Нил наклонится вперёд за поцелуем. Они не то, чтобы каждый раз спрашивали «да или нет» в подобные дни. Ведь, Эндрю не сомневался, Нил мог прочитать всё в его глазах. Но он, вопреки ожиданиям снова и снова показывающий Эндрю, насколько тот неправ, не сдвинулся с места. Лишь закрыл глаза и медленно и глубоко вдохнул. Эндрю смотрел на него, терпеливо ожидая, пока напряжение покинет тело парня. Плечи Джостена постепенно расслабились, порождённая страхом злость сходила на нет, а кулаки разжимались. Он открыл глаза, уже спокойный, как и всегда. – Ты сделал это, – произнёс Миньярд. Нил нервно сглотнул и кивнул. – Ага. – Нью-Йорк в трёх с половиной часах от Денвера, – добавил Эндрю, следя за сменой эмоций на лице Нила. И нельзя не удивиться, с какой лёгкостью теперь он мог понимать Джостена, только глядя ему в глаза. «Ничего не кончено, пока ты не захочешь, чтобы между нами всё было кончено», – нашёптывал голос прямо в ухо Миньярду. – Ты хорошо постарался, – добавил он, потому что знал, что, возможно, Нилу нужно было услышать эти слова. – Ты справился. В эту же секунду ноги Нила подкосились, и он с глухим звуком опустился на колени. Эндрю опустился следом за ним, хотя уже точно знал, что это не паническая атака. Это облегчение. Он взял подбородок Нила большим и указательным пальцами, заставляя того посмотреть ему прямо в глаза, а затем убрал руку. – Да, – сказал Эндрю. Джостен кивнул, но не потянулся за поцелуем, а опустил голову на плечо Эндрю, слегка опираясь о парня, но держа руки у себя на коленях, стараясь не допускать касаний где-либо ещё без разрешения. Они обычно не обнимались, но Эндрю был не против. Он медленно взял руки Нила, сжимавшие колени, в свои и положил себе на талию. Парень тут же сжал его толстовку руками, а Эндрю придвинулся чуть ближе, зарываясь одной рукой в его волосы. Нил не плакал, не дрожал, он просто прижимался лбом к плечу Эндрю, тихо и доверчиво. Миньярд прижался губами к виску парня и уставился в пространство в ожидании готовности Нила, чтобы уйти. Эндрю правда не против всего этого, просто всё подобное – незнакомо. Но это приятно, он мог сидеть так ровно столько, сколько нужно было Нилу. Наконец Джостен медленно отодвинулся, так, чтобы кофта Эндрю не заглушала слова, не более. – Ты надолго? – спросил он. – У меня обязательная тренировка в понедельник, – это не предложение и не ответ, и Эндрю понимал, что Нил знал это. – До воскресенья, получается? – Да, – легко согласился парень. – Тебе следует собрать вещи. – Вещи? – удивлённо повторил Нил. – Мы едем в Нью-Йорк, – сообщил Миньярд. – Тебе нужна там квартира. Эндрю не то чтобы думал, что если он не поедет с Нилом, тот сбежит. Он просто знал, насколько заманчивым для Джостена это будет. Равно как и Эндрю нуждался в якоре, который позволил бы ему удержаться в живых дольше, Нилу нужен якорь, который смог бы удержать его на месте. И ещё один набор ключей отлично бы подошёл на эту роль. Нил сразу понял, о чём думал Эндрю, как иначе. Он немного отодвинулся, не опуская рук, и посмотрел вверх. Нил был так близко, что Миньярд мог разглядеть все до единой его веснушки. – Я не убегу, – произнёс Нил. – Я знаю. – Даже если бы хотел – не стал. И это Эндрю тоже знал. Если бы Нил убежал, Морияма смогли бы использовать это против тех, кто был дорог Джостену. Он бы не позволил этому случиться. Он убедился в этом на собственных ошибках. Миньярд на секунду остановился, пытаясь собрать разбегавшиеся мысли в связное предложение, но слова уже вырвались наружу. – Я не хочу, чтобы ты хотел убежать. Нил моргнул, затем нахмурился. Парень робко поднял руку и провёл пальцами по волосам Эндрю. Миньярд резко выдохнул, но не отстранился. – Я не хочу, на самом деле, – тихо сказал Нил. – Уже долгое время не хочу. Отсюда разве что, может быть. Но никогда – от тебя. Эндрю сглотнул, шокированный тем, насколько же Нил был искусен в речи. Как легко для него было говорить слова, о которых Эндрю иногда думал, но сам бы никогда не смог их произнести. Эта способность Нила, которую Миньярд никогда до конца не сможет понять. Его руки немного дрожали, и потому он сжал вырез толстовки Нила настолько сильно, насколько мог. – Прекрати, – отчеканил Эндрю, даже если и знал, что это бессмысленно. – Тебе придётся уточнить, – тепло сказал Нил. – Я – всё ещё не ответ на твои вопросы, – сообщил ему Эндрю, стараясь не думать о том, как это подло. Но это горькая правда, ничего более. Эндрю никогда не сможет быть достойной поддержкой для Нила, потому что он сам состоял из одной пустоты. А лицо Джостена оставалось спокойным и открытым. – Всё хорошо. Эндрю слегка потянул его за кофту. – Почему, – потребовал Эндрю, звуча с каждым разом всё яростнее. – Почему? Почему ты считаешь, что это – хорошо? Всё дело в том, что люди всегда хотят больше – вне зависимости от того, сколько ты им уже отдал. Это то, что Эндрю научился не оспаривать. Это просто правда. Что бы ты им ни дал – слово, клятву, молчание – им всегда нужно будет больше. Они лишь берут, берут и берут. В Ниле нет никакого смысла. Нил – пазл, который Эндрю не может собрать уже несколько лет. И всё, связанное с Джостеном, продолжало выбиваться из привычных рамок, не подходя под определение «нормальный» так, как подходит всё остальное в мире. Эндрю отчаянно хотел понять парня, но стоило ему попытаться собрать все накопленные знания в одном месте, как они утекали словно песок сквозь пальцы. Вместо того, чтобы поднять подбородок Эндрю, Нил наклонился так, что мог заглянуть ему в глаза. – Тебя достаточно, – сказал он. И у Эндрю перехватило дыхание. Воздух застыл в лёгких, он сглотнул ком в горле. – Я правда тебя ненавижу, Нил, – только и смог произнести Миньярд. И часть него ожидала, что тот отпрянет, потому что Эндрю всегда именно это и имел в виду, когда говорил «ненавижу». Он сомневался, что когда-нибудь говорил так честно. Но он точно не ожидал, что взгляд Нила смягчится. – Я знаю. Голос Нила – спокойный, как и всегда. Вмиг вся ярость Эндрю просто испарилась. – Я ведь именно это и имел в виду, – продолжал Миньярд. – Как ты можешь… – Ты – как пистолет, приставленный к моему виску, – всё так же мягко говорил Нил. – Навсегда. Я не могу убежать, не могу уклониться. Я сам это выбрал и, даже если бы мог, не променял бы ни на что в жизни. Я хочу этого. Я хочу тебя. И это не значит, что я не понимаю чего-то. Эндрю уже открыл было рот, но парень не дал ему вставить и слова. – Я знаю тебя, – невозмутимо продолжал Джостен, и Эндрю закрыл рот. – Ты действительно думаешь, что из всех людей именно я не понимаю, насколько это плохо – чтобы тебя знали? Миньярд не смог подавить дрожь, пробежавшую по телу словно электрический разряд. Когда он поднял глаза, Нил всё ещё смотрел на него со спокойной уверенностью и этим тихим пониманием. Эндрю думал о тех трёх словах, о каких-то десяти буквах. Он отвернулся, смотря куда угодно, но не на Нила. Слова, сорвавшиеся с губ в тот момент, те же самые, что Нил повторял на протяжении многих лет, а Эндрю никогда не говорил в ответ, пусть это и всегда было чистой правдой. – Я доверяю тебе. Шаг маленький, но всё же шаг, и возможно, если Миньярд сделает множество таких маленьких шагов, последний будет казаться не столь страшным. Когда он отважился взглянуть на Нила, тот тепло смотрел на него. – Я знаю, – сказал Джостен, ловя его взгляд. – Спасибо. Эндрю не знал, за что его благодарили, но сейчас это не имело значения. Он встал вслед за Нилом, оставляя одну руку на вырезе толстовки. Парень отпустил его лишь тогда, когда Нилу нужно было поднять клюшку и шлем. Эндрю отдал ключи от машины Нилу и, развернувшись, направился прочь с поля. Джостен пошёл за ним только через некоторое время, но всё было в порядке. Эндрю не собирался никуда без него.14.
В этот раз, когда Эндрю забрал Нила из аэропорта, он поцеловал его сразу же, стоило закрыться дверям Мазерати. Парень даже не успел снять свою дурацкую шапку, поэтому Эндрю сделал это за него, бросая её на заднее сиденье и зарываясь рукой в волосы Джостена. В этот раз Нил просто растаял в поцелуе, но отвечал с таким же желанием, сжав руки на застёжке кофты Эндрю. Они виделись сравнительно недавно, всего-то три недели назад, но того было слишком мало, а теперь у них в распоряжении межсезонье. Эндрю отыграл свою последнюю игру вчера, а Нил уже давно заполнил все необходимые документы в Нью-Йорке, и тренировки у его команды начинаются только через четыре недели. У Эндрю и Нила есть четыре недели только для них двоих. – Хэй, – произнёс Нил, когда они разорвали поцелуй. Но его губы всё ещё находились на расстоянии вдоха. – Наркоман, – ответил Эндрю, наклоняясь за ещё одним поцелуем. Он скучал по этому. Скучал по теплу губ Нила, касающихся его собственных, по знакомому запаху его кожи, по ухмылке и блеску в глазах. Он скучал по близости, нежности и лёгкости. Он скучал по возможности просто потянуться и дотронуться до Джостена. Это можно было сравнить с мечтой утопающего о ещё одном глотке воздуха. – Поехали домой, – пробормотал Нил в губы Эндрю, и тот слабо кивнул. Миньярд легко толкнул парня в плечо, заставляя откинуться на сиденье, как будто не он старался держать Нила как можно ближе всего мгновение назад. И завёл машину. Всё время, пока они ехали домой, Эндрю чувствовал взгляд Нила на себе, но был не против. Лифт ехал до нелепого долго, поэтому они просто поднялись по лестнице. На последнем лестничном пролёте Эндрю достал ключи от входной двери. Рука Нила слегка касалась его, когда они поднимались, и Миньярд на секунду рассмотрел возможность поцеловать Нила ещё раз перед тем, как войти в квартиру. А затем он застыл. Дверь в квартиру была открыта. Эндрю достал нож и вскинул руку перед Нилом даже прежде, чем успел осознать, что делает. Он пытался оттолкнуть парня назад, но тот сопротивлялся. Нил сам потянулся к повязке на руке и достал свой нож. Приблизившись к двери, Джостен посмотрел на Эндрю. Подавив раздражённый вздох, тот кивнул. Нил толкнул дверь, и тихий скрежет, раздавшийся в звенящей тишине, казался самым громким звуком в мире. Свет в квартире был включён. Нил указал Эндрю на сумку, лежащую в холле. Та выглядела нетронутой. Кто бы ни вломился в дом, он пришёл не за деньгами. Миньярд потянул Нила за рукав, заставляя того остановиться, и воспользовался колебанием того, чтобы проскользнуть мимо, держа нож наготове. На кухне, смотря прямо в проход, откуда шли Нил с Эндрю, стоял, опираясь на стойку, мужчина в чёрном костюме. Он попивал кофе из одной из кружек, их кружек, и смотрел на парней со скучающей улыбкой. В его руке – нож, и он играл с ним без особого интереса, и было видно, что мужчина умел обращаться с оружием. Его силуэт наполовину закрывала стойка, но Эндрю сомневался, что он бы потянулся за другим оружием, даже если бы оно и было спрятано. – Привет, Натаниэль, – сказал мужчина, отставляя кружку. Он провёл кончиками пальцев по лезвию ножа, следуя за рукой взглядом. Нил замер. Миньярд сильнее сжал пальцы вокруг рукояти ножа, смотря на мужчину, вертящего в руке нож. – Ты пытаешься получить роль в кулинарном шоу? – будничным тоном спросил Эндрю. Мужчина в костюме поднял на него глаза, на лице играл слабый отголосок улыбки. Взгляд его радостным не был. – Здравствуй, ЭйДжей. Давно не виделись. Ты нам не понадобишься. – Нам? – переспросил Миньярд. – У Ичиро Морияма для тебя кое-что есть, – сказал мужчина, улыбнувшись и снова переводя взгляд на Нила. Тот дёрнул головой, привлекая внимание Эндрю. Он, очевидно, уже смог собраться и теперь выглядел так, будто находился за тысячу миль отсюда, но выражение лица оставалось ясным. – Всё хорошо, – Нил уверенно взглянул на Эндрю. – Я справлюсь с этим. Мужчина улыбнулся ещё шире и махнул парню рукой, чтобы тот отошёл, но Эндрю не сдвинулся с места. Это его квартира, и это в его квартиру – его и Нила – ворвался какой-то мужчина. А Миньярд никогда не любил людей, которые приходят без приглашения. Парень перевёл взгляд на Нила. – Ты хочешь, чтобы я ушёл? Джостен не ответил. Его молчание само по себе было ответом. – Ты либо говоришь с нами двумя, либо идёшь нахуй. – Эндрю смотрел на мужчину. Он мог слышать, как Нил резко вздохнул, но продолжал буравить мужчину взглядом, отказываясь отступать. С этой семьёй только один способ ведения дел, и он уже понял это. Страх не поможет, он приведёт лишь к погибели. – Всё ещё дикий зверёк, – обратился мужчина к Эндрю. – Может, при твоём воспитании пожалели кнута? – О нет, завуалированные метафоры. Мой криптонит, – съязвил парень. Улыбка мужчины стала похожа на оскал. – Ты правда думаешь, что неприкасаемый? Эндрю уже было оттолкнулся от стойки, чтобы подойти к незнакомцу, как вдруг Нил заговорил. – Пригрози ему ещё хоть раз, – голос Джостена спокойный, говорил он тихо, – и ты будешь валяться в мусорном баке. Разобранный. Мужчина наклонил голову, как будто о чём-то раздумывая, но через пару секунд снова расслабился, облокотившись о столешницу двумя руками. Он взял из стоящей на столе миски с фруктами апельсин и ножом принялся срезать кожуру. – Ты действительно думаешь, Натаниэль, что угрожать мне – хорошая идея? – мужчина звучал так безучастно, что создавалось впечатление, будто ему совсем нет дела до всего происходящего. Эндрю сделал шаг вперёд, намереваясь встать между незнакомцем и Нилом, но Джостен также молча последовал за ним, без колебаний. Миньярд бедром прислонился к стойке. – Его жизнь стоит больше твоей, – медленно произнёс Эндрю, – как в американском, так и в японском подполье. Мужчина на такое заявление поднял бровь, но через секунду бросил, что бы он там ни пытался сделать. Кожура от апельсина упала на пол, а сам фрукт тот поставил рядом с собой. Он посмотрел прямо на Нила и махнул зажатой в руке папкой. – Здесь все номера банковских аккаунтов, которые тебе понадобятся в течение этого года. Следи, чтобы твои платежи не запаздывали. – Буду следить, спасибо, – ответил Нил, и его губы растянулись в странной, почти враждебной улыбке. Парень не взял папку, и после минуты неловкой тишины мужчина в костюме положил её на стойку. Нил смотрел на него со странным блеском в глазах. – Ты – Терри Уорд, не так ли? Я вспомнил тебя, – неожиданно сказал он. Этот невинный, на первый взгляд, вопрос мигом стёр улыбку с лица незнакомца. Он побледнел. Нил наклонил голову, внезапно полностью расслабившись. Жуткая улыбка, игравшая на лице, никуда не делась. – Я помню тебя, – повторил Нил. Это звучало так непохоже на него самого, что Эндрю пришлось бросить на парня мимолётный взгляд, чтобы убедиться, что да, действительно, слова были произнесены Джостеном. – Ичиро Морияма знает, как ты проебался в девяносто восьмом? Кто-то может даже сказать, что это был саботаж. – Не понимаю, о чём ты, – прикинулся Уорд, но застывшее от напряжения тело выдавало его. – Не понимаешь? – продолжал парень невозмутимо. – А имя Аманда Джонс тебе ни о чём не говорит? Уорд шумно вздохнул. – Ты лжец и вор, Лорд бы никогда… – Позвони ему, – предложил Джостен, – вот и выясним. Уорд не двигался. Спустя минуту он отвёл взгляд. Нил снова улыбнулся. – Передай мои сожаления Лорду. Полагаю, мы закончили. Иди за мной. Мельком окинув Эндрю взглядом, Нил развернулся и вышел с кухни. Нож Уорда исчез в его рукаве. Мужчина на секунду остановился перед Миньярдом. – Твой парень не сможет вечно быть рядом, чтобы защищать тебя. Эндрю только улыбнулся, облокачиваясь о стойку. Он приподнял голову и посмотрел Уорду прямо в глаза. Незнакомая ярость зарождалась в груди, и это чувство сейчас заземляло как никогда. – Но я всегда смогу сам себя защитить, – парировал парень, постучав мужчину по плечу. – Хорошего дня. Уорд на мгновение задержал на нём взгляд, после чего безмолвно удалился с кухни. Пауза между уходом Уорда с кухни и щелчком дверного замка затянулась, и Эндрю стало немного интересно, что же ещё такого сказал Нил мужчине перед тем, как тот ушёл. И любопытство это только усилилось, стоило парню вернуться на кухню. Джостен не смотрел в глаза Эндрю. Он взял апельсин с кожурой и выкинул всё в мусорку. Продолжая избегать прямого взгляда Миньярда, Нил взял папку со стойки, явно намереваясь сразу же сесть за её изучение. И с Эндрю достаточно всего этого. – Садись, – приказал он, махнув рукой в сторону столешницы. Нил всё ещё не поднимал взгляда, и такое поведение просто выбешивало Эндрю, потому что Нил буквально только что не побоялся противостоять члену мафии, но боится смотреть Миньярду в глаза. – Я должен… – начал было тот, но Эндрю резко перебил его. – Садись. Нил вздрогнул, можно было даже сказать, что почти незаметно, ведь парень старался подавить ту дрожь, однако Эндрю всё равно это заметил. И это заставило всю его злость разом испариться. На языке – горечь, а тело захлестнула неизвестная ранее эмоция. Две гласных и две согласных. Вина. Они смотрели друг на друга с минуту. Нил облизнул губы и залез на одну из табуреток подле столешницы, взгляд снова направлен не на Эндрю. Миньярд знал, что слова сейчас бесполезны, и он решил сделать вторую лучшую вещь, которую мог предложить в данный момент. Он вытащил молоко из холодильника и налил его в маленькую кастрюлю. Порывшись во всевозможных видах шоколада, который он всегда хранил в буфете, парень достал свой любимый – тёмный. Подождав, пока закипит молоко, он разломал шоколад на мелкие кусочки и кинул их в кастрюлю. Эндрю помешивал молоко, чтобы шоколад растаял, ожидая, пока Нил скажет что-нибудь. Но тот молчал. Наконец, горячий шоколад был готов, и никак отсрочить предстоящий разговор больше было нельзя. Эндрю разлил шоколад по чашкам и поставил кастрюлю в посудомойку. Миньярд передал чашку Нилу и не знал, с чего же начать. Джостен всё ещё сжимал в руках папку, и Эндрю медленно, так, чтобы Нил успел заметить, потянулся рукой к ней. – Я разберусь с этим, – произнёс парень. Нил не попытался забрать папку назад себе, но нахмурился. – Я не позволю тебе платить за меня. – Я сказал не это. Я посмотрю всё и сделаю перевод с твоего аккаунта. – А, хорошо, – Нил на секунду остановился. – Спасибо. Эндрю кивнул. – Выпей это, – он указал на чашку с горячим шоколадом. – Если ты отключишься прямо здесь, здесь и останешься. Нил моргнул, как будто только заметил стоящую перед ним кружку, и сразу же взял её в руки, согревая пальцы. Эндрю сел прямо напротив парня, смотря за его плечо в окно в гостиной. И стоило только чувству вины потихоньку начать отступать, как Нил заговорил. – Аманда Джонс была подругой моей матери, – Джостен смотрел на свою кружку. – Она была частью нашего самого первого плана побега. Отец узнал об этом и приказал Уорду её убить. Хотя, она была всё ещё жива, когда несколько лет назад мать связалась с ней. – Он её отпустил? – спросил Эндрю. – Раньше я так думал. Мне казалось, у него были какие-то связи. С полицией или ФБР. Но нет. Он не отпустил Аманду. Просто пуля не задела ничего жизненно важного. – Как ты узнал это? – всё-таки поинтересовался Эндрю, хотя уже подозревал, каков будет ответ. – Это он выстрелил в мою мать, – будничный тон Нила совсем не подходил обсуждаемой ими теме. – Он не убил её, это случилось много позже. Он выстрелил ей в руку. То был первый раз, когда мне пришлось зашивать рану – сама она не могла достать. Работа была хуёвая. Швы едва держались. – Разочаровываешь, Нил. Большинство подростков – отличные хирурги, – съязвил Миньярд. Нил слабо улыбнулся, допивая горячий шоколад. Парень до сих пор был напряжён, но гораздо меньше, чем несколько минут назад. И Эндрю тоже постепенно расслаблялся. Парень водил пальцами по краю кружки, а Эндрю наблюдал за ним, думая о том, что обычно Нил делал, когда у Эндрю были плохие дни. Он думал, что сейчас поможет, а что – нет. – Мне уйти? – спросил наконец парень, стараясь скрыть все эмоции. Он всегда находил вопросы, не содержавшие много слов, хорошими. Потому что ты не успеешь выдать себя за столь небольшое количество слов. – Нет, – мгновенно ответил Нил, поднимая взгляд. Кажется, он был готов продолжить разговор. – Что ты тогда хочешь? В этот раз парень ответил не сразу. Он крепче сжал чашку, продолжая смотреть на Эндрю с нечитаемым выражением лица. В конце концов кружка была отставлена в сторону. – Я хочу, – начал было Джостен, но снова остановился. – Можем сделать вид, будто ничего только что не произошло. Хотя бы ненадолго. Можем представить, что дверь была заперта? Эндрю задумался. Нил всё ещё выглядел немного неспокойным, но уже не столь потерянным. Нилу всегда помогали касания. Миньярд не был уверен, что слова, вертевшиеся на кончике языка, смогли бы произвести эффект, равносильный касаниям. И сейчас было не время для проб и ошибок. – Просто поцелуи, – сказал Эндрю. Нил наклонил голову, растянувшаяся на лице улыбка была гораздо спокойнее, чем раньше. – Мне казалось, что до этого у тебя кое-что другое было на уме. Эндрю закатил глаза. – Может быть. Но не раньше, чем ты немного поспишь. Джостен подождал, пока Эндрю слезет с табуретки и обойдет столешницу, останавливаясь прямо перед ним. Одной рукой парень зарылся в волосы Нила и слегка потянул. – Ты скажешь мне, если захочешь остановиться, – напомнил он Джостену. – Я знаю, – ответил Нил. – Или если тебе надо будет остановиться, – добавил Миньярд. Потому что вряд ли в эти дни кому-то из них захочется останавливаться. Всё было очень сложно. – Я скажу, – согласился Нил. – Поцелуй меня. И Эндрю сделал это.